— Манюх, а чё нос повесила? — спрашивает Воронов в машине, проталкивая букет на заднее сиденье. — Всё ещё злишься? — Да я не злилась, — пожимаю плечами, заводя мотор. — Андрея отправили в отпуск. — Знаю, — говорит со вздохом. — Матюха разберётся, не дрейфь. — Зацепки есть? — Полно и ни одной. Вариантов немерено с этим входом… Мне тут Степан звонил… точнее, я ему, не суть. Угадай… — Елисеев и Юницкая, — хмыкнула тихо и тронулась с места. — С тобой неинтересно… — проворчал недовольно. — А Суриков откуда её знает? — А он не знает. Он на столько шары залил, что решил, будто это моя бывшая. Прислал фотку поржать. Но мне чё т шутка не зашла. — Так похожи? — спросила ненавязчиво. — У Елисеева вкусы не меняются, — ответил охотно. — Я с того момента сильно вырос в плане вкуса на женщин. А за последние два года ещё и по отношению к жизни в целом… В общем, за тобой ухлёстывает уже цельная состоявшаяся личность. — Рекламный буклетик сунь в бардачок, ознакомлюсь на досуге, — хмыкаю, выруливая из дворов. — Вот ты издеваешься, а я серьёзно. Давай направо. — С разворотом, Миш. Ну, знаешь, как в журналах… — продолжила томным голосом, поворачивая. — Причиндалы прикрыть или прям сразу с козырей? — ответил мне в тон. — Ну, если другими выдающимися способностями похвастать не можешь, тогда, конечно, прикрой, — вздохнула обречённо, — хоть какая-то интрига должна остаться… — Запишу в список дел фотосессию, — ответил серьёзно, а я покачала головой с улыбкой. — Через триста метров поверните налево. — Там тупик… — бормочу, глядя на указатель, но сворачиваю. — Тонкий намёк на то, что никуда ты от меня уже не денешься, — отвечает невзначай. — А ещё, тут короткий спуск к набережной и есть где оставить машину с большой вероятностью обнаружить её там же по возвращению. — И как же ты об этом узнал? — спрашиваю иронично, проезжая мимо неоновой вывески какого-то стриптиз-клуба. — Не придирайся, — фыркает озорно. И уже через пять минут, спустившись по разбитым бетонным ступенькам, мы вышли на набережную. Солнце близилось к закату, небо побагровело, отражаясь на водной глади, Воронов не выпускал мою руку из своей и загадочно ухмылялся, периодически бросая на меня озорной взгляд. — Если ты ждёшь, что я начну томно вздыхать — забудь, — говорю ехидно. — Не, я пытаюсь не начать вздыхать сам, — тихо смеётся в ответ. — И это не свидание, — добавляю сурово. — Нет, конечно… — слегка сжимает мою руку в своей и поглаживает большим пальцем. Тут же выдёргиваю её, но он не теряется, обняв за талию и уверенно шагая вперёд, где метрах в тридцати прямо по курсу виднеется веранда открытого кафе. — Сейчас просто сядем, закажем еды и накидаем план на завтра. — С чего ты взял, что у меня нет никаких… — начинаю возмущённо и сдуваюсь: — Ежедневник… — Ты существенно упростила мне жизнь, — вновь смеётся, прижимая к себе и сбивая с шага. — Прекрати! — пихаю его локтем и делаю шаг вбок. — Ты знаешь ФИО мужчины, на котором я успела поваляться? — Да, но точно тебе могу сказать, что его имя нам пока ни о чём не говорит, — отвечает серьёзно. — Ишь ты какой деловой! — фыркаю надменно. — Я знаю поболее твоего, между прочим. — Манюх, не заставляй меня вытаскивать из штанов чили, я хочу нормально поесть, а не сгорать в адском пламени. У меня ещё от прошлых измерений изжога не прошла и вообще жрать охото, за весь день ни крошки во рту. — И что ж тебе мешало? — хмыкнула язвительно. — Кусок в горло не лез… — ответил хмуро и выпалил без перехода: — Что хотел Косов? — Дом или меня, — хохотнула нервно. — Он был мил и предложил выбрать. — Да хер ему, — буркнул недовольно и вновь поймал мою руку. — Хер им всем, если быть точным. Обед с Суриковым? Серьёзно? — Я не ела, если тебя это утешит. От его небесных черт не смогла даже вымолвить, что голодная. — Что не помешало тебе раздать ему указаний, — хмыкнул самодовольно, — я в курсе, отличная мысль, кстати. И платье было отличное, до сих пор зубы ноют. — Изжога, с зубами проблемы… Воронов, вот скажи, нафига мне такой подарочек? — Да, я не молод, — ответил с достоинством, с трудом сдерживая смех. — Однако, Марь Санна, спешу тебе напомнить народную мудрость… — Во весь опор, прихрамывая? — продолжаю подначивать, а он старательно делать вид, что оскорбляется. — Старый конь… — продолжает глубокомысленно. — Слушай, мы ещё до кафе не дошли, а ты успел обещаниями закормить… сэкономить решил? — Да от тебя я ещё и язву заработаю! — фыркает с упрёком. — Давай, молодуха, кто первый добежит — выбирает другому что тот будет есть. На счёт три… Подрываюсь с места, радуясь, что в брюках, а он возмущается громко: — Жульё! И кидается в погоню, перехватывая под живот у самых дверей и разворачивая ко входу спиной, успев прошмыгнуть первым. Захожу следом, качая головой и с осуждением во взгляде, а он в ответ нахально подмигивает: — Ты первая начала хитрить. — Ну, раз мы оба проиграли… — ухмыляюсь ехидно. — Чур без маринованных огурцов в молоке, — предупреждает сурово, устраиваясь за столиком. — Аллергия есть? — Только на тебя… — отвечаю нараспев елейным голоском. — Зараза, — ржёт тихо и с озорным видом листает меню. — Ну, готовься. И напиши заказ в заметках на телефоне. Спустя пять волшебных минут официантка с недоумением в очах переписывала с телефонов заказ и по просьбе Миши не стала повторять его вслух. — И принесите разом всё, — добавил деловито. — Ну, почему же… напитки можно и сразу, — протянула мечтательно, предвкушая его глупый вид. — Давай, вещай, что там у тебя за информация, — откинулся на стуле с деловым видом, а я неспешно рассказала о том, как чудно провела время, добавив его в чёрный список. — Любопытно, конечно, но больше похоже на слухи и домыслы, Манюх. — Ладно, Шерлок, — буркнула недовольно, — руби факты. — Да где ж их взять… — вздохнул, скривившись. На стол поставили два абсолютно одинаковых клубничных коктейля с горкой взбитых сливок сверху, Воронов тихо засмеялся и опустил голову. — Ты банальна, Манюх, — хмыкнул, прильнув губами к трубочке и разом втянув почти половину. — А ты такой няшечка, — умилилась, похлопав ресницами. — Ну, себя-то я не вижу, а вот ты со всеми этими взбитыми сливками… очень сексуально. И придётся выпить. — Ладно, — хмыкнула, пожав плечами, опустила взгляд и тут же нахмурилась: — Секундочку, а трубочка где? — О да, кайф… — протянул со стоном. — Ныряй. — Сам себе яму копаешь… — ухмыльнулась и зачерпнула пальцем сливки. — Блин, так не честно! Ты мухлюешь по-чёрному! — возмутился, округлив глаза.