Аню можно смело вычеркнуть из списка подозреваемых — по крайней мере, мотивов у нее нет. Если, конечно, дальнейший ход расследования не покажет обратное. Остается главный врач. Вот только ему незачем подтасовывать события и факты — он запросто может уволить Наталью, достаточно любого, даже самого незначительного повода. Напротив, несмотря на всевозможные жалобы и пропажу лекарств, Андрей Максимович не увольняет мать Ирины. Почему? Уверен в ее профессионализме? Или за ним таится грешок, вроде незаконного сбыта наркотиков, а Наталья ему нужна для прикрытия? А может, сам Андрей Максимович — наркоман, который ворует препараты у врача? Как-то слишком банально и неправдоподобно. Ладно, оставим предположения до послезавтрашнего дня, когда я выйду на подстанцию и смогу познакомиться с коллективом, в котором работает Наталья. А пока… чем мне заняться пока? Посмотреть расписание работы главного врача пятой подстанции Тарасова? Можно залезть в Интернет, заодно и погляжу, что из себя представляет эта самая подстанция. Глядишь, найду список работающих врачей… Однако на мой запрос Интернет выдал лишь фактический адрес местонахождения данного учреждения да количество работающих врачей. Оказалось, что всего на подстанции работают 122 врача и занимает она пятое место в рейтинге «Скорой помощи» нашего города Тарасова. Само собой разумеется, ни имена и фамилии врачей, ни координаты их я не обнаружила. Да и глупо на это надеяться — я же понимаю, что конфиденциальную информацию ни один сайт мне предоставить не может. Я бестолково потыкала мышкой в различные статьи, но ничего нового и полезного для себя не обнаружила. Пришлось мне смириться с тем, что придется дожидаться моего официального трудоустройства фельдшером, потому только тогда я смогу нормально заняться делом Ирины. От Кирьянова звонков тоже не было. Я ненавидела состояние вынужденного бездействия вследствие недостатка информации, поэтому принялась бестолково слоняться по комнате. Чувствовала себя как зверь в тесной клетке, и от этого мое настроение становилось все хуже. Наконец мне надоело дурить, и я вытащила свой заветный мешочек, к которому теперь обращалась не так часто, как раньше. Свои гадательные кости я сейчас раскидываю только в тех случаях, когда дело заходит в тупик или же я не знаю, с чего подступиться к расследованию. Раньше, когда я только открыла для себя возможности гадательных костей, я раскидывала их каждый вечер — просто посмотреть, что мне сулит грядущий день. Однако если на первых порах гадание практически никогда не подводило меня, то чем чаще я стала к нему обращаться, тем туманнее становились предсказания. Я охладела к костям после того, когда их предзнаменования перестали сбываться. Однако позже поняла, что кости врут только потому, что я раскидываю их не по надобности, а от скуки. Гадание — это не развлечение, а инструмент, которым тоже надо уметь пользоваться. Конечно, кости никогда не скажут мне, кто является преступником и где его искать. Если бы такое имело место быть, зачем нужны частные детективы, следователи и полицейские? Раскинул кости или карты, и вот тебе, пожалуйста. Преступник такой-то, сделал потому-то, остается прийти и надеть на запястья наручники. Нет, гадательные кости могут предостеречь от каких-то действий или посоветовать обратить на что-то внимание. Если не пользоваться ими слишком часто, то предсказания будут верными. Главное только сопоставить случайные события и проявить некоторую сообразительность. Любое гадание — это абстрактное предсказание, и, если мыслить достаточно широко, можно увидеть причинно-следственную связь. Так как в последний раз я раскидывала кости на предыдущей неделе — кстати, тоже перед очередным расследованием, — то сегодня я могла быть уверена в том, что предсказание окажется дельным. Я перемешала кости в мешочке, несколько минут посидела с закрытыми глазами, настраиваясь на гадание. Мысленно пожелала услышать от костей правду и наугад вытащила три двенадцатигранные кости, которые выбросила на стол. На верхних поверхностях образовалась комбинация из следующих чисел: 8, 20 и 27. Так, интересно, как это можно истолковать… Похоже, сегодня явно не мой день. Даже предсказание, и то меня разочаровало. Толкование комбинации было следующее: «Осторожнее со спиртными напитками». Помилуйте, к алкоголю я вообще-то равнодушна, бывает, побалую себя вкусным шампанским на Новый год, но не более того! Моя настоящая страсть — это крепкий заваренный черный кофе без всяких добавок, в том числе и алкогольных. А к спиртному я отношусь скорее негативно: алкоголь препятствует ясности ума и мешает здраво рассуждать. Я дорожу собственными аналитическими способностями, поэтому всевозможные психотропные препараты стараюсь не употреблять. И к чему, спрашивается, подобное предсказание? Меня что, попытаются напоить на подстанции? Вряд ли, сомневаюсь, что врачи в промежутке отдыха от работы позволяют себе употреблять алкоголь на служебном месте. Выходит, кости меня подвели. Даже