Пока Брайан ждал рябого возле аккуратного здания, поражавшего своим увядающим великолепием, в его голове хаотично бродили мысли. У визита Крёнера в ветхую больницу могло быть бесконечное количество причин. Может, у него там родственники. Может, он и сам болеет, хоть со стороны это незаметно. Может, визит связан с местной политикой. А с другой стороны, вполне возможно, есть и другие причины, не столь очевидные. Брайану с трудом удалось додумать мысль до конца. По другую сторону улицы самшитовые кусты в глиняных кадках обрамляли дверь с латунным орнаментом. Как оказалось — непонятный гибрид между закусочной и вполне приличным рестораном. Оттуда открывался вполне сносный вид на клинику. За исключением угла, где стояли телефонные будки. Звоня в первый раз, Брайан удивился. Пусть Лорин самой нет дома — в таких случаях можно было бы оставить весточку их домработнице миссис Армстронг. Но раз и ее тоже нет, почему он не смог хотя бы на автоответчике сообщение оставить? Брайан выругался. Лорин сама настояла на покупке этого чуда, которое она отчасти с пиететом поместила на семейную реликвию: ее же она иронично звала «самым дорогим бруском орехового дерева, когда-либо оказывавшимся на английской земле». И раз он есть, почему она им не пользуется? Бог его знает, подумал он и снова позвонил. Лорин могла покапризничать, когда они друг друга не совсем понимали. Может, она вместе с Бриджет в Кардифф поехала. Третий звонок оказался более удачным. Как они и договаривались, Кит Уэллес был на месте — терпеливо ждал звонка Брайана. — Не думаю, что тут стоит чего-то ждать, — разговор он начал спокойно, — но вообще в данный момент Герхарт Пойкерт находится в доме престарелых в Агно. — Боже мой, Кит! А где находится Агно? Брайан барабанил пальцами по полке. Один из посетителей заведения, подойдя к нему сзади, нетерпеливо на него поглядывал. Обернувшись, Брайан замотал головой. Он и не думал никому уступать место. — Да совсем близко, — неохотно продолжил Уэллес. — Агно всего в тридцати-сорока километрах от Баден-Бадена, я сейчас там. Но… — Так поезжай! — Да, но, видишь ли, просто Агно во Франции. — Во Франции? Брайан попытался выстроить в голове логичные причинно-следственные связи. Это оказалось непросто. — Ты разговаривал с заведующим? — Я ни с кем не разговаривал. Вообще-то, сегодня пятница. Разговаривать не с кем. — Так поезжай туда. Но сначала окажи мне услугу. — Если смогу. Пятница, вторая половина дня. — Позвони в больницу Святой Урсулы во Фрайбурге. — Да я же туда обращался еще несколько недель назад. Один из первых частных госпиталей, куда я вообще звонил. — Да, но, насколько я понимаю, ничего не узнал. Мне нужно осмотреть эту больницу. Я видел, как туда заходит один из тех, кого мы ищем. — Бог мой! Кто? — Крёнер. Его я называю рябым. — Ничего себе! Ты говоришь, Вильфрид Крёнер? — Уэллес помолчал. — Я хотел бы попросить: если можно, я в понедельник закруглюсь. Очень хотелось бы пару дней побыть с семьей, до того как я поеду работать в Бонн. — Тогда, Кит, нам надо поторопиться. Я чувствую, мы вот-вот что-то нароем. Окажи мне услугу и позвони сейчас в больницу Святой Урсулы, скажи, что у тебя есть в городе агент и ты очень хотел бы его к ним направить. Скажи, что у него есть подарок. Брайан продиктовал номер телефона и, не убирая трубки от уха, опустил руку на рычаг телефона. Очередь за ним рассосалась. Когда меньше чем через пять минут зазвонил телефон, посетитель, до этого момента проявивший терпение, наградил Брайана убийственным взглядом. Кит Уэллес извинился. Агентов, о которых так поздно предупреждают, в клинике видеть не желали. Кроме того, в выходные дни в клинике обычно никого нет. Заведующая подчеркивала: администраторам больницы время от времени тоже надо отдыхать. Как профессионал, она поставила точку. Брайан расстроился. Множились догадки о том, какие дела у Крёнера могут быть в той крупной больнице. Чтобы войти внутрь, Брайан