— Понимаете? — ужаснулась Сухова. — Он же мог за вами гнаться! Отобрал бы дипломат и довершил бы свое черное дело… — Да нет, он уже далеко… — Кто далеко? — Владимир… — Тогда… Ну-ка выкладывайте все! — Придется… — потупилась пенсионерка Сухова. — Только сначала дайте мне слово, что не рассердитесь! — Не дам! — отрезал опер. — Я так и знала… — не удивилась та. — В общем, я не заплатила таксисту. Возмутительно — такие деньги с пожилых людей брать! Он бы еще небось на чай запросил! Нужно скидку на проезд в такси делать! Пускай депутаты внесут такое предложение — пенсионерам такси бесплатно! А? Как вы считаете? — Сказал бы я вам, как я считаю… — Тяжело вздохнув, Петруха все же воздержался от комментариев. — Ну что с вами делать? А если он мне же оставит заявление о вас? Прикажете покрывать? — Конечно! Это же полнейшее безобразие! С нашими-то пенсиями… Не слыхали, не собираются ли их увеличивать? — Не в курсе… Кандидаты в депутаты чего только не обещают, это слыхал. — А вы, кстати, за кого голосовать будете? — Я? — переспросил Алексеев. — Ни за кого. Я вообще не пойду — на фиг нужно? — Что? Да как у вас только язык повернулся? Такая гражданская несознательность! — искренне возмутилась пенсионерка Сухова. — Ведь наше с вами будущее от этого зависит! — Да? — скептически произнес Петруха. — Не знаю, не знаю. Я сколько раз ни ходил на выборы — ну никогда не совпадало! За кого ни проголосую — обязательно пройдет другой кандидат! И что же теперь, как прикажете считать? Если, допустим, я вообще против института президентского правления как такового, я за монархию — ну и что? Народ выбрал все-таки президента! Что же, мне полностью игнорировать этот факт? Считать, что в России президента нет? Глупо… Так и теперь — не вижу никакого смысла, все равно мой выбор не совпадает с выбором большинства… Такой уж я оригинальный человек! А вы, как я полагаю, приняли решение? — Конечно! — гордо ответила Мария Даниловна. — Я буду голосовать за Партию любителей пива! — Потрясающе! — хмыкнул опер. — А что? Самая клевая, между прочим, партия! Да-да! Не смейтесь! — И не думаю! — сквозь смех произнес Алексеев. — Нет, вы только послушайте! Вот это — люди действия! — Да? — усомнился собеседник. — И что же они делали? — Много чего! Например, катили на Думу бочку! — Подумаешь! — пожал плечами Петруха. — Это не слишком-то оригинально. — Да нет, они в буквальном смысле — бочку! — радостно сообщила пенсионерка Сухова. — Они прошествовали по Тверской улице, толкая деревянный бочонок к зданию нижней палаты парламента! А на груди активистов движения были плакаты типа: «Доколе?!», «Надоело!», «Стыдоба!», ну и в том же роде… — Занятно, — кивнул Алексеев. — Это все? — Как же! — парировала Мария Даниловна. — Еще припоминаю замечательную акцию — по случаю шестой годовщины чудесного спасения Бориса Ельцина из вод неизвестной реки! — Чего-чего? — Ну, разве вы не помните, как шесть лет назад какое-то неудачное покушение, что ли, было… — Ну и? — Ну и праздновали! Два добровольца были сброшены в фонтан. Падая, они выкрикивали: «Ельцин — наш дирижер!», после чего были им вручены звездочки, а воды той самой реки решили признать священными… — Кощунство какое-то… — пожал плечами Петруха. — А наша жизнь не кощунство? Сплошное кощунство и свинство! А они, кстати, так и заявляют: «Долой свинство!» — Замечательно! — А еще… А еще они, — продолжала агитировать Мария Даниловна, — размыли метр государственной границы между Украиной и Россией! Пивом! И установили на этом месте щит с изображением двух переплетенных рук с кружками и надписью: «Третьим будешь?». Здорово ведь, согласитесь? — И вы думаете, что они ваши интересы в Думе отстаивать будут? — Вряд ли, — улыбнулась пожилая женщина. — Но надеюсь, что пиво существенно подешевеет… — Хорошо бы, — согласился опер. — Так идемте тогда на выборы? Подумайте, как это важно! — Давайте лучше подумаем, что нам с этим делать, — кивнул Алексеев в сторону дипломата. — Н-да… Озадачили вы меня… Я-то считала, что как раз вы что-то дельное посоветуете… — Ну а что можно посоветовать? Ну задержим мы обоих жильцов нехорошей квартиры… Предъявим чемоданчик… Они оба отопрутся… Тупик! — Ну а отпечатки пальцев на дипломате? — Ну что вы, Мария Даниловна, в самом деле! Вспомните хоть Штирлица! Заявят они, что помогали вам поднести вещи, — как тогда сами отвертитесь? — И что же, — поникшим голосом произнесла Сухова, — я зря все это проделала? — Скорее всего… Вот только если… — Что «если»? — с надеждой взглянула она на опера. — Ну… У меня выходной… Можно, конечно, неофициально что-нибудь предпринять… — Конечно! В первый раз, что ли? — ликовала пенсионерка Сухова. — Только что? — Пока не знаю… Дайте подумать… — Время идет! У меня есть план… Ну не план, а что-то вроде того… Какие-то смутные идеи забрели в голову… Прочла я тут вечером детективчик один… о мощах… — понизив голос, сообщила Мария Даниловна. — Ну что же, рассказывайте, — разрешил Петруха. Гостья так же негромко и отчего-то постоянно озираясь изложила свой план. Алексеев, в продолжение ее речи неоднократно хмыкавший и изумленно мотавший головой, подвел итог: — Чушь! — Это почему же? — обиделась Мария Даниловна. — Посудите сами: да мы и в квартиру-то не попадем! А если позвонить, весь эффект испортим… — Отчего же? Очень даже попадем! — Сейчас скажете, — улыбнулся Алексеев, — что покойная как раз перед смертью дала вам ключи — так, на всякий случай? — Скажу! — не покраснев, соврала Сухова. — Сделаю вид, что поверил вам, — кивнул Петруха. — Некогда учить вас уму-разуму… — Да и незачем! — тихо добавила гостья… — Ну ладно… Надо все детали проработать, чтобы нигде не сорвалось… — Согласна. Только один момент мне пока кажется неясным. Где сейчас Владимир? Если он дома, то… — Понятное дело, — перебил ее опер. — Если дома, то выработаем план номер два, тогда героиней будете вы… — Я? — А что вы думали? Придется! Сами же напросились! Но это опаснее, поэтому будем ориентироваться на первый вариант. — Хорошо бы… Но откуда мы будем знать наверняка, что Вовы нет дома?