Подумав немного, я попросил Войцеха найти список нужных нам сотрудников. Или через Вальдуша, или с помощью дядюшки Абрама. Мусороперерабатывающих завод – стратегическое предприятие, и личные дела сотрудников, тем более связанных с безопасностью, защищены. Но. На цистернах гнилых камер эмблема фиалки, а вот на ангарах, где стоит городской транспорт – эмблемы муниципального транспортного предприятия. Так что есть вариант, что его сотрудники даже в Джанктауне живут. И если так, это значительно упрощает дело – значит, ответственные лица совсем рядом с нами, только руку протяни. А если есть деньги, и возможность их предложить – нет такой защиты, которую нельзя обойти. Золото открывает любые двери. Золото и доброе слово. Следующим вопросом было положение дел в районе. По мере работы Васи с местными на карте Полигона уже вырисовывалась информация о дилерах, точках продаж и сбора мусора. Не думаю, что здесь все, но основное есть. Теперь только ждать понедельника, когда я анонсировал жизнь района по новым правилам, а после уже действовать по ситуации. После того, как обсудили основные вопросы, вернулись к сообщению Доминики, предметно обсудив и его. После этого времени до вечера оставалось еще достаточно. Рисковать с призывом стихии, хотя и очень хотелось, я не стал. И решил заняться покупкой машины. Но так как вопрос до этого плотно не прорабатывал, столкнулся с проблемой. Как оказалось, подобную машину дистанционно приобрести не было возможности – нужно самому ехать. Ну хоть адреса салонов продаж в Сети были. В ближайший, расположенный в районе Мкокотони, я и собрался. Для чего пришлось вызывать дядюшку Абрама – мне ведь нужно было заехать получить разрешение на колеса на физическом носителе. С собой взял еще Василия – предполагаю, что настанет вскоре момент, когда физически сам не смогу все делать. Прошло всего несколько дней, но я уже вынужден поручать и Васе, и Геку совсем не малозначимые дела, а довольно серьезные вопросы. И предчувствие у меня такое, что скоро во многих ключевых моментах мне придется полагаться на них обоих и вовсе без контроля. Так что сейчас стараюсь привлекать и Гека, и Васю по максимуму в своих делах. Но прежде, чем ехать в Мкокотони в салон, заехали в местный муниципалитет – получить разрешение на колеса на физическом носителе. Мы с Василием оба были в куртках городских охотников, в коридорах на нас оглядывались. Но без страха и удивления – наоборот, меня даже на кофе приглашали, симпатичная дева из отдела регистрации автотранспорта. Причем приглашала, прозрачно намекая не только перспективу кофе. Приглашение проигнорировал, сделав вид что не понял, карточку физического носителя «сертификата конечного пользователя» получил, здание как можно быстрее покинул. Формальности убили довольно много времени, да и сам салон нашли не сразу. Застройка района Мкокотони была совершенно непривычной; в соседнем Джанктауне, несмотря даже на африканский колорит, я чувствовал себя как дома. Потому что Джанктаун был типичным районом для любого протектората в любой части планеты. Джанктаун был типичным районом для протектората, но не для города-острова Занзибара. Здесь, учитывая особый путь автономного дистрикта, средний класс граждан по большей части селился в «блоках» – монструозных комплексах на тысячи квартир и десятки тысяч индивидуальных сот-капсул. И существовал каждый такой блок практически автономно, вещью в себе. Салон по продаже машин находился в подземном гараже одного из таких блоков – называющемся Мкокотони-3. Всего в районе было семь таких блоков, но с нумерацией почему-то до восьми – Мкокотони-4 на карте я не нашел. И не только с этим были сложности – въезд в подземный гараж, где находился салон продаж автомобилей, мы даже с навигатором нашли не сразу. Пока нарезали круги поиска вокруг огромного овального здания, напоминающий знаменитый форт Байярд – только намного крупнее и монструознее, дядюшка Абрам бормотал себе под нос