* * * Весь следующий день Тэя провела в мучительном ожидании. Конечно, у нее была куча дел! Ей надо было почистить в клетке у ягуара, налить в миску свежую воду, накормить эту большую кошку, поговорить с ней, помечтать о будущей жизни, взывая в ней ко всему самому лучшему, что заложил в нее Дэймос. Конечно, их гостья не стала домашней кошкой, наоборот Тэя пестовала в ней блестящую охотницу, кормилицу ее котят. И это было здорово, странствовать с ней по джунглям, прыгая с ветки на ветку, с дерева на дерево, чувствуя мощь и силу каждой мышцы в теле, наслаждаясь собственной ловкостью и сноровкой. На глаз определять в долю секунды, какая ветка выдержит ее вес, рассчитывать силу прыжка в зависимости от расстояния… Как же много надо уметь, не переставала удивляться Тэя. Быть хищником непросто… Она узнала о жизни ягуаров больше, чем было в ее кристалле. Она знала, что ягуар различает их всех по запаху и по образу. Их гостья любила, когда Тэя сидела с ней, только она могла бегать с ней по джунглям, только она могла так ярко воспринимать и усиливать картинку. Тот, второй, тоже мог, но ему было сложнее, хотя он очень хотел и был очень заботлив, у него были добрые руки, и он очень радовался, когда она позволяла положить ему ладонь ей на лоб. Она жмурилась и разводила уши, ей нравилось ощущение радости и тепла, идущее от него, но их детеныш был забавнее. Тэе нравилось, что самка ягуара рассматривает ее как детеныша. Было в этом что-то бесконечно трогательное… Да, и надо будет рассказать Саго, как его протеже к нему относится, ему будет приятно… Звук открываемого шлюза выдернул Тэю из мира грез – она снова придремала рядом с клеткой. Повернув голову, она с улыбкой посмотрела на беззаботно раскинувшуюся во сне хищницу и, бесшумно встав, пошла навстречу вернувшимся наконец сатторианцам. Она уже уловила – они довольны. – Как прошло? – спросила все же она, скользя взглядом по довольным лицам. – Нормально, но пора сваливать отсюда, – Норт направился в рубку. – Эти чертовы змеи мне уже снятся, – он остановился. – Да, это тебе, – Норт ссыпал Тэе в ладони информационные кристаллы. – Если еще после этого останутся вопросы, мы поговорим, – бросил он, уходя. – Опять дрыхнет, – Саго залюбовался ягуаром на информационном экране, на них везде была выведена клетка, чтобы в любой момент видеть, чем занят один из опаснейших хищников Земли, – железные нервы. – Она мечтает, – улыбнулась Тэя. – Хотел бы я знать, о чем, – тихо сказал Саго, – иногда мне кажется, что я вижу что-то, но какими-то урывками. – Я тебе покажу, – улыбнулась Тэя и, взяв южанина за руки, с размаху погрузила сатторианца в мир грез спящего ягуара. Теперь он бежал с ней по джунглям, он охотился с ней на оленя, он приносил добычу котятам и следил, чтобы всем досталось… – Я знаю, где это место! – воскликнул он, выйдя из транса, и бросился в рубку, Тэя побежала за ним. Саго вставил кристалл в декодер и нетерпеливо перелистывал файлы. – Вот! Вот это место! Я знаю, куда она хочет! – радость захлестнула его. Норт посмотрел на картинку. – И где это? – спросил он, переводя разговор в материальное русло координат. – Сейчас… – Саго с невероятной скоростью манипулировал файлами, – вот, вот здесь, – он указал на квадрат на одном из островов Архипелага Пангеи. – Мы должны доставить ее сюда. – Мы тебя доставим на Пангею, а туда привезешь ее ты, – поправил его Норт. – Ну да, – неохотно согласился сатторианец. – Хорошо, я почти рассчитал прыжок, готовьтесь к взлету… Когда они вошли в гиперпространство, появилось время для вопросов. – Ну, расскажите, как все прошло? – повторила свой вопрос Тэя. – Как мы и думали, – Саго посмотрел на Норта, тот кивнул, – заказчика мы не видели, только его представителя, но это уже немало. Биомеха просканировали, затем появился тиорианец и долго прослушивал сознание «куклы». И да, его стошнило, – Саго взглянул на Тэю и коротко улыбнулся, та победно улыбнулась в ответ. – Биомех вел себя безупречно – рычал, метался, пытался сожрать тех, кто подходил к нему поближе… Словом, я в деле. – Я уже говорил с Троем, он встретит тебя на Саттории, когда ты вернешься, Дэймос обещал тебе в команду тиорианца… – И мне нужен кто-нибудь с такой племянницей, тогда команда будет полной! – Саго улыбнулся и взъерошил Тэе волосы. – А я всего одна такая и только с ним, – засмеялась она в ответ, указав на Норта. – Точно, – что-то