— Вообще-то, я думала, что Джулс может спать с тобой, Дэни. Тогда у Мэй будет своя комната, — объяснила она, — и немного уединения. А это не странно, что незнакомая девочка, мало того, что собирается с нами жить, так еще и я должна отдать ей свою комнату? Меня беспокоило не столько то, что меня переселили, сколько то, что мама приняла решение, не посоветовавшись со мной. Она всегда любила поговорить. Почему же сейчас она просто объявила об этом, не обсудив сначала с семьей? Мама заметила, что мое лицо помрачнело. — Это всего на несколько дней, Джулс, — сказала она. — Ты ведь не против? Это звучало скорее как утвердительное предложение, а не вопрос. Я задумалась. Что, если я останусь в комнате сестры на одну-две ночи? Если это только до тех пор, пока Мэй некуда пойти, это небольшая проблема. И, возможно, тогда мама купит мне новую камеру, в которой я отчаянно нуждаюсь. — Конечно, я останусь с Даниэль, — согласилась я, взглянув на Мэй. — Хочешь послушать мой кастинг на «Злая»? — защебетала Даниэль, обращаясь к Мэй, — Я записал его на свой телефон! Прежде чем наша новая гостья успела ответить, я заметила что-то на плече Мэй. — Что это? – показала я. Темно-красное пятно появилось на розовой толстовке с кошкой и поползло дальше по плечу. — Это что, кровь? – ахнула Даниэль. Она ненавидела вид крови и клялась, что у нее кружится голова. Я боялась того, что произойдет, когда у нее начнутся месячные. Мама поспешила с кухонным полотенцем и положила его поверх растущего пятна крови. Мэй, должно быть, что-то почувствовала, но не пошевелилась. Я смотрела, как Мэй закрыла глаза, почти не реагируя на боль. Я никогда не видела такой реакции. Когда кому-то было больно, они обычно плакали, но Мэй просто замерла. Почему у этой девушки кровь? Ее били? Издевались? — Джулс, не могла бы ты одолжить Мэй какую-нибудь одежду? – попросила мама. — И, пожалуйста, поменяй на кровати постельное белье. — Конечно, — ответила я, поднимаясь. Я не могла перестать смотреть на Мэй, гадая, откуда она и что с ней случилось. Я попыталась прочесть что-нибудь на ее лице, но в отличие от лица моей матери, внешне Мэй была спокойной. Глядя на нее, никто бы не догадался, что у нее толстовка в крови. — Давай сменим повязки, — нежно сказала Мэй мама. Мэй ничего не ответила. Она просто сидела неподвижно. Я чувствовала себя виноватой перед ней. Очевидно, она была ранена, но также была вероятность, что она сделала что-то, чтобы причинить себе боль, а это пугало меня. Все это сбивало с толку. Кто эта странная девочка, которая вошла в наш дом? Глава 8 За ужином Мэй к нам не присоединилась. Она сказала, что очень устала, поэтому мама разрешила ей отдохнуть. Папа работал допоздна, а Хелен была в Лэндоне. Дэни беспрестанно переживала, получит ли главную роль в мюзикле. Я уставилась на лежавший на тарелке покрытый томатным соусом кусок пиццы. Она была с грибами. Да, я знала, что это, должно быть, не самая большая проблема в мире. Были еще голодающие дети в Африке и все такое. Но меня беспокоило это. Мама снова совершенно забыла обо мне. Дэни не возражала. Она просто жевала, обсуждая, почему роль должна достаться ей, а не Тэрин. Хотя Тэрин была ее лучшей подругой. — Она не знает, как правильно брать высокие ноты. Надо делать вот так, — объясняла младшая сестра маме, зная, что мне это неинтересно. Она скривила рот в очень широкую почти-улыбку. — А потом расплющить язык так, — добавила она, по-видимому, расплющив язык. — Вот как я беру высокие ноты, — пропела она. Я бросила на нее взгляд: серьезно? Она улыбнулась мне в ответ с фальшивой невинностью, а затем впилась в пиццу, прямо в грибы. Я поморщилась. — Что? – спросила она. — Джулс, ты не одобряешь мой выбор еды? – провоцировала она меня, глядя на