– До смерти. Осто же судит, он должен кого-то забрать, – тихо ответил Гундриг. Звякнули мечи. Варвары на пробу ударили и разошлись. Они перемещались по кругу осторожными шагами. Эйслинг раньше видела только бой на двуручных мечах, в нем она не замечала никакого изящества. Неуклюжие взмахи, тяжелые развороты – ничего интересного. Теперь же следила за варварами с легкими клинками в руках со странным для себя удовольствием. У Ярвина ловко получалось уходить от ударов, и его руки красиво взлетали, а потом резко опускались. Отчего-то эти движения казались частью танца со взмахами и поворотами. Скорость постепенно нарастала, а вместе с ней и быстрее стучало сердце Эйслинг. Она следила за Ярвином и сжимала кулаки, когда казалось, что чужой меч достал ее мужа. В горле пересохло от волнения, и, когда лязг мечей стал постоянным, без длинных пауз, она с трудом сдерживалась, чтобы не вздыхать на каждый выпад Ирви. Хотя Ярвин и не давал повода переживать – он очень хорошо владел мечом и на любой выпад отвечал быстрой атакой. В его руке короткий клинок опасно сверкал и выглядел продолжением кисти. Они все быстрее размахивали клинками, били сверху со всей силы и неизбежно открывались. Вдруг Ирви присел и ударил снизу. Эйслинг вздрогнула, ей казалось, что клинок должен был прошить грудь Ярвина насквозь. Но острие уперлось в рисунок, который нанесла Уна, как в броню. Не выступило ни капли крови. Ирви выругался и потерял драгоценное время. Ярвин отшвырнул его клинок поворотом кисти и проткнул противника. Послышался хрип, какие-то слова, и варвар затих. Эйслинг даже не поняла, почему так быстро все закончилось. Она все еще видела клинок, который уперся Ярвину в грудь, и не могла разжать кулаки. И мысль, что она могла сегодня снять браслет и получить свободу, соседствовала со страхом потерять своего мужа. Притихшие деревенские смотрели на убитого варвара и переводили взгляд на Ярвина. В их глазах мелькал ужас, смешанный с восторгом. – Виновник наказан, – заключил ярган. Ярвин не выглядел счастливым. На тело перед собой он и вовсе смотрел с болью, как показалось Эйслинг. Король Дайра посчитал бы это слабостью, она знала. Он бы сказал, что нельзя сожалеть о сделанном, нужно видеть еще один шанс. Но Ярвин скорбел и долго смотрел на Ирви. При этом ярган не выглядел слабым даже в это мгновение. Вообще-то он казался настоящим и живым, чего недоставало Дайре. А еще был очень красив, подумала Эйслинг и сразу напомнила себе об окровавленном мече в руке мужа. Сбоку Гундриг тронул Эйслинг. – Все нормально? – спросил он. – Да… Но хочется пить, – ответила она и облизнула пересохшие губы. – Лучше напиться, – улыбнулся Гундриг. – Ладно, что-нибудь принесу. И он пошел куда-то в толпу. Эйслинг тоже улыбнулась, провожая его взглядом. Этот варвар казался милым, если бы она не видела его с кинжалом в руке, то посчитала бы безобидным. – Ты лучше бы на мужа смотрела и ему улыбалась, – сказала Уна. Она стояла по правую руку от Эйслинг и тоже смотрела Гундригу вслед. В это время Ярвин наконец-то отошел от Ирви и заговорил с Асарой. Женщина с трудом сдерживала слезы, но, судя по спокойным ответам, не злилась. Ярган отошел от нее и направился в сторону толпы деревенских мужчин. Как был, без рубахи и с окровавленным мечом в руке. – Люди Хилбора. – Ярвин остановился посреди толпы и поднял меч. – Я, Ярвин Лагмар, ярган Северного острова и хозяин этих земель, обещаю, что буду справедливым. Любой из вас может прийти ко мне и просить суда. Вы – часть этой земли, а значит, теперь и часть моего народа… Дом, который отстроили заново люди Северного острова и у которого, как сказала принцесса Эйслинг, нет хозяина, отныне принадлежит семье Асары. Если в остальные пустующие дома не вернутся хозяева в течение семи дней, дома отойдут людям Северного острова. Свободные земли за деревней займут семьи Северного острова, а все споры мы будем решать вместе со мной. По какой-то причине никто не стал