Даже во сне мне стало жарко, футболка на спине взмокла, и я повернулась на бок и закинула руку на подушку. Стоп, это вовсе не подушка. Я распахнула глаза и от неожиданности содрогнулась, увидев, что Ной лежит на моей кровати, подперев голову рукой. То, что я не вскрикнула, было чудом, потому что в зарождающемся рассвете видеть его было чудовищно. Ну ладно, это после тех сновидений видеть его было чудовищно и странно. Я резко села и включила светильник. – Что с твоим лицом? – невозмутимо спросил Ной, глядя на меня снизу вверх. – Я думала, мы все выяснили и ты предпочел игнорировать меня, помнишь? И ты не должен сидеть тут и наблюдать, как я сплю. Это странно. И мерзко. Определенно мерзко. – Брось, – Ной закатил глаза, достал из кармана широких серых шорт ниже колен конфету, развернул и сунул в рот. – Прекрати, мы даже не дошли до самого главного. – Это ты прекрати есть конфеты, иначе заработаешь кариес, – посоветовала я резким тоном и тут же, осознав, что он только что сказал, настороженно переспросила: – Погоди, о чем ты говоришь? – Я говорю о привлекательности, – глубокомысленно изрек Ной. Я услышала характерный хруст леденца, который заставил меня нахмуриться сильнее, и хотела сказать, что грызть застывшую карамель – не лучшая идея, но тут заметила, что он в той самой футболке – в той футболке, которую я только что стянула с него во сне. Мое сердце забилось чаще. Он говорит о привлекательности? Мы не дошли до самого главного? Что это значит? Он знает о моем сне? Именно это он сейчас и скажет? Просто разоблачит меня… – Кая, – позвал Ной таким насмешливым голосом, что в эту секунду я почти поверила, что в мире существуют люди со сверхспособностями. – Ты меня раскусила, я просто так пришел. Мне было скучно. И одиноко. – Он с интересом выгнул бровь и склонил голову набок. – Снилось что-то любопытное? – Нет, ничего особенного. Просто сон. В четыре часа утра. – Закрыв глаза, я постаралась говорить вежливее: – Возможно, ты хотел бы уйти и заняться чем-то полезным, например испечь пирог? Знаешь, это было бы весьма уместно, потому что мне нужно вставать через… Я открыла глаза и опешила – Ноя след простыл, он ушел, так и не дослушав. А может, я просто все еще сплю? Чтобы убедиться, что не сплю, я легонько ущипнула кожу на запястье. Больно. Значит, все-таки не сплю. Я опустилась на подушки. Странно. Ной только что был здесь, в этом нет сомнений. Зачем он в действительности приходил? А что, если он знал, что мне снится? Если это вообще возможно. Вдруг он знал, о чем я думала?.. Меня осенило. А вдруг, зная, что мне снится, именно за тем он и пришел – чтобы разбудить меня до того, как станет поздно?.. Весь следующий день я успешно избегала его, хотя, не могу не признать, во время завтрака не могла не взглянуть на его спину. Меня внезапно атаковала целая куча неприятных и дурацких вопросов: Ной знает о моем наваждении? Он знает, что я чувствую? Он знает, что именно мне снится? Однако единственный вопрос, на который я хотела получить ответ, звучал просто и незамысловато: «А я ему нравлюсь?» Эти мысли были абсолютно бесполезными, еще не время. И это не должен быть Ной. Только не он и только не здесь, не в этом городе, не в Эттон-Крик. Этот город не отпустит тебя. Внезапно меня охватило жгучее чувство страха, и я взглянула на Ноя по-другому. Даже сейчас понимала, что зря это делаю – лучше бы и дальше не обращать на него внимания. Как раньше. Когда я его не видела и не замечала. Ну зачем он той ночью меня поцеловал? Да, всему виной тот поцелуй, который мы потом успешно проигнорировали. Точнее, это он ведет себя как ни в чем не бывало, а мне стали сниться странные сны. Если бы не сны, я бы и не увидела его губ, складывающихся в улыбку, не заметила широкие плечи, обтянутые изношенной футболкой, великоватой в талии. Я бы не обратила внимания на длинные, мускулистые ноги. Не увидела бы, как неряшливо растрепаны его светлые волосы и как он откидывает их со лба. Я бы не позволила себе любоваться теми редкими моментами, когда из-за туч выглядывало осеннее солнце, чтобы запутаться в его медовых волосах. Внезапно Ной обернулся, будто почувствовав мой взгляд, и спросил: – Что? И я очнулась. Лучше бы я его не замечала, потому что этот день как будто выделился из вереницы остальных. Меня никто не преследовал, не обзывал, на меня даже не оборачивались. Я так глубоко погрузилась в собственные мысли, что перестала замечать что-либо вокруг. – Ты что, влюбилась? – насмешливо спросил Аспен, когда я протопала мимо Первого медицинского павильона, направившись к общежитию музыкантов. Я застыла. Медленно обернулась. Аспен погрустнел, увидев выражение моего лица. – Ты снова думаешь о Скалларк? – спросил он, приблизившись. Я покачала головой и решительно зашагала к павильону. Щеки опалил жар из-за чувства вины, голова стала неимоверно горячей. Сосредоточься, Кая, в Эттон-Крик маньяк, соберись! Сейчас не время думать о любви. Еще не время. Но на этом сюрпризы не закончились. Во время обеденного перерыва, когда мы привычно заняли очередь за напитками в лавчонке на территории УЭК и Скалларк принялась бурно рассказывать о создании учебной группы для исследований нервной системы, куда она планирует записаться, внезапно появился Аспен и вытащил нас из очереди за локти. – У меня есть предложение получше, – сказал он заговорщицки. Скалларк охнула: – Сейчас? – и прижала сумку к груди, будто опасалась, что кто-то может сорвать ее с плеча. Я растерялась, не понимая, о чем речь и что такое Аспен собрался сейчас предложить. Однако все встало на свои места, когда он завел нас в одно из небольших кафе через дорогу от университета и жестом отодвинул передо мной стул. Озадаченная, я села, пытаясь поймать взгляд Скалларк, но она усердно избегала его, при этом широко ухмыляясь. Чувство, что я попала в ловушку, возникло в ту секунду, когда возле нашего стола появились два официанта с тортом и бутылкой шампанского. Господи помилуй, подумала я, надеясь, что ошибаюсь, но я, к сожалению, не ошиблась. И несмотря на то, что мне двадцать лет и все посетители смотрели исключительно в нашу сторону, Аспен и Скалларк попросили бедных работников кафе с конусообразными шапочками на головах спеть песню «С Днем Рождения тебя!». Когда те, не жалея ни меня, ни себя, ни посетителей, наконец-то закончили петь, Скалларк и Аспен одновременно протянули мне свои ярко упакованные подарочные коробки. Кончики тяжелых кос Скалларк при этом коснулись стола. Я в упор посмотрела на ребят: – У меня день рождения в сентябре. – Да мы в курсе, – насупилась Скалларк. – Но, понимаешь ли, в свете последних событий… – Она всучила мне подарок, и я бережно взяла его. – Пожалуйста, не порть нам удовольствие уже второй день подряд! Вчера у тебя спарринг, потом ты в библиотеке… Пришлось импровизировать, чтобы ты не улизнула! Я заставила себя расслабиться и, покосившись по сторонам, чтобы проверить, не смотрит ли кто-то на нас, взвесила коробку на ладони. – Ух ты, тяжелая, – улыбнулась я, судорожно размышляя о том, каким образом ребята могли узнать о моем дне рождения. Я уже мысленно оформляла этот вопрос, когда заметила, что Аспен и Скалларк смотрят куда-то поверх моего плеча. Я обернулась. В дверном проеме кафе стояла Кира Джеймис-Ллойд и прямо-таки прожигала взглядом в Аспене дыру. Внутри меня все задрожало от гнева, но я, прочистив горло, сделала огромный глоток холодной воды. Аспен, сидящий как раз напротив меня, побледнел и сильно нахмурился. Вместо вопроса о дне рождения я задала другой: – Это ты заставил ее удалить с сайта статьи? Аспен вытаращился на меня так, будто даже предположить не мог, что я об этом когда-нибудь узнаю. Скалларк подпрыгнула, пригвоздив его недоверчивым взглядом к сиденью: – Что?! Ты говорил с ней?! Аспен сморгнул, перевел взгляд со Скалларк на меня, а затем на Киру и пробормотал: – Я на пару минут, – и ушел. Скалларк немедленно наклонилась и прошептала с дьявольским огоньком в глазах: – Ну и как давно ты знаешь о том, что они встречались? – А они встречались? Скалларк свела брови, иронично спросив: – Ты и теперь будешь притворяться? – Нет, я собираюсь развернуть подарки. В моем голосе было столько воодушевления, что я мысленно похвалила себя за актерскую игру. – Сперва взгляни на подарок Аспена, – попросила Скалларк, поиграв бровями и пряча усмешку. – Ладно. Похоже, это книга. – Я осторожно отодвинула оберточную бумагу и скептически прочла: – «Руководство по моде для современной девушки». Скалларк громко расхохоталась. Я ее веселья не разделила. – Да уж, очень смешно. – Не будь такой. А теперь посмотри мой подарок. Уже приготовившись к очередному сюрпризу, я сняла с круглой коробки крышку и удивилась: – Кактус? – Подружка для Бенджи, – пояснила она, растянувшись в очередной дикой улыбке. – Похоже, это подарок не для меня, а для него, – сказала я, улыбаясь уже искренне. Коробка с кактусом отправилась на соседний со мной стул, и я сказала: – По крайней мере, кактус лучше, чем руководство для модной девчонки, или как там. – Эй! – возмущенно воскликнул Аспен, возникая за моей спиной. – Я тщательно его выбирал! – Прости, я не то… – Я резко замолчала, когда Аспен с виртуозностью фокусника выхватил из кармана куртки нечто изящное и переливающееся. Я затаила дыхание, когда он взял мою ладонь и уронил в нее это привлекательное нечто.