У них там основы боевой магии отменились, что ли? — Draemri Laro, — взгляд магистра уперся в меня. — Noetra valassarn asdelo[4]. Ot vial gret? На меня посмотрели все: начиная от стоявшей у доски Драконовой, управляющей особыми оборотами и уже почти полностью составившей отчет по домашнему заданию, до всех присутствующих даже на «галерке». Я спиной чувствовала иголочки взглядов. От полного и безоговорочного провала, как сказал бы Штирлиц, спас стук в дверь. Магистр нахмурился, но все-таки взмахнул рукой, размыкая запечатанную магией аудиторию. Ага, значит, с пожарной безопасностью у них все в порядке, просто «ключи» выдаются исключительно магистрам. Стоило раздаться привычному легкому щелчку, как в аудиторию влетел невысокий молодой человек, настолько кудрявый, что волосы у него на голове лежали как шапка. Второй отличительной особенностью были очки, как у Гарри Поттера. К счастью, молнии на лбу не было. — Адептка Ларо! — он отыскал взглядом меня. Потому перевел взгляд на магистра. — Магистр Въерд. Прощу прощения, но у меня распоряжения ректора Эстре. Адептка Ларо должна срочно явиться к ней в кабинет. На этот раз магистр ответил не на драконьем: — Разумеется. — Ректор Эстре попросила, чтобы адептка Ларо взяла свои вещи. Что?! Взглядов, устремленных в мою сторону, стало больше, а по коже пробежал пренеприятный холодок. Чем я вообще могла не угодить ректору? Особенно так, чтобы меня забирали с занятия с вещами? Магистр кивнул, все остальные продолжали на меня пялиться, а я подхватила сумку. Спустилась по лестнице к дожидавшемуся меня молодому человеку, разве что не подпрыгивающему от нетерпения. — Вы не знаете, что… — начала было я, стоило нам оказаться за дверями, но он меня перебил. — Не сейчас! — ткнул в свой магический браслет, открывая портал прямо посреди коридора, а после чуть ли не втащил меня туда, больно вцепившись пальцами в локоть. От столь резкого перехода я даже слегка пошатнулась, перед глазами замельтешили портальные искры, но уже в следующее мгновение я увидела стоящую напротив меня ректора. В пламенно-алом костюме, с ярко-рыжими волосами, она выделялась на фоне своего просторного светлого кабинета, как разведенный в лесу костер. — Свободен, Номбри, — сказала она, и парень тут же метнулся к дверям, чтобы скрыться за ними. Так быстро бегали только на занятиях по физподготовке, что же касается меня, я просто вросла в пол. Потому что, проследив за убегающим парнем, споткнулась взглядом о возвышающегося в кабинете ректора мрачным изваянием Лэйтора. — Она ваша, гритт Лэйтор, — искривив красивые губы, произнесла Эстре. — Забирайте ее. Что? Что-о-о?! — Не смейте ко мне прикасаться! — я выставила вперед руку, как будто это могло меня защитить, но шагнувший было вперед Лэйтор заметно напрягся. Ректор тоже напряглась, я даже увидела, как разгорается в орехово-изумрудной радужке драконье пламя. Они что, тут все с ума посходили?! — Я требую объяснений, что здесь происходит, — поразительно, откуда в моем голосе возникла такая сила. — Все очень просто, тэри Ларо, — голос Лэйтора стал чуть ли не медовым. Хотя нет, если бы мед мог прокиснуть, вот это было бы самое оно. — Ваша причастность к происшествию с темной магией не оставляет нам иной возможности, кроме как вызвать вас на допрос. Где, разумеется, мы все выясним, и, если вы не имеете никакого отношения к тому, что случилось, мы вас отпустим. — Но мы уже это выяснили, — стараясь не проглотить собственное сердце, которое не желало сотрудничать с показным спокойствием, ответила я. — В том-то и дело, что нет. У нас нет никакой конкретики. Кроме того, магистр Альгор помешал нам обстоятельно побеседовать. При упоминании Альгора, или, я даже не знаю, того, что он «помешал нам обстоятельно побеседовать», лицо ректора Эстре скривилось еще сильнее, как если бы она хлебнула того самого прокисшего меда. — Архимаг, — поправила я. — Что? — переспросил военный. — Архимаг Альгор. Теперь уже скривилось лицо Лэйтора, и, кажется, их так и продолжит знатно перекашивать, если упоминать Валентайна. Остается только понять, как это может помочь мне. Думай, Лена, думай! Времени не так много. В том, что его не так много, я поняла, когда Лэйтор достал наручники и шагнул ко мне. Серьезно?! — Вы не имеете права… — начала было я, но меня перебили. — Я имею все права, в том числе и на ваш арест, тэри Ларо, если вы будете сопротивляться. У меня приказ, подписанный Верховным архимагом, так что не усложняйте свою участь. Просто следуйте за мной. — Я требую, чтобы мне предоставили адвоката. — Чего? — кажется, мыслительный процесс Лэйтора зашел в тупик. Да что ж за странное общество-то, а! Пожирающие самовозникающие тарелки пакеты они придумали, а об адвокатах не знают! Или они у них просто называются по-другому? Отступать было некуда, в смысле, за моей спиной стояла ректор Эстре, а впереди маячил Лэйтор с наручниками. Причем, судя по тому, как по металлу внутри узоров непонятной вязи