— Как скажете, барон, — ответил тот высоким тенором Звуки его голоса отдались в ее теле холодом она никогда не слышала такого пронзительного голоса Этот голос выдавал убийцу. — У меня есть сюрприз для Питера, — сказал барон. — Он думает, что пришел получить свою награду — вас, леди Джессика. Но я должен продемонстрировать одно обстоятельство, а именно, он не хочет вас. — Вы со мной играете, барон? — спросил Питер и улыбнулся. Видя эту улыбку, Джессика удивилась тому, что барон не отскочил в сторону, пытаясь защититься от этого Питера. Но потом она поняла: барон не мог прочесть смысла этой улыбки — он не знал учения. — Во многих вопросах Питер наивен, — сказал барон — он не представляет себе, какая вы удивительно сложная натура, леди Джессика. Я мог бы доказать ему это, но не хочу тратить на него времени, — теперь барон улыбнулся Питеру, на чьем лице застыло ожидание — Я знаю, чего вы хотите на самом деле, — вы жаждете власти. — Но вы обещали мне эту женщину! — воскликнул Питер, начиная терять присущую ему сдержанность. Джессика, уловив то, что таил в себе этот голос, внутренне содрогнулась: "Как мог барон сделать ментата из этого животного?!? — Я предлагаю тебе выбор, Питер, — сказал барон. — Какой выбор? Барон щелкнул толстыми пальцами. — Эта женщина и изгнание из империи или герцогство Атридес на Арраки и твое управление по собственному усмотрению — от моего имени. Джессика следила за тем, как его паучьи глаза изучают Питера. — Вы можете быть здесь герцогом во всем, кроме титула, — добавил барон. «Значит, мой Лето умер?» — спросила себя Джессика. Она почувствовала, как в ее груди поднимается немой вопль. Барон продолжал изучать ментата. — Пойми, Питер, ты хочешь ее только потому, что она была женщиной герцога, символом его власти — красивая, вышколенная для своей роли. Но целое герцогство, Питер! Это больше, чем символ. Это — нечто реальное. Ты сможешь иметь много женщин, сколько захочешь. — Вы смеетесь надо мной? Барон повернулся к лампе, осветившей его лицо. — Смеюсь? Я? Вспомни — я отказался от мальчика. Ты слышал, что сказал предатель о способностях парня. Они похожи — мать и сын — во всем похожи, — Барон улыбнулся — Теперь я должен идти. Я пришлю охранника, которого я специально приберег для этой минуты Он глух как камень. Ему будет приказано стать твоей правой рукой в твоем изгнании. Он услышит эту женщину, когда увидит, что она берет над тобой контроль. Он не позволит тебе вынуть кляп из ее рта до тех пор, пока вы не покинете Арраки. Если ты останешься, он получит другие приказы. — Не уходите, — сказал Питер, — я выбрал. — Ха-ха! — хихикнул барон. — Подобная быстрота решения может означать только одно. — Я возьму герцогство, — сказал Питер А Джессика подумала: «Неужели Питер не знает, что барон ему лжет? Но как он может знать? Он испорченный ментат». Барон посмотрел на Джессику. — Разве неудивительно, что я так хорошо знаю Питера? Я держал пари, что выбор будет именно таким Теперь я ухожу. Так гораздо лучше Да, да, гораздо лучше! Вы понимаете, леди Джессика? Я не питаю к вам злобы, меня вынуждает необходимость. И я не отдавал никаких приказов о вашем уничтожении Когда меня спросят, что с вами случилось, я смогу вполне искренне пожать плечами. — Значит, вы хотите, чтобы все сделал я? — спросил Питер. — Охрана, которую я тебе оставляю, будет исполнять твои приказания, сказал барон и посмотрел на Питера в упор. — Решение принадлежит тебе, я ничего о нем не знаю Но ты должен подождать моего отъезда — так будет лучше. «Он боится вопросов Видящей правду Преподобной матери, — подумала Джессика. — Он конечно же знает, что должен пройти процедуру допроса, прежде чем предстанет перед имперским судом». Взглянув напоследок на Джессику, барон повернулся и вышел. Она проводила его взглядом, вспоминая, как Преподобная мать предупреждала ее о могуществе этого опасного врага. «Бедный Лето», — думала она, не переставая. Вошли двое стражей Харконненов, третий застыл в дверях с ласганом наготове. «Это тот, глухой, — подумала Джессика, изучая отмеченное шрамами лицо. — Барону известно, что я могу испробовать Голос на любом человеке». — Мальчик на носилках у входа Какие будут ваши приказания? — спросил глухонемой. Питер обратился к Джессике. — Я думал подействовать на вас угрозой, обращенной на вашего сына, но теперь вижу, что это бесполезно. Воздействие на эмоции — плохая тактика для ментата. — Он посмотрел на своих солдат и, повернувшись так, чтобы глухой мог видеть его губы, сказал — Отведите их в пустыню, как предлагал предатель. Его план хорош. Черви уничтожат все следы. Их тела никогда не будут найдены. — Вы не хотите отослать их сами? — спросил человек со шрамами. Он читает по губам, догадалась Джессика. — Я следую примеру моего барона, — сказал Питер. — Отведите их туда, куда сказал предатель. По