не хочется кидать их во второй раз, хотя, конечно, можно попробовать. Может, в этот раз повезет? Вторая комбинация была гораздо понятнее предыдущей и хотя бы относилась к предстоящему мне делу. Числа 3, 21 и 25 истолковывались следующим образом: «Вы займетесь благородной работой, даже если она будет незаметна для окружающих». Что ж, это, по крайней мере, можно понять. Если я собираюсь устроиться временно фельдшером «Скорой помощи», то стану заниматься благородным делом — помогать врачу Наталье Дьяковой лечить больных. Вот только от этого предсказания мне ни жарко ни холодно — я и так прекрасно знаю, что послезавтра, если все сложится наилучшим образом, стану ездить по вызовам в качестве фельдшера…Так как мне больше нечем было заняться, да и не хотелось, я не придумала ничего лучше, чем лечь спать пораньше. Во всяком случае, сейчас я ничего путного не придумаю, а ждать без толку не люблю. Пока сплю, время вынужденного бездействия пролетит незаметно… Кирьянов позвонил мне в восемь утра. К тому времени я уже успела проснуться и выпить несколько чашек кофе. Телефонный звонок застал меня за привычным действием, своеобразной частью моего «утреннего ритуала» — выпиванием второй кружки кофе. — Тань, твое удостоверение готово! — сообщил мне подполковник. — Имя и фамилию не меняли. Татьян Ивановых в Тарасове полно, поэтому никто не заподозрит, что ты на самом деле частный детектив. Год рождения твой, училась ты в фельдшерском училище. Отметки, естественно, не указаны, красных дипломов по окончании не выдают. Но я позвонил Сергею и всячески расхвалил тебя, вроде ты талантливая, одаренная, бескорыстная и честная, к тому же мастерски оказываешь первую помощь, разбираешься в лекарствах, можешь помогать врачу и вообще планируешь учиться дальше, чтобы стать профессионалом. Сергей согласился тебя принять, к тому же фельдшера требуются не только на пятой подстанции, но и на других. — Эй, постой, мне не нужно на другую подстанцию! — остановила я приятеля. — Мне на пятую надо, к врачу Наталье Романовне Дьяковой! — Да я понял тебя, — успокоил меня Кирьянов. — Все это говорю к тому, что фельдшера на подстанциях требуются, а так как, по моим словам, ты очень хороший специалист, то Сергей пойдет тебе на встречу и устроит именно на ту подстанцию, которую ты хочешь. Ну, сама придумаешь почему. Ты у нас девочка сообразительная. Сможешь подъехать на центральную подстанцию к одиннадцати утра? Потом сразу на пятую, к своему заведующему, чтобы завтра ты могла выйти на работу. А до этого заберешь свое липовое удостоверение… Не буду вдаваться в подробности — скажу только, что день у меня выдался довольно суматошный, собственно, как я и предполагала. Прежде всего я добралась до Кирьянова (перед этим даже зашла в магазин, купила приятелю коробку шоколадных конфет за то, что еще раз выручил меня. Да и вообще, хотелось сделать подполковнику приятное, а конфеты с мармеладной начинкой у него самые любимые). Получив свое удостоверение, я не стала задерживаться и пить чай вместе с Кирей, как я его сокращенно называла, а сразу же поехала на главную подстанцию «Скорой помощи». Несмотря на утро рабочего дня, пробок на дороге не было, что меня сильно порадовало: еще заторов мне для полного счастья не хватало! Я припарковала свою «малышку» неподалеку от четырехэтажного здания, рядом с которым стояло три кареты «Скорой помощи». Других опознавательных знаков, свидетельствующих о том, что я приехала к нужной мне подстанции, не было, однако если рядом находятся соответствующие машины, то я на правильном пути. Дежурная секретарь вежливо полюбопытствовала, куда я держу свой путь. Я поздоровалась с ней — внешность секретаря была аккурат такая, как описывают в современных книжках, представить эту молодую женщину за другой работой мне казалось невозможным, — и заявила, что записана на прием к главному врачу Винникову Сергею Ивановичу. — А, вы Татьяна Александровна Иванова? — Секретарь просмотрела свой журнал записей. — На одиннадцать утра? — Именно так! — подтвердила я. — Документы у меня с собой. — Замечательно! — улыбнулась секретарша дежурной улыбкой. — Позвольте ваш паспорт, я должна записать ваши данные… Вежливая секретарь велела мне подняться на третий этаж. Я мимоходом отметила, что на первом этаже подстанции находятся кабинеты водителей, на втором — диспетчерская и отдел кадров, а на третьем — кабинет главного врача и других начальников. Я-то предполагала, что на центральной подстанции заседают только представители начальства, хотя на самом деле оказалось, что все вызовы сперва поступают на центральную, а только потом их передают на другие подстанции, которые обслуживают соответствующую территорию. Другими словами, если человек позвонил по номеру 03, то его звонок поступает именно сюда, после чего диспетчер центральной подстанции звонит на вторую, пятую или десятую подстанцию, и уже местные врачи выезжают на адрес. Главный врач Сергей Иванович Винников находился в кабинете номер тридцать семь.