возмущаться. Возможно, их просто пугал окровавленный меч. Те, кто здесь собрались, привыкли работать на земле или ухаживать за овцами, ни один из них не мог считать себя бойцом. Но Эйслинг на самом деле мало это занимало. Она повторяла в голове то, как чисто ее муж произнес в своей речи ее имя: «Эйслинг!» Ярвин уже закончил говорить и подошел к ней и Уне. – Сестра, проводи Ирви по дороге душ, сегодня хороший для этого вечер. А потом возвращайся в замок, проследи, чтобы не бездельничали. – Ярган посмотрел в сторону, кого-то выискивая. – Я хочу доехать до Хилна. Со мной поедут Гелат, Гундриг и, конечно, Эслиг. Завтра, думаю, вернемся. На этом он их оставил, чтобы одеться. А вот Уна вдруг крепко взяла принцессу за плечо. – Не думай, что я забыла о том, как ты хотела убить моего брата. Помни: твоя Варна в замке и, если с Ярвином что-то случится, ей не жить, – проговорила она тихо. От этого вкрадчивого негромкого голоса внутри все скрутило. Эйслинг медленно выдохнула, собираясь с силами, и повернула голову, чтобы встретиться взглядом с Уной. – Если с Варной что-то случится, у вас не будет наследника, – сказала Эйслинг. – Никогда. Я знаю травы, которые нужны, и, даже если ты запрешь меня в замке, найду способ. Вероятно, в ее глазах отразилось то, что убедило Уну. Сестра Ярвина отступила от Эйслинг и чуть склонила голову набок. Словно спрашивала: ты, верно, шутишь? Но какие шутки? За единственного близкого человека Эйслинг могла даже убить. Она это поняла ровно тогда, когда Уна показала на Варну. – Эслиг, едем, – позвал Ярвин. Он уже стоял у своего коня вместе с Гундригом и Гелатом… Веснушка резво поскакала, и ветер снова приятно обдувал лицо. А вдали петляла дорога, ведущая в Хилн. Глава 6 В низине виднелся небольшой город. С холма он просматривался очень хорошо. Там между домами оставались просветы, и сами улицы казались слишком широкими и прямыми, их словно ровными линиями чертили на бумаге, а не строили на земле. Отчего маленький Хилн просвечивал. В других городах Ресляндии, в которых побывал Ярвин, дома лепили как гнезда, да и улицы изворачивались словно змеи. А здесь кругом воздух. Но зачем строить город под холмом? Это же никакой природной защиты! Будь на месте основателей сам Ярвин, то заложил бы Хилн прямо здесь, на вершине холма. На Северном острове только так и строили. Внизу или оползень доберется, или вода смоет, а то и соседи нападут. Отец обычно брал Ярвина на самый верх их дома, бывало, они залезали даже на крышу, и рассказывал, как их город защищен. Он любил потом еще открыть книгу с какими-то башнями на картинках и говорить о других островах или Ресляндии. Рассказывать, как устроено. Ярвин, тогда переживший только десятую зиму, этого не любил, а сейчас все чаще вспоминал отца и книги. – Ярвин, я жрать хочу, – вдруг заговорил Гундриг. Обычно он к обеду окончательно просыпался и в поганейшем настроении шел искать еду, Ярвин это помнил, но только усмехнулся – потерпит. – Я отгрызу кусок от тебя или Гелата, если мы не спустимся. – Бородой подавишься, – ухмыльнулся Гелат. – Так я за ногу. – Поехали, – перебил их Ярвин и послал коня вниз. На спуске он понял, что город не так прост. Хилн стоял на берегу довольно узкой, но глубокой и быстрой реки. Издали – голубая ленточка, а вблизи – темная полоса. Вода билась о небольшие валуны, плескалась о каменистые берега и с шумом летела вперед. Она бежала мимо города и в то же время преграждала путь к Хилну. Если бы не два деревянных моста через реку, то пришлось бы искать брод. Ярвин огляделся и понял, что у Хилна не самое плохое расположение. Холмы прикрывали от ветра, но в то же время и скрывали от противника. Любого, кто стоит на холме, увидят дозорные. Их наверняка тоже уже рассмотрели и доложили кому следует. Неплохо… Но Ярвин строил бы город на холме, как учил отец. И когда его люди освоятся в Хилборе, он так и сделает. Неспешным шагом лошади пошли по деревянному мосту. Он поскрипывал, а