— Время обеденное, — пожала плечами и хмыкнула: — А мне Стёпку надо отловить. Убьём сразу двух зайцев. — Предлагаешь мне окучивать нахальную бабёнку, пока Суриков будет окучивать тебя? — продолжил ворчать Миша, но телефон в руку взял, собираясь с мыслями. — Ахеренно. Чё т я не голодный, Манюх, — выдохнул, нажал вызов по громкой и похныкал, как дитя. — Слушаю Вас, Михаил Юрьевич, — жеманно ответила на вызов женщина. — Светлана, день добрый… — пробормотал Миша и высунул язык, изображая рвотный рефлекс. — Пожалуй, — сказала она кокетливо. — Чем обязана? — Да, в общем-то, ничем, — брякнул Миша и получил от меня очередной тычок пальцем под ребро. — Как на счёт обеда? Сейчас. — Заедете? — хмыкнула женщина самодовольно. Миша бросил на меня взгляд, а я быстро покивала. — Разумеется. Пришлите адрес, — сказал обречённо и отключился. — Ты за это ответишь. И это будет не час расплаты, первый час я буду только разгоняться. — Знаешь, что самое ужасное в жизни? — спросила серьёзно. — Хуже, чем само происшествие. — Что? — полюбопытствовал, но любопытным не выглядел, точно зная ответ.. — Неоправданные ожидания… — вздохнула тяжко и похлопала его по плечу. Всю дорогу до ресторана он обиженно сопел, а я уверялась в мысли, что вся эта эпопея с большим и светлым закончится так же внезапно, как и началась. Да, Елисеев частично подтвердил его слова, не исключаю вероятности, что пять лет назад я ему действительно понравилась и он хотел приударить, (обручальное кольцо я тогда не носила: от очередных экспериментов с гормональными препаратами мои пальцы отекли и были похожи на сардельки), но сейчас всё закрутилось лишь потому, что мы слишком много времени стали проводить вместе. Закончится расследование, продастся дом, и всё постепенно вернётся на круги своя. Печально, но меня вполне устраивало. — А чё мне выяснить-то нужно? — спросил хмуро, прежде чем я покинула машину. — Ну, например, почему папаша своего отпрыска не принял, — открыла дверцу и подмигнула: — О личном, как и на любом другом свидании. — Ну, Новикова, ты у меня попляшешь… — протянул, покачивая головой, и резко тронулся с места, едва я вышла. Я проводила машину Воронова взглядом, но в ресторан заходить не спешила. Пока он съездит за Суслиной, пока выведает хоть какую-нибудь информацию… — Отлично! — услышала голос Степана и вздрогнула. — Ты тут! А я как раз собирался звонить. Он быстро подошёл, на ходу убирая ключи от машины, наклонился и по-свойски поцеловал в щёку. — Пообедаем? — подставил свой локоть, лучезарно улыбнулся и повесил на него мою руку, не давая опомниться. — Пообедаем, — вздохнула, поймав его темп и вышагивая рядом. — Поругались? — спросил ненавязчиво, открывая передо мной дверь. — Я ехал прямо за вами с самой площади. — Вроде того… — ответила туманно, не став вдаваться в детали. — Удалось выяснить что я просила? — Вот только оттуда… но сначала — обед! «Да твою ж…» — вздохнула мысленно и широко улыбнулась. Странно, но трезвый Степан был даже приятным. Шутил, рассказывал нелепые случаи в администрации, пару раз я смеялась в голос и пропустила момент, когда прибыл Воронов со своей спутницей. Лишь по беглому, но очумелому взгляду Степана поняла, что за моей спиной происходят какие-то непотребства. Быстро развернулась и увидела затылок Воронова, а напротив него — жгучую брюнетку с грудью навыкате. Выглядела она несколько вульгарно, но чертовски эффектно, ровно на столько, чтобы вызвать во мне острый приступ ревности. — Эм… — протянул Степан, почесав затылок. — Плевать, — фыркнула я презрительно и сцепила зубы, услышав смех Воронова. — Так что там с местным телевидением? — О, там такое… — хмыкнул