Клэр застыла, наблюдая за молотом, который отскакивал от серебряных груд тысячами отражений. Его тупой боёк отсвечивал от подносов, шлемов, флейт и кубков. За спиной послышалось кряхтение, и в следующее мгновение к молотку присоединилось новое отражение. Оно принадлежало Ковало, силившемуся вытащить топор из-под ремня на спине. Настоящему Ковало никогда бы не пришлось прилагать для этого столько усилий. – На твоём месте я опустил бы его на пол, – предостерёг его Серп, когда Терний, крякнув в последний раз, высвободил оружие из кобуры и притянул его к груди. Терний держал его неуклюже. Топор дрожал в его руках, словно веточка на ветру. И пользы от него было ровным счётом столько же. На мгновение Клэр показалось, что Серп сомневается, стоит ли начинать бой, но затем он покачал головой… и замахнулся. Громкий лязг сотряс мастерскую, когда молот сошёлся с топором. Оружие вылетело из рук Терния, бешено кружась в воздухе, после чего врезалось в гору монет. Металлические кругляшки посыпались на них сверху, и Клэр закрыла голову руками. Но даже сквозь звон она услышала испуганный вскрик Терния. Удар молота повалил Терния на пол. Но у Клэр перехватило дыхание не по этой причине. Серп подошёл к Тернию и навис над его телом, но в этот раз он целился не в топор. Он целился ему в голову. – Я считаю до трёх, – рявкнул Серп. – Кто. Вы. Такие? – Я… я… – проскрипел Терний. Но он, казалось, не мог вымолвить ни слова. – Раз, – начал Серп. – Два… Клэр не могла не смотреть. Это её вина! Это она сказала, что им нужно попасть в сереброрию, хотя знала, как опасно переходить дорогу их старому знакомому-серебрянику. В прошлый раз, когда Сена искала здесь украденную единорожью арфу, они с Нэтом и Сеной очутились в сетке из цепей и чудом остались в живых. В прошлый раз… Клэр поймала мысль, словно подцепив на крючок, когда вспомнила, что именно случилось в прошлый раз. – Три! – Молот Серпа устремился вниз. – Надиа! – вскричала Клэр. – Я знаю Надию! Бух. В последний момент молот Серпа изменил направление, переместившись чуть в сторону, и ударил по половицам вместо головы Терния. – Что ты сказала? – Серп практически ощерился, поднимая молот обратно на плечо и открывая их взглядам новую дыру в полу. Он направился к Клэр. – Надиа, – промямлила Клэр. – Я знаю Надию, Ворса, Узла и я знаю про Плетёный Корень! – С чего ты взяла, что эти имена мне о чём-то говорят? – строго спросил Серп, постукивая бойком молота по ладони. Он шлёпал по коже с влажным, глухим звуком. – П-п-потому что, – буквы спрыгивали с её языка, словно пытаясь убежать от молота, – Сена украла единорожью арфу, чтобы обменять её у вас на информацию о родителях. А вы… вы сказали ей, что её мама недалеко от Звёздной цепи! – И что? – усмехнулся Серп, но уверенность уже растеклась по телу Клэр. Он колебался. Не может быть, что она ошиблась! – А то, – продолжила Клэр, – как раз у Звёздной цепи расположился Плетёный Корень. Ну или так было раньше, – поспешила добавить она. Алхимикам удавалось сохранять расположение своей деревни в тайне в том числе потому, что они никогда не задерживались подолгу в одном и том же месте. Серп молча изучал её. А затем он вдруг… ринулся на неё! Серебреные лезвия ножниц мелькнули перед глазами Клэр, и уже в следующее мгновение Серп схватил седые волосы Акилы и дёрнул за них что есть мочи. – Пусти! – завопила Клэр поверх яростного крика Терния, но это не помогло. Сильным пальцам Серпа удалось подцепить шапку-превращалку. Волшебный головной убор успел увеличиться в размерах и растянуться на её теле, словно мокрый костюм, и теперь противился внезапной попытке его сдёрнуть. Клэр чувствовала, как чудесная сила растягивается всё сильнее, словно резинка, которая вот-вот щёлкнет по запястью. Чудо-шапка либо порвётся, лишив её маскировки, либо хлестнёт по ней со всей силы. Она приготовилась к удару, но последовал лишь негромкий щелчок: Серп отпустил шапку. Он убрал руку, и Клэр пошатнулась. Она беспомощно пыталась удержать расползавшиеся части шапки-превращалки вместе, но пряжа, паутчий шёлк и речной песок скатились на пол. И в пузатых боках перевёрнутой сахарницы Клэр увидела свои серые глаза и курчавые тёмные волосы. – Ты! – ахнул Серп. Клэр пыталась спрятать лицо, но было уже слишком