— Тогда сообщите все, что вспомните о том вечере, — попросил Андрей, ободряюще улыбнувшись. — При каких обстоятельствах на вас было совершено нападение? — Олю убили, — произнес в ответ на это Марков. — Я знаю, кто это сделал, за это и поплатился. — Внезапно он повернулся к Мельникову и уставился на него каким-то лихорадочным взглядом. — Вы поймаете эту тварь? — Какую? — осторожно уточнил Анд- рей. — Сволочь эту, Дубровскую, какую же еще! — рассердился Марков и поморщился. — Башка все еще болит. — Давайте по порядку, — предложил Мельников. — Вы встретились с Дубровской у нее в особняке… — Нет, по порядку не так! — решительно перебил Марков. — Я расскажу, а вы послушайте. Мельников не стал возражать. — В тот день, когда убили Олю, я был на работе. Все думал, что вот она замуж выходит, для меня, стало быть, потеряна, — Денис ударился в отвлеченные рассуждения, но Мельников решил не перебивать собеседника. — Ну и вот. А где-то в два часа дня я уже возвращался домой, я ведь всю ночь был на дежурстве. Подъезжаю к деревне и вижу, она выруливает на той самой «семерке», на которой мы с ней ездили. — Ирина Дубровская? — вставил Андрей. — Ну да! — Марков с ненавистью смотрел прямо перед собой. — Гнала, кстати, ай-ай как. Я уж хотел было ее тормознуть, штраф выписать, чтобы не выпендривалась. Думает, раз денег куры не клюют, так все можно. — А почему же не остановили? — поинтересовался Мельников. — Да дурака свалял! — огрызнулся Марков. — Решил, что она опять ко мне приезжала. Ну, чтобы я ее на этой «семерке» возил с мехами нерастаможенными. Подумал, ну ее, сейчас пристанет, потом лучше штраф выпишу… — То есть вы узнали не Дубровскую, а машину? — уточнил Андрей. — И Дубровскую, и машину, — убежденно возразил Марков. — Она перед поворотом слегка притормозила, я и увидел ее мерзкую морду. Сама за рулем «семерки». Обычно она брезговала на ней ездить, а тут гляди ты… Это уже позже я разобрался, что к чему. — И вы готовы подтвердить, что видели Дубровскую за рулем данного автомобиля близ Верхней Осиновки, причем примерно в то же самое время, когда погибла Ольга Антипова? — тон Мельникова внезапно стал очень серьезным, даже жестким. — Подумайте, это очень важно. — Да где угодно и когда угодно! — не стал долго раздумывать Марков. — Готов хоть прямо сейчас в суд идти и подтвердить! «До суда, пожалуй, еще далеко», — тоскливо подумал Мельников. А вслух он сказал: — Расскажите более подробно, что это была за машина. — Она у них на балансе числится, — туманно заявил Марков. — Ну, у Дубровской, в смысле, в магазине. Обычная «семерка» отечественная, светлая. Так вот, эта самая дрянь пару лет назад предложила мне, чтобы я на этой машине ее курировал. Возил, значит, от самой границы меха через Москву — там у нее была точка. Часть туда, остальное в Тарасов. У нее раньше был отдел с шубами, это сейчас там мужское барахло. — И это была именно та машина? — вновь уточнил Андрей по долгу службы. Марков, казалось, возмутился. — Ну ясное дело! Мне ли не знать, сколько я на ней накатал! — Он нахмурился. — У нее был такой план. Раз я, как она выражалась, сам гибэдэдэшник, кто же меня остановит, да еще досматривать будет. Так и ездили. Как она вопрос через границу решала, не знаю. Не интересовался. — А зачем вы согласились в этом участвовать? — спросил Андрей нейтральным тоном. — Вы ведь знали, что это незаконно. — Ну да, знал… — Марков вздохнул. — Только она так все дело повернула, что мы с ней, дескать, не преступники, а благотворители. Иначе, говорит, люди не смогут шубы покупать по ломовым-то ценам. Но я, конечно, не до конца на эту ерунду повелся, не маленький… — Марков ненадолго замолчал. — В общем, желал я денег заработать, — сообщил он без обиняков. — Она ведь мне хорошо отвалила. А я хотел нам с Олей шикарную свадьбу сделать, подарки ей купить, то да се. Вот и ездил. — Дубровская после этого предпринимала попытку втянуть вас в контрабанду? Денис криво усмехнулся: — Предпринимала, как же! Только я не втянулся. Как узнал, что Оля за другого замуж собралась, так и не нужно мне стало ничего. Дубровская приезжала недели три назад, сто кусков отвалить обещала за один извоз. Только я ее послал, она уехала и больше не объявлялась. Вот и в тот раз я решил, что она по этому же делу приезжала… — А как вы познакомились с Дубровской? — спросил Мельников. — Да гоняла она как ненормальная, я ее и задержал, — начал