У него имелись на меня планы. Планы, требующие, чтобы я не испытывала слабость. Я была не уверена, хорошо это или плохо. — Планы?! Его рука поднялась, обхватив меня за затылок, он снова посмотрел мне в глаза. — Сначала, еще один урок, на этот раз о кормлении. — Хорошо, — выдохнула я, пытаясь не казаться, но не достигнув успеха, разочарованной. Он ухмыльнулся. Будь проклят этот вампир! Я старалась быть послушной. Это было так тяжело. Он изучал выражение моего лица, затем расхохотался, поднявшись на ноги, поставив меня на ноги перед собой. И начал отстранять меня от себя, я запаниковала при мысли, что буду перед ним почти голой, вцепилась ему в плечи, прижалась всем телом. Он наклонил голову, глядя мне в лицо. — Лия? — Закрой глаза, — прошептала я, прежде чем смогла себя остановить. — Что не понял? — Эм… — Как нужно его попросить, чтобы казаться покорной? — Не мог бы ты, пожалуйста, закрыть глаза, дорогой? Его руки на моей талии нетерпеливо сжались. — Зачем? — Я почти голая, — тихо объяснила я, как мне показалось, в этом не было необходимости. Его руки еще раз сжались, на этот раз притягивая меня еще сильнее к своему телу, голова наклонилась ближе ко мне. — Я видел тебя вчера ночью, зверушка. — Знаю. Его лицо придвинулось еще ближе. — У тебя красивое тело, Лия. Мои глаза скользнули в сторону. — Посмотри на меня, — потребовал он. Глаза снова скользнули к нему. — Я не хочу, чтобы ты пряталась от меня, — произнес он. — Это приказ? — Спросила я просто, чтобы убедиться. — Нет, если ты не будешь этого делать, — ответил он. Что, черт возьми, это значит? — Итак, ты хочешь сказать, что не собираешься закрывать глаза? — Нет. Он точно был придурком. Скорее всего он должно быть прочитал мои мысли или поскольку я не разговаривала с ним мысленно, может увидел выражение моего лица. Поэтому он продолжал: — Я хотел бы понять, почему это для тебя проблема. — Я голая, — объяснила я, хотя и так было понятно. — И я видел тебя прошлой ночью, — повторил он, его тон ясно говорил, что он тоже считает излишне мне это объяснять. — Сейчас не ночь. А утро. — И что? — Солнце светит, — продолжила я. — Солнце? — переспросил он. — Да. Я проснулась, — продолжила я. Его руки скользнули мне за спину, когда он пробормотал: — Вижу. — Что ты видишь? Вместо ответа он терпеливо сказал: — Мой язык был у тебя во рту. — Да, но… — Твоя кровь наполняла мне рот. — Да, но… — И моя рука была у тебя в трусиках. Все это я знала. До сих пор. — Да, но… — А мой палец был в твоей… — Да! — огрызнулась я, оборвав его. — Но сейчас совсем другое дело! — Как такое может быть? — Очень просто. — Объясни мне. — Я не могу! Он вздохнул, прежде чем заявить: — Ты сейчас стоишь в моих объятиях почти голая. Я чувствую твою кожу, чувствую твой запах, прикасаюсь к твоим волосам. Ты прижимаешься ко мне и говоришь, что если я увижу твою грудь, ты почувствуешь себя неловко, хотя я видел ее вчера? Его послушать, так моя просьба звучала очень глупо. Я опустила глаза и посмотрела на его горло. — Звучит глупо, — произнесла я вслух тихо. — Покажи мне себя, Лия. Мои глаза снова встретились с его.