Сначала покормить питомца и дать наставления, а потом можно и по делам. Виталик выглянул в окно - на улице никого не было, даже жертвы избиения - только большая лужа крови и тянущийся к ней след напоминал о произошедшем. Скоро кто-то наберет уборщиков, они приедут и быстро замоют кровавый участок асфальта. Чарнуха уже ждал молока, мальчик боялся кормить его мясом, черт его знает как это может повлиять на хищника, а инфу искать лень. Поэтому Чарнуха питался шоколадными батончиками, булочками и печеньками и судя по чистоте под кроватью животиком не страдал. Руку кольнуло на этот раз резко, как иглой ткнули, но быстро прошло. - Я пойду, Чарнуха. А ты сиди на месте и не вздумай выходить. Если мама тебя увидит, то это плохо кончится. Вызовет копов или другие службы по зачистке таких как ты. А папа мой вообще в самообороне, он тебя сам поломает. Так что сиди тихо, скоро буду. Виталька внимательно посмотрел на мышонка, тот лежал под кроватью, немного расправив крылья и одной лапой защищал миску с молоком. Батончики он прикрывал телом. - Не знаю, понимаешь ты меня или нет, - вздохнул мальчик и ойкнул, опять кольнуло в ладони, - но придется довериться. Ты мне никакой заразы не занес в кровь? Стоит маме показать? Мышонок молчал и внимательно следил за поворачивающейся ладонью. - Вроде нормально все. Колет только изнутри. Пока не буду говорить, иначе придется тебя сдать. Но я очень надеюсь, что ты меня не отравил. Мышонок продолжал молчать. Где-то вдалеке завыла полицейская сирена и напомнила, что пора спешить. - Я пойду? - спросил мальчик, сам не зная почему, как будто ему нужно разрешение. - Я быстро. А то скоро комендантский час. Он еще раз посмотрел на питомца и медленно опустил край простыни и одеяло с гномом из Островов так, чтобы она скрывала то, что таится под кроватью. Чарнуха сидел смирно и не порывался за ним, вроде понял. Судя по лакающим звукам взялся за молоко. - Выздоравливай, - прошептал мальчик и вышел из комнаты. *** Томас ждал его у мусорных баков за рынком. Сюда вывозили мусор барыги: в основном с лотков, киосков и магазинов, поэтому преобладали картонные коробки и упаковки сотен видов, поломанные стулья, зонты для защиты от солнца, обувь без пары и без каблуков, или просто бракованная рвань, разорванные целлофановые упаковки и одноразовые стаканчики. Поэтому здесь было более менее чисто, по сравнению с мусорками во дворах, но и барыги выкидывали недоеденные обеды, недопитые бутылки и здесь тоже не обошлось без вонючих луж, кружащих мух зелено-черных расцветок, а кто стрекотал в мусорном баке лучше было не проверять - может даже угольная мышь: дикая, голодная и злая. Об этом думал мальчик, когда увидел стоявшего на условленном месте Томаса. Он переминался с ноги на ногу и позевывал на фоне сине-желтых баков, а мальчик вдруг представил как взлетают вверх крышки разбрасывая мусор и вылетают десятки мышей, выползают пауки, выскакивают щупальца, хватают парня и забирают его - хоронят в куче объедков и использованных коробок. - О чем задумался? - спросил Томас и протянул руку. - Видок у тебя, как будто мозги вынули, а назад бумагу запихали. Говори давай, времени нет. Приручил его? - Почти. Он меня еще не слушает, но ест из рук. Еще немного времени и я точно его приручу. - Как это у тебя? Ты же говорил на свалке его нашел. - Забрал домой. Сейчас на улице ему жить не безопасно. - Угольной мыши? На улице небезопасно? Домой забрал? Слушай, друг, где-то ты меня разводишь и я не знаю где. Вдалеке появился старик с тачкой, нагруженной картонными ящиками и Томас увлек в сторону мальчика, не переставая говорить. - И он на тебя не нападает? Не кусает? Не плюет кислотой? Не рвет когтями? Виталик машинально спрятал за спину поврежденную ладонь и отрицательно покачал головой, лучше про это не рассказывать трансморферам. - А как бы посмотреть на него? Можешь сюда привести? Тогда бы вход в банду тебе был обеспечен, я лично со Шнуром поговорю. - Нет, он еще не приручен - улететь может. - Ладно, - разочарованно произнес Томас и огляделся по сторонам. Мужчина у мусорки методично разгружал тележку: ящик за ящиком, - Смотри! Он сжал правую руку в кулак и вытянул вперед. Из костяшек пальцев медленно с натугой растягивая кожу полезли пять шипов. - Видал? Вживил