рассказывать Марков. — Ну, прочитал нотацию, штраф выписал. А она такая вся покаянная, обходительная, и штраф кинулась сразу оплачивать, и наобещала, что больше ни-ни. Обаятельная вся из себя. Ну, мы немного поговорили, расстались чуть ли не друзьями. Она даже телефон попросила, я и дал. А там звонить начала, ну и по этому делу тоже… — Марков вдруг изумленно замолчал. — Теперь вот думаю, она нарочно это подстроила, чтобы я ее тогда остановил, — медленно проговорил он. — А когда Ольга вам сообщила, что выходит замуж за Влада Галеева? — продолжал расспросы Мельников. — Да когда к матери повидаться приезжала! — было видно, что Маркову нелегко об этом говорить. — Я обрадовался, к ним забежал. При матери Ольга ничего не стала говорить. А потом вышла меня проводить, ну и выдала: «Прости, я полюбила другого. Скоро свадьба». Я и ушел как потерянный. — А вы знали, что жених Ольги знаком с Ириной Дубровской? — Мельникову было очень важно, чтобы Марков ответил на этот вопрос. — «Знакомый!» — усмехнулся Марков. — Да он живет на деньги этой твари, альфонс недоделанный! Это мне в ее магазине кое-кто порассказал. — Марков вздохнул. — Эх, Оля, Оля! Нашла в кого влюбиться. Мельников, хоть и разделял эту точку зрения, предпочел оставить комментарии при себе. Вместо этого он спросил: — И что же вы предприняли, когда узнали, что Ольга погибла? — Сразу позвонил этой твари! — заявил Марков. — Видел, говорю, и «семерку» твою, и тебя. — И что же Дубровская? — Ну, известно что! — все более распалялся Марков. — Заявила, что я алкаш, которому невесть что мерещится. Что в это время ее там и близко не было, а сама она только что из Москвы прилетела. — А что же вы? — подгонял Андрей задумавшегося Маркова. — А что я? Я ей так и сказал, чтобы всякую чушь про Москву не порола. И что камера на дороге ее засекла. Я и для себя специально запись смотрел. Та самая это тачка. — То есть машина Дубровской попала в запись дорожной камеры видеонаблюдения? — переспросил Андрей, понимая, насколько важным это может оказаться для следствия. Это уже не просто свидетельство Маркова против ненавистной ему Дубровской. Это документальное подтверждение его показаний. — Ну да, — уверенно подтвердил Марков. — И время, и дата, все как положено. — И после того как вы сообщили это Дубровской, она пригласила вас в коттедж. — Точно, — кивнул Марков. — Сказала, что да, мол, была в Верхней Осиновке. Приезжала, чтобы со мной повидаться, какое-то деловое предложение у нее созрело, ну и так далее. А меня не застала, вот и уехала. Еще добавила голоском таким слащавым, жаль, дескать, что мы разминулись. — И вы ей поверили? — удивился Мельников. Марков презрительно хмыкнул. — Да я ей сразу сказал, что б мне тут не заливала. Она как будто обиделась и предложила встретиться у нее дома вечером. Говорит, хочет что-то важное мне сообщить. И еще предупредила, чтобы я на своей машине не приезжал. Ну, я сказал, что приеду, шут с тобой. Мне бы, дураку, сразу смекнуть. Так ведь нет. Вот и огреб по башке. Еще бы чуть и… Марков замолчал и тяжело вздохнул. В этот момент Мельникову показалось, что его собеседник жалеет, что Дубровская не рассчитала силу удара. Отогнав эту мысль, Андрей спросил: — А что же произошло после того, как вы оказались в доме Дубровской? — Она начала мне зубы заговаривать. Мол, давно не виделись, свои люди и все в таком роде. Все придвигалась ко мне поближе, да декольте свое демонстрировала. Сдалось оно мне! — Марков зло усмехнулся. — Я ведь не альфонс ей какой-нибудь, как некоторые. — Марков вновь замолчал, припоминая подробности. — А потом я так ей и рубанул сплеча. Видел, говорю, тебя, голубушка, в Верхней Осиновке, и машину твою видел. И что камера ее засняла, я ей тоже сказал. Она слушала, раскрыв рот. Видать, поняла, что припер я ее к стенке. Призадумалась. — Марков вновь усмехнулся, на этот раз презрительно. — Потом начала туманно намекать, что, мол, готова компенсировать, — продолжил он после небольшой паузы. — Деньги, в смысле, предлагать. Тут уж я вконец взбеленился. Сказал ей, что сейчас же пойду на нее заявление напишу. И к выходу двинулся. — И тут она вас ударила? — спросил Андрей. — Да нет, — Марков покачал головой. — Она за мной кинулась, ухватила за куртку, обратно в комнату потащила. — Марков поморщился. — И все тараторила, что я ее не так понял. Она не собиралась деньгами откупаться, просто хотела загладить вину перед