маму. — Нет, — ответила я. — Я просто не люблю грибы, а об этом никто не помнит. Мама, которая тупо смотрела на скатерть, и не съела ни кусочка, наконец взглянула на меня. Я смотрела на свой кусок. — О, прости, дорогая, — вспомнила она. — Я забыла заказать что-нибудь попроще. Я пошла на компромисс, не желая спорить об этом. — Как бы там ни было, я могу убрать их. Мамин взгляд переместился на лежавшие на тарелке листья рукколы, к которым она тоже не прикоснулась. Да что с ней? — Мам, — начала я, отломив корочку с кусочка пиццы, — после ужина я хочу показать тебе веб-сайт выставки, на которую мы можем сходить в Чикаго. Мама переключила свое рассеянное внимание на меня. — Я про нашу поездку, — объяснила я. — Эти фотографы воссоздали культовые образы из классических голливудских фильмов с афроамериканскими моделями. Выглядит супер круто. У фотографов Омара Виктора Диопа и Антуана Темпе была потрясающая коллекция фотографий, которые мне очень хотелось посмотреть вживую, а не только на экране ноутбука. Мама через силу улыбнулась. — Конечно, милая, — сказала она и, наконец, проткнула вилкой помидор черри. Эту поездку в Чикаго я ждала с нетерпением. Да, я немного переживала. Не только из-за поездки в новое место, посещения множества музеев и галерей, но также из-за времени, которое проведу с мамой. Мы с ней больше не вели душевные беседы. Знаю, я подросток и не должна особо переживать по поводу проведения времени с матерью, но прошло так много времени с тех пор, как мы это делали. Меня накрыла волна ностальгии. Возможно, через несколько лет я уеду из дома — и, надеюсь, из штата — и общение с мамой будет в прошлом. — Хочешь, я приготовлю тебе пасту? – предложила мама. — Нет, спасибо. Мама иногда отвлекалась вот так, ненадолго, когда была чересчур сфокусирована на чем-то, поэтому я не хотела быть причиной ее неприятностей. Я с усердием откусила кусочек корочки от пиццы. Тепло мягкого теста успокаивало. Взглянув на маму, я увидела, что помидор черри все еще на вилке. Что-то определенно не так. — Мам, что случилось с Мэй? — спросила я. Возможно, если она расскажет мне больше о происходящем, ей станет легче. — Хотя мне бы и хотелось рассказать тебе больше, дорогая, скажу только, что прямо сейчас Мэй нужно немного побыть одной, — было все, что она ответила. Неважно. Мне следует думать о своем собеседовании в «Регале». Я не имею права переживать по поводу того, что беспокоит маму. Завтра мне нужно пройти собеседование с Себастьяном. В этом случае у меня не только будет возможность тусоваться с ним на постоянной основе, я также смогу избавиться от Айзека со всей этой внеклассной фигней. После ужина я расположилась в гостиной, чтобы делать домашнее задание. Мэй была в моей комнате, а я была не совсем готова к неоново-розовой атмосфере плакатов из музыкальных театров и детских видео-чатов Даниэль. Несмотря на то, что она просто отдыхала наверху, присутствие Мэй каким-то образом заставило всех нас чувствовать себя не в своей тарелке. БЛИП, БЛИП. Это был Айзек, он звонил мне по видеосвязи. Я нажала кнопку "принять" на ноутбуке, обрадовавшись появлению его лица на экране. — Señorita, — поприветствовал меня он. — Señor. — Хочешь посмотреть, как я выступаю на дебатах? — Хочешь посмотреть, как я вешаю трубку? — Прекрасно, много потеряешь. И надеюсь, Виктория Лю тоже, — добавил он голосом злого гения. — Ребята, вы в одной команде, тебе надо перестать надеяться, что она много потеряет. — Неужели? – с иронией спросил он. — Неважно, — проворчала я, листая Инстаграм. — Какая муха тебя укусила? — Эмм... Все нормально, — сказала я тихо, — просто этот вечер очень странный. Айзек наклонился к камере. — Странный в духе обычного Я-подросток-и-моя-жизнь-странная или что-то другое?