Кроме одного. И я, абсолютно не стесняясь, шире развела ноги, соглашаясь на любые действия брата. Ведь это мой сон, и я могу творить все, что вздумается! Жадное, обжигающее дыхание опалило кожу под трусиками. Мое тело устремилось навстречу круговым движениям влажного языка. Я готова была умолять, только бы он не останавливался. А хриплый шепот взорвал мой мозг, стремительно сбрасывая сонную негу. — Сашка…. — выдохнул Ник подозрительно реально. И я распахнула глаза. — Ох, ты ж черт! — простонала я. Это все не сон! Не может быть! Черт! Ник действительно был здесь, стоял перед диваном на коленях, нависал надо мной и творил … творил что-то невероятное своими татуированными руками. Безумие! — Отвали от меня! — прорычала я, но мое тело дернулось навстречу требовательному удару языка по моему клитору. — Сейчас, — выдохнул Ник между откровенными поцелуями. — Поспи еще минутку. Хриплый голос, но деловой тон, словно брат вел переговоры с партнерами, а не … черт! … невероятно просто! Я с трудом вцепилась пальцами в его макушку. Хотела оттолкнуть, да куда там! Он как скала, навис сверху, и не вывернуться. А между тем, длинные и сильные пальцы перекатывали мой сосок, заставляя стонать все громче и громче. Я теряла себя в этих ощущениях. Но ведь я не провоцировала его, не соблазняла, даже не изводила его придирками. Тогда что он тут делает? Нет, понятно, что, но черт подери! Какого хрена он вообще хозяйничает в моем теле так, словно оно принадлежит ему?! Сильные пальцы скользнули под мою попу, зафиксировали бедра так, как нужно было мужчине. Я не могла оттолкнуть его с себя, да и не пыталась. Все силы уходили на то, чтобы не звать на помощь охрану. Нет, вру! Все мои силы уходили на то, чтобы не стонать в голос, не кричать от наслаждения, не умолять о том, чтобы Ник подарил мне развязку. А он, гад ползучий, медлил. Целовал влажно, сводя с ума. Выводил затейливые узоры своим языком. То проникал глубже, то едва ощутимо порхал по натянутым, словно струна, эрогенным зонам. Я все же не выдержала, застонала хрипло, вскинула бедра, когда пальцы Ника скользнули в мой жар, изнывающий от жажды. А сам Ник, не переставая, посасывал, ласкал, целовал меня там так сладко, и вместе с тем горько, что я вновь упорхнула в тягучий дурман наслаждения. И забылась. Перестало существовать все, что тяготило меня. Боль, тоска, обиды. Остался только Ник, способный исцелить меня от всего. Ник, который принадлежит другой женщине. Ник, который был моим, пусть сводным, не кровным, но старшим братом. Я слышала, как хриплое дыхание вырывается из груди Ника. Открыв глаза, видела, как вздымается и опадает его грудная клетка. Как огнем полыхает его взгляд, устремленный на меня. — Теперь я хочу умереть еще больше, — выдохнула я, отвернулась, просто не могла вынести тех эмоций, что совершенно не прятал Ник, показывая их мне. Чертов Вершинский! — Я не позволю тебе умереть, Саш, — проникновенно пробормотал Ник. Он, не смущаясь, поправил мое белье, домашние брюки. Поднялся на ноги. Думаю, он переоделся после работы. Ведь не мог же брат явиться в офис в рваных стильных джинсах и в майке с коротким рукавом, которая открывала его тату? Но выглядел Ник шикарно. — Я на ужин. Покормишь? — спустя вечность, но уже беззаботно, словно ничего и не случилось, полюбопытствовал брат. — Нет. Но это и твой дом, так что, кто же тебя остановит, — пробормотала я, принимая вертикальное положение. И тут же замерла под тяжелым, тягучим, обжигающим взглядом Ника. — И на кой хер ты их состригла? — рявкнул брат так, что я бы подпрыгнула на месте, если бы тело все еще не находилось в приятной расслабленности. Даже шевелиться не хотелось, а спорить и подавно. — Я же не спрашиваю, зачем тебе столько татуировок, — фыркнула я. — Мое тело, что хочу, то и делаю. Я видела, как челюсть Ника сжалась. Ждала, что вот-вот разразится скандал, или небольшое сражение. Но нет, брат качнулся вперед, подхватил меня за талию широкими и уверенными ладонями, помогая подняться на ноги. — Ты права, Сашка, — расслышала я. Уже ликовала