что-то на идише, и был весьма раздражен. Наконец, разобравшись в хитросплетениях подъездных путей, мы оказались на втором уровне подземного гаража – попасть в который, как в сердцах сказал дядюшка Абрам, в здравом уме и без бутылки просто нереально. Личных машин здесь стояло мало – в основном уровень был разделен на отсеки, в большинстве перегороженные либо железными решетками, либо глухими роллетами. Ни вывесок, ни витрин вокруг не было, только аляповатые и не всегда умелые граффити. И совсем простые рисунки – не отличающемся новизной и оригинальностью еще со времен пещерной живописи. Навигатор вскоре все же привел нас к отсеку подземного гаража, часть которого была отделена металлической рифленой стеной. В которой угадывались контуры ворот, и красным поблескивала коробка домофона. Звонить пришлось довольно долго. Никто не реагировал, после чего я постучал по рифленому железу ворот ногой и на русском сообщил, что вежливость моя заканчивается, и я сейчас внутрь вместе с воротами заеду. Моментально сработало – мне наконец недовольно ответили. Я продемонстрировал оку камеры полученный в администрации пластиковый прямоугольник «сертификата конечного пользования», код с которого считали дистанционно, через око камеры. И только после этого, опять после долгого – почти минутного ожидания, нещадно скрипя петлями и скрежетая по полу, калитка в воротах наконец открылась. Открывший дверь экспонат в промасленном комбинезоне даже не удостоил меня взглядом – развернувшись, он двинулся в сторону бокса, в распахнутых воротах которого виднелись частично занятые подъемники. – Какие вы здесь все… невежливые, – проводил я взглядом механика, который даже и не подумал обернуться на мои слова. Глянув над плечом уходящего механика, осмотрев ремонтный бокс, я вдруг догадался, в чем причина местной неприветливости. Машину ведь обслуживать нужно; а учитывая специфику машин, которые не попадают под око вездесущей системы наблюдения, явно что обслуживают их люди с законом находящиеся отнюдь не в прямых и доверительных отношениях. И просто так здесь точно с парнями не договоришься. Чтобы получить хоть чуть-чуть доверительное отношение, нужно через знакомых заходить – а я ведь даже не попытался никого предупредить о своей визите. И, самое главное – я ведь в активных очках от RODZ сейчас, что пишут всю мою деятельность. В принципе, вопрос решаем. Даже прямо сейчас – можно снять очки и пойти к механикам, выводя их на «ровную» беседу. Но… после того, как я долбился в дверь, у меня внутри засело раздражение от такого отношения. Так что ровной беседы не получится, а конфликт мне не нужен. К тому же вопрос, решаем в перспективе – найти ходы выходы к местным умельцам может или Войцех, который может запросить «репутационную визитку» у своей польской мафии, или дядюшка Абрам по своим каналам, или даже Доминика. Но к ней обращаться – довольно дорого стоит, так что лучше сначала через своих попробую. Попробую, но не сегодня. Или даже вовсе можно будет у себя на Полигоне автосервис организовать – мелькнула у меня вдруг мысль. Сильно я все же расстроился от невежливости хозяев, которые так долго дверь мне не открывали. Еще раз посмотрев в сторону ремонтного бокса, из которого словно невзначай вышло по неотложным делам – таким, как скамейку протереть, несколько мастеров, я даже подходить туда не стал. Думаю, сейчас вообще контакт с ними налаживать не буду. Успеется. И скользнув безучастным взглядом по выбравшимся из бокса на перекур мастерам, двинулся к площадкам с автомобилями. Их было две – одна, дальняя, с машинами премиум класса, среди которых я увидел узнаваемый и блестящий хромом Олдсмобиль 88-й серии (раритет, 1954 года), несколько гораздо более современных красных Феррари разных моделей и годов, Ламборгини, Форд Мустанг 68-го года, и внешне похожий на него «Inseguimento» от Альфа Ромео – точь-в-точь как у Валеры, кстати, только не серый металлик, а красный с белой крышей. Вздохнув, взгляд