Олиной родней, да и передо мной тоже. И что сейчас она мне расскажет, как все было, а там я, дескать, сам решу, писать заявление или нет. Сыпала как горох. Ну, я вернулся, сел за стол. Рассказывай, говорю. Она начала с чайником хлопотать. Да-да, говорит, сейчас… Давай поговорим по-человечески, зачем уж так сразу, и все в таком духе. Вот я сижу, жду. Она прошла куда-то к плите, я не обратил внимания. И тут — раз! И очнулся я только в больнице. Теперь вот… — Марков указал на бинты на своей голове. — То, что вы сейчас рассказали, очень важно для следствия, — заявил Мельников после некоторого молчания. — И почти полностью изобличает Дубровскую как убийцу. Скажите, вы готовы подтвердить свои показания на очной ставке? — Хоть сейчас, — не колеблясь, заявил Марков. — И в суде тоже. Эта тварь должна ответить за то, что она сделала с Олей. — Тогда вам следует хорошенько отдохнуть, набраться сил и еще раз припомнить все, что произошло с того момента, когда вы увидели ту самую «семерку», — посоветовал Андрей. — Может быть, вам удастся еще что-нибудь припомнить. Марков кивнул с серьезным видом и закрыл глаза. Андрей понял, что долгий разговор утомил пострадавшего, и потихоньку вышел из палаты. Зайдя в ординаторскую, он предупредил дежурную медсестру, и она поспешно направилась в палату Маркова, катя перед собой стойку с капельницей. — Вы и теперь будете отпираться, Ирина Эдуардовна? — осведомился Мельников, закончив свой рассказ. — Все это ложь от первого до последнего слова, — Дубровская по-прежнему не желала сдаваться. Я с тревогой выслушала отчет Андрея. В сущности, все улики против Дубровской были только косвенные. Вернулась из Москвы раньше срока? Это ее дело, когда возвращаться. Оказалась в Верхней Осиновке в день гибели Ольги? Что-то меня зацепило, но я не успела додумать эту мысль, Андрей меня опередил. — Вас видели возле Верхней Осиновки в то же самое время, когда погибла Ольга Антипова. И ту же самую машину за несколько часов до трагедии видели свидетели возле ЗАГСа, — твердо глядя Дубровской в глаза, заявил Мельников. — Эту же машину зафиксировала камера видеонаблюдения. Может, пора перестать отпираться, а, Ирина Эдуардовна? Позже, обдумывая все произошедшее, я поняла, что у Дубровской еще был шанс вывернуться. Но она, видимо, была так измотана тревожным ожиданием и страхом перед возможным разоблачением, что на этот раз ее нервы не выдержали. — Да пропадите вы все пропадом! — закричала она, тряся перед лицом сжатыми в кулаки руками. Лицо женщины исказилось от злобы и ненависти, выглядела она сейчас, мягко говоря, жутковато. Она обвела комнату злобным взглядом, но, похоже, никого и ничего толком не видела. Из горла женщины вырывались какие-то странные звуки, полустоны-полухрипы. Теперь настал мой черед отправляться на кухню за водой, поскольку Влад сидел с каменным лицом, застыв как истукан. Примерно такую же картину являл собой и Георгий. Он с безмолвным ужасом смотрел на мать, не в силах переварить услышанное. Я принесла Дубровской воды, и она, не глядя на меня, буквально вырвала стакан у меня из рук и опрокинула его содержимое себе в горло. Я собралась было забрать у нее стакан, но она вдруг со всей силы швырнула его на пол прямо в середину комнаты. Осколки брызнули во все стороны, но никто, казалось, не обратил на это внимания. Взгляды всех присутствовавших были прикованы к главной героине. — Ирина Эдуардовна, как вам удалось выманить Ольгу Антипову со свадьбы? — спросил Мельников, когда Дубровская, судя по всему, пришла в себя, и ее глаза перестали метать молнии. Женщина презрительно усмехнулась. — А вы разве не в курсе? Ваша сотрудница уличила меня в использовании дешевого труда несовершеннолетних. Андрей мельком глянул на меня, я едва заметно прикрыла глаза. При этом я мысленно ругала себя на чем свет стоит, что не полностью ввела Андрея в курс дела. Однако Мельников превосходно вышел из щекотливого положения. — Это официальный допрос, Ирина Эдуардовна, — холодно заметил он. — Поэтому будьте так добры, отвечайте на вопросы следствия. — Да этой курице много не надо было! — развязно заявила Дубровская. — Как увидела фотку со сгоревшей халупой, так и помчалась как ненормальная. Да она и была ненормальной! Мне дорогу перейти, это ж надо додуматься… А остальное — дело техники. — А теперь поподробнее об этой технике, — потребовал Андрей. — Как Антипова оказалась в вашей машине?