Они с Сейхан делили на двоих заднее сиденье черного лимузина «линкольн». У знав о нападении на директора «Сигмы», Кэт на всякий случай прислала машину к дому родителей Грея. Сейчас они с Сейхан возвращались в Государственный архив. Монк и двое сотрудников архива обнаружили кое-что интересное, кое-что слишком важное, чтобы обсуждать это по телефону. – Совершенно верно, – подтвердила Кэт. – Поличному распоряжению директора Кроу. Он хочет, чтобы ты взял с собой и Монка. Захвати его по дороге в аэропорт. – Мы и так уже направлялись к нему. Монк прислал мне сообщение о какой-то находке в Государственном архиве. – Хорошо, выясни, что там у него, но через сорок пять минут вы должны быть в аэропорту. И оденьтесь потеплее. – Спасибо за напоминание, но что все это значит? – Я тебе уже говорила о том, что был зафиксирован мощный выброс элементарных частиц с центром на месте взрыва в Юте. Я только что разговаривала с главой японской обсерватории Камиока. Он обнаружил еще один выброс. И этот новый выброс его очень встревожил, он происходит на маленьком островке у побережья Исландии. Директор обсерватории считает, что оба всплеска активности нейтрино могут быть связаны между собой, что бомбардировка элементарными частицами из Юты породила этот новый выброс, в буквальном смысле запалила фитиль. Директор Кроу полагает, что этот вопрос необходимо исследовать. Грей был того же мнения. – Я захвачу Монка, и мы направимся в аэропорт. – Будь осторожен, – сказала Кэт. Хотя ее напутствие было кратким, Грей прочитал его истинный смысл: «Присматривай за моим мужем». Он все понял. – Кэт, по-моему, с этим заданием справимся мы с Сейхан. Лучше оставить Монка в архиве, где он будет разрабатывать историческую линию. В трубке наступила тишина. Грей мысленно представил себе, как Кэт взвешивает его слова. Наконец она вздохнула. – Я прекрасно понимаю, Грей, что ты предлагаешь на самом деле. Но не сомневаюсь, сотрудники архива справятся и сами, без присутствия Монка у них за спиной. К тому же моему мужу не помешает немного размять ноги. Скоро появится малыш, Пенелопа приближается к ужасному возрасту двух лет – мы с Монком несколько месяцев из дома выходить не будем. Так что бери его с собой. – Ладно. Но поверь мне, Монк не очень-то боится перспективы оставаться дома вместе с тобой. – А кто говорил о нем? Грей уловил в голосе Кэт отчаяние, но также и теплоту. Самому ему с трудом удавалось представить такую жизнь: родственную близость во всех мелочах, детей, простое счастье каждую ночь ощущать рядом с собой чье-то теплое тело. – Я верну Монка домой живым и невредимым, – заверил он. – Не сомневаюсь в этом. Обсудив еще кое-какие детали, они завершили разговор. Скрестив руки на груди, Сейхан сидела, откинувшись к двери. Казалось, она дремлет, закрыв глаза, однако Грей знал, что она не упустила ни одного слова. Эта уверенность получила подтверждение, когда молодая женщина пробормотала, не потрудившись открыть глаза: – Дальняя дорога? – Похоже на то. – К счастью, я захватила крем для загара. Вскоре лимузин остановился перед зданием Государственного архива. Монк встретил их в дверях. У него на лице была широкая улыбка, глаза сияли. Он нетерпеливо махнул рукой, не скрывая своего возбуждения. – Исландия, – сказал он, направляясь в кабинет. – Вы можете себе представить? По его поведению чувствовалось, что он с воодушевлением отнесся к перспективе заняться оперативной работой. Однако у него в глазах оставался хитрый блеск. Прежде чем Грей смог узнать, в чем дело, они дошли до цели своего пути. С тех пор как Грей покинул исследовательский кабинет, там произошли разительные перемены. Вся поверхность большого стола была завалена книгами, рукописями, а также картотечными ящиками. Все три устройства чтения микрофильмов вдоль стены светились страницами старинных книг и пожелтевших документов. Среди этого разгрома доктор Эрик Хейсман и Шарин Дюпре, склонившись над одной картотекой, сообща исследовали ее содержимое. Хейсман успел снять свитер и закатать рукава рубашки. Достав из ящика тонкий обтрепанный листок, он добавил его к общей куче. – Вот еще одно упоминание Франклина об этом извержении… Увидев вернувшегося Монка, сотрудники архива оторвались от своей работы. – Вы ему рассказали? – спросил Хейсман. – Я решил предоставить это вам. Всю самую трудную работу выполнили вы. А я только заказывал пиццу. – О чем ты должен был нам рассказать? – спросил Грей. Хейсман посмотрел на Шарин. Та по-прежнему была в обтягивающем черном платье, однако поверх она набросила длинный белый халат, а на руки надела тонкие хлопчатобумажные перчатки, чтобы удобнее было работать с документами. – Шарин, почему бы не начать вам? Это ведь ваше прозорливое предположение позволило открыть плотину. И опять же, ваше поколение гораздо свободнее чувствует себя с компьютерами. Смущенно улыбнувшись, молодая женщина чуть склонила голову, выражая признательность за похвалу, и повернулась к Грею и Сейхан. – Уверена, рано или поздно мы бы все равно это нашли, однако, поскольку с большинства документов архива сняты цифровые копии, я предположила, что перебирать записи будет гораздо удобнее и быстрее, если мы расширим и обобщим параметры поиска. Грей едва сдерживал свое нетерпение. Ему не было никакого дела до того, как