от дальней стоянки я отвел. Мне нужны машины попроще – внедорожники, которые стояли на ближней стоянке. Туда и пошел, на маслкары и спорткары даже не заглядываясь. Что себя расстраивать, если все равно не куплю? Продавца или консультанта на стоянке не было, но в нем не было и необходимости. В дополненной реальности информация о каждой машине мне и так была доступна, с указанием не только пробега, но и полной карточки технического состояния и ресурса. Да, эксперт с опытом и толщинометром тут определенно не нужен – хмыкнул я. На площадке внедорожников машины были выставлены в два ряда – всего двадцать единиц техники. Десять слева – знакомые уже Дефендеры, все в стандартной для австралийской армии окраске, с приметным силуэтом кенгуру. Практически одинаковые, даже обвесом серьезно не отличающиеся – видимо, из одной части приехали. Десять машин справа были сборной солянкой. Первыми стояли два близнеца – два Лэнд Ровер Перенти. Знаменитая «ящерица» – с тремя осями и колесной формулой 6х6. Оба песчаного цвета, оба без крыши – с дугами для тента. Кому здесь такие звери – по проходимости, по размеру и по аппетиту нужны, я даже не знаю. Мимо шестиколесных монстров прошел, осмотрев их просто из интереса – впервые подобные вживую видел. Перенти за счет размеров выдавались вперед, так что дальше стоящие машины из-за них видно было плохо. Зато сейчас, как прошел мимо, открылся весь ассортимент. Рядом со мной стояло сразу три компактных внедорожника – три старичка Сузуки Самурая. Старички потому, что еще до девяностого года выпущены – 1988, 1987, 1989 – посмотрел я года выпуска. Простые и неприхотливые машинки, с большими круглыми фарами. Два с крышей, оба красного цвета (пожарная охрана что ли?), один уже тронут рукой человека пляжного – у машины окрас кислотно-яркий, да и сам вид стильный, модный, молодежный. На японские внедорожники глянул мельком и без особых эмоций. Просто взглядом мазнул, потому что следующей стояла машина, мимо которой – учитывая жизнь в старой России в конце девяностых, спокойно пройти не смог. На остальные – а это была пара итальянских внедорожников, один лупоглазый рено, и широкая армейская Тойота без дверей, даже внимания обращать не стал. Потому что смотрел сейчас на короткобазный армейский гелендваген в кузове W461. Из той самой серии «квадратиш-практиш-гут». Еще и в черный цвет покрашенный – мне, для Полигона, самое то. Даже в простой комплектации и на штампованных дисках армейский Гелик, всего лишь покрашенный в черный цвет, выглядел внушительно и авторитетно, но при этом довольно сдержанно. Что мне и нужно. Остальные машины – или аляповато яркие, либо же рабочие лошадки. А на этом агрегате хоть прямо сейчас можно и на разборки в Джанктаун кататься к уважаемым людям, и даже к пафосному клубу в центре острова подкатить. Потянув с периферии зрения дополненной реальности информацию о машине, я присмотрелся. 1995 год, пробег 375 677, двигатель три с половиной литра, дальше шел список проведённых предпродажных работ технического обслуживания, с полным списком замененных расходников, и оставшийся пробег до следующего планового ТО – 9789 км. Цена: ₭63 000 Шестьдесят три тысячи кредитов – охренеть не встать. Такому шушпанцеру, если в России, пятнадцать тысяч цена, а в Европе максимум, причем наглый максимум – это двенадцать. Но торга нет и не будет, машины продает администрация дистрикта Занзибар (механики тут на контракте обслуживания), так что возмущение могу свое только в ООН и спортлото отправить, в ответ получив лишь сочувствие, и то негарантированное. Тем более что по другим машинам наценка такая же варварская. Но они и дешевле, правда, пусть и с наценкой. Тот же Самурай, который Васе понравился, почти вдвое меньше стоит. – Нормальный агрегат, как тебе? – похлопал я по крылу Гелика, обернувшись к Васе. Василия же чудо немецкого автопрома оставило совершенно равнодушным. Он, глядя как кот на сметану, не отрывал взгляда