Но в следующую секунду она увидела стоящего в выходе из древесного туннеля Зла профессора Мэнли. Его фигура всё ещё скрывалась в темноте, на фоне которой белели руки и лицо профессора да блестели стёкла очков. – Пойдёмте со мной, – сказал он. Все, кто был на лужайке, поднялись на ноги, готовые следовать за ним… – Нет. Вы, – отрезал профессор Мэнли, указывая своим острым грязным ногтем на Агату и Тедроса. – Только вы. Агата и её принц переглянулись, а затем поспешили за профессором, унося с собой и маленького Мерлина тоже. Софи опередила их, выскочила вперёд и решительно заявила, глядя в лицо Мэнли: – Куда она пойдёт, туда и я. Мэнли собрался что-то возразить. – Я по-прежнему декан школы, в которой вы преподаёте, Билиус, – не дала ему раскрыть рта Софи. – И я с этой своей должности никуда не уходила. Кожа на голой, похожей на облупленное яйцо голове Мэнли заходила складками, словно готова была лопнуть изнутри. – Как вам будет угодно, – выдавил он наконец и, повернувшись, пошёл назад в туннель, слыша за своей спиной стук трёх пар ног. Трёх? Нет, уже четырёх! – Эй, вы что, не бросайте меня! Оглянувшись, Агата увидела Хорта, он спешил вдогонку за Софи, по-прежнему голый по пояс и босой. – Эти штучки сейчас у тебя не пройдут, Фатима! И вообще никогда больше не пройдут! – Эй, да кто она такая, эта Фатима? – спросила, обернувшись на него, Софи. – Ерунда. Не бери в голову, – сказала Агата и потащила свою лучшую подругу вперёд, ухватив её за руку. На вершине башни Школьного директора Сториан замер, повиснув над почти пустой страницей. Профессор Мэнли взглянул на неё, рядом с ним пристроилась и Агата со своими друзьями. На странице ничего не было нарисовано. Была лишь одна коротенькая строчка на всей пустой поверхности листа: Решение было. – И это всё? – нахмурился Тедрос. – Как это может нам помочь? – спросила у Мэнли Софи. – Что хорошего, если есть выход, но мы не знаем, какой именно? – поддержал её Хорт. Те же самые вопросы волновали и Агату. Затем, совершенно неожиданно, Сториан загорелся изнутри. И таким же точно ровным золотистым светом засветилось кольцо на пальце у Тедроса. – Что за?.. – удивлённо поднял брови принц. Светящийся Сториан опустился над страницей и стремительно принялся рисовать. Появилось изображение Агаты и Тедроса, в этой самой башне. Они стояли возле окна, принц обнимал Агату за талию, она прижимала к груди младенца, и оба они смотрели на солнце. Под рисунком Перо написало: «Решение было». Принц и принцесса озадаченно переглянулись. Агата заметила, что Мэнли смотрит на неё так пристально, словно уже знает ответ на все вопросы. И тут она сама вспомнила. Вспомнила, как была в этой башне в последний раз. И тогда здесь произошло нечто похожее. Сториан нарисовал то, что ещё не произошло. Агата тогда всё никак не могла понять, что это случилось с волшебным Пером. Дело в том, что задача Сториана – описывать то, что уже случилось в сказке. Но в тот раз Перо забежало вперёд… предупредило об опасностях, которые ждут их впереди… и подсказало, как преодолеть их… «Иногда сказка указывает путь», – сказал ей тогда по этому поводу гном Юба. Агата внимательнее присмотрелась к Перу. – Сториану нужна наша помощь, чтобы выжить, – сказала она, разглядывая одинокую, последнюю фигурку лебедя на его стальном стержне. Лебедь Камелота. Последняя ниточка, на которой держится сила Пера. – Вот почему он помогает нам. – Чушь какая-то, – отмахнулся Тедрос и спросил, указывая на рисунок: – Каким образом это может помочь нам? Но Софи, похоже, уже поняла. Впрочем, у неё всегда сохранялась какая-то собственная, мистическая связь со Сторианом, сохранялась с того самого момента, когда эту таинственную связь она впервые обнаружила вместе со своей лучшей подругой. Софи посмотрела на Перо… Потом на Агату. В ту же секунду они вдвоём потащили Тедроса к окну. – Мы должны сделать это! – возбуждённо воскликнула Софи. – Что сделать? – не понял принц. – Позу прими, как на рисунке, – сказала Агата, сама становясь точно так, как её нарисовал Сториан. Завозился, начал карабкаться ей на плечо Мерлин. – Обними меня за талию, как на картинке, Тедрос! Живее! Тедрос обнял Агату за талию. – Нет, я решительно не понимаю, что это всё… – Не так! С другой стороны её обними, с другой! – крикнула ему Софи. Тедрос недовольно заворчал, но перешёл по другую руку от Агаты. Мерлин разыгрался, разошёлся не на шутку и сейчас полез ковырять принцу глазик. – Ой! – вскрикнул Тедрос. – Зачем ты сюда притащила это маленькое чудовище? Брось, брось его! – Но это же Мерлин! – рявкнула на него Агата. – Тсс! Замолчали оба! – цыкнула на них Софи. – А теперь смотрите в окно. Продолжая ворчать, Тедрос нагнул голову и стал смотреть на лес, Агата всё пыталась утихомирить Мерлина, а Софи внимательно наблюдала за всем этим со стороны. Ничего не происходило. – Много я видел в своей жизни дурацких вещей, – зевнул Хорт, подпирая стену башни. – Но такой… Мэнли пнул его ногой, и Хорт умолк. – Сосредоточьтесь, – приказал профессор, обращаясь к Агате и Тедросу. – Следуйте за Пером… Сториан затрещал, рассыпая синие искры статического электричества, и направил свой кончик на Мэнли, словно предупреждая, что если профессор ещё раз вмешается, ему придётся серьёзно пожалеть об этом. Впрочем, он уже сказал всё, что требовалось. «Когда Человек становится Пером…» – припомнила Агата. Это была теория профессора Садера о гармонии между Человеком и Пером. Агата моментально успокоилась, прижалась к Тедросу, и тут же, словно уловив её настроение, успокоился малыш. Вскоре Агата неподвижно замерла в той самой позе, в какой нарисовал её Сториан. Вслед за Агатой и Тедрос перестал ёрзать, и удивительное ощущение покоя и тишины охватило их. Два потока – судьба и свободная воля – таинственным образом слились, взаимно подпитывая друг друга. Тишина в башне становилась всё более глубокой, глухой, вязкой, словно их сказка остановилась ненадолго, присела отдохнуть, прежде чем двинуться дальше… А затем Агата услышала звук скачущих копыт внизу. Тедрос широко раскрыл глаза. Они вместе взглянули в сторону Лесов… увидели, как распахнулись ворота Школы… как стремительно мелькнуло, пронеслось сквозь них размытое пятно. Притормозив, это пятно обернулось всадником в чёрной маске.