Или могла? Боже, Макс Уайлд всегда оставлял ее в полной растерянности. Взбегая вверх по ступенькам, она стряхнула последние следы песка с рук и ног и направилась в библиотеку. Селеста подняла глаза от своих бумаг, когда Лоурен вошла в комнату. - Что, скажи мне, ради бога, заставило нанять такого поставщика? - Ты не знаешь, Генри умер, - Лоурен села напротив матери и налила себе чай. - Я пыталась везде найти другого шеф-повара, но не смогла, за неделю до свадьбы это невозможно. К счастью, Макс согласился помочь. - Чип говорил мне, что мистер Уайлд специализируется на ребрышках-барбекю. - Он прекрасно готовит. - Я не сомневаюсь. У него может быть роскошное тело, Лоурен, но он не из нашей среды. Что подумает Бетси? А как насчет Банни и родителей Дики? Разве недостаточно того, что твой брат женился на этой Саманте Джонс? Теперь и ты путаешься с мужчиной с серьгами и татуировкой? - Джеку повезло, что у него такая прекрасная жена, как Сэм. Что касается Макса, я не путаюсь с ним. Он прекрасный шеф-повар. Вот почему я наняла его. - Я надеюсь, - Селеста перевернула страницу газеты и сделала глоток чая. Лоурен поднесла свою чашку ко рту и посмотрела на мать. В свои пятьдесят пять, после нескольких пластических операций, она выглядела прекрасно. Селеста никогда бы не призналась в этом, но возраст сильно беспокоил ее. Лоурен приходилось наблюдать за матерью, когда та бывала дома, и она видела, как мать гляделась в зеркало и огорчалась по поводу морщинок возле глаз и того, что ее кожа уже не была такой эластичной, как прежде. Лоурен искренне верила, что ее мама - самая красивая женщина на свете, и иногда сожалела о ее новых морщинках. Она бы хотела, чтобы мама читала ей перед сном или водила ее в зоопарк. Она мечтала о таких родителях, которые любили бы друг друга и жили вместе. Но когда она узнала, что это невозможно, она научилась ценить то, что было. Селеста, к сожалению, уделяла большую часть своего внимания своим мужьям. Их у нее было пять, и теперь казалось, что она наконец-то нашла любовь всей своей жизни. Лорд Эшфорд остановил свой выбор на ней, и они редко расставались. Так в чем причина этого неожиданного визита? - Как Эндрю? - спросила Лоурен. - Он в порядке, дорогая. Лоурен заметила, как дрожала рука матери, когда она подносила ко рту чашку. Что-то не так, но Селеста старалась скрыть, что ее беспокоило. Дотянувшись, Лоурен прикоснулась к руке матери. Лоурен ожидала, что та вздрогнет, но Селеста посмотрела дочери в глаза и мягко улыбнулась: - Тебя что-то беспокоит, Лоурен? - Нет, мама, но я волнуюсь, что ты чем-то озабочена. Скажи мне. Пожалуйста. Селеста сосредоточилась на газете и долго сохраняла молчание. Наконец она сказала: - Эндрю слишком много работает, и на меня у него остается очень мало времени. - Она легко рассмеялась, как будто это было неважно. - Я хотела поехать в Канны, а он - остаться в Лондоне. Я предложила поехать в Рио-на-Истер, но он бы предпочел провести праздники дома. Он говорит, что намного проще работать дома, чем в Рио. Она подняла глаза на Лоурен: - Нет ничего, с чем я не могу справиться, дорогая, так что не думай об этом. - Но я беспокоюсь, мама. Эндрю любит тебя. Селеста пожала плечами и перевернула газетную страницу. - Ты это видела? - спросила она, ее голос звенел от неудовольствия, когда она показывала на фото невесты и жениха. - Не могу поверить, что Эрика Брэнтфорд могла надеть такое платье на свою свадьбу. Я надеюсь, ты обсудила с Бетси ее наряд. - Об этом позаботилась Банни. - Да, Банни в этом хорошо разбирается. Лоурен положила ложку сахара в свой чай и помешала его, наблюдая, как мать бросила взгляд на сахарницу, а потом перевела его обратно на газету. Удивительно, что она не прокомментировала пристрастие Лоурен к сладкому. - Эндрю знает, что ты здесь? - Я сказала ему, что уезжаю. Услышал он или нет, это другое дело. Но, пожалуйста, Лоурен, давай поговорим о чем-нибудь другом. Их разговоры по душам бывали короткими, но этот был самым длинным, самым личным за долгие годы. - Я рада, что ты здесь, мама. Селеста посмотрела поверх газеты и улыбнулась: - Я говорила тебе, что видела Питера в Лондоне на прошлой неделе? Мы обедали вместе. - Надеюсь, ты хорошо провела время в его обществе. - А как же иначе! Питер прекрасный мужчина, дорогая. Я не могу понять, почему ты разорвала помолвку и зачем ты толкнула его в озеро. - Я не любила его. Он хотел спичку, жену с обложки. Я никогда не буду такой. И я хотела детей, а это не входило в его планы. - Да, да, я понимаю твои доводы, но толкать его в озеро было немного резковато, дорогая. Эта сломанная рука могла разрушить его карьеру. - Он мог разрушить мою жизнь. - Но он до сих пор любит тебя. - Питер не знает значения слова «любовь». Она уже говорила матери много раз, что не нуждается в очередном богатом муже, что она мечтает о любящем человеке, которого больше интересовали бы дом и семья, чем деньги. Печально, но Селеста не верила в то, что так бывает. Лоурен отставила свой стул и легко поцеловала мать в щеку. - У меня сегодня тяжелый день, но