это было найдено; его интересовало лишь, что это такое. Однако от него не укрылся веселый блеск в глазах у Монка. Несомненно, его напарник кое-что придерживал. – Мы провели глобальные поиски сочетания фамилий Фортескью и Франклин, – продолжала Шарин, – но результаты оказались нулевыми. – Такое ощущение, будто все записи были стерты, – подхватил Хейсман. – Кто-то старательно замел следы. – Тогда я расширила поиски, отбросив Франклина, и перебрала все различные варианты написания фамилии Фортескью. По-прежнему ничего. И наконец, я просто ввела инициалы этого человека. Аршар Фортескью, А. Ф. Молодая женщина оглянулась на Хейсмана, и тот с гордостью просиял. – Именно так мы обнаружили вот это. – Он взял со стола несколько пожелтевших хрупких страниц. – Это письмо Томаса Джефферсона своему личному секретарю Мериуэзеру Льюису. – Льюису? Не тот ли это Льюис, который вместе с Кларком пересек весь континент до самого Тихого океана? – Он самый, – кивнул Хейсман. – Это письмо Льюису датировано восьмым июня тысяча восемьсот третьего года. Оно было написано примерно за год до того, как двое исследователей отправились в экспедицию. В нем приводятся рассуждения об извержении одного вулкана. Грей не понимал, куда он клонит. – Какое отношение имеет ко всему этому извержение вулкана? – Во-первых, – объяснил Хейсман, – в этих рассуждениях нет ничего необычного – вероятно, именно поэтому письмо не привлекло внимания и не было уничтожено вместе с остальными документами. На протяжении всего своего знакомства Льюис и Джефферсон часто обсуждали различные научные проблемы. Мериуэзер в прошлом служил в армии, однако он получил хорошее образование и проявлял живой интерес к естественным наукам. Грей мысленно отметил, что то же самое можно было сказать про любого сотрудника «Сигмы». – Джефферсон и Льюис были близкими друзьями, – продолжал Хейсман. – Дома, в которых жили их семьи и где они родились и выросли, находились всего в десяти милях друг от друга. Джефферсон никому так не доверял, как Льюису. Монк толкнул Грея в бок. – То есть если у Джефферсона были какие-то секреты, вот тот человек, с которым он мог ими поделиться. Хейсман кивнул. – В этом письме постоянно упоминается один и тот же человек. Фамилия его не называется, он обозначается только инициалами, А. Ф. – Аршар Фортескью… – пробормотал Грей. – Очевидно, Джефферсон не доверял бумаге и опасался писать имя этого человека, что полностью соответствует характеру отца-основателя. Джефферсон очень увлекался криптографией и даже разработал свой собственный шифр. Более того, один из его кодов был вскрыт только в прошлом году. – Этот парень страдал манией преследования, – заметил Монк. Хейсман бросил на него обиженный взгляд. – Если тот таинственный враг, угрожающий молодому союзу, о котором упоминал в своем письме Франклин, существовал в действительности, у Джефферсона были на то все основания. Та самая «мания преследования», как вы выразились, побудила его провести решительную чистку армии, когда он стал президентом. – О чем это вы? – недоуменно спросил Грей. – Сразу после своего избрания президентом в ходе ожесточенных выборов Джефферсон одним из своих первых указов распорядился сократить численность действующей армии. Он назначил Мериуэзера Льюиса в помощники – решать, кто из офицеров компетентен, а кто нет. Льюис сообщал Джефферсону о результатах проверки с помощью специально разработанных кодовых знаков. Некоторые историки подозревают, что при этом определялась не столько компетентность офицеров, сколько их преданность Соединенным Штатам. Монк многозначительно посмотрел на Грея. – Если хочешь искоренить предателей, особенно тех, кто ведет за собой войска, лучше всего сделать это тайно. Грею были знакомы те трудности, с которыми столкнулась «Сигма», избавляясь от предателей и шпионов Гильдии в своих рядах. Неужели отцы-основатели занимались тем же самым? Любопытно, что это дело было поручено Льюису. Солдат, ученый и вот теперь еще и разведчик. Определенно, этот человек все больше и больше напоминал оперативника «Сигмы». Подойдя к столу, Сейхан выдвинула стул и плюхнулась на него. – Все это очень хорошо, но при чем тут вулканы, черт побери? Хейсман энергично поправил очки и сухо произнес: – Я как раз подхожу к этому. В письме говорится об извержении вулкана, которое случилось ровно за двадцать лет до этого. День в день. То есть оно было написано в двадцатую годовщину. Извержение вулкана Лаки. Это было самое губительное извержение за всю историю человечества. От его последствий во всем мире умерло свыше шести миллионов человек. Вулкан уничтожил домашний скот, по всему земному шару погибли посевы, что привело к массовому голоду. По словам очевидцев, небо окрасилось в цвет крови, а планета остыла настолько, что Миссисипи замерзла на юге вплоть до самого Нового Орлеана. Шарин достала один документ из папки, которую перебирала, когда появился Грей. – Вот какими словами описал последствия извержения Бенджамин Франклин: «В течение нескольких летних месяцев года тысяча семьсот восемьдесят третьего, когда воздействие солнечных лучей должно было максимально нагревать землю в северных широтах, вся Европа и значительная часть Северной Америки были затянуты сплошным туманом». Франклин был одержим этим вулканом.