от первой, пусть и несерьезной, но одержанной над Ником победы, однако брат навис надо мной. Я застыла, недоумевая, что он собирается делать. Но получила легкий поцелуй-укус в нижнюю губу. — Когда гипс снимут, твое тело станет моим, Сашка, — расслышала я хриплый голос, звучавший настолько властно, что даже не нашла в себе силы, чтобы возразить. — А до этого ты будешь кончать при каждой нашей встрече. И их будет много, Сашка. Порочные слова, а особенно их смысл, поразили меня настолько, что ноги сделались ватными. Я захлебнулась, ведь Ник говорил совершенно серьезно. — Ты в себе? — уточнила я на всякий случай. — Теперь — да, — подмигнул мне брат, а потом и потащил в сторону гостиной. — Твой дядька нарисовался. И есть хочется жутко. Ник тащил меня, не обращая внимания на то, что я пытаюсь возражать. Но потом плюнула на это дело. Сил все равно не хватит, чтобы спорить с этим упрямым человеком. В гостиной нас ждал Лева. И, как оказалось, не один. С ним за компанию пришел и Михаил. Друг захотел проведать меня. И, к сожалению, даже не предупредил меня о своем визите. Увидев парня, я тут же выпуталась из рук Ника. Понадеялась, что совсем не братские объятия Ника выглядят жестом помощи мне, бедной и несчастной обладательнице гипса. И если Миша так и подумал, судя по улыбке и веселому взгляду парня, то вот дядьку обмануть не вышло. Лева смотрел задумчиво, многозначительно, а потом и вовсе, когда полез обниматься, коротко шепнул: — Дай хоть пуговки застегну. Я скосила взгляд на свою рубашку. Черт! Ведь и правда, Ник пропустил пару пуговиц на моей рубашке. Стрельнула в брата убийственным взглядом. И в качестве мести за стол села рядом с Мишкой, а не на место рядом с братом. Подчеркнуто проигнорировала выдвинутый Ником стул, прошла мимо. И, кажется, разобрала четкое обещание отомстить. В ответ улыбнулась той самой улыбкой, которая гласила: «Плевать мне на твои угрозы, милый братец!». Нашу небольшую безмолвную войну прервала экономка. И за столом завязалась беседа между Львом и Ником. Мужчины обсуждали бизнес. А мы с Мишкой полностью погрузились в легкую и бессмысленную болтовню. Я чувствовала себя прекрасно, даже несмотря на легкую боль в руке и плече. Это все были мелочи. Но иногда я все же возвращалась мыслями к брату. А каждый раз, когда бросала на него взгляды украдкой, натыкалась на тягучее обещание в его глазах. Черт! Кажется, я влипла! *** Глава 27 Михаил был отличным собеседником, веселил меня смешными шутками, рассказывал интересные истории. И в какой-то момент я даже позабыла о небольшом пикантном происшествии, случившимся со мной перед приходом гостей. Мужское внимание со стороны приятеля поднимало мою самооценку. Пусть я и не могла пока флиртовать так, как делала бы это до аварии. Однако чувствовала, как постепенно скованность и горечь отступают на задний план. Я медленно начинала вновь чувствовать себя женщиной. Пусть, пока что, и с небольшим дефектом в виде разбитого сердца и гипса на руке. Кажется, мои увечья совершенно не беспокоили Михаила. Но за столом парень исправно помогал мне, то галантно нарезал мясо на более мелкие кусочки, чтобы мне было удобно их есть, то наполнял мой бокал легким вином, от которого немного кружилась голова, а по телу разливалось приятное тепло. Возможно, это тепло было следствием пронзительного, тяжелого взгляда совершенно другого мужчины, который занимал место на противоположной стороне стола. Возможно, виной тому были яркие воспоминания об оргазме, пережитом ранее. Я не знала наверняка, но мои щеки раскраснелись, а взгляд немного «поплыл». Десерт нам подали в гостиной, где мы решили сыграть парочку партий в «Дурака». К тому времени я устроилась на диване, Мишка — рядом, а Ник с Левой заняли места в удобных креслах. И кресло Ника располагалось напротив меня, что позволяло мужчине беспрепятственно касаться моих ног под небольшим столиком. Чем брат и воспользовался. Все время, что мы провели за игрой, Ник буквально захватил в плен мою лодыжку, прижал своими стопами и не позволил даже шевельнуться.