— Бене Гессерит вовсе не высокородные, — ответил тот — Только одна видимость. «Он может видеть меня достаточно ясно», — подумала Джессика. Она подняла связанные ноги на сиденье и согнула их, глядя в упор на охранника. — Она и правда смазливая, — сказал Кинет и облизал губы. — Просто жаль упускать — Он посмотрел на Гжиго. — Ты хочешь знать, что я об этом думаю? — Кто тебя знает? — Кинет пожал плечами — В конце концов, у меня таких баб никогда не было, может, такого шанса никогда больше и не представится. — Не смей так говорить о моей матери! — раздраженно сказал Пол. — Ха! — ухмыльнулся пилот. — Щенок залаял. Вряд ли удастся ему кого-нибудь укусить. А Джессика подумала: «Пол взял слишком высокий тон. И все же его Голос может сработать». Они продолжали полет в молчании. «Какие же они глупцы, — думала Джессика, изучая своих охранников и вспоминая слова Барона. — Они будут убиты, как только отчитаются в выполнении задания. Барон не захочет оставлять свидетелей». Топтер скользнул над южной оконечностью Защитной стены, и Джессика увидела внизу, под ними, залитые луной песчаные просторы. — Предатель велел высадить их на песок где-нибудь поблизости от Защитной стены, — сказал пилот. Он стремительно направил судно вниз, выровняв его у самой поверхности пустыни. Джессика увидела, что Пол начинает ритмичное дыхание успокаивающего упражнения. Он закрыл глаза, потом опять их открыл… Джессика следила за ним, не имея возможности ему помочь. Он еще не овладел искусством Голоса, подумала она. Если ему не удастся… Топтер, мягко накренившись, коснулся песка. Джессика, посмотрев назад, на Защитную стену, увидела тень мелькнувших и пропавших крыльев. "Кто-то преследует нас! Но кто? — думала она. — Те, кого Барон послал следить за этой парой? А за теми будут следить другие наблюдатели?? Гжиго выключил двигатель, и все погрузилось в тишину. Джессика повернула голову. Из окна из-за головы охранника со шрамами ей была видна поднимавшаяся луна и облитый ее холодным светом край скалы над пустыней. По обеим сторонам топтера вздымались волны песка. Пол прочистил горло. Пилот сказал: — Ну что, Кинет? — Я не знаю, Гжиго. Гжиго повернулся и потянулся к юбке Джессики. — Вытащи у нее кляп! — скомандовал Пол. Джессика почувствовала, как повисли в воздухе эти слова. Тон и тембр были выбраны превосходно — повелительные; резкие. Сказанные чуть громче, его слова были бы еще эффективнее, но и так, она чувствовала это, они попали в нервный спектр человека. Гжиго развязал ленту, которой был обвязан рот Джессики, и потянул за конец кляпа. — Оставь! — приказал Кинет. — Заткни свой клапан! — отрезал Гжиго. — Руки ведь у нее связаны. -Он вытащил кляп, жадно вгляделся в Джессику, и его глаза заблестели. Кинет положил руку на локоть Гжиго. — Слушай, Гжиго, не нужно… Повернув шею, Джессика выплюнула кляп. Она настроила свой голос на низкий повелительный тон: — Джентльмены, не нужно бороться из-за меня. — В то же время она изогнулась так, чтобы Кинет мог видеть ее лицо. Она видела, как они напряглись, зная, что они уже настроены на драку. Мысленно они уже за нее боролись. Она подняла голову повыше, чтобы Кинет видел движения ее губ, и сказала: — Вы не должны спорить. Разве есть женщина, которая стоила бы того, чтобы драться из-за нее? — спросила она. И своим тоном, и всем своим видом она утверждала обратное: да, она стоит этого. Пол стиснул зубы, вынуждая себя молчать. Его Голос имел один шанс. Теперь все зависело от его матери, чей опыт был несравненно больше. — Угу, — сказал охранник со шрамами. — Зачем нам бороться… Его рука взметнулась над шеей пилота. Удар был встречен вспышкой металлического предмета, вонзенного в руку Кинета и тут же поразившего его в грудь. Человек со шрамами застонал и сполз на пол. — Он думал, что я болван, не знакомый с этим трюком, — сказал Гжиго. Он вытащил нож, и его лезвие блеснуло в свете луны. — А теперь уберем щенка, — сказал он и подвинулся к Полу. — В этом нет нужды, — прошептала Джессика. Гжиго заколебался. — Разве я не помогла тебе? — спросила Джессика. — Дай мальчику шанс. — Ее губы изогнулись в усмешке. — Ничтожный шанс в этих песках. — Она улыбнулась. — Ты получишь хорошую награду… Гжиго посмотрел по сторонам, потом снова на Джессику. — Мне приходилось слышать, что может случиться с человеком в этой пустыне, — сказал он. — Разве я прошу слишком много? — жалобно произнесла Джессика. — Ты пытаешься меня надуть, — пробормотал Гжиго. — Я не хочу, чтобы сын умер на моих глазах, — сказала она. -По-твоему, это значит «надуть»? Гжиго подвинулся назад, локтем нащупывая задвижку двери. Он схватил Пола, перетащил его через сиденье, наполовину пропихнул в дверь и взялся за нож. — Ну что, молокосос, перерезать твою веревку? — Он уйдет отсюда немедленно и направится вон к тем скалам, — сказала Джессика. — Ты так сделаешь, молокосос? — спросил Гжиго. Нарочито кислым голосом Пол ответил: — Да. Пол почувствовал, что рука за его спиной сейчас швырнет его на песок. Сделав вид, что зацепился за дверцу, он повернулся, словно желая отцепиться, и с силой выбросил вперед правую ногу. Носок ботинка был нацелен точно, будто все полученные за долгие годы учения навыки он вложил в этот удар. Он вложил в него движения всех мускулов своего тела. Удар пришелся в мягкую часть брюшины Гжиго. Хрипло вскрикнув, охранник повалился на сиденье. Пол, руки которого оставались связанными, упал, но приземлился на песок так искусно, что ему понадобилось лишь одно мгновение, чтобы снова оказаться на ногах. Он нырнул в кабину, нашел нож и, зажав его в зубах, помог матери освободиться от пут. — Мне следовало бы договориться с ним по-хорошему, — сказал Пол. -Пусть бы он перерезал мои путы. Нелепо было так рисковать. Но я увидел возможность и использовал ее. Она поняла по его голосу, под каким жестким контролем он себя держит, к сказала: — На потолке кабины символ Уйе. Он посмотрел на потолок и увидел извилистое изображение символа. — Выходи и давай осмотрим корабль, — сказала она. — Под сиденьем пилота лежит какой-то пакет. Я почувствовала это еще тогда, когда нас сюда вносили. — Бомба? — Сомневаюсь. Здесь есть какая-то странность… Пол спрыгнул на песок, Джессика последовала за ним. Обернувшись, она потянулась за странным пакетом и увидела ногу Гжиго. На пакете расплылось мокрое пятно — это была кровь пилота. «Напрасная трата влаги», — подумала она, поймав себя на том, что эта мысль — сугубо арракинская. Пол огляделся и увидел утес, возвышающийся среди пустыни. Повернувшись к матери, он увидел, что она уже вытащила пакет из кабины и теперь смотрит на дюны, на Защитную стену. Проследив направление ее взгляда, он увидел другой топтер, приближающийся к ним, и понял, что у них нет времени для побега. — Беги, Пол! — закричала Джессика. — Это Харконнены! Глава 20 Арраки учит философии ножа: обрубая то, что не имеет завершения, ты завершаешь его, ибо оно обретает свой конец.