И уже через час, чавкая ногами по грязи от разразившегося ливня, Петра волокли пятеро бомжей, которых привёл Артём. Неимоверно ругаясь и матерясь, они тащили бесчувственного Петра окольными путями в свою вотчину. Помогавший тащить Петра поп-расстрига постоянно сдерживал и пресекал матерную ругань своих товарищей по несчастью. В это же самое время, под проливным дождём, лейтенант милиции Павел Прохоров вместе с двумя сержантами безуспешно пытался обнаружить избитого инвалида. Не найдя его, милиционеры, тоже ругаясь и матерясь, вернулись в отделение. Глава 9 Виолетта и Виктор поселились в такой глухомани сибирского края, что сам чёрт не смог бы их разыскать. Вот насколько был велик их страх перед мщением подельников Матёрого. Но с течением времени страх притупился, а деревенский образ жизни настолько осточертел, что уже через месяц Виолетта всё чаще стала напоминать Виктору о возвращении в Москву по той причине, что она соскучилась по дочке и желает забрать её. На что Виктор всегда резко отвечал: — Тебе надоела жизнь, Виолетта? Не надо играть с огнём! Виолетта, как всегда, огрызалась: — Да, надоела такая жизнь! Я с детства росла в городе и не привыкла крутить хвосты коровам и чесать свиньям спины. В этой деревне, куда ты меня затащил, я скоро сойду с ума от тупого времяпрепровождения. — Так работай, и всё образуется. А к вечеру будешь валиться с ног от усталости. Так что некогда будет сходить с ума. В общем, подобные перепалки стали учащаться с каждым днём. Проживали они в небольшом деревенском домишке, любезно предоставленном родным дядей Виктора, которого нелёгкая занесла в Сибирь и который уже давно звал своего племянника посетить замечательные прибайкальские просторы. На некоторое время Виктор вновь приноровился к нелёгкому крестьянскому труду. Он сам был сельский парень, но, как и большинство молодёжи, не выдержал серой деревенской обыденности и укатил в столицу за красивой жизнью. Общие трудности и совместная жизнь помаленьку сблизили Виктора и Виоллетту. Тем не менее Виолетта всегда держала дистанцию, позволяя Виктору находиться рядом с собой только на дружеской ноге, не более того. Она жила только одним — поскорее уехать из этой глухомани и забрать дочурку. Виктор тоже не собирался долго задерживаться в этой затерянной сибирской деревеньке. Он наметил определённый срок, который они с Виолеттой должны выдержать, а затем вновь вернуться в Москву, когда всё успокоится и про них забудут. Виолетту волновал законный вопрос: чем они будут заниматься по возвращении в столицу? На что однажды Виктор уверенно ответил: — Мы славно заживем, Виолеточка, и я знаю как. Я открою финансовый филиал, куда будут большим потоком стекаться огромные деньги от граждан. Как только соберётся большая сумма, я буду возвращать деньги вкладчикам с большими процентами. В результате ко мне польются ещё более крупные вклады. И так далее. Этому меня один дружок надоумил, который недавно приехал из Америки. Говорит, очень выгодное дело. Нужна только первоначальная сумма, чтобы открыть и зарегистрировать этот филиал. — И где же ты возьмёшь эту первоначальную сумму денег? — насмешливо произнесла Виолетта. — Разве что займёшь у коров или у свиней с петухами. — Не смейся, Виолетта. Раз я так говорю, значит, найду эти деньги. И не выдержав, он тихо произнёс: — У меня они уже есть, осталось дело за малым — перебраться в столицу либо в какой-нибудь областной крупный город. — Ну-ну, колись, коль проговорился. И где же ты их добыл? Под своими долбаными напёрстками? Виктор огляделся по сторонам и, придвинувшись к Виолетте, тихо произнёс: — Я их взял у Матёрого, они ему тогда уже были не нужны. Зачем пропадать добру? — Обалдеть! — качая головой, произнесла Виолетта. — Какой же ты после этого идиот. Ты представляешь, какую страшную беду ты навлёк на себя, да и на меня теперь? Да за эти деньги подельники Матёрого в два счёта вытащат нас из твоей навозной деревни и разорвут на части. — Не разорвут. Я когда встану на ноги и разбогатею, сам верну им эти деньги, с лихвой. — Боже, какой же ты дурак! Да