Уют. Даже расслабленность. Все тихое, размеренное. Полутона. Ожидание. Полное доверие. Цитрусовый запах и прикосновение мягких каштановых волос к его обнаженной груди… По телу пробежала дрожь, и Доран резким движением скинул наушники. Торговая площадь обрушилась на него градом из голосов, тарахтения аттракционов и притворно праздничной музыки. Эргис и Ханай смотрели на него с любопытством. — Ну как? — с нетерпением спрашивали парни. — Понравилось же? — Не особо, — отозвался Доран, стараясь скрыть дрожь в голосе. Пацан в неоновом комбинезоне вытер нос от соплей и с серьезным видом заявил: — Это твой первый раз, старший братец? Поначалу многие так реагируют. Но эти штуки популярны. Все ими пользуются, расслабляются после трудовых часов. Может, у тебя просто необычные вкусы? Если релакс не подходит, — он оглядел Дорана оценивающим взглядом, — вам точно понравится адреналин… Он принялся копошится в своих коробках. — Нет, не нужно, — Доран снова покачал головой. — Не стоит. Вкус ванили во рту еще не проходил. Ему это не нравилось. — Ситим, ты на связи? — спросил Ханай. На линии царило молчание. Видимо, диспетчер отошел поесть или попросту задремал. — О! — пацан выдернул из круглый органайзер с отсеками. — Нашел! Братец, смотри! “Эйфория бегуна”! Тебе точно понравится! Точно-точно! Доран сердито нахмурился и покачал головой. Пацан опустил руки. — Почему? — искренне расстроился он. “Он манипулирует через чувство вины? — подумал Доран. — Мальчик еще слишком мал. Сколько ему? Двенадцать? Или чуть больше? Он делает это намеренно или просто выживает?” — Мне эти, — заговорил Эргис и потряс блистерной упаковкой с 10-ю перламутровыми драже. Пацан буквально засиял от радости и достал платежный терминал. Жадными глазами он смотрел на то, как Эргис расплачивается смартфоном. — Ситим, — продолжал звать Ханай. — Торговый район вызывает! Наконец, ему ответили. — Да-да, извини. Даби вызывала. — Тебе видно? Эти купить? — Ханай держал в руках прозрачный пакетик на зип-молнии, полный черных глянцевых драже. — Да, пять штук давай. Спасибо. Когда оплата от Ханая прошла, пацан тут же побежал куда-то вглубь палатку, за полки с драже. — Ма-ам! — совсем детским, полным наивности и доверия голосом протянул он. — Маму-уль… Ему ответило странное невнятное бормотание. Доран ничего не мог разглядеть, но догадался, что голос принадлежал болеющему чем-то человеку. Парни пошли дальше, разглядывая палатки и аттракционы. — Чего такие кислые. — Дорану не нравятся стаффы, — сказал Эргис таким тоном, словно это невозможно. — Уж не думал, что наш новенький зануда. — Называйте как хотите, — дернул тот плечами. — Может, ты просто боишься своих эмоций? Не говорил об этом с нейропевтом? Они остановились у шатра со стрелковым аттракционом. — Дело не в этом, — сказал Доран, смотря, как мужчина стреляет и пытается попасть по противно хихикающему бумажному человечку. — Я пробовал их раньше. Но то, что ты испытываешь — неестественно. — Конечно, в этом и суть. — Я не про это. Ты не расслабляешься. Тебя обманывают твои же собственные органы чувств, а ты даже не понимаешь этого. Эргис фыркнул. — Тоже мне. Все отлично понимают, что это понарошку. Доран серьезно обронил: — Грань тонкая. — О-о-о! — издевательски протянули парни и присвистнули. — Думаю, это зависит от твоей силы воли. Сильные не поддаются. По идее, он был прав. Но видимо Ситим не понимал всех нюансов употребления таких развлечений. — Ну… — Доран потер шею. — Когда мне отрезало ноги, я отключился от болевого шока и потери крови. В медцентре, где я пролежал почти год, мне вкалывали препараты, приглушающие боль. Но это не помогало. — Фантомная боль? Доран кивнул. — Она не физическая, а психосоматическая. Поэтому половину бодрствования я проводил в аффи. Иначе бы я просто сошел с ума от агонии. Эргис теперь смотрел на него пораженно. — И однажды ты перешел эту самую грань? — поинтересовался он. — Ну, которая тонкая? — Можно и так сказать. — И как это было? В смысле, ты перестал различать реальность и симуляцию? Напал на врача? Хотел спрыгнуть, чтобы проснуться? Доран замялся. Ханай похлопал Эргиса по плечу и мотнул головой, мол, не стоит продолжать. Дорану стало неприятно, что его жалеют. — Это что-то похожее на тест с разноцветным кубиком. Помните, когда вы проводили испытательную симуляцию, с Пилорезами? Воспроизведение окончено, но я продолжал видеть то, что было в аффи, но не было в реальности. — Например? — Например… лица людей стирались и подменялись чужими. Я никого не узнавал. Предметы вокруг меня начинали двигаться… — тут Доран стыдливо замолчал. Не нужно было рассказывать обо всем. Они пошли дальше. — Как ты вернулся в норму? Ситим спросил это скорее с опасением. Доран его понимал. — Я постоянно был под присмотром нейропевтов. Они выводили меня из симуляции понемногу, день за днем, сокращая сеансы, минута за минутой. Образы из аффи сначала сливались с действительностью, а потом и вовсе исчезали, когда я снимал вир-шлем. — А тебя не тянет обратно? — осведомился Ханай. — Нет, теперь я предпочитаю абстрактные записи, желательно без людей. От начала и до конца записи я понимаю, что это красивая ложь. Если аффи слишком реалистичное, я чувствую внутреннее отвращение… даже не знаю как объяснить. — Как зловещая долина. — Вот, точно! Не люблю, когда меня обманывают. Даже если это мои собственные органы чувств. Хочу оставаться в этой реальности. — Поэтому ты плохо перенес нашу испытательную симуляцию? — Возможно. Но никакого эффекта долины не было. Небольшое головокружение, и все. — Симуляцию разрабатывала Мичира, — сказал Ханай. — Можешь спросить у нее. — Спрошу. Они забрели в небольшой фуд-корт под навесом. Доран и забыл, что надо поесть! Развлечения никуда не денутся, а ему еще лететь вверх с грузом. Погода была ясная, и вряд ли маргиналы дерзнут выступить против них. Но все равно Доран решил наесться как следует. Фуд-корт был полон посетителей. В центре — мини-кухня с хозяином, а вокруг нее стойка, что образует круг. Любой мог подойти и заговорить с хозяином. Небольшие квадратные столики были раскиданы по всей территории. Компания мужчин играла в дартс.