— У нее есть муж и питбуль. — Ты можешь переехать к Стейси, когда ей станет — лучше. Не успела Эвелин возразить, что таких планов у нее нет, как Фицпатрик спросил: — Ты не в курсе, когда она вернется на работу? — Нет. У моей бабушки когда-то был опоясывающий лишай, и я знаю, что это может тянуться долго. По словам Стейси, ей еще примерно пару недель нужно будет принимать болеутоляющие препараты. — Еще есть Русс. У него наверняка найдется для тебя — место. — Тим, прекрати. Меня вполне устраивает пожить у Амарока. Фицпатрик стряхнул с брюк пылинку. — Я всего лишь пытаюсь тебе помочь. Разумеется. — Я это ценю. — Ты сказала Стейси, что тут у нас происходит? — спросил он. — Да, я предупредила ее. Фицпатрик хмуро кивнул. — Правильно сделала, но все равно я не могу понять, зачем тебе переезжать к сержанту Мерфи, если ты можешь пожить у кого-то из нас. Эвелин проигнорировала нотки осуждения в его голосе. Помимо явной ревности, он откровенно считал, что ей не к лицу иметь дело с кем-то вне их узкого профессионального круга. — Он живет ближе всех к тюрьме. Я же смогу быть в курсе того, как продвигается расследование, а также при необходимости оказать ему посильную помощь. Фицпатрик скептически выгнул бровь. — И это все? Или между вами что-то есть? Ее личная жизнь его не касается. Эвелин крайне удивило, что он вообще задал такой вопрос, учитывая то, как быстро он дал задний ход, когда она отвергла его ухаживания. — На данный момент это самое мудрое решение, — ответила она. — В любом случае, я сообщила дурное известие, и теперь хочу знать, что привело тебя ко мне. Фицпатрик почему-то не торопился с ответом. — Я вся внимание. — Хьюго Эвански, — наконец произнес он. Уфф, слава богу, что не Энтони Гарза. — А что с ним не так? Она пропустила сегодняшнюю сессию с ним. Впрочем, после того, через что она прошла, Фицпатрик вряд ли станет отчитывать ее за это. Ведь есть ли в Ганноверском доме человек, более преданный делу, чем она? — Мне о нем доложил офицер Уиткомб. — Гленн? — Эвелин крепко сцепила руки. — Но по какой причине? — Он озабочен твоей безопасностью. По его словам, Хьюго прикладывает неимоверные усилия к тому, чтобы встретиться с тобой наедине. — Я уже встречаюсь с ним наедине, трижды в неделю. Фицпатрик подался вперед. — Я имею в виду, без соответствующих мер безопасности. Эвелин такая забота задела за живое. — С какой стати офицер Уиткомб решил озвучить свои сомнения именно тебе? — Хотя Гленн и был ей симпатичен, подобного рода шаг она восприняла как предательство. — Он испугался, что ты можешь согласиться. — В таком случае почему он не поговорил со мной? — спросила она. Впрочем, она понимала: Глен считал, что таким образом заботится о ней, пытается ее защитить. — Он подумал, что я поговорю с тобой, напомню, что это было бы большой ошибкой. — Тим, я отлично понимаю опасность. — Прекрасно. Этот Эвански готов обещать тебе любую информацию, лишь бы поставить тебя в неловкое положение. Да ты и без меня знаешь все их уловки. Тебе нет необходимости рисковать собой ради очередной порции лжи. В иной ситуации она бы согласилась. Однако недавние события заставили ее усомниться в том, что опасения Хьюго — всего лишь хитрый ход с его стороны. Похоже, ему и впрямь что-то известно. Стоило ей вспомнить, с какой настойчивостью он предостерегал ее, как по ее спине пробежал холодок. Как минимум его поведение поднимало ряд вопросов. — Что, если он и вправду что-то знает? — озвучила она свои сомнения. — С какой стати? — ответил Фицпатрик. Он даже не стал задумываться по этому поводу. — Как