И, задыхаясь от быстрого бега, в изнеможении упала на траву. Первым порывом колониста было броситься между чудесно найденным сыном и той частью леса, откуда слышался рев тигра, но Истребитель Слонов уже занял эту позицию. Своими рысьими глазами он всматривался в темные своды леса, где теперь царила гробовая тишина. Эдуард Пальме был совершенно очаровательный чертенок, гибкий и достаточно крупный для своих лет, с загорелым лицом с правильными чертами, черными глазами и белокурыми волосами. На нем был простой костюм, состоящий из панталон и куртки белого цвета. Шляпа с широкими полями, сплетенная из камыша, держалась на его голове при помощи шнурка. Несколько маленьких стрел с наконечниками из притупленного железа было воткнуто в его индийский пояс из голубого шелка. Истребитель Слонов бросился к той части леса, откуда слышался рев тигра. Обычно движения Эдуарда были резки и порывисты, а речь — живой и горячей, но в эту минуту шалун выглядел испуганным — казалось, он понимал, насколько серьезная опасность им угрожает. Несмотря на это, бедный отец, увидев мальчика здоровым и целым, не мог сдержать своей радости — он поднял Эдуарда на руки, прижал к груди и горячо поцеловал, правда, не удержавшись от упрека: — Жестокий ребенок, столько хлопот ты нам доставляешь! Неужели в тебе нет ни капли жалости ни к матери, ни ко мне? Эдуард молчал, обнимая отца. Наконец, поставив ребенка на ноги, Ричард строго посмотрел на негритянку, сидевшую на земле. — Мария, — сердито сказал он, — тебе ведь хорошо известно, что ты заслуживаешь наказания. Ты обманула наше доверие! — О хозяин, о мой добрый господин, но… Это он… Это маленький господин Эдуард… Услышав свое имя, мальчик поспешил на выручку служанке. — Папа, — сказал он твердо, — не брани бедную Марию! Она не виновата, это я, я один! Мама позволила нам пойти посмотреть на уборку бетеля, и я ушел с Марией. Я захватил лук и стрелы, чтобы стрелять птиц, которые клюют рис… Но где же он, мой лук? — прибавил мальчик, беспокойно оглядываясь. — Должно быть, я потерял его в лесу… — Ладно, — нетерпеливо перебил сына Пальме, — твой лук найдут или сделают тебе новый. — Но у меня никогда не было настолько большого и верного лука, как этот!.. — возразил мальчик, продолжая свой рассказ. — Ну хорошо! Мы пришли на плантации, я начал искать птиц, а потом мы встретили негра Дария… ты знаешь его? Он мне сказал: «Господин Эдуард, видели вы большой цветок, который растет в лесу возле старого бавольника[7]? Он такой огромный, что вы могли бы в него лечь, и там еще место осталось бы». Тогда я захотел увидеть большой цветок и сказал об этом Марии, но Мария не хотела. Я спрятался, она меня звала, я спрятался еще дальше, потому что хотел найти большой цветок. Мария бросилась бежать за мной, но я бегаю быстрее. Я убежал от нее в лес. — И ни один из этих бездельников не сказал тебе, что в той стороне сегодня видели тигра? — А разве кто-то знал, что там был тигр? Я не знал, и Мария тоже не знала. Дарий хотел пойти с нами, но Мария его прогнала. Она вошла со мной в лес, но я спрятался. Я непременно хотел увидеть большой цветок и надеялся, что ей надоест меня искать и она уйдет, но она не уходила. Когда Мария отошла немного подальше, я поднялся, чтобы идти к бавольнику — и все-таки нашел цветок! Только тогда я ответил Марии, которая плакала, звала меня и плакала… Мария, дай я тебя поцелую! — прибавил мальчик, обнимая негритянку за шею. — Мне очень жаль, что так получилось! Ричард внимательно выслушал этот рассказ, полностью оправдывающий негритянку. Он спросил ее уже более мягким тоном: — Мария, все так и было? Бедная негритянка казалась восхищенной красноречием Эдуарда и слушала его, открыв рот. Она ответила сквозь слезы и смех: — Господин Эдуард говорит лучше, чем Мария, но все это очень верно… Только маленький господин не сказал еще ничего про тигра! — Да, да, — кивнул колонист, содрогаясь при воспоминании о страшном реве. — Должно быть, вас преследовал тигр, я слышал его рычание. Как вы от него скрылись? — А! Это правда, — смущенно сказал Эдуард. — Пока мы удивлялись, стоя перед большим цветком, в зарослях, в нескольких шагах от нас показался тигр. Я испугался, хотя это был красивый зверь. Тогда Мария начала кричать, я тоже закричал, но тигр зарычал еще громче. Он прыгнул бы на нас, но вдруг большой, мохнатый и странный