поздно. – Ты та девочка, которая приходила сюда с Сеной. Ты Клэр Мартинсон! – Оставь её! – воскликнул Терний. Клэр посмотрела на Ковало, размахивавшего серебряным подсвечником. Казалось, его глаза видели пока не вполне чётко. – Присядь, пока не поранился, кем бы ты ни был, – рыкнул Серп, не отводя взгляда от Клэр. – Я не собираюсь причинять вред ученице Мартинсон. По правде сказать, – произнёс он, опуская молот и цепляя его обратно на ремень, – я её искал. У Клэр от изумления челюсть отвисла. Внутри неё роился целый секстиллиард вопросов, но она смогла выдавить из себя только слабое: – Что? Серп покачал головой: – Не сейчас. Не здесь. – И многозначительно помахал им следовать за ним, петляя между серебряных груд к знакомому гардеробу. – Извини за ножницы, – сказал он негромко. – Но я должен был убедиться, потому что, ну, в общем, сами всё увидите. – Он открыл шкаф и бесшумно отодвинул его заднюю стенку, после чего пропустил их вперёд. Сперва Клэр разглядела только пустые полки и расставленные повсюду свечи. Все они были разной длины, поэтому отбрасываемые ими тени походили на кривые зубы, жующие стену. Но уже через мгновение она заметила в тёмной части комнаты два силуэта. Их спины были повёрнуты к двери, а всё их внимание было сосредоточено на куче ключей перед ними. Клэр наблюдала, как один из них со взъерошенной чёрной шевелюрой поднял золотистый ключ: – Может, этот? – спросил он. – Где ты его взял? – спросила девочка с огненно-рыжими волосами. Когда мальчик указал на кучку поменьше, девочка раздражённо вздохнула: – Это моя куча «уже проверено»! – Упс, – произнёс мальчик. – Извини. Но не волнуйся! Худшее, что может случиться, – однажды у тебя зачешется нос, а ты забудешь, что у тебя на руке латная перчатка, и случайно его сломаешь. – Не смешно, – ответила сквозь зубы девочка. – Не твоя рука навсегда застряла в золотой перчатке! Она, вообще-то, тяжёлая! И… Нет, Грифин. Нельзя! Последовал крик, похожий на скрип ржавого шарнира, и в глаза Клэр сверкнул свет свечи, отразившийся от медных крыльев: химера размером с большой кубок для питья спикировала с полки. В когтях она держала серебряный ключ, а прежде аккуратная кучка ключей теперь была раскидана по всему полу. Девочка сердито вздохнула, а мальчик бросился за одним из ключей, который ещё крутился на половицах. Клэр знала этих мальчика и девочку. Но прежде чем она смогла что-нибудь сказать, из теней возник третий силуэт. С непринуждённой грацией он поймал химеру в полёте и вытащил ключ из её когтей. – Держи, – сказала девочка. Её забранные в хвост волосы бойко подпрыгнули, когда она вручила ключ рыжеволосой девочке и строго обратилась к мальчику: – Нэт, оставь Сену в покое, – она замолчала и бросила взгляд на девочку в латной перчатке. – Думаю, твои шутки становятся… из рук вон плохи. Сена Булатная насупилась, а Нэтл Зелёный радостно прыснул со смеху. – Не смешно, – буркнула Сена, чем ещё сильнее развеселила Нэта. Вторая девочка опустила голову, чтобы скрыть улыбку. Она чуть повернула голову к двери, где Клэр стояла между Серпом и Тернием в обличье Ковало. Девочка резко выпрямилась: – Серп, ты вернулся! Ты раздобыл напильник? Ты выяснил, зачем этим утром созвали ещё один совет магистров? И… – Она вдруг ахнула: – Погоди… это ты, Ковало?! Как ты?.. Но… – Её взгляд наконец опустился на Клэр. – Клэрина! И вот уже Софи бежит к ней. Её движения такие плавные, что у Клэр перехватывает дыхание. Или, возможно, дело в том, что Софи крепко её обнимает, стискивает так, словно никогда её не отпустит. И это не какая-то иллюзия из паутчьего шёлка. Клэр обвила руки вокруг сестры. Сестры из плоти и крови. Софи была здесь! В Огнеграде! У Серпа! А затем. Что-то заворочалось внутри Клэр, оно давило на стенки её живота, словно гелий внутри воздушного шарика: какое-то чувство. Но она не могла дать ему название. Это оглушительная радость или гложущий страх? Софи здесь. В Огнеграде. Вдали от Плетёного Корня. Вопросы наводнили голову Клэр. Все они шумно галдели, все они требовали ответов. Но только один вопрос она могла задать первым. Клэр высвободилась из объятий Софи и посмотрела на свою старшую сестру: – Почему ты меня преследуешь?! Софи удивлённо заморгала: – Я… Что? И штука внутри живота Клэр принялась распирать