прокатывались и гасли искры, наверняка антимагические. Они же реально меня боятся! Эта мысль пришла в то же мгновение, как Лэйтор шагнул ко мне, а между разведенных ладоней Эстре полыхнули две огненные молнии. — Очень педагогично! — я не узнала собственный голос, он просто сочился сарказмом. — Если подтвердится, что ты не имеешь никакого отношения к случившемуся, я лично перед тобой извинюсь, — хмыкнула Эстре, но что-то в ее хмыке мне совсем не понравилось. Кажется, я даже понимала, что: такие женщины не дают обещания извиниться, если имеют хотя бы капельку сомнений насчет того, что придется это осуществить. В следующее мгновение на моих запястьях уже защелкнулись наручники, а спустя мгновение в кабинете ректора возник портал, который она же и создала. — Удачи, гритт Лэйтор! — Драха с два, — я узнала этот голос и едва успела вздохнуть с облегчением, как портал распался на две половинки, заискрил и схлопнулся. Люциан шагнул в кабинет ректора злой. Очень-очень злой, и я даже физически ощутила бьющую сквозь него ярость и тяжесть магии королевской семьи драконов. Ярость, отразившуюся в золоте его глаз и, кажется, даже замерцавшую на кончиках пальцев. — Что вы себе позволяете?! — пришедшая в себя Эстре резко шагнула к нему. — Встречный вопрос, — злой взгляд скользнул по ректору и уперся в Лэйтора, вцепившегося в меня, как оголодавший бультерьер в кость. — Потрудитесь мне объяснить, какого драха здесь происходит, и почему моя невеста в наручниках. От магии Люциана разве что ректорский кабинет не полыхал. Эстре, например, сама полыхнула ярче, чем ее алый костюм: — Что вы себе позволяете, адепт Драгон? — повторила драконесса уже резче. — Сейчас тэрн-ар Драгон. И пока я жду объяснений, вам лучше снять наручники с Ленор. Последнее относилось к Лэйтору, но его пальцы только сильнее сжались на моем локте. — У меня приказ Верховного архимага, тэрн-ар Драгон, — раздувая ноздри, как паруса, он спокойно выдержал взгляд принца. — Ты меня не услышал? — вкрадчиво поинтересовался Люциан. — Ваша невеста подозревается в манипуляциях темной магией. Если до этого Люциан просто смотрел на него, то сейчас шагнул вперед, оказавшись с ним лицом к лицу. Магией полоснуло так, что у меня даже голова закружилась, а ректор Эстре начало было: — Я сейчас свяжусь с вашим отцом, тэрн-ар Драгон… — Вон. Это было сказано тихо, но с очень странными интонациями, из-за чего по кабинету прокатилась волна пугающей подчиняющей силы. — Ты. Наручники снял и вышел. Я не представляла, что это было, но Лэйтор действительно снял с меня наручники и вышел, судя по выражению лица, мысленно матерясь на местном так, что все его внутренние фиалки завяли разом. Эстре выходила, сохраняя остатки достоинства, но каким-то стопятидесятым чувством я поняла, что драконессе очень не по себе. Очень-очень не по себе. Дверь за ними закрылась, и Люциан в упор посмотрел на меня. — Люциан… — Это правда? Лицо у него было страшным. Я никогда не видела у него такого лица — не перекошенного в злобе или бессильной ярости, как у Лэйтора, нет, застывшего непроницаемой маской, только в глазах раскалялось золотое пламя сильнейшей магии светлых. — Я не знаю. — Не знаешь? — вкрадчиво поинтересовался он. — Ты не знаешь, проводила ли манипуляции с темной магией, или нет? Не знаешь, использовала ли эту дрянь? Как так? Провалы в памяти? Или избирательное восприятие? Вот теперь от него яростью фонило, как от костра жаром. Меня даже потряхивать начало от обрушившихся на меня всей силой драконовых эмоций. — Нет. Я не понимаю, что происходит! На прошлой неделе я была в парке, и на меня напали… точнее, кто-то запустил в меня огненным шаром. Тогда все это случилось — то, о чем говорит Лэйтор, я просто вскинула руки, и меня закрыло сетью Грихмира. — ЧТО? — Люциан произнес это как-то очень странно. Очень-очень странно, как если бы слово «что» можно было произнести по буквам с паузами в несколько секунд после каждой, то именно так оно бы и прозвучало. — Я… — я глубоко вздохнула, пытаясь унять бушующие в груди чувства, которых было слишком много — отчаяние, напряжение, желание все ему объяснить, даже странное, примешавшееся к ним чувство вины. — Я хотела тебе обо всем рассказать, но вчера ты сказал про маму, и я… — Не смей упоминать мою мать, — это прозвучало как пощечина. Я, собиравшаяся уже продолжать, осеклась, как если бы доступ словам просто магически перекрыли. Возможно, так оно и было, иначе как объяснить, что я ни слово вытолкнуть не могу, ни вдох сделать. — Я тебе доверял, Ларо, — процедил он. — Ты это понимаешь?! Я. Тебе. Доверял. Не знаю, что было больнее слышать, «доверял» в прошедшем времени или его голос. Он со мной никогда так не разговаривал и никогда на меня так не смотрел. Никогда. Ни разу в жизни, даже когда свои первые дни пребывания в этом мире я была всего лишь «сироткой» и подставной невестой, до которому ему не было никакого дела. А было ли вообще? Или все то, что сказал Валентайн, правда?