отдельные доски норовили просесть под копытами. Не за этот ли мост платила Эйслинг? Если за него, то либо у дракона действительно не хватало золота, либо принцессу надули. – Принцесса Эйслинг?! – послышался грубый голос. К ним будто бы из-под моста вышел грузный мужчина в нагруднике и шлеме. Прятался, что ли? – Э-э, принцесса Эйслинг, ты в плену? – спросил он. И что б ты сделал, если бы и правда была в плену? Ярвин усмехнулся и склонился к нему с лошади. – Нет, она приехала сюда добровольно вместе со мной – своим мужем и хозяином этих земель. Стражник хмуро посмотрел на Эйслинг и встал на мосту так, что проехать они теперь не могли. – Финли, отведи нас к капитану Корну, – проговорила Эйслинг, и хмурый мужчина уважительно склонил голову. Он потопал вперед, громыхая подкованными сапогами. Так и шел, спокойно подставляя спину. Лишь изредка оборачивался к принцессе, будто проверял, не развеялась ли она. Но Эйслинг, наоборот, с приближением города становилась живее, и ее глаза сияли ярче. Она даже лошадь пустила быстрым шагом, чтобы вырваться вперед. У ворот, где их хотели остановить, принцесса вовсе улыбнулась! Она качнула головой то ли в знак приветствия, то ли приказывая пропустить. Тонкие косицы скользнули по плечам и заблестели на солнце. Это была какая-то магия, точно. Ярвин, как и стражники у ворот, следил за Эйслинг. У нее оказалась красивая улыбка. Ворота распахнулись без скрипа, а молчаливые стражники в броне пустили их просто так. Широкая улица встретила настороженной тишиной. Какое-то время их сопровождал только цокот копыт, но постепенно дорога начала заполняться звуками: отдельными голосами, осторожными шагами и шорохом песка с каменной крошкой под ногами случайных сапог. И вот то один мужчина низко поклонился, приветствуя Эйслинг, то другой. Две девушки выкрикнули ее имя и помахали руками. Чем дальше они ехали, тем больше людей называло принцессу по имени, будто своего друга и вместе с тем кумира. Впереди Ярвин заметил построенных стражников. Десять голов, не меньше. Они навытяжку стояли у низкого каменного здания с покатой крышей. Надо думать, так выглядела в Ресляндии встреча важных и уважаемых гостей. Как только Эйслинг остановила кобылу, к ней подошел седовласый мужчина. Невысокий и жилистый. Он помог ей спуститься и крепко сжал хрупкую ладонь. Ярвину показалось, что мужчина слишком долго держал руку принцессы. Ярган спрыгнул со своего коня и сразу спросил: – Капитан Корн, да? – Да, – ответил седовласый мужчина и после недолгой заминки протянул ладонь для пожатия. Не такой уж старый этот капитан. Меч его рука точно держала крепко. – Это Ярвин Лагмар, – заговорила вдруг принцесса. – Мой муж и хозяин Хилбора. Недавно он победил дракона. Вот так просто – победил дракона. Прозвучало, будто он зайца подстрелил! – Пора нам с тобой познакомиться, – сказал Ярвин. – Люди о тебе много говорят. Часто как о хозяине города. – Я лишь капитан стражи, – ответил Корн и нахмурил брови, отчего лоб прорезала вертикальная морщина. – Пока был дракон, я решал многие вопросы, но, наверное, король кого-то пришлет… Или не король. Давайте пройдем внутрь. Корн поспешно подал руку принцессе и повел в низкое здание. – Ярвин, спроси, где кухня, – придержал его Гундриг. – Если не поем, правда откушу… – Будет тебе кухня, – ответил ярган, а сам не сводил глаз с Эйслинг, которая взахлеб что-то рассказывала Корну. – И ты, пока будешь есть, поспрашивай про этого Корна и присмотрись к солдатам. Сколько их, хорошо ли вооружены, понял? С кухней разобрались быстро. И Корн будто вздохнул с облегчением, когда стало на одного островитянина меньше. Капитан привел их в комнату с большим столом, с которого мальчишка в форме убирал бумаги. – Я вас не ждал, не успел подготовиться должным образом, – заговорил Корн и предложил садиться. Принцесса будто по давней привычке опустилась на мягкий стул, который стоял во главе стола, и рядом с ней расположился сам Корн.