Спасаясь от прибывающей воды, кот прыгнул на сундук штурмана, а оттуда – на его кровать. Он нес с собой скрипку. Сначала девочка подумала, что кот будет играть, пока корабль идет ко дну, но вместо того, чтобы коснуться струн, он поднял инструмент и ударил им штурмана по голове. Дерево треснуло и развалилось. Любимая скрипка Барнакла разломилась надвое. Штурман застонал и открыл глаза. – Уна, – сказал он, – ты жива. Он слабо улыбнулся, медленно сел в кровати и тут заметил воду. – Скорее, Харойльд, – девочка дернула штурмана за руку. – Надо выбираться отсюда. Корабль тонет. Вода уже поднялась ей до талии, а вещи штурмана плавали по каюте. Уна помогла моряку встать с кровати. Барнакл, не желая мокнуть, прыгнул штурману на плечо. Потом они добрели до двери и, с трудом пробираясь в воде, направились к лестнице. Выбравшись на палубу, они взглянули туда, где обычно хранились лодки. У Уны оборвалось сердце. Все четыре лодки пропали. В панике покидая тонущий корабль, команда «Отважного леопарда» сбежала, оставив их на произвол судьбы. Летающий «Леопард» – Вернитесь! – крикнула Уна. – Вернитесь за нами! – раздавался над морем ее голос. Лодки были так близко, что она видела, как люди внутри сбились в кучу. Но, вместо того чтобы развернуться и спасти их, все четыре шлюпки продолжали уплывать прочь. Вскоре они растворились в ночи, оставив после себя лишь тень воспоминаний. – Наверное, они нас не слышали, – мягко сказал моряк. Хотя и он, и Уна прекрасно знали, что их голоса далеко разносились по морю. Звезды в небе становились все ярче, пока корабль погружался в воду. Она поднялась и хлынула на верхнюю палубу. Теперь, хотя Харойльд и знал дорогу домой, их судно было слишком сильно повреждено, чтобы доставить их туда. Ледяная вода наступала, и девочка, кот и штурман прижались друг к другу. Стояла полная тишина, пока не заговорил Харойльд. – А ты знала, – спросил он, – что у меня тоже была дочь? Уна покачала головой. – Ее звали Нора. Она умерла, даже не начав жить. Но если бы она осталась жива, я бы хотел, чтобы она была такой, как ты. – Как я? – переспросила девочка. – Но почему? – Потому что ты смелая, Уна: настолько смелая, что не побоялась противостоять своему отцу и тайком пробралась на корабль. А еще ты добрая: настолько добрая, что прыгнула в море и спасла жизнь человеку, который не стал бы рисковать своей жизнью ради тебя. И Север у тебя в крови. В общем, ты просто замечательная, Уна. Замечательная во всех отношениях. И я не мог бы испытывать большую гордость, даже будь ты моей собственной дочерью. Несмотря на грозившую им опасность, штурман улыбнулся, и девочка улыбнулась в ответ. Они стояли так до тех пор, пока вода не дошла им до колен. – Беги к мачте, юная Уна, – предложил Харойльд. – Там будет повыше. Уна, Харойльд и Барнакл побежали по палубе. Когда они добрались до мачты, первым вверх метнулся кот. За ним последовали девочка со штурманом. Помогая моряку влезть в воронье гнездо, Уна со страхом подумала, что это конец: они все замерзнут и утонут в беспощадном Северном море. Но потом что-то привлекло ее внимание. В черном небе над ними вспыхнули яркие огни – пурпурные, зеленые и переливающиеся золотые. Северное сияние вернулось. – Это нарду, – сказала Уна. Пока девочка, кот и штурман стояли и смотрели, нарду выскочил из воды около корабля. Его чешуя блестела и переливалась в ночи серым, зеленым и серебряным цветами. На спине, в самом центре, был свежий шрам, указывающий на ранение. – Тот самый, которого ты спасла, – заметил Харойльд. – Вон оттуда ты вытащила гарпун своего отца. Пока все трое смотрели на него, чешуя нарду менялась. Вместо жесткой и холодной она становилась мягкой и пушистой. Чешуйки превращались в перья, а плавники – в крылья. Потом нарду поднялся над водой и устремился в небо. Тут корабль сильно встряхнуло. «Отважный леопард» содрогнулся и сдвинулся с места. Однако он пошел не вперед или назад, не влево или вправо. Вместо того чтобы погружаться в черное ледяное море, судно поднималось вверх! По мере того как корабль поднимался в небо, затопившая его вода выливалась обратