– Идеи? – спросил я Аннабет. Я обязан был спросить. Будучи дочерью богини мудрости и стратегии, Аннабет любила составлять планы. – Мы спускаемся вниз, – сказала она. – Находим гиганта. Забираем кадуцей. – Вау, – ответил я. – И мудро, и четко. – Заткнись. Мы перебрались через заграждения, пролезли под лентой, и подползли к отверстию. Я то и дело косился на полицейских, но они не оборачивались. Пробраться в опасную дымящуюся дыру посреди нью-йоркского перекрестка оказалось подозрительно легко. Мы опускались. И опускались. Ступеньки, кажется, были бесконечны. Единственное пятно света над нами все уменьшалось и уменьшалось, пока не стало размером с почтовую марку. Я больше не слышал городской транспорт, только эхо капающей воды. Каждые двадцать футов или около того, рядом с лестницей мерцал тусклый источник света, но от этого спуск не переставал быть мрачным и жутким. Я был смутно осведомлен в том, что позади меня тоннель открывался в гораздо большее пространство, но я полностью сосредоточился на лестнице и на том, как бы не отдавить пальцы Аннабет, которая спускалась подо мной. То, что мы добрались до самого дна, я понял по всплеску какой-то жидкости под ногами Аннабет и по ее возгласу: – Святой Гефест, – сказала она. – Смотри, Перси. Я приземлился рядом с ней и оказался в луже грязи. Оглянувшись, я понял, что мы находимся в пещере размером с завод. Теперь тоннель был похож на узкий дымоход. Каменные стены были заполнены старыми кабелями, трубами, рядами кирпичной кладки, которые ранее, возможно, были фундаментами зданий старой постройки. Из лопнувших водопроводных труб, вероятно, когда-то бывших частью канализационной системы, непрерывно сочились вода, стекая по стенам вниз и оставляя на полу слой грязи. Мне совсем не хотелось знать, что было в этой воде. В тусклом свете пещера казалась чем-то средним между зоной строительных работ и блошиным рынком. Вокруг были разбросаны деревянные ящики, наборы инструментов, древесина и куча стальных труб. Там даже был бульдозер, самоходная землеройная машина, наполовину утопавший в грязи. Или еще лучше: несколько старых машин, непонятно каким образом попавшие сюда с поверхности, до отказа были забиты чемоданами и кучами кошельков. Повсюду небрежно валялись стойки с одеждой, будто бы кто-то обчистил целый универмаг. Но, что хуже всего, на стальных подмостках, с крючков для мяса свисали коровьи туши – обескоженные, потрошеные, готовые к разделке. Судя по запаху и летающим рядом мухам, туши были далеко не свежие. Этого почти хватило, чтобы сделать из меня вегетарианца, за исключением того надоедливого факта, что я просто жить не мог без чизбургеров. Никаких признаков присутствия гиганта. Я надеялся, что его не было дома. Тогда Аннабет указала в дальний конец пещеры. – Возможно, там. Прямо во тьму вел идеально круглый тоннель диаметром в двадцать дюймов, будто бы сделанный огромной змеей. Ух… плохие мысли. Мне совсем не нравилась мысль отправиться на другую сторону тоннеля, особенно пробираясь через блошиный рынок, строительное оборудование и коровьи туши. – Как все эти вещи сюда попали? Мне хотелось говорить шепотом, но мой голос все равно отдавался эхом повсюду. Аннабет осмотрела местность. Ей явно не нравилось то, что она видела. – Они, должно быть, разобрали бульдозер по частям и притащили сюда, затем собрали вновь, – предположила она. – Мне кажется, что именно так они прокопали систему метрополитена много лет тому назад. – А что насчет другого хлама? – спросил я. – Машины и… эм, мясные изделия? Аннабет поморщилась. – Кое-что из этого похоже на уличную торговлю. Все эти кошельки и коровы… у гиганта, должно быть, была причина на то, чтобы притащить их сюда, – она жестом указала на бульдозер. – Эта штука выглядит так, словно пережила войну. Когда мои глаза привыкли к темноте, я увидел то, что она имела в виду. Гусеничные тележки бульдозера были полностью разрушены, сидение машиниста обуглено, а в передней части устройства на отвале с ножом была огромная вмятина, будто бы что-то врезалось в машину… ну или кто-то ударил ее кулаком. Тишина была жуткая. Взглянув на крошечное пятнышко дневного света над нами, у меня закружилась голова. Как пещера такой величины могла находиться под Манхэттеном, не разрушив при этом городской квартал и не затонув в реке Гудзон? Мы, должно быть, опустились на сотни футов ниже уровня моря. Но, что действительно беспокоило меня, так это тоннель в дальнем конце пещеры. Я не хочу сказать, что чувствую запах монстров, как мой друг Гроувер. Но внезапно я осознал, почему он так ненавидит опускаться под землю. Здесь чувствовалась тяжесть и опасность. Полубогам здесь не место. Внизу тоннеля что-то затаилось. Я взглянул на Аннабет, надеясь, что она предложит прекрасную идею – делать ноги. Вместо этого она направилась к бульдозеру. Мы только достигли середины пещеры, когда из дальнего конца туннеля эхом раздался жуткий стон. Мы с Аннабет нырнули за бульдозер как раз в тот момент, когда из темноты появился гигант, потягиваясь после сна. – Завтрак, – урчал он. Теперь я видел его четко, к сожалению. Насколько он уродлив? Давайте-ка я объясню на таком примере: Секокус, Нью-Джерси, выглядел намного привлекательнее, чем этот гигант. И это не комплимент. Как и говорил Гермес, Какус был около десяти футов в высоту, что делало его мелким по сравнению с другими гигантами, которых я встречал. Но Какус возместил это своим безвкусным и кричащим внешним видом. У него были кучерявые рыжие волосы, бледная кожа, покрытая ярко-оранжевыми веснушками, недовольная гримаса с курносым носом, большими глазами и изогнутыми бровями, одновременно придающая ему испуганный и несчастный вид. Одет он был в красный велюровый халат и соответствующие тапочки. Халат был распахнут, выставляя на всеобщее обозрение шелковистые боксеры с сердечками, и роскошные волосы на груди красно-розово-оранжевого цвета, не существующего в природе. Аннабет подавила рвотный рефлекс: – Это рыжий гигант. К сожалению, у гиганта был очень хороший слух. Он нахмурился и осмотрел пещеру, останавливая взгляд на нашем тайнике. – Кто здесь? – взревел он. – Вы… за бульдозером. Мы с Аннабет переглянулись. Одними губами она прошептала: «Упс!». – Да ладно вам! – сказал гигант. – Я не одобряю трусишек! Покажитесь. Это была ужасная идея. С другой стороны, нас уже поймали с поличным как-никак. Возможно, гигант хотя бы выслушал причину, несмотря на то, что он носил трусы с сердечками. Я достал шариковую ручку и откупорил ее, после чего в моих руках оказался Анаклузмос. Аннабет вытащила свой щит и кинжал. Наше оружие не выглядело пугающим против паренька таких размеров, но, тем не менее, мы решили показаться. Гигант улыбнулся. – Ну и ну! Неужели это полукровки? Я попросил о завтраке, и появились вы двое? Как это любезно. – Мы не завтрак, – ответила Аннабет. – Разве нет? – гигант лениво потянулся. Два пучка дыма вырвались из его ноздрей. – Я представляю, как хорошо вы сочетаетесь с тортильями, соусом сальса и яйцами. Huevos semidiós. Только мысль об этом делает меня голодным! Он медленно пробирался через ряд подвешенных коровьих туш, и летающих поблизости назойливых мух. У меня скрутило в животе. Я пробормотал: – Ох, он же, в самом деле, не собирается… Какус сорвал одну коровью тушу с крючка и обдал ее пламенем. Ярко-красный поток огня поджарил мясо за считанные секунды, но, кажется, совсем не повредил его рукам. А когда туша поджарилась до корочки и зашипела, Какус, раздвинув челюсти и раскрыв рот до невозможности широко, поглотил ее тремя огромными укусами, вообще не беспокоясь о костях. – Ага, – слабо произнесла Аннабет. – Он, в самом деле, сделал это. Гигант рыгнул. Он вытер свои дымящиеся жирные руки об себя и улыбнулся. – Так, если вы не завтрак, то вы, должно быть, покупатели. Чем я могу вам помочь? Он звучал расслаблено и дружелюбно, будто был рад разговаривать с нами. Беря во внимание его тон и велюровый халат, он почти не казался опасным. За исключением, конечно, того, что его рост составлял десять футов, сам он плевался огнем и поедал коров за три укуса. Я сделал шаг вперед. Зовите меня старомодным, но я хотел, чтобы его внимание было сосредоточено на мне, а не на Аннабет. Полагаю, что это нормально для парня пытаться уберечь свою девушку от мгновенного возгорания. – Ээ, да, – ответил я. – Мы, возможно, покупатели. Что у тебя есть в наличии? Какус засмеялся. – Что у меня есть в наличии? Все что угодно, полубог! Продаю все по таким выгодным ценам, что выгоднее не бывает! – гигант обвел рукой пещеру. – У меня есть дизайнерские сумки, итальянские костюмы, хм … по-видимому, некоторое строительное оборудование, и если вы пришли сюда за Ролексом … Он полностью распахнул свой халат, внутри которого находилось множество мерцающих золотых и серебряных часов. Аннабет щелкнула пальцами. – Подделки! Я видела, эти вещи раньше. Ты достал все это у уличных торговцев, не так ли? Это дизайнерские подделки. Гигант выглядел задетым. – Не просто подделки, юная леди. Я краду только лучшее! Я сын Гефеста. Я узнаю качественные подделки, когда их вижу. Я нахмурился. – Сын Гефеста? Тогда не должен ли ты создавать вещи, а не красть их? Какус хмыкнул. – Слишком много работы! Ох, ну иногда, если я создаю высококачественный предмет, я делаю собственные копии. Но, в основном, легче – украсть. Я начал с кражи крупного рогатого скота, ну, знаете, еще в старые времена. Люблю крупный рогатый скот! Вот почему я поселился в квартале Митпэкинг. Я обнаружил, что у них здесь полным полно мяса! – он усмехнулся, будто это было удивительное открытие. – Уличные торговцы, высококлассные бутики – это замечательный город, даже лучше, чем Древний Рим! И рабочие были очень добры, создав мне эту пещеру. – Прежде чем ты не избавился от них, – сказала Аннабет. – И едва не убил. Какус подавил зевок. – Вы уверены, что не являетесь завтраком? Вы начинаете мне надоедать. Если вы ничего не покупаете, тогда я принесу соус и тортильи…