и остальные заключенные, он большой мастер разглядеть у окружающих их слабое место. Вот и все. Не позволяй ему играть на — твоих. Что ж, по-своему Фицпатрик прав. Хьюго никогда не встречался с Джаспером и никак не может знать о том, что тот может сейчас быть на Аляске. Так что, по всей видимости, он лишь разыгрывает перед ней спектакль. Большинству психопатов требуется больше стимуляции, нежели обычным людям. Возможно, таким образом Хьюго лишь хотел приятно пощекотать себе нервы. — Я могу позаботиться о себе, — заверила Эвелин Фицпатрика. — Рад это слышать. После фокуса, который выкинул Гарза, я даже подумал, а не пересмотреть ли нам кое-какие внутренние правила. Это был его заключительный залп, но Эвелин прикусила язык. Она терпеть не могла грубые комментарии, особенно когда они сопровождались улыбкой, а Тим был большой любитель прибегать к этой тактике. Но она не клюнула на его крючок. Наоборот, чтобы поскорее избавиться от него, она улыбнулась в ответ. Фицпатрик ей никогда не нравился. Было немало выдающихся психиатров, с кем она предпочла бы работать. Иное дело, что никто из них не изъявил желания переехать на Аляску. Она рано поняла: если она хочет воплотить свою мечту об исследовательском центре в жизнь, ей придется довольствоваться весьма узким выбором возможных коллег. Фицпатрик направился к двери, но она его остановила… — А как нам поступить в том, что касается Лоррейн? Не можем же мы до бесконечности обходиться без нее. Кто-то другой должен взять на себя пищеблок. — Старший надзиратель Феррис уже дал объявление в анкориджской газете. И еще в Интернете. При первой же возможности он начнет отбор кандидатов. Эвелин еще до открытия заведения помогала подобрать для него персонал. Увы, сейчас времени на это у нее не было. А если честно, она не горела желанием участвовать в поисках замены Лоррейн. Ей вообще не нравилась сама идея, что они найдут кого-то ей взамен и все будет как раньше. Потому что второй такой Лоррейн им просто не найти. С другой стороны, она должна смотреть на вещи трезво. Заключенных нужно кормить. А с неукомплектованным штатом рассчитывать на успех не приходится. «Прости, Лоррейн». Эвелин потрогала край стола, где та обычно оставляла для нее поднос с завтраком. «Мне будет тебя не хватать». — И еще одна вещь. — Длинные пальцы Фицпатрика обвились вокруг дверного косяка, а сам он снова заглянул внутрь. Эвелин моментально напряглась. — Что именно? — Тот детектив из Юты, с которым ты поддерживаешь связь… — Детектив Грин? — Он звонил. — У него есть что-то новое по Порнохудожнику? — Скорее всего. Но откуда Фицпатрику знать, что детектив пытался связаться с ней? Ведь не он отвечает на поступающие в тюрьму звонки. — Ты говорил с ним? — растерянно спросила она. — Просто мне одновременно позвонили, и я снял не ту трубку. — Понятно! — Эвелин покосилась на папку с делом Энтони Гарзы, которая по-прежнему лежала на углу ее стола. Он пробыл в Ганноверском доме уже два дня, а она так и не успела добавить к делу свою собственную оценку. — Грин сказал, какая у него информация? — Нет. — Понятно. — Она сделала глоток кофе. — Кстати, а как там Гарза? — Тебе не захочется говорить о нем. Тем более после того, через что ты прошла прошлой ночью, — сказал и исчез в коридоре. Интересно, что это значит? Неужели в ее отсутствие с Энтони что-то произошло? Ей было страшно подумать, что это может быть. В иные моменты гнев, который ранее поддерживал ее эмоции, грозил уступить место страху. Но она отказывалась поддаваться ему, особенно когда дело касалось Энтони Гарзы.