его с удвоенной силой. Она выжимала её желудок, словно мокрую тряпку. И Клэр вдруг поняла, что это была не радость или страх. Это была злость. – Почему ты меня преследуешь? – повторила Клэр, скрещивая руки на груди. – Я же сказала, что справлюсь сама! Я же велела тебе остаться в Плетёном Корне. Почему ты не веришь в меня? Ты никогда меня не слушаешь! – Клэр, я… – Ты не должна рисковать! – Теперь она перешла на крик, не обращая внимания на ошеломлённые лица Сены и Нэта. Ей было всё равно. Она знала только одно: нужно сделать так, чтобы Софи поняла, что ей нужно себя поберечь. – Я с этим справлюсь, Софи! Я не хочу, чтобы ты что-то делала за меня! Ты не… – Клэр! – произнесла Софи, кладя ладони на плечи Клэр и их сжимая. – Угомонись! Мы тебя не преследуем. Я знаю, что ты справишься со всем сама. Мы здесь из-за единорога! – Я… Что? – Теперь пришёл черёд Клэр заморгать от удивления. – Из-за единорога! – повторила Софи. – Того самого, из камня. Он в ловушке! – Она говорила быстро, очевидно пытаясь произнести слова прежде, чем Клэр оправится от изумления и снова примется кричать. – В ту ночь, когда ты ушла, мне приснился сон… точнее, нечто большее чем просто сон. Послание от единорога. Странная смесь благоговения и беспокойства нахлынула на Клэр, смывая её злость и оставляя только невероятное заявление Софи: послание от единорога. – Что? – Клэр задышала опять. – Ты… ты разговаривала с единорогом? Где он? Теперь, когда стало ясно, что Клэр закончила с криками, Софи отпустила её плечи. – Вроде того. Мы видим одинаковые сны, – сказала она, бросая взгляд на двух взрослых кователей. Софи старалась говорить тихо, и Клэр поняла, что она пытается сохранить в тайне своё постепенное превращение. – Я могу видеть его сны, а он может видеть мои. Он не то чтобы говорит. Скорее делится со мной тем, что помнит и чувствует: тем, что он чувствует запертый в разных предметах – они всё время разные. – Она повысила голос обратно до обычной громкости и продолжила: – Иногда это металл, иногда – нити, или камень, или корни. Поэтому я думаю, его поймала одна из гильдий, вот только точно не знаю, какая именно. – Хотя у нас есть кое-какие предположения! – заговорил Нэт. Софи кивнула и подняла четыре пальца: – Мы знаем, что это не самоцветчики, поскольку мы с тобой, Клэр, были в Горнопристанище и точно услышали бы об этом. – Она опустила один палец. – И это не земледельцы. Мы только что провели пару дней в Лозе, самой большой деревне земледельцев, но нашли там только несколько лепестков львиного зева и набрели на гадкую сторожевую розу. – Клэр увидела через плечо Софи, как Нэт закатал рукав своей туники и показал руку. Кожа мальчика была усыпана чёрными и синими пятнами вперемешку с болячками размером с уколы от шипов. – Так что, – продолжила Софи, держа теперь поднятыми всего два пальца, – оставались только кователи и прядильщики. До Огнеграда нам было ближе. К тому же раз кователи объявили Эстелл войну, нам показалось разумным, что это они прячут единорога (чтобы устроить с его помощью внезапное нападение или что-то вроде того). Мы пробрались в Огнеград и отправились в его сокровищницу, но затем… – Но затем это летучее недоразумение всё испортило! – продолжила за неё Сена, сердито глядя куда-то выше головы Клэр. Клэр проследила за взглядом ковательницы. В ответ на неё с любопытством посмотрела химера, сидевшая наверху высокой пустой полки. Голова и крылья у неё были как у сороки, а тело, хвост и мощные лапы – как у львёнка. – Что это такое? – спросил Терний голосом Ковало. – Грифин! – с гордостью объявил Нэт, бросаясь к Клэр, чтобы её обнять. – Мы с Сеной смастерили его, следуя инструкциям кое-каких журналов из мастерской родителей Сены. Он наполовину лев, наполовину сорока. Мы думали, он поможет нам отыскать единорога, поскольку сорокам хорошо удаётся находить блестящие вещи, но он оказался немного… рассеянным. Сена фыркнула: – Это ещё мягко сказано. Нет, нет, нет, Грифин! Но было слишком поздно. Маленькая химера уже вспорхнула с полки и полетела прямо к волосам Сены. Через секунду медное создание опустилось на плечо ковательницы и шустро обмотало вокруг себя её длинную рыжую косу, после чего закрыло глаза. По всей видимости, Грифин свил гнездо и собирался вздремнуть.