Стёпа самодовольно. — Пришлось побегать от одного к другому, прибегнуть к шантажу, пригрозить… — Стёп, я поняла, — перебила невежливо. — Торопишься устроить разнос, да? — хмыкнул печально. — Да, — ответила честно. — Это заслуга Косова, — ответил серьёзно. — Сбивает цену, скупердяй. — Спасибо, — сказала быстро и резко встала, вцепившись левой рукой в свою сумочку, до ломоты в пальцах. Протягиваю правую руку Степану, он жмёт её, привстав, садится обратно и хватается за телефон, а я разворачиваюсь и иду к столику, где сидит Воронов. Подхожу со свирепым лицом, Миша поднимает голову и брякает: — Твою мать. — Твою! — рявкаю в ответ. Хватаю со стола стакан воды и с чувством выплёскиваю содержимое ему в лицо. Размышляю секунду и швыряю следом сам стакан. Воронов обтекает, брюнетка таращит глаза, не решаясь подать голос, а я шиплю сквозь зубы: — Козёл. Вскидываю подбородок, разворачиваюсь и с гордо поднятой головой удаляюсь. — Маша! — кричит Воронов вслед. — Маш, подожди! Чёрт… Стремительной походкой вылетаю на улицу, перекидываю сумку через плечо и сжимаю кулаки. — Марь Санна! — говорит Воронов со смешком, догоняя меня. Разворачивает к себе и улыбка медленно сползает с его лица. — Не понял. — Вжилась в роль, — ответила, с трудом разжав челюсть. — Да ты талант, — замечает осторожно и обнимает за спину, притягивая к себе. Упираюсь в его грудь и фыркаю: — Ты чё т мокрый… — Правда что ли? — отвечает ехидно и прижимает к себе ещё ближе, бормоча у самых губ: — С чего бы это? Целует, уткнувшись в моё лицо своим мокрым холодным носом и щиплет за задницу, тут же отстраняясь. — Это тебе привет от Суслиной. Я прыснула и спросила со вздохом: — Успел хоть что-нибудь выяснить? — Ещё пока ехали. Надеялся быть спасённым звонком, но ты так увлеклась беседой, что не заметила моих сообщений. Пришлось привлекать внимание беспричинным смехом. — Пойдём в машину, пока брюнетка не выбежала отбивать тебя. — Ей уже не до меня, — хмыкнул и достал телефон, показывая сообщение от Степана. «Ты мой должник» — прислал сердобольный друг, сопроводив фотографией своей руки на руке брюнетки. Как только умудрился сделать… Пока я сокрушалась чужому мастерству, начало загружаться видео. — А это ещё что… — буркнул Воронов и запустил его, тут же фыркнув озорно: — Тигрица! Смотрю на себя со стороны, на то, с каким остервенением запускаю в Воронова стакан, и понимаю, на сколько влипла. — Пойдём в машину, — бурчу себе под нос и выскальзываю из его объятий. — Короче, прикол, — начинает делиться сведениями, закрывая дверь и пристёгиваясь. — Это не он сына знать не хотел, как она уверяет, она сама запретила подходить к ним на пушечный выстрел, чтобы не оказывал дурного влияния. Мужик мнил себя гениальным художником, творил исключительно с обнажённой натуры, собственно, они так и познакомились, и жил богемной жизнью. То бишь, бухал по-чёрному, но не гнушался и лёгкой наркоты. Когда она сообщила ему, что беременна, пообещал исправиться, начал ходить в какую-то группу помощи, козырял монеткой за полгода трезвости. Получил от ворот поворот, самоустранился, а когда его батя коньки отбросил, он опять нарисовался, мол, смотри, чего я добился. — Дай угадаю, она его прогнала? — хмыкнула иронично. — Сказала, что да, но чё т меня сомнения терзают, — ухмыльнулся Миша. — Но тут осуждать не могу, ей о ребёнке надо думать, а деньги на деревьях не растут. — Понятно теперь, как она так быстро сориентировалась. — И почему он в домик въехал, — кивнул согласно. — Надо ж было преподнести себя. Но бухать он так и не завязал, судя по отчёту патолога. Алкоголь в крови, прилично так. У тебя что? Помимо приятной беседы.