почему бы мне не заказать для нас столик у Байса на вечер? - Спасибо за приглашение, но сегодня я встречаюсь с Джеральдом Харкоуртом. - Тогда завтра? - Памела и Джим Каррингтоны пригласили меня провести день на благотворительной распродаже. Но не волнуйся, дорогая, я буду в субботу, чтобы помочь со свадьбой Бетси. Только чтобы быть уверенной, что все в порядке и никто из нас не стеснен. О боже! Она была счастлива находиться в компании матери, но совсем не хотела, чтобы Селеста, леди Эшфорд, появилась на свадьбе Бетси. Если ее мама была смущена падением свадебного торта в бассейн на свадьбе Холли, трудно было даже представить ее разочарование, когда она увидит официантов на свадьбе Бетси Эндикотт и собственную дочь, танцующую с татуированным байкером, который носит серьги в ушах. ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Суббота рассвела стаей темно-серых грозовых туч с океана: зловещий знак, перечеркнувший все молитвы Лоурен о хорошей погоде в день свадьбы Бетси Эндикотт. У нее не было времени сетовать на погоду. Она сосредоточилась на размещении цветов, доставленных мистером Фридриксом и разбросанных по дому, патио и садикам. Она проследила за расстановкой стульев, сервировкой столов внутри и снаружи дома и строительством возвышения для оркестра и старалась не обращать внимания на Макса и его друзей, которые приносили еду, подносы, сотни блюд, полотняных скатертей, коробок с хрусталем и серебром. В обязанности Чарльза входило контролировать кухню. Лоурен не могла уследить за всем в одиночку. Каждый раз, когда Макс проходил мимо нее, она чувствовала необычайное возбуждение. Трудно представить, что бы с ней стало, если бы они столкнулись ближе. Когда пробило два часа, зловещие тучи рассеялись, оставив редкие белые облака на ярком голубом небе. Легкий сладкий аромат корицы распространился по дому, зазвучали нежные переливы арфы. В беседке, украшенной белыми орхидеями, Бетси и Дики повторили клятву, которую они написали друг для друга. Ее слова были полны страсти: это были слова об их надеждах, планах, их мечтах о предстоящей совместной жизни. Глаза Бетси были затуманены, когда она повернулась, а Дики сиял счастьем. Он взял за руку свою жену и повел ее по проходу между рядами под аплодисменты гостей. Сотни порхающих бабочек, которых освободили в тот момент, когда новобрачные поцеловались, поднялись вверх. Лоурен первой перешла разделительную линию, обняла своих друзей и пожелала им наслаждаться жизнью, потом протолкалась наружу, чтобы еще раз убедиться, что все безупречно. Оркестр из пятнадцати инструментов заиграл, и гармоничные звуки скрипки разносились в воздухе. Ледяная скульптура мерцала в лучах послеполуденного солнца, капли воды падали на розовые и белые орхидеи, которые опоясывали ее. Необычные официанты стояли все во внимании, ожидая, когда гости выйдут из танцевального зала. Гейб и Джазз выглядели великолепно, двигались легко и непринужденно и безупречно выполняли свои обязанности. Райан суетился, нервничал, Джеми сжевала пачку жевательной резинки и надула пузырь, который лопнул около ее губ, а Джед… да, Лоурен вынуждена была признать, что тощий молодой механик выглядел лихо в смокинге модного покроя от Армани. Лоурен попыталась отыскать взглядом Макса, но увидела только Медведя. Было трудно не заметить гигантского мужчину. Солнце блестело на бриллиантовых вставках его серег и на его лоснящейся лысине. Он послал ей безупречную белую улыбку, и Лоурен почувствовала благодарность к друзьям Макса. Ей снились кошмары о том, что сегодняшний день превратился в бедствие, ио в этот момент все выглядело абсолютно великолепно. Наконец ее глаза нашли Макса, который выглядел сильным, мужественным и чертовски симпатичным в белом обеденном пиджаке. Они не разговаривали с того момента, как он покинул ее дом в четверг утром, хотя она и сделала пару попыток. Прошлой ночью она набрала его номер. Она сделала то же самое и предыдущей ночью и оба раза вешала трубку в тот момент, когда он отвечал. У нее не было повода для звонка. Она не хотела выдать своего беспокойства его приготовлениями. Кроме того, он мог догадаться, что она соскучилась по нему. Боже, она влюбилась в мужчину из совершенно другого мира, и случилось это слишком быстро. Макс поднял глаза от десертного стола, над которым колдовал, и в упор посмотрел на нее, как будто знал, что она следит за ним. Потом он улыбнулся, мелкие морщинки собрались в уголках его глаз, ее сердце забилось немного быстрее. Он направился к ней - воплощение абсолютной власти, мужчина, которому подчиняется все вокруг - включая Лоурен. Если не считать серег и бородки, он легко мог бы сойти за гостя, и в глубине души она пожалела, что это не так. Никто бы не удивился, что она улыбается ему, что она заставляет себя дышать спокойнее, когда расстояние между ними уменьшается, и позже никто бы не удивился, что она выбрала для танца такого привлекательного партнера. Она старалась убедить себя, что мнение ее друзей и семьи ничего не значит для нее, но она всегда нуждалась в их одобрении.