пока ты разбогатеешь, твою голову точно снесут. Немного успокоившись, Виолетта произнесла: — Ну, и какая же у тебя сумма, и где ты её прячешь? Надеюсь, не в свинарнике и не в навозной куче? Виктор отдёрнул половицу возле печки и достал из тайника борсетку Матёрого. Открыл её и выложил содержимое перед Виолеттой. Взглянув на деньги, преимущественно валюту, женщина присвистнула. — Вот это да! С такими-то деньгами не то что филиал открывать — на них можно остров в Тихом океане купить у проклятых буржуев. — А я тебе что говорю, Вилка, — весело подмигнул Виктор. — Какая я тебе Вилка, деревенщина ты неотёсанная, — возмутилась Виолетта. — До каких пор ты будешь унижать меня этим оскорбительным прозвищем? Виктор упал на колени перед Виолеттой и нежно промурлыкал: — Прости меня, милая моя бурёнушка, впредь буду только ласково называть тебя. Василёк мой ненаглядный. Виолетта от души рассмеялась и ласково глянула на Виктора: — Всю жизнь мечтала быть бурёнкой с большим выменем. Ох, бычок ты мой бурёночный. Ладно, хоть так называй, по-деревенски. В свою очередь, Виктор нежно посмотрел на красивую женщину и вознамерился обнять её за талию, сгорая от страсти. Виолетта вскочила со стула и зло произнесла: — Не приближайся! После того как надо мной надругался Матёрый, я вас, мужиков, на нюх не переношу. Сволочи! Затем она вновь присела и, помолчав, примирительно произнесла: — Наверное, должно пройти немало времени. Виктор понял, что этим хотела сказать женщина. Он тяжело вздохнул и вышел во двор колоть дрова. Не прошло и двух дней, как Виктор передал деньги на сохранение Виолетте, и та резко засобиралась в Москву, тем самым нарушив все сроки по конспирации, которые намечал Виктор. Женщина мотивировала это тем, что, во-первых, не хочет потерять дочь, с которой может всякое случиться. Во-вторых, сколько ни отсиживайся, уже ничего не изменишь. — Что ж, будем аккуратно вести себя в Москве, чтоб не засветиться. А там, глядишь, действительно переедем в какой-нибудь другой город. — Послушай, Виолетта, — вдруг произнёс Виктор. — А давай вернёмся сюда, как заберём Мариночку. А что, посмотри, какие здесь красивые места. Всё-таки Байкал. Ну их к чёрту, эти фирмы и филиалы. А какая здесь рыбалка, охота! Я научу тебя и покажу… Грубо перебив Виктора, Виолетта не дала ему договорить. — Что, колхозно-деревенская закваска проклюнулась? Тогда какого чёрта ты удрал из деревни? Ну и копался бы до сих пор в навозе или пахал до седьмого пота свои бескрайние поля. А раз не усидел, то нечего воду мутить, лучше собирайся, и завтра же уедем. — Никуда я не поеду, — обиженно произнёс Виктор. — Ещё слишком опасно. Давай хотя бы ещё две недельки поболтаемся здесь. — Ну и болтайся, трус. А я прямо сегодня же и уеду. Забери свои поганые деньги. Оттуда я взяла только на дорогу. Потом как-нибудь верну. И Виолетта, собрав вещи, решительно направилась к выходу. Виктору ничего не оставалось, как отправиться вслед за своей строптивой и ненаглядной бурёнушкой, к которой он с каждым днём привязывался всё больше и больше. И теперь уже не представлял свою жизнь без неё. Уже через неделю два беглеца были в Москве. Чтобы не светиться, они остановились у давнего сотоварища Виктора, Митьки, который к тому времени спился и работал дворником в одном из местных ЖЭКов. Устроившись, Виолетта не теряя ни секунды опрометью понеслась к своей бывшей квартире. У подъезда она встретилась с похоронной процессией. Хоронили старушку. Виолетта её сразу узнала, это была её давняя соседка, Полина Евграфовна, из примыкающей квартиры. «Плохая примета», — подумала про себя Виолетта. Так и случилось. Всё, что могли рассказать соседи, это то, что не прошло и полмесяца, как хозяева уехали за границу и, похоже, забрали с собой девочку, которая проживала у них в последнее время, то ли племянница, то ли внучка какой-то родственницы, как они уверяли. Виолетту они просили не беспокоиться, поскольку хозяева обещали в скором времени вернуться из загранкомандировки. Но эти заверения ни на йоту не успокоили несчастную женщину. Виолетта в этот же день