переменилось в лице Норта, и он встал. – Пойду, проверю там всё, – сказал он неопределенно и вышел. – Что с ним? – тревога смыла улыбку с лица Тэи. – Накрыло, – сказал тихо Саго и добавил: – Со взрослыми такое бывает. – С вами много чего бывает, – пробормотала Тэя, вспомнив Дэймоса. – Как со всем разобраться?.. – Мы и сами разобраться не можем, так что ты даже не грузись! – улыбнулся сатторианец, – ну, как тебе кристаллы? Со всем разобралась? – Да, там про культы змеи в Древнем Египте и Древнем Риме, но на Эсстинге есть еще что-то свое… – Тэя словно снова погрузилась книгу со страшной историей, – какая-то своя зловещая наполненность во всем… Эти змеи у них словно в душах, – сформулировала, наконец, она с облегчением и тут же поспешно добавила: – Не у всех. – Сэт явно не заслуживал таких слов, но злосчастная старуха не выходила из головы. – Они травят их изнутри… – закончила она почти шепотом. – Как ты верно это подметила, – задумчиво кивнул Саго, – я смотрю, вопросов не осталось? – Объясни мне про рабов, я не понимаю, а в тех кристаллах об этом нет. Саго повел плечами, тема была ему явно неприятна, но деваться было некуда. – Их крадут еще детьми, они вырастают в неволе, в зависимости от своих хозяев – жить им или умереть, зависит от них. Это такая тяжелая психологическая зависимость жертвы от мучителя… Тэя слушала слова, ловила эмоции и образы, идущие от сатторианца, и все это складывалось в единую картину. – Все эти ошейники и рабские браслеты они не на их шеях и руках, они здесь, – он коснулся пальцем головы, – и здесь, – рука легла на область сердца. – Это психология жертвы, человека сломанного и сломленного. – Им уже не помочь? – тихо спросила девочка. – Нет, они сами должны себе помочь, нельзя сделать человека свободным, если в нем этой свободы нет, – покачал головой Саго. Тэя беззвучно повторила эту фразу и запомнила. Это было важно. Саго многому научил ее. Увидит ли она его еще раз после Пангеи? – с тоской думала девочка, глядя на сатторианца, он оказался хорошим человеком. – Ты всегда так ярко все видишь? – неожиданно спросил ее Саго. Тэя кивнула. – Здорово, наверное, – задумчиво произнес сатторианец, – мне бы это тоже очень помогло… А так я словно глухой на концерте! – усмехнулся он. – Норт сказал, что ты умеешь слушать Песню Океана, – решилась на встречную откровенность девочка. Тревога пробежала по лицу сатторианца. – Никогда не слушай Океан! – сказал он сурово. – Я и не слушала… – поспешно сказала Тэя. Но Саго уже смотрел на нее невидящим взглядом. – Ты слушала… На Эсстинге! Глупая девчонка… Замри! Тэя почувствовала проникновение чужого сознания, словно тонкое щупальце скользнуло в нее и забрало отпечаток Океана Эсстинга, когда она очнулась от транса, Саго был бледен и зол. – Никогда не слушай Океан, как бы он тебя ни звал! А он будет звать! Он зовет всех, кто слышит! – Саго безжалостно на ее глазах разорвал в клочья и развеял отпечаток Океана Эсстинга. – Он разрастается в сознании непосвященного, поглощая его и делая человека безумным! – И почему это южан считают слабыми? – удивилась Тэя, то, что она сейчас увидела, было примером отнюдь не слабости. – Мы не слабые, мы не видим так, как видите вы, но мы слышим, – тихо сказал Саго, и Тэя поняла, что тема закрыта. Вернулся Норт и после беглого взгляда на Тэю, он с облегчением сказал: – О, ты вычистил его, слава Создателю! Я уже не мог на него там смотреть. – Ты его видел? – Тэя уже не знала, будет ли предел ее удивлению сегодня. – Его было сложно не увидеть, – в голосе Норта проскользнула нотка брезгливости, – но теперь его нет, и забудем об этом. – Постараемся, – пробормотала Тэя, отпив остывший чай. – Ладно, пойду к нашей красавице, проснулась, вон! Потягивается, – Саго улыбнулся, любуясь ягуаром на экране. Жетон федерала уже открыто висел у него на шее – они шли к Пангее, и пора уже было выступать от имени закона. На этот раз они шли прямо в центральный порт западного побережья – Византию. Тэя давно поняла, что люди не стали мудрить с новыми названиями и использовали те названия городов и стран, которые уже тысячи лет были в истории человечества. И если в колониальною эпоху везде добавлялось слово Новый, то сейчас такого уже не было, потому что старого уже не осталось. Люди старались сберечь все, что у них было до Второго Исхода, закрепить на новом месте то, что было утрачено и покинуто навсегда… * * *