от яркого Сузуки. Небольшой угловатый внедорожник определенно привлек его внимание. Что неудивительно: ярко-зеленая кислотная раскраска, блестящие литые диски, хромированные дуги, высокие зубастые колеса – в общем, машинка блеск, чтобы девчонок по пляжу возить. Хотя… Я вдруг подумал о том, что даму он себе выбрал необъятную, а вот машину хочет такую, что его дама сердца по ширине бедер и рядом лежащих окружностей в дверь не пройдет. Если только в заднюю грузить. Ну да ладно, о вкусах не спорят. – Нравится? – поинтересовался я. – Да, – только и кивнул Василий. Проследив его взгляд, я понял, что сейчас он смотрит конкретно на надпись «SAMURAI» на радиаторной решетке. Тут я вспомнил, как впервые – в аэропорту, назвал Васю самураем. И как пару раз слышал, как самураем его местные на Полигоне называют. Понравился позывной, надо же. – В следующий раз, Василий. Если будешь себя хорошо вести. Ободрив таким образом Василия, я подошел к Гелендвагену, открыл дверь и залез на водительское место. Отлично. Руль заменен – стоит современный мультируль от гражданской версии, сиденья из темно-зеленого кожзама, педали большие – не промахнешься даже в измазанных грязью армейских ботинках. Дополнительной электроники никакой – только проем под стандартный блок от RODZ, в который для поездки по идее, нужно свой АйДи вставлять. Но мне не нужно. У меня уже, благодаря Доминики, статус внештатного сотрудника Некромикона – и со своим чехлом для очков, который блокирует сигналы слежения, я могу блок в машину не ставить. А вот подстаканник, который стоит вместо блока RODZ (как насмешка) будет очень кстати. Еще раз осмотрев приборную панель, я завел Гелендваген. Едва повернув ключ, решился, задавив жабу – беру. И пока двигатель мягко рокотал, провел оплату в муниципалитет с помощью своего АйДи. – Эй… Самурай! – окликнул я все еще пускающего слюни на яркий Судзуки Василия. – Иди ворота открывай. Давай, давай! Таков путь, – негромко поторопил я Васю, показывая ему в сторону ворот. Василий наконец отвлекся от понравившейся машины и быстрым шагом отправился к выходу с территории. Разобравшись с металлическими задвижками, с громким скрежетом он открыл чуть покосившиеся ворота из тонкого листового железа. При этом собравшиеся у бокса механики отсутствию моего к ним внимания явно удивились. Я в зеркало видел удивленные взгляды, когда подъехал к воротам подбирать Василия. Пусть удивляются. Сегодня Гелик точно не сломается, ресурс зеленый, бак полный, пепельница пустая, по колесам ногой постучал. А вечером, я надеюсь, если в Террасе все будет хорошо, репутацию в обществе я немного прокачаю. И можно будет вновь заехать к столь неприветливым в общении господам, уже в ином статусе. Или вообще другой сервис найти – подсказало угнездившееся внутри раздражение. Не люблю, когда меня ставят в неловкое положение просто потому, что… просто потому, что ставят, даже не объяснить самому себе это показательное небрежение местных механиков. Просто потому, что могут. – Э-эй, не холодильник закрываешь! – отвлекшись от раздраженных мыслей, машинально высказал я Василию, который залезая в машину громко хлопнул дверью. Вася заметно смутился – причем с его белым черепом на лице смущенное выражение выглядело довольно колоритно. А я, проезжая ворота, открыл окно и махнул дядюшке Абраму ехать первым, показывая дорогу к выходу из этих катакомб. До Полигона добрался уже сам, следуя стрелкам навигатора в дополненной реальности очков. Когда парковался, вокруг – на удалении, собралась целая толпа. Местные обитатели – и дети, и взрослые, ошарашенно глазели на прибывшее на Полигон чудо техники. Подобных тут отродясь не видели. Оставив машину на всеобщее обозрение, я пошел к себе, вызывая Войцеха. Кратко посовещались насчет вечера – кратко потому, что вводных мало и действовать по обстановке придется, а потом я немного поспал. Заснул быстро. Проснулся в 19:59 – за минуту до звонка будильника. Пора было подготовиться