сделает все что угодно, но, пока их с Китом Уэллесом любительское расследование не завершилось, лучше ему не привлекать к себе внимания. Пару часов назад Крёнер решительно сделал несколько шагов в сторону «ягуара» — этот случай до сих пор остался в его памяти как крайне неприятный. Подходить к своему мучителю ближе Брайану не хотелось. Пока что. У завсегдатаев пивной выходной уже начался. Видимо, обеспеченные люди, они только что вышли с работы — вероятно, с одной из окрестных модных улочек. Через мелкие тонированные оконные стекла Брайан мог незаметно наблюдать за подъездной дорожкой. Крёнер из здания еще не выходил. Меньше чем через час после последней беседы с Уэллесом Брайан сам позвонил в больницу Святой Урсулы. Забившись в уголок телефонной будки и прикрыв трубку рукой, он сделал глубокий вдох. Шум пивной заглушить было трудно. Затем он посмотрел на часы. Половина пятого. Заведующая больницей Святой Урсулы удивилась, когда он представился по-английски. — Не понимаю, фрау Реман, — продолжил, сжимая телефонную трубку, Брайан, когда она отказалась с ним разговаривать. — Вы говорите, что только что с моим начальником разговаривали, но тут наверняка какая-то ошибка. Наверное, это был другой человек. По молчанию Брайан понял, что завладел ее вниманием. — Видите ли, я звоню с медицинского факультета в Оксфорде, я его декан. Меня зовут Джон Макриди. Я звоню по просьбе исследовательской группы врачей-психиатров, заведующих отделениями, они в данный момент находятся на конференции в Баден-Бадене. Завтра они едут на экскурсию во Фрайбург, и поэтому один из участников конференции, мистер Брайан Андервуд Скотт, попросил меня узнать, можно ли в какое-то время завтра посетить вашу клинику, лучше в первой половине дня. И естественно, ненадолго. — Завтра? Вопрос и грубый голос выбили Брайана из необычной роли. Пришлось сделать секундную паузу, прежде чем он снова нащупал неестественный тон Макриди. Пара новых посетителей распахнули входную дверь пивной, громогласно переговариваясь. Брайан понадеялся, что положенная на трубку рука заглушила фоновый шум. Фрау Реман наверняка покажется странным, что в знаменитом Оксфорде так говорят по-немецки. — Да, я прекрасно понимаю, что предупреждаю очень поздно, фрау Реман, — продолжил он, — но это полностью моя вина. Мистер Андервуд Скотт еще несколько недель назад попросил меня сообщить вам о его просьбе. Но, к сожалению, я закрутился с делами и не успел. Может, вы меня выручите? — Извините, мистер Макриди, но я вам помочь не смогу. Кроме того, субботний визит в принципе невозможен. Нам тоже нужны перерывы на отдых. Отказ окончательный. Несколько поздно пришедших посетителей пивной ошалело перевели взгляд с верхней одежды, которую они собирались повесить, на Брайана, раздраженно швырнувшего трубку и тихо ругавшегося у себя в уголке, — готового сражаться, но абсолютно безоружного. Значит, надо просто-напросто сунуться в пасть льва — посмотреть, что получится. На следующий день он зайдет с улицы и представится как Брайан Андервуд Скотт, за которого так упрашивал мистер Макриди. Оставалось только надеяться, что заведующая будет у себя дома, в служебной квартире, которая, согласно плану, располагалась в левом крыле. Уже давно начало темнеть. От вечернего ветра закачались деревья на аллее возле больницы, когда в матовом свете кованых ламп над главным входом показался силуэт Крёнера. Он посмеялся с женщиной в дверях, а потом, взяв под руку сгорбленного мужчину и беседуя с ним, спокойно пошел по дорожке. Спрятавшись за одним из вязов, Брайан почувствовал, как заколотилось сердце и задрожали ноздри. Двое мужчин прошли совсем рядом с ним. Крёнер относился к этому мужчине с трогательной заботой. Должно быть, член семьи, но вряд ли отец рябого. Не настолько старый, хотя было непонятно, какого он возраста: слабое тело, морщинистое лицо и почти белоснежная борода. Старик, с виду больной и усталый, ничего