человек появился перед нами, и он ударил тигра огромной палкой, которая была у него в руке. Но я не видел, что было дальше, потому что Мария схватила меня на руки и побежала изо всех сил. Без сомнения, тогда я и потерял свой лук, но я его найду. Пальме был поражен. — Что он болтает? — спросил он Марию. — Кто тот смельчак, что рискнул броситься на тигра с палкой? Он, должно быть, уже съеден! — Нет, нет, господин! Наоборот, он убил тигра! — Убить тигра палкой — это нелепость, Мария! А кто этот человек? Ты его знаешь? — Нет, господин. Но он был очень большой, очень сильный… Из тех людей, которые не говорят. Ричард не понял, что это значит, и засыпал служанку вопросами. Но она продолжала повторять, что их спаситель был из тех людей, «которые не говорят или не хотят говорить». Колонист задумался, тщетно пытаясь объяснить себе это странное происшествие. Наконец он обернулся к Истребителю Слонов, который, оставаясь безучастным, жевал свой бетель, и спросил его, намерен ли тот продолжать свою охоту. — Тигр умер, — спокойно возразил малаец. — Умер? Почему ты так думаешь? Истребитель Слонов объяснил, что рев, слышанный ими ранее, перешел в жалобный стон, а потом вдруг оборвался, что указывает на внезапную смерть хищника. Хотя Пальме доверял опытности своего спутника в таких вещах, но все же с сомнением покачал головой. — Прекрасно! Тогда мы можем быть спокойны, — сказал он. — Следовало раньше уничтожить это проклятое животное, поселившееся так близко от моего поместья. Истребитель Слонов, мы хорошо вооружены и должны убедиться, правда ли то, что тигра больше не нужно бояться… Ты, Мария, — продолжал он, обращаясь к негритянке, — скорее возвращайся с Эдуардом в дом и не давай ему прятаться. И не останавливайтесь по дороге, потому что дамы, в особенности моя бедная Елизавета, наверняка до сих пор в смертельном страхе. Мария, обожавшая свою хозяйку, живо послушалась приказания и взяла Эдуарда за руку, собираясь увести его, но маленький своевольник энергично воспротивился. — Нет, нет, — возразил он упрямо. — Я теперь с папой, и мне нечего бояться. Мне хочется снова посмотреть на большой цветок и увидеть мохнатого человека, который убил тигра палкой… И, может быть, я найду свой лук. Правда же, папа, мой добренький папочка, вы мне позволите идти с вами и с моим другом Истребителем Слонов? Ричард попробовал было вразумить непослушного мальчугана, но, не преуспев в этом, согласился взять его с собой и отослать Марию в поместье одну. Ему нужен был проводник, чтобы отыскать место сражения, и Эдуард мог в этом помочь. На одну руку он посадил маленького шалуна, а в другую взял кавалерийский пистолет. Приняв эти меры предосторожности, Ричард отпустил Марию, велев сообщить Елизавете о своем скором возвращении в колонию, и углубился в лес, сопровождаемый Истребителем Слонов. * * * Хотя лес в этой части не был слишком заросшим, темнота сгущалась под сводами и вокруг царила таинственная тишина. Малейший шум, хруст сухой ветки под ногами охотников, хлопанье крыльев птицы, ищущей ночлега, — любой звук вызывал тревожное, робкое и жалобное эхо. Эдуард указал пальцем на искомое дерево. Он не болтал по своему обыкновению, как будто торжественность этой лесной глуши подействовала и на него. Почва здесь была неровная. Путь преграждали огромные древесные корни, кактусы, гигантские папоротники. Ричард шел медленно, внимательно осматривая каждый куст, каждый пучок травы и крепко прижимая к груди сына. Истребитель Слонов понимал, что необходимо держаться настороже — он приготовил сразу и нож, и двустволку, — но, в отличие от своего хозяина, внимательно смотревшего под ноги, малаец оглядывал верхушки деревьев, как будто ожидал опасности именно оттуда. Вскоре они очутились у подножия старого бавольника, где и произошло невероятное спасение мальчика и его служанки. Это дерево — одно из тех громадных растений, о которых не имеют представления в северных странах. Малайский бавольник — соперник знаменитого сенегальского баобаба, величайшего дерева на свете; он такой высоты, что даже стрела, пущенная из самого сильного лука, не всегда долетает до его вершины. Бавольник же, о котором мы говорим, был особенно замечателен. Его макушка словно пропадала в облаках — возможно, столетий десять понадобилось природе, чтобы вырастить такое чудо. Даже колонисты, вырубая деревья, отступили