— За прошедшие годы я уже нанимала целую армию детективов. Но никто из них не сумел отыскать ничего существенного. Тот, который работает на меня в данный момент, считает, что после нападения, совершенного прошлым летом, Джаспер уехал из Бостона и направился на Арубу. Но ему так и не удалось ничем подтвердить свою гипотезу. Амарок повернулся к ней. Желтоватый солнечный свет подчеркивал его профиль. — Ты пыталась связаться с его родителями? Наверняка в первый раз он сбежал только благодаря их помощи? Он же был совсем мальчишкой, он не мог скрыться, полагаясь только на собственные возможности. Эвелин тоже так считала. Так думали и в полиции. Однако детектив, которому было поручено расследование ее дела, не смог это доказать. — Всегда хорошо иметь богатых родителей. Но они же не пожелали общаться со мной тогда, не станут и сейчас. — Под «богатыми» ты имеешь в виду «зажиточных» или «состоятельных»? Он подначивал ее, но она проигнорировала его иронию и ответила прямо: — Под «богатыми» я имею в виду богатых, намного более богатых, чем мои родители. Она не сомневалась, что родители Джаспера помогли ему в ту первую ночь выбраться из страны или как минимум за пределы штата. Было трудно понять, что думает Амарок. Он так пристально всматривался в ее лицо, что она была вынуждена отвернуться. — Если ты не возражаешь, я хотел бы посмотреть твое дело, — сказал он. Он просил ее об этом прошлым летом, и она отказала. — Просто из любопытства? Эвелин выровняла стол, чтобы не встречаться с ним взглядом, но он подождал, пока она снова обратит на него внимание. — Назовем это профессиональным интересом. — Извини, — Эвелин откашлялась, — но я не хотела бы, чтобы ты знакомился с моим делом. Сержант нахмурился, ему был явно неприятен ее отказ. — Это почему же? — Мужчина, которого я любила, перерезал мне горло и оставил умирать. Никогда в своей жизни я не была до такой степени уязвима. Это делает подробности происшедшего очень… очень личными, я не могу подобрать более точного слова. — Совсем личным происшедшее сделали те сексуальные пытки, которым ее подвергли, но она решила не говорить об этом. Зачем еще больше разжигать его любопытство? — Мне ни к чему, чтобы подробностями того, что со мной произошло, развлекались случайные полицейские. Амарок посуровел. — Значит, вот кто я такой? Случайный полицейский? Вряд ли. Она не могла смотреть на него, не вспоминая прошедшую ночь. Но в этом-то и состояла проблема. Он заставил ее желать того, что ей не суждено было получить. Вот почему она постаралась поскорее ускользнуть после их короткого романа год назад. — Твоя главная мечта — закрыть Ганноверский дом и выгнать нас всех отсюда, включая и меня. Поэтому я не могу считать тебя своим другом. — Ты совсем не возражала быть моей подругой прошлой ночью. Возможно, у нас и не было секса, но мы были так близки. Я до сих пор чувствую запах твоего тела на своих пальцах. Краска смущения горячей волной залила лицо Эвелин. — Это была… это была случайность. — И она ничего не изменила? — Нет. Но… я благодарна тебе за твое поведение. С твоей стороны это было очень достойно. Амарок поморщился. — Не благодари за элементарную порядочность! Зазвонил ее телефон. В нетерпении как можно скорее закончить беседу она схватила трубку. — Мы проверили всех до одного, — проинформировал ее старший надзиратель. — В том числе Хьюго? — А что, он вас больше всех беспокоил? Эвелин откашлялась. — Нет. Ничего особенного. Спасибо. Внезапно ее накрыла жуткая усталость, она опустила голову и закрыла лицо руками. — У нас все в порядке. — Рад это слышать. Амарок направился к выходу и в дверях едва не столкнулся с Пенни. — Доктор Тэлбот? — Да? Взглянув на сержанта, ассистентка Эвелин покраснела и улыбнулась. И продолжила поедать его глазами, хотя и не заговаривала с ним. — Только что позвонили с кухни. Им нужна помощь. — Что ты имеешь в виду? Проблемами тюрьмы занимался старший надзиратель. Эвелин, а ее непосредственный помощник Фицпатрик руководил медицинским персоналом и исследовательской работой. И хотя медперсонал частенько оказывал помощь прочим сотрудникам — например, помогал при первоначальном подборе кадров, обучал, как вести себя с наиболее проблемными заключенными, — кухня была исключительной прерогативой старшего надзирателя. Его что, опять нет на рабочем месте? Но ведь она только что с ним разговаривала. — Без Лоррейн они как без рук. Они звонили спросить, может быть, вы знаете, скоро ли она вернется. Эвелин поднялась. — Ее нет на рабочем месте? — Пока нет. — Но кто же занимался завтраком? И обедом? — Мы привлекли Кэти Ольсен и Патрика Болена. Они обошлись без нее. Но они работали все утро и вряд ли выдержат такую нагрузку и дальше. — А новая девушка, Даниэль Коннелли? Ее тоже нет? — Кажется, нет. По спине Эвелин пробежал холодок дурного предчувствия. — Вы не пытались выяснить, где Лоррейн? Ее вопрос прозвучал как эхо. Вчера она спрашивала у Лоррейн то же самое о Даниэль и так и не узнала, по какой причине девушка отсутствовала на работе… — Внешняя связь все еще не работает. Мы можем звонить только по внутренним телефонам. Это означало, что Лоррейн может отсутствовать из-за снежных заносов. Или же заболела и не имеет возможности сообщить им о своей болезни. Но отсутствие Даниэль в течение двух дней подряд казалось очень странным даже во время бурана. Судя по озабоченному виду Амарока, сержант принял к сведению факт загадочного отсутствия двоих сотрудниц. Наверняка сейчас он думает примерно то же, что и она: что, если из Ганноверского дома вышла жертва, а не — убийца? От мысли, что они таким жутким образом могли потерять Лоррейн или Даниэль, у Эвелин бешено заколотилось сердце. Ее первым импульсом было отыскать Даниэль, а затем поехать в Анкоридж, чтобы выяснить, все ли в порядке с Лоррейн. Если «БМВ» не заведется, она попросит сержанта или кого-нибудь еще ее подвезти. Но что, если ей не удастся отыскать кого-то из этих двух женщин или даже обеих? Отсутствие вовсе не обязательно означает смерть. Они могли просто провести нынешнюю ночь у кого-то, как и она сама. Тратить часы на поиски — явно далеко не самый лучший способ выяснить, не стал ли кто-то из ее подчиненных жертвой маньяка. У нее имелся другой гораздо более эффективный способ получить ответ. Сколь бы омерзительно это ни звучало, но ей нужно взглянуть на отрезанную голову. 6