была на службе Николая Петровича. Но там с ней даже разговаривать не стали, обозвав оперного певца предателем и диссидентом. И только после того, как она, отчаявшись, расплакалась, её пожалел один из немногих друзей Николая Петровича — Владимир Иванович. Он отвёл женщину в сторону и вкратце поведал ей следующую историю о своих знакомых: — Там, за границей, на Николая Петровича и его жену свалилась манна небесная, — грустно улыбаясь, произнёс Владимир Иванович. — Да-да, не удивляйтесь. Это произошло в буквальном смысле. Жена Николая Петровича, урождённая француженка, неожиданно, как в сказке, получила от своей престарелой родственницы огромное состояние и в придачу большое поместье где-то в Италии или во Франции. Естественно, кто после этого захочет вернуться… Приятель Николая Петровича посмотрел по сторонам и, качая головой, грустно продолжил: — Какой дурак после этого захочет вернуться в нашу нищую Россию-матушку? — А какой у него адрес? — перебила его Виолетта. — Кабы знать, я бы сейчас с вами долго не разговаривал, а отправил по этому адресу. К сожалению, по месту службы недавно пришёл ответ от Николая Петровича о разрыве всех его контрактов. Ну, а как говорится, нет дыма без огня. И вскоре народная молва донесла, естественно, через определённые службы, что семья бывшего оперного певца бросила свою Родину взамен на огромное состояние. Вот так, милая барышня, больше ничего я не могу добавить. Но, надеюсь, что вскоре пройдёт эта эйфория и Николай Петрович обязательно мне ответит самым обстоятельным образом. Так что запаситесь терпением и приходите ко мне в ближайшее время. — Какое время? О чём вы говорите? — не выдержав, разрыдалась Виолетта. — Они у меня дочь увезли, можно сказать, украли. И где её сейчас искать, я не знаю. Приятель Николая Петровича стоял рядом и сочувственно успокаивал плачущую женщину. — Пожалуйста, успокойтесь, скажите ваш адрес, и я сразу же оповещу вас, как только свяжусь с Николаем Петровичем или его женой. Поверьте, они хорошие люди, и ничего дурного с вашим ребёнком не сделают. Это просто какое-то недоразумение. Опустив голову и вытирая слёзы, Виолетта побрела к выходу, проронив на ходу: — Я сама вас разыщу. Вернувшись во временное пристанище к пьянице Митьке, Виолетта застала там Виктора и выплеснула на него всё своё горе. Надо отдать должное Виктору — он достойно, как и подобает мужчине, принял на себя весь словесный удар и негодование несчастной женщины, в одночасье потерявшей свою дочь. Напоследок она крикнула ему: — Всё, хватит! Завтра же мы перебираемся из этого гадюшника в порядочную гостиницу или снимаем отдельную квартиру. После чего я вплотную занимаюсь поисками Мариночки. Но ни завтра, ни в последующие дни они от Митьки так и не съехали. Несмотря на все предостережения Виктора, Виолетта, забыв про осторожность, побывала во многих местах, наводя всевозможные справки о дочери и семье оперного певца. Однажды на рынке её заметила Катька — бывшая сожительница Виктора, дочь погибшей Клавы. Бросив свои дела, она тут же выследила Виолетту. Её негодованию не было предела, когда у Митькиной конуры она увидела Виктора, ласково обнимающего Виолетту. — Ах ты, сучка! — в ярости прошипела Катька. — Увела-таки мужика. Ну, я вам отомщу, голубки. И Катька, сжав кулаки, упорхнула в неизвестном направлении. Мало того, по иронии судьбы в этом же доме проживал друг Николая Петровича. Он тоже не раз видел Виолетту, но не стал к ней подходить, а про себя отметил, что при случае легко разыщет её, как только свяжется с Николаем Петровичем. Катька сдержала слово. Уже вечером того же дня она нашла Кнута, ближайшего подельника Матёрого, и как на духу выложила адрес беглецов. От услышанного Кнут пребывал в неописуемой радости и одновременно ярости. Не теряя ни секунды, он запихнул в свой новенький «мерседес» Катьку и лихо погнал к своим дружкам. Виктор тоже не терял время даром. Он вновь раздобыл свой старенький «москвич», который с большим трудом разыскал по какому-то адресу. На нём вовсю катались пацаны и за бесценок уже собирались толкнуть цыганам.