себе от саблезубого ящера из Нижних Уровней. Никто не решался, а я рискнул. Теперь встроенная защита всегда с собой - эти когти сталь разрезают и стены пробивают, а мне хоть бы что. Это подгон был от одного парня, сейчас он в банде. Намек понял? Виталик со вздохом кивнул. - Принесешь нам угольную мышь и можешь считать, что ты в банде. А там может и тебя модифицируем. Ну давай буду ждать новостей. *** Почти у дома он опять наткнулся на избиение. Только теперь избивали члена банды а не наоборот. Двое в синих светящихся куртках и шлемах закрывающих лица избивали одного из Красных повязок. Он все время вскакивал и порывался нажать на свой браслет, но тут же получал удар дубинкой по руке и крича от боли на секунду успокаивался, но тут же бросался бежать, или опять нападал. В отличие от синих человечков куртка на нем была разодрана и свисала клочьями, как отслаивающаяся кожа. - Успокойся уже! - крикнул один из синих, в голосе сквозила усталость, но тот не успокоился, а вцепился обоими руками в его шлем и потянул на себя вместе с головой. Второй отошел на несколько шагов и достал светящийся синим жезл, нажал на него и из верхнего конца жезла вылетела синяя струя, похожая на электрическую. Крутанув жезл над головой синий человечек направил луч на красноповязочника и луч обвился, как змей вокруг полуголого тела - дернул на себя и бандит взлетел над землей, как фантик от конфеты, подхваченный ветром. Через мгновение он рухнул на спину, а луч прошелся несколько раз по груди, по рукам, по животу - разрывая ткань и оставляя на коже красные ожоги. - Вяжи его! - крикнул обладатель луча, и второй синий человечек подошел доставая на ходу наручники, прямо как из кино - надел на руки и они стянулись надежно фиксируя за спиной. Пленник лежал вниз лицом и рыча. Синий подошел и сорвал с плеча красную повязку, кинул на землю и отпихнул ногой. - Проверь богатый ли он, - сказал первый и повел плечами разминаясь. Его напарник открыл рукав куртки освобождая свой браслет и потянулся к рукам пленника, но сначала осмотрелся по сторонам. Виталик уже бежал прочь, радуясь что его не заметили. Ну их этих синих, которые даже банду красных повязок не боятся. Что они там собирались делать с его браслетом? Снимать? Так ведь запрещено? Руку отрубить? Короче, ну их. Домой. Домой, к Чарнухе. Сергеичу плохо Они тренировались каждый день. Бегали, прыгали, ползали карабкались, голяком и в полной амуниции. Дрались с оружием и без него. Сергеич (в прошлом Очканавт) начал показывать результаты. Не в первой тройке учеников, но в десятке лучших он присутствовал постоянно. Усатые тараканы даже не сильно кричали на него, особенно после стычки вечером. Теперь его называли Сергеичем чаще, чем обидным прозвищем. Очканавтом решалось только пару наставников, и то со смешком в голосе, чтобы не обидеть “нежного старика”. Сорокалетний Сергеич оказался самым старшим среди выпускников и поэтому внимание к нему было пристальное, особенно от наглой молодежи, пытающейся доказать силу, хотя бы друг перед другом. Поэтому и встретили Сергеича трое за корпусом вечерком. Хотели за пивом послать или еще что похуже, Сергеич толком не понял. Даже не выслушав коллег он уже вытащил “Мать”, которую всегда носил с собой. Нечестно с оружием на безоружных? Так и втроем на одного быковать тоже нечестно. Вскоре трое избитых товарищей уже ползли на карачках в сторону стадиона, а Сергеич шел за ними и электрической дугой щелкал как кнутом. Окровавленные парни вздрагивали, но оборачиваться боялись - запретил он им оглядываться и строго ударами за непослушание наказывал. Так и прошли на глазах у тренирующейся группы, и наставника усатого, который от удивления даже остановить его вовремя забыл. Потом Сергеичу пришлось выслушать очень много нехорошего и штраф заплатить, который неделю тренировок обесценил, но это того стоило. Неделю его называли “Пастухом” с легкой руки Жорика, пока он сам не остановил: "Я - Сергеич! Для друзей Серега! А клички вы своим собакам давайте. Если кто не согласен готов поспорить." На том и порешили. Остался для всех Сергеичем, а трое осрамившихся из лазарета местного вылезли и своего врага так зауважали, что лучшим другом его считать начали. Хочешь завести лучшего друга - набей ему