и навестить Лучано «В-Порядке». Который сейчас сам вероятно собирается ехать в Террасу и… «И не знает, что его глобальная проблема в это время принимает душ, чтобы выдвинуться к нему на черном Гелендвагене» – с гнусавыми интонациями знаменитого в 90-е детского сказочника Павла Яцыны подсказал мне внутренний голос. Одевшись, взял с собой проверенный Глок, убрав его в скрытую кобуру куртки на спине. В ножнах на бедре устроился скаутский нож, формой напоминающий знаменитый НР-40, нож разведчика. Не думаю, что смогу пройти в Террасу с оружием, но проблем не вижу – в крайнем случае попросят оставить в камере хранения. А попытка не пытка, тем более что место своеобразное, полицию там вызывать в таком случае точно никто не станет. Ла Терраса – ресторан, свободный от ока средств объективного контроля личной деятельности, и находящийся на территории семьи Романо. Как кратко рассказал мне Войцех, в Террасе собирается самая элитная публика не только Джанктауна и Кигунгули. Кроме местных уважаемых людей там можно встретить даже чиновников из более благополучных районов, а также восходящих звездочек и персонажей местной островной богемы. В ресторане царит демократия – за одним столом можно увидеть сотрудницу администрации и элитную проститутку, работника правоохранительных органов (невысокого, как правило среднего ранга) и члена уличной банды (наоборот из верхушки иерархии). В общем, «La Terrazza» – это своеобразное место, где обеспеченные, но скованные рамками норм и правил социального рейтинга могут отдохнуть душой и телом. Наличие двух нижних этажей с зонами отдыха располагает. А присутствие в ресторане прослойки из откровенно криминальной тусовки только добавляет перчика времяпрепровождению. Такая по итогу «Яма», как в Высоком Граде, только для избранной и элитной публики – сделал я для себя вывод. Еще днем мы с Войцехом решили, что дело определенно опасное, и со мной поедут сразу трое – сам Войцех, Василий и Чумба. Все трое уже ждали меня у машины. Вася и Войцех, как и я, в экипировке городских охотников с эмблемой белого демона на спине, Чумба в черном плаще. Куртка ему не подходила – костяные гребни цеплялись. База, конечно, оставалась без присмотра – кроме системы охраны. Да и Патрик здесь, тоже черт знает, что от него ждать. Но мне сейчас как в покерном турнире – раз за разом нужно принимать рискованные решения, это не неторопливая игра за столом. И надеюсь, сегодня решение я принял правильное и риск в серьезные потери не выльется. До Джанктауна, до высотки, где находился ресторан Терраса, доехали по серым, не просматриваемыми камерами переулкам. Улица же рядом со зданием камерами не просматривалась вполне официально – частная территория. К одной из стен, с внешней стороны, была пристроена шахта лифта, который поднимал только на двадцать пятый этаж – сразу в ресторан. Парковка со стороны лифта полнилась машинами. Но серебряная сувенирная монета, щелчком выкинутая в окно, помогла решить вопрос. Одна из выносных клумб моментально была отодвинута расторопным парнишкой на тротуар, и я заехал на освободившееся место. Выпрыгнул из машины, убирая ключ в карман, и поморщился от громкого хлопка. – Вася… – протянул я угрожающе. – Босс, я не специально, – не на шутку испугался Василий, который снова, забывшись, хлопнул дверью так, словно от силы удара его жизнь и благополучие зависели. Я ожег Василия взглядом, и обойдя машину, направился ко входу. Войцех шел рядом, Чумба держался за правым плечом, а Василий замыкал процессию, не решаясь попадаться мне на глаза. У площадки перед лифтом расположились парни из охраны. Серьезные ребята, с татуировками старой школы – обычные синие и черные партаки, а не яркие картинки, переливающиеся живым цветом. Выглядели охранники внушительно, но вряд ли кроме базовых «спортивных» усилений у обоих что-то есть. Но для случайной шпаны или буйных гостей определенно хватит. – Бронь на имя Драго Младича, – шагнул вперед Войцех.