его тону Джессика поняла, что он держит себя под жестким контролем. И подумала "Он тоже боится Видящей правду? Питер повернулся к двери. Там он в нерешительности остановился, и Джессика подумала, что он хочет посмотреть на нее в последний раз, но он вышел, не оглядываясь. — Что до меня, то после такой работы я бы не хотел оказаться лицом к лицу с Видящей правду, — сказал покрытый шрамами воин. — Вряд ли тебе придется встречаться с этой ведьмой, — сказал один из охранников. Он подошел к Джессике и наклонился над ней, глядя ей в лицо. -Хватит болтать! Работа сама не сделается. Бери ее за ноги и… — Почему бы нам не убить ее здесь? — Слишком грязная работа, если только ты не хочешь их задушить. Что касается меня, то я люблю, когда все просто. Оставим их в пустыне на съедение червям — и никаких улик. И убирать не надо. — Да, ты прав, — согласился охранник со шрамами. Джессика слушала, наблюдала, отмечала. Но кляп мешал ей воздействовать на них Голосом. Охранник со шрамами убрал ласган в кобуру и взял ее за ноги. Они подняли ее, как мешок с зерном, вынесли из комнаты и положили на носилки рядом с другой связанной фигурой. Когда они ее перевернули, она увидела, что это был Пол, связанный, но без кляпа. Его лицо находилось не более чем в десяти сантиметрах от ее лица, глаза были закрыты, дыхание ровное. «Он находится под действием наркотиков», — подумала она. Охранники подняли носилки, и глаза Пола чуть-чуть приоткрылись. «Ты не должен пробовать Голос!» — мысленно взмолилась она. Глаза Пола снова закрылись. Он использовал познающее дыхание, успокаивал свой разум и изучал своих тюремщиков. Глухой представлял загадку для него, однако Пол не терял надежды. Успокаивающая разум система, которую преподала ему мать, помогла ему сохранять присутствие духа, приготовившись к любому повороту событий. Пол осторожно приоткрыл глаза и посмотрел на мать. Она, по-видимому, была в сознании, но ее рот был закрыт кляпом. Его пленение было похожим капсула с наркотиком, пробуждение на носилках, связанные руки и ноги Логика подсказывала ему, что их предал Уйе, но он еще не пришел к окончательному выводу. Слишком трудно было это осознать: воспитанник школы Сак, врач — и вдруг предатель! Охранники пронесли носилки в открытую дверь под звездный купол неба и поставили их на землю. Над головами пленников вращались крылья топтера, закрывая звезды. Глаза Пола, освоившиеся в полутьме, разглядели глухого охранника, открывавшего люк топтера. — Мы должны лететь на этой машине? — спросил глухой и оглянулся на охранников. — Этот топтер предназначается для работы в пустыне — так говорил предатель. Глухой разобрал ответ по движениям губ охранника, но что-то его не устроило. — Мы здесь не поместимся. Это — топтер для связи, он возьмет только двоих, не считая пленников — сурово сказал человек. — Этого вполне достаточно, сказал один из охранников. — Теперь мы и сами справимся. Кинет. — Барон поручил мне проследить за всем лично, человек со шрамами. — Чего ты так беспокоишься? — вмешался другой охранник. — Но ведь она — колдунья! — не выдержал глухой. — Бене Гессерит большая сила! — А, понятно! — засмеялся охранник и покрутил пальцем у лба. — Видал я таких! Его товарищ презрительно усмехнулся. — Они скоро станут добычей песчаного червя. Не думаю, что даже колдунья имеет власть над червем, как ты считаешь, Гжиго? — Угу… — отозвался тот и повернулся к глухому. — Иди сюда. Кинет, Можешь лететь со мной сам, если хочешь быть уверенным во всем. — Очень мило с твоей стороны, Гжиго, взять меня, — сказал глухой. Джессика почувствовала, что ее поднимают и проталкивают через заднюю дверцу; чьи-то пальцы ощупали веревку и поправили узел. Пола положили рядом с ней, его путы тоже были тщательно осмотрены, и она успела заметить, что он связан простой веревкой. Человек со шрамом, глухой, которого они называли Кинетом, занял место впереди. Тот, которого звали Гжиго, занял другое переднее место. Кинет закрыл дверцу и склонился над приборами Винт топтера заработал, судно оторвалось от земли и взяло курс на юг, к Защитной стене. Гжиго тронул своего спутника за плечо и спросил: — Почему бы тебе не понаблюдать за теми двумя? — Ты уверен, что знаешь, куда лететь? — Я слышал слова предателя так же, как и ты. Кинет повернулся, и Джессика увидела в его руках ласган. Освещение в кабине было достаточным, но лицо охранника все же оставалось в тени. Джессика попробовала натяжение ремня своего сиденья и обнаружила, что тот плохо натянут. Ощутив неровность ремня у левой руки, она почувствовала, что он порван и лопнет от рывка. Был ли здесь кто-нибудь раньше? Кто?.. Она медленно согнула ногу — так чтобы Пол это видел. — Просто глупо зря пускать в расход такую красивую женщину, как эта. У тебя были когда-нибудь такие высокородные штучки? — Кинет обернулся и посмотрел на пилота.