перед ним, понимая, как трудно его свалить. Самые гордые пальмы казались жалкими кустиками рядом с этим королем леса. Под сенью этого гиганта находилось другое необыкновенное растение. Это был огромный цветок, который так заинтересовал Эдуарда. Малайцы знают этот цветок под именем «крубуль[8]». Он не имеет ни листьев, ни веток. Лепестки его красно-фиолетового цвета, и каждый более фута[9] в длину, а целый цветок — более десяти футов в окружности. Но, к сожалению, он источает очень неприятный запах, как будто природа, наделив этот цветок удивительной красотой и грандиозностью, пожелала сберечь аромат для других, менее счастливых растений. Увидев цветок, Эдуард вернулся к своей обыкновенной болтливости и попытался спрыгнуть с рук отца — может быть, для того, чтобы покататься в лепестках, как в атласной постели. Ричард кинул на необыкновенное растение рассеянный взгляд, но, сознавая реальную опасность, продолжал осматриваться по сторонам. Что же касается Истребителя Слонов, то он по-прежнему не заботился о том, что находится у него под ногами, и тщательно изучал ветви старого бавольника, подымавшегося над их головами зеленой пирамидой. Вдруг Пальме тревожно вскрикнул. В углублении между двумя гигантскими корнями он увидел огромного тигра, свернувшегося так, будто он готовился к прыжку. Ричард прижал сына к груди и уже хотел спустить курок пистолета, когда малаец спокойно сказал ему: — Не стоит беспокоиться… Я верно говорил. Тигр умер… Истребитель Слонов подошел к неподвижному животному и небрежно перевернул его, схватив за ногу. Казалось, что зверя убила молния. Пальме никак не мог отыскать объяснение этой мгновенной смерти, и тогда малаец положил его руку на спину тигра. Через кожу ощущался совершенно разбитый позвоночник. Затем малаец указал Ричарду на сломанную палку, лежавшую рядом с тигром. Это была настоящая дубина, оторванная от казуарины, или железного дерева, и переломившаяся пополам от удара невероятной силы. Пальме был очень удивлен, но не мог отрицать очевидного. — Я никогда бы не поверил, что человек способен на такой удар… Неужели какой-то силач смог вот так убить тигра? — Орангутан, — коротко ответил малаец. И тут Ричард все понял. Он сразу же вспомнил многочисленные рассказы о невероятной силе, ловкости и смекалке этих огромных обезьян, которых малайцы называли орангами. Теперь ему стало ясно, что имела в виду Мария, утверждая, что тигр убит «одним из тех людей, которые не говорят». Многие малайцы считали орангутанов просто ленивыми людьми, которые убегают в лес, чтобы не работать. Ричард немало слышал об этих обезьянах, но это был первый случай, когда один из них оказался в окрестностях Дронтгейма. И это была плохая новость (даже несмотря на спасение маленького Эдуарда). Ведь орангутан — единственное животное, которое не боится ни тигров, ни слонов, ни носорогов и внушает всем этим лесным чудовищам самый настоящий ужас — нисколько не меньший, чем человеку. — Значит, я обязан жизнью моего сына орангутану? — протянул изумленный Пальме. — Орангутан! — закричал Эдуард. — Я очень бы хотел на него взглянуть! Я не успел его рассмотреть, Мария так быстро меня увела… Он ведь не злой, потому что убил тигра, который хотел нас съесть… Я хочу увидеть орангутана! Теперь Ричард понял и то, почему малаец все время смотрел на деревья — он думал, что победитель тигра находится неподалеку. Однако наступала ночь, чаща вокруг них темнела, и вскоре совсем ничего нельзя будет разглядеть. Ричард знал: никогда оранг не бывает так опасен, как оставаясь невидимым. В самый неожиданный момент охотник может упасть с разбитым лбом, даже не подозревая о близости своего могучего врага. Как только Пальме осознал все это, он снова взял Эдуарда на руки и сказал ему сдавленным шепотом: — Бедный мальчик! Ты не понимаешь, о чем просишь… Забудь о своем желании увидеть это животное. — Как! Папа, разве это животное? — наивно спросил Эдуард. — Мария мне часто рассказывает про орангов, и она уверяет… — Эгей! — крикнул вдруг малаец позади них. Они быстро обернулись. Истребитель Слонов указывал рукой на что-то в кроне бавольника. — Там… там, — сказал он тихо, — вы видите его? Но Ричард и Эдуард не были настолько опытными охотниками, поэтому они ничего не смогли различить в этой темной вышине. Их взгляды заблудились в лабиринте листьев и ветвей огромного дерева.