Только не на лошади он сидел верхом, нет. На верблюде. Подъехав к краю озера, всадник остановил верблюда и, не слезая с него, поднял голову, чтобы посмотреть сквозь прорези в маске на стоящих в окне Агату и Тедроса. – Если вы помогаете животным, они помогут вам. Это самое первое, чему я учу вас в Школе! – прозвучал высокий звучный голос. – Вы должны были хорошенько усвоить этот урок. Всадник – точнее, всадница – снял маску. – Потому что это животное нашло способ помочь вам, – улыбнулась принцесса Ума. Верблюд тоже улыбнулся и поклонился Агате. Теперь Агата узнала его. Это был тот самый верблюд, которого она когда-то спасла в трудной ситуации. Теперь он пришёл, чтобы спасти Агату и её принца. – Мама-лама! – захихикал Мерлин, указывая пальчиком на верблюда. – Лама! Лама! Агата изумлённо уставилась на малыша, а Тедрос решительно заявил: – Он непременно останется с нами. Это решено. 15 ✦ Софи ✦ Доверие – это лучший выбор – Как ты думаешь, о чём они говорят? – спросила Софи, глядя на то, как Хорт обнимает в небе Тедроса за талию. Сама она обнимала сейчас за талию Агату, но только было это на земле. – О чём вообще могут разговаривать парни? – ответила Агата, поправляя узелок с привязанным у неё за спиной Мерлином. Верблюд мог нести на себе троих, и предполагалось, что его пассажирами будут Агата, Тедрос и принцесса Ума. Но тут начались проблемы с Софи, Хортом и Мерлином. Когда стало ясно, что Агата не бросит Мерлина, Софи не бросит Агату, а Хорт не бросит Софи, принцесса Ума решила подключить стимфа, чтобы он летел с парнями следом за верблюдом, на котором поедут Агата и Софи. – С Софи я могу поехать, – немедленно вызвался Хорт. – А я с Агатой, – подхватил Тедрос. – Ума уже распределила все места, – отрезала Софи. Что касается места, куда они направлялись, никому из них ничего не было известно, потому что верблюд отказался раскрывать его. – Только так никто не сможет предать нас врагам, – сказал он Уме. Когда же Агата начала допытываться, куда они всё-таки направляются и каким может быть решение, спасающее её от смерти во время второго теста, верблюд ответил ей: – Доверие – это лучший выбор. – Во всяком случае, мне кажется, что он именно так сказал, – вздохнула Ума. – Дело в том, что на верблюжьем языке слова «доверие» и «смерть» звучат одинаково. Но я всё же думаю, что он первое имел в виду, а не второе. – А ты сама уверена, что мы можем доверять ему? – спросила у Агаты Софи, когда Ума с парнями отправилась искать стимфа. – Султан из Шазабаха послал его в подарок на свадьбу Райена, – ответила Агата, нежно поглаживая верблюда по морде. – А ему очень хотелось домой, к своей семье, и я освободила его, прочитав у него в мыслях это желание. Но домой, в Шазабах, верблюд сразу вернуться не мог, его убили бы за то, что он не исполнил приказ султана. Ума сказала, что верблюд всё это время прятался в Лесах, пока не прочитал на небе последнее сообщение Львиной гривы – то самое, обо мне и втором тесте. Верблюд знал, что мне требуется помощь, поэтому послал через лесных животных весточку Уме в надежде, что она сумеет направить его ко мне. Софи настороженно наблюдала за тем, как уткнулся Мерлин своим личиком в верблюжью шерсть. – В последний раз мы рискнули довериться жирному бобру, который пытался нас убить, подпустив к нам змей, – заметила она. – С тех пор я ни одной твари не доверяю, что бы там Ума ни говорила. – Ты прямо как заправская ведьма говоришь, – подколола подругу Агата. – Слушай, что это так воняет? – нахмурилась Софи. Оказалось, это верблюд помочился ей на туфлю – нечего, мол, так плохо отзываться о нас, животных. Поскольку сейчас за ними охотилась добрая половина Лесов, передвигаться приходилось по ночам, а днём они отдыхали и отсыпались. Тем, кто оставался в Школе, Тедрос дал новые задания. Команде лихих первокурсников во главе с Валентиной и Лейтаном было поручено проникнуть в Камелот и тайно следить за всеми передвижениями Змея. Богден и Виллем должны были посетить священника по имени Поспишил, у которого некогда служил алтарником Виллем, и узнать, не согласится ли он помочь им сражаться против Змея. – Библиотекарь из Живой библиотеки в Пиффлпаффе намекал, что может стать нашим союзником, – сказал Тедрос. Этот разговор происходил перед их отъездом в башне Школьного директора, и именно в этот момент появилась белка с орехом для Тедроса. Проглотив его, Тедрос обратился к ведьмам: – Это было сообщение из Жан-Жоли. Королева Джасинда хочет видеть вас. – Жан-Жоли? – переспросила Эстер. – Но это же доброе королевство, территория всегдашников. – Можно вместо нас послать туда Беатрису и Рину, – предложила Анадиль. – Ага, можно было бы. Только они пропали обе, – заметила солидная дама по имени Дот. – И Кико тоже, между прочим. – И вообще, проблемы добрых королев нас не касаются. Не наш, так сказать, профиль, – буркнула Эстер. – Но если эта добрая королева желает видеть именно вас, вы к ней отправитесь. Все втроём. И давайте без разговоров, – распорядился Тедрос. – Скажете Джасинде, что её дочь мертва, погибла от рук Змея. Она должна знать правду, даже такую горькую. А заодно выясните, какова судьба Николь и моей матери. Последнее, что нам известно о них, – это то, что они собирались просить