Как и доска, планшетка тоже отличалась от той, что я видел в юности. Это была не пластмасса, а настоящая слоновая кость, заостренная с одного конца. Я зажег свечу, поставил ее на стол и выключил свет в кухне. — Романтично, — прокомментировала Джесс. — Пожалуйста, можешь серьезнее к этому отнестись? — Если честно, Юэн, нет, не могу. Мы сели напротив друг друга, заняв противоположные стороны доски. Затем мы положили пальцы на планшетку, приготовившись начать. — Есть ли здесь дух? — спросил я, обращаясь к области над кухонным столом. Планшетка не сдвинулась с места. Я спросил снова, на этот раз нараспев, как медиумы в кино. — Есть ли здесь дух? Планшетка медленно начала двигаться — неровное скольжение по доске к слову в правом верхнем углу. НЕТ Я посмотрел через стол на Джесс, которая едва сдерживала смех. — Прости, — сказала она. — Я не могла удержаться. — Пожалуйста, давай без предубеждений, — попросил ее я. — Ради Мэгги. Джесс стала серьезнее при упоминании о нашей дочери. Она не хуже меня знала, что это все было ради Мэгги. Если в Бейнберри Холл действительно были призраки, то видела их только она. А это означало, что так и будет до тех пор, пока они не уйдут. — Хорошо, — ответила Джесс. — Обещаю. Я снова спросил про духа. На этот раз планшетка дернулась вперед — так сильно, что мне показалось, она вот-вот выскользнет из-под моих пальцев. Тем не менее она все еще была там, следуя к слову в верхнем левом углу. ДА — Могла бы и поаккуратнее двигать, — сказал я Джесс. — Хватит так толкать. — Это ты толкаешь. Я посмотрел на доску, где планшетка продолжала вертеться вокруг слова ДА, хотя мои пальцы едва ли ее касались. С Джесс было то же самое. Ее касание было настолько легким, что казалось, она вообще не трогает слоновую кость. В кухню ворвался холод — настолько внезапное понижение температуры, что я ощутил это в костях. Я не чувствовал такого холода с той самой ночи, когда впервые услышал музыку, доносившуюся с третьего этажа. Когда я выдохнул, то увидел свое дыхание. Дрожа, я выплюнул еще один вопрос, пока планшетка не остановилась. — Дух, ты до этого жил в Бейнберри Холл? Планшетка продолжала кружить над словом. ДА — Дух, как тебя зовут? Планшетка снова дернулась. Так быстро, что у Джесс перехватило дыхание. Я ошеломленно уставился на нее, когда она, казалось, сама по себе двинулась к букве в центре доски. К Потом к следующей. Е И к следующей. Р — Это дух Кертиса Карвера? — спросил я. Планшетка снова дернулась к ДА в верхнем левом углу. Джесс, сидевшая напротив, обеспокоенно посмотрела на меня. Она уже хотела оторвать пальцы от планшетки, но я покачал головой, призывая ее держать их там. — Кертис, это тебя моя дочь называет мистером Тенью? Планшетка продолжала кружить. ДА — Наша дочь сказала, что ты с ней говорил, — продолжил я. — Это правда? Еще больше движения и кругов вокруг слова. ДА — Ты хочешь нам что-то сказать? Планшетка быстро скользнула к букве О. За ней последовали еще восемь букв, причем планшетка двигалась так сильно, что я слышал, как она скребет по доске. Мы с Джесс держали на нем пальцы, наши запястья дергались вперед и назад с каждой буквой. С Потом Т. Потом О. Потом Р. Потом О. Потом Ж. Потом Н. Потом О. — Осторожно? — прочитал я вслух. Планшетка взлетела обратно к ДА, едва коснувшись, прежде чем вернуться к двойной радуге букв и произнести то же самое слово. ОСТОРОЖНО — Что это значит? — спросил я. Планшетка так и не перестала двигаться, повторяя схему девяти букв трижды. ОСТОРОЖНО