не говорил. Как показалось Брайану, силы у него на исходе. Наверное, Крёнер сюда из-за него пришел — а теперь забирает его домой на выходные. Поэтому Брайан не мог не удивиться, когда эти двое прошли мимо машины Крёнера и продолжили прогулку под шепчущимися кронами деревьев в сторону района Баслер-Ландштрассе и Тингенерштрассе. Какое-то время двое мужчин тихо переговаривались на трамвайной остановке. Рядом с ними встала стайка веселых молодых людей, предвкушающих первую вечеринку выходных. Они в шутку толкались и хохотали — им вторило отражающееся от фасадов эхо. Брайан перешел дорогу к остановке и затесался среди юных шутников. До Крёнера и старика было меньше двух метров. Беседовали они тихо, но голос у старика был хриплый, и он — понапрасну — через слово откашливался. Потом подошел трамвай. Не оборачиваясь к спутнику, Крёнер скрылся в том же направлении, откуда пришел. Какое-то мгновение Брайан смотрел вслед рябому, но в итоге вошел в трамвай вместе со стариком. Сгорбленный мужчина спокойно огляделся и наконец заметил свободное место в глубине, рядом с каким-то смуглым парнем. Он встал возле сиденья, даже не попытавшись сесть. До следующей остановки он стоял лицом к лицу с молодым человеком. Пока они друг на друга смотрели, лицо парня неуловимо менялось. Вдруг он встал и быстро прошел мимо старика, не дотронувшись до него, и встал у задней двери, тяжело дыша. Трамвай покачивало; старик сделал шаг, тяжело опустился на двойное сиденье и пару раз покашлял. Он стал смотреть в окно. Они пересели на другой трамвай, а в итоге оказались в центре города — старик вышел и медленно двинулся вдоль светящихся витрин. Немного постояв перед кондитерской, предлагающей соблазнительный товар, старик слегка отклонился от маршрута — благодаря этому у Брайана появилось время подумать. У него был выбор: возобновить наблюдение за домом Крёнера или и дальше следить за пожилым мужчиной. Брайан посмотрел на часы. Кит Уэллес позвонит рассказать про поездку в Агно только через сорок пять минут. Отсюда до отеля идти максимум минут десять. Когда старик с довольной улыбкой вышел из магазина, Брайан последовал за ним. До самой Хольцмаркт в его вялом запястье покачивался маленький бумажный пакетик. На элегантной площади он недолго побеседовал с парой гуляющих, затем откашлялся и наконец скрылся в обветшалом, но красивом здании, стоящем чуть в глубине боковой Луизенштрассе. Брайан прождал почти десять минут, пока на третьем этаже включат свет. Пожилая женщина подходила к окнам и задергивала шторы. Из-за больших комнатных растений дело это было хлопотное — и, наверное, бессмысленное. Брайан заметил, что в этом большом доме на каждом этаже только одна квартира. Они, должно быть, огромные. В остальном здании царила темнота. Комната, залитая холодным светом люстры, показалась Брайану старомодной столовой. Туда вошел старик с белой бородой — встал за спиной у женщины и нежно обнял ее за плечи. Брайан посмотрел на крепкую, узкую латунную табличку, разместившуюся между резной дверной рамой и современным домофоном. Напротив третьего этажа значилось: «Герман Мюллер инвест». Глава 35 — Эй, Лорин. Видела, как тот господин на меня смотрит? — Какой, Бриджет? Я никого не вижу. Лорин оглядела ресторан отеля «Коломби». Примерно сто человек собрались насладиться тем коротким промежутком времени в начале вечера, когда вот-вот подадут ужин. Она не замечала бряцания столовых приборов и разговоров на бесчисленном количестве языков. Она думала лишь о Брайане и о том, что заставило ее сделать столь решительный шаг — поехать во Фрайбург. Инстинктивно вернулось ощущение беспокойства. Прежде она ничего подобного не испытывала. — Вон там! За пустым столиком с лиловой скатертью. Он сейчас на нас смотрит. В клетчатом пиджаке. Смотри! — Ах да. Теперь вижу. — Красивый мужчина, верно? — Да, точно. Лорин поразила слепота Бриджет. «Красивый» тут, наверное, не самое походящее слово.