помощи у королевы. Её рыцари Ордена одиннадцати – наша самая большая надежда на то, чтобы убить Яфета раньше, чем он найдёт Агату. А уничтожить его мы просто обязаны, потому что Змей не успокоится, пока не убьёт её, чтобы пройти второй тест. Софи заметила, что Агата обдумывает эти слова, но её подруга промолчала. Тедрос также добавил, что по пути ковен должен завернуть на Стеклянную гору и найти Марианну, которую спрятал там Робин Гуд. – Как же мы ей о гибели Робина скажем? – запричитала Дот. – Вестников смерти из нас, порядочных ведьм, делают, – недовольно проворчала Анадиль. Остальные всегдашники, никогдашники и учителя должны были оставаться в Школе и вести обычные занятия, отметать любые подозрения в том, что они укрывают Агату, и охранять Сториана. Между прочим, как справедливо заметил профессор Шикс, сделанный верблюдом выбор оказался воистину мудрым, потому что это облегчает положение Школы. Коль скоро они не будут укрывать Агату у себя и никто из них не будет знать, куда она направилась, то хоть тысячу самых лучших волшебников и колдунов сюда пришли, ничего не добьёшься. Можно узнать то, что скрыто, но невозможно выведать то, чего нет – тут уж любая магия будет бессильна, хоть чёрная, хоть белая, хоть синяя в крапинку. После этого Агата и её друзья отправились в путь, целиком доверяя и полагаясь на верблюда, хотя и понятия не имели о том, куда именно он собирается их доставить. Закрыв нос и рот белым шёлковым платком, Софи раскачивалась словно маятник в такт верблюжьей рыси. Или галопа – как там у верблюдов аллюры называются, я не знаю. Иноходь, скорее всего. Но гораздо интереснее другое. Где-то на полпути между поляной и лесом белое кимоно Софи волшебным образом превратилось в роскошный костюм для верховой езды, дополненный головным платком и вуалью. – Знаешь, Агги, я давно пытаюсь снять с себя это платье, но чем сильнее стараюсь, тем настойчивее оно превращается во что-то… ну, просто божественное, словно хочет очаровать меня и при этом знает, как ему это сделать. Честно говоря, я уже затрудняюсь даже сказать, какая это магия – хорошая или плохая. – Если платье от Эвелин Садер, тогда точно плохая, – сказала Агата. Она сидела в тёмном плаще с капюшоном, а за спиной у неё был привязан спящий младенец Мерлин. – И тем не менее именно Эвелин – связующее звено между Змеем и Зелёным рыцарем, – откликнулась на это Софи. – Разве не это тебе показала жемчужина, когда ты её проглотила? – Это было похоже на спрятанную внутри жемчужины загадку. И Артур хотел, чтобы эту загадку увидел победитель первого теста, – сказала Агата. – В таком случае это должна быть очень важная загадка, – согласилась Софи. – Хотя на первый взгляд она кажется полной бессмыслицей. – А что мы совершенно точно увидели, когда вошли в кровавый кристалл Райена, ты помнишь? – спросила Агата. – Мы увидели, как Эвелин заколдовывает Артура, чтобы иметь от него ребёнка. Видели, как Эвелин накидывает на шею короля аркан, на что не решилась леди Гримлейн, для которой он был сплетён. Это значит, что у Артура был внебрачный сын от Эвелин Садер. Или сыновья. Никаких сомнений тут и быть не может. – Но тем не менее Змей не сын Артура. От слова «совсем». Во всяком случае, он сам так заявил, – сказала Софи. – Хорошо, предположим, он по своему обыкновению солгал точно так же, как обо всём лгал его брат, однако… – в раздумье покачала она головой. – Однако хоть убей, не понимаю, об этом-то зачем ему было лгать? Разве только предположить, что Змей хоть и сын Эвелин, но не от Артура… А что, если отец Змея – это Зелёный рыцарь? – А кровавый кристалл Райена утверждает, что отец Змея – Артур, – возразила Агата. – Постой, постой. Во-первых, давай вспомним, что Зелёного рыцаря звали так же, как Змея. Яфет. Во-вторых, волшебное дерево сказало о связи Змея с душой Зелёного рыцаря. Как такое может быть, если они не кровные родственники? Нет-нет, Зелёный рыцарь просто должен быть отцом Змея, – убеждённо закончила Софи. – А Эвелин Садер его матерью? Но почему тогда солгал кровавый кристалл Райена? И как удалось ему в таком случае обмануть Экскалибур, когда он его из камня вытащил? – А может, и не лгал кровавый кристалл, – задумчиво продолжила Софи. – Предположим, что отцом Райена был Артур, а отцом Яфета – Зелёный рыцарь… А Эвелин Садер, само собой, матерью их обоих. – Тут сердце Софи учащённо забилось. – Магические близнецы. – Как и мы, – тихо сказала Агата. В голосе лучшей подруги Софи послышался упрёк. Что ж, они по молчаливому обоюдному согласию никогда не касались этой темы. Не говорили о том, что давным-давно увидели в истории Августа Садера. Что они были сёстрами… но сёстрами только по названию. Две души – непримиримые, одна зеркало другой. Добрая душа – злая душа. «Что, если то же самое было и у Райена с Яфетом?» – подумала Софи. – Нет, это бессмыслица, – покачала головой Агата. – Как у близнецов могут быть разные отцы? – Но кто тогда их отец? Кто? – всплеснула руками Софи. – Артур или Зелёный рыцарь? У кого из них «правильная» кровь – у Райена или Яфета? А если бы «неправильной» была кровь у Райена, как мы вообще узнали бы о том, что их мать – Эвелин Садер? Агата вздохнула. От всего этого у обеих подруг уже голова пошла кругом.