морду. Кажется так говорили до Раскола. А потом были экзамены, выпускная пьянка и поздравительная речь. Первая партия самооборонцев был готова. *** - Эх ты! - обнимал его пьяный Жорик, - Не хочешь со мной дружить! А мы с тобой столько времени вместе провели. Можно сказать, спали вместе. Сергеич промолчал. Жорик когда выпивал становился сильно приставучим и противным, приходилось терпеть гада толстого. - Пастух ты а не Сергеич! - рявкнул Жорик и сел в кресло рядом. - Плевать я хотел на твою “Мать”, я тебя не боюсь. У меня самого есть мамаша не хуже. Гостевая комната была тем вечером переполнена как никогда. Выпускная вечеринка грозилась перерасти в выпускную неделю. Сергеич мутным взглядом обвел комнату. Народу битком, ступить некуда. Все парни прошедшие тренировки собрались здесь. Наставники - усатые тараканы тоже пришли и самое удивительное, тоже пили наравне с учениками. Наверное им тоже иногда нужно расслабляться, но на глазах новичков? Под новичками Сергеич уже имел в виду не себя и товарищей, а вот этих мужиков, которые приехали сегодня. Старые и молодые, лысые и волосатые, с перепуганными и наглыми взглядами они жались по углам комнаты, не решаясь подойти к центру веселья. Зачем им смотреть как выпускники веселятся с наставниками? Разве это не собьет их с рабочего настроя? А вид пьяного Жорика, заснувшего на стуле? Как это представляет Самооборону? Сергеич ткнул друга в бок и решил больше сегодня не пить. - Объявление! - Наставник вышел в центр комнаты и повысил голос. - Внимание,мужики! Небольшое объявление! Все привычно замолчали. Жорик закрыл глаза и кажется заснул сидя, ничего, ему можно завтра рассказать. - Хорошо, - продолжил наставник. - Я вас уже три раза поздравил и еще сегодня не раз лично каждого похвалю, но праздники заканчиваются, как бы вам того не хотелось. Нужно уступать дорогу молодым и необученным, а также койко-места им же, если вы понимаете о чем я. Он надпил из своего красного бокала, прочищая горло и продолжил. Жорик сопел рядом, но этого никто не слышал. - Завтра собираем вещи и расходимся по домам. Встречаемся и обнимаемся с родней. Опять бухаем, если силы есть. Спим с женами или мужьями (фуу) и отдыхаем. На следующий день на работу. Теперь все будет серьезно и по-взрослому. Правительство вложило деньги в ваше обучение и нужна хорошая отдача. От этого зависит судьба не только нашей организации, но и всех Уровней. Вы все следите за новостями и все заметили, что на Уровнях объявлено военное положение. Силы элитников и полиции не могут сдерживать беспредел разбушевавшихся банд, радикалов, криминала и даже монстров, которые выползают непонятно откуда - поэтому мы выходим на сцену. Завтра получаете форму, оружие и расписание и чтобы я вас здесь больше не видел. Самообороновцы поддержали его вялыми апплодисментами и он улыбаясь скользнул в тень. - Угнетает мысля, - промычал полулежащий в кресле Жорик. - Что? - Привыкли мы говорю к учебе. К безопасности местной и друг к другу. А завтра на улицы. Посмотри на морды коллег и на свою в зеркало. Разочарованные вы, что твой ппц. Интересно, чего вы ждали? Сам он тоже не светился от счастья и был изрядно перепуган. Сергеич похлопал его по плечу и поднялся: - Ну когда-то нужно было начинать. Думаешь нас вместе поставят, в одну команду? - А фиг его знает. Давай выпьем Пастух за твою мать, не пойми меня неправильно. - Давай. И Сергеич сел обратно. **** Утром он поднялся раньше всех и отправился в душ. Ну как отправился - от стены до стены, так и дополз. Пришлось сначала посетить туалет и повисеть над унитазом. Головокружение не уходило и рвать тоже не получалось. Сергеич отправился в душ и лбом влетел в кран, разбил правую бровь и оросил кровью плитку на полу. Еле сообразил как включить холодный душ и стоял под ним вечность. Он еще был очень пьян. День начинался хреново и закончился также. Потом набежал голый народ, все хотели освежиться с утра и Сергеича выгнали из душа. Он вернулся на унитаз, да так там и “ловил вертолеты”, пока не услышал сладкий запах одеколона из соседней кабинки. Вот тогда и вышла наружу вся вчерашняя еда и алкоголь. Сергеич уже думал, что внутренности выхаркает в белый мрамор солдатского унитаза, когда все наконец прекратилось и в голове посвежело.