Тот безапелляционно отозвался: – Кому надо, тот работает. Мы быстро, одна нога здесь, вторая – уже тоже здесь! – и, ныряя на ходу в рукава куртки, толкнул дверь, завел с пульта двигатель. Аделия спешила за ним следом, собственно, сама удивляясь, что он так спешно рванул исполнять ее просьбу – встречаться с архитектором. – Макс, мы ведь даже не знаем, где он живет! – всплеснула руками на крыльце. Капитан обернулся через плечо, укрывшись от ветра, сделал затяжку: – Кто? – прищурился. Аделия опешила: – Мы не к архитектору едем? Александров пожал плечами: – Давай попробуем и к нему. Если успеем, конечно… Он неопределенно посмотрел в сторону города, прищурился от сигаретного дыма. Девушка не понимала: – А куда тогда мы так торопимся? Макс достал из кармана сотовый, активировав экран, показал сообщение: «Я тебе просто сбрасываю выписки, анализируй сам, брат. Там на всех, чтобы два раза не вставать». И прикрепленный к сообщению файл. – Громов? – Макс кивнул в ответ. – Так мы распечатывать выписки едем? Снова кивнул, спустился по ступенькам и направился к машине: – В Вязьму поедем, в УВД… Там распечатаем и с парнями познакомимся заодно… – За одно с чем? – Аделия медленно спустилась с крыльца. – Заодно с поиском адреса твоего архитектора, – Макс распахнул пассажирскую дверь: – Поехали, пока народ на месте. Новый год на носу! ⁂ Неприметное крыльцо серого здания с рисованной гуашью елочкой на стеклянных дверях – так выглядел вход в УВД. Аделия еще усаживаясь в машину заметила, как преобразился Макс: уже знакомая девушке собранность, острота во взгляде, плавность и уверенность движений – капитан снова оказался в своей стихии. И с приближением к зданию УВД это чувство росло. Он взбежал на крыльцо, рассеянно посмотрел по сторонам, распахнул дверь и галантно пропустил Аделию вперед. Размашисто шагая, подошел к окну дежурного, достал паспорт и положил на стойку: – С наступающим, нам в 106 кабинет… Дежурный неохотно оторвался от изучения журнала регистрации, спрятал между страниц электронную книгу. Лениво потянулся за паспортом, безошибочно открыв на нужной странице – с фотографией. Сверился со списком. – Документики на девушку? – уточнил. Аделия растерянно пожала плечами: – А у меня нет с собой… Макс облокотился на стойку, прищурился: – Запиши, что нас двое, а? Дежурный внес данные его паспорта в журнал. Вернул паспорт на стойку: – Не положено. – Скользнул взглядом по Аделии, кивнул на скамейку у входа: – Девушка может тут подождать. Его напарник прохаживался за спиной, будто разминал ноги. Небрежно глянув на вошедших, достал сотовый, быстро набрал сообщение. Макс озадачился: – Ну, друг, чего она здесь будет мерзнуть? Дежурный посмотрел на него, уколол взглядом: – А вы в 106 м не задерживайтесь… Она и не успеет замерзнуть. Проходите, – дежурный равнодушно кивнул в сторону коридора: – Первый этаж, правое крыло. И вернулся к своему журналу. Макс протянул Аделии ключи: – Подожди в машине тогда… Девушка взяла ключи, посмотрев в его удаляющуюся спину, огляделась по сторонам и присела на скамейку. Мимо сновали люди в полицейской форме – Аделия не разбирала ни званий, ни подразделений. Многих, шедших «по гражданке» узнавала по профессиональным глазам, которые скользили по ней, замечая детали, перебирали до мелочей и отпускали взглядом как не представляющую интереса. Было неловко и неудобно из-за этого. Чтобы куда-то себя деть, девушка достала из сумки альбом архитектора Свиридова, бережно открыла на последней странице – где был вложена зарисовка призрака. Сколько лет девочке? Ада слышала, что призраки детей всегда выглядят примерно одинаково с точки зрения возраста – не младенцы, но и не подростки. Внешне это могут быть образы ребенка от пяти до десяти лет. Не поймешь и по элементам одежды – более «взрослые» призраки могут иметь какие-то индивидуальные черты – походка, очки, шрамы – а дети нет. «Ангелы», – невольно напрашивалось. «Незабудки», – вторило в груди. – Ваши рисунки? – неожиданный вопрос над головой заставил вздрогнуть, Аделия едва не выронила альбом, сумка выскользнула из рук, скатилась на скамейку. Девушка перехватила ее, подняла голову: напарник дежурного, тот самый, что прохаживался по коридору, замер рядом с ней, бесцеремонно разглядывая через ее плечо ночной пейзаж и зарисовку призрака. Девушка покачала головой: – Нет. Это рисунки одного местного архитектора, случайно их нашли в архиве. Хотели вот встретиться с ним или его наследниками, передать. Дежурный наклонился ниже, прочитал подпись: – Свиридов? – в голосе удивление. – Так он умер давно. У Аделии упало сердце. Хотя, конечно, это следовало предусмотреть – возраст у архитектора наверняка немолодой. – А родственники его здесь остались, не знаете? – Работа у меня такая, все знать… Не остались. В позапрошлом году дочь в Москву перебралась. Татьяна Архиповна Лифанова, поищите ее там. – А как самого архитектора звали? Архип Свиридов? Дежурный кивнул: – Ну да. Он здесь похоронен, в Вязьме… Говорят, последние годы сильно сдал, болел много? Говорят даже немного того, – полицейский покрутил у виска: – свихнулся. Все искал кого-то. Мужчина посмотрел на вошедшего в здание коллегу, пожал руку, поздоровался и сразу вернулся к разговору с Аделией: – На местном канале про него передачу снимали к годовщине смерти, рассказывали… А это точно его рисунки? Аделия пожала плечами: – Вроде бы да… Сами хотели узнать, для этого его, собственно, и искали… Посмотрела в коридор – в его полумраке появилась фигура Макса. Дежурный вздохнул: – Ну, тогда дочку его ищите, может, у нее какие-то данные или узнает руку отца… – Когда Макс подошел вплотную, дежурный неодобрительно взглянул на стопку распечаток в его руке. – Все? – спросил. Макс кивнул, перевел взгляд на Аделию: – Я заодно узнал, где искать архитектора Свиридова. – На местном кладбище, – девушка покосилась на дежурного, пояснила: – Мы тут с молодым человеком беседовали как раз на эту тему… Наследники в Москве. – Угу, ясно, – Макс скептически хмыкнул. Уже выйдя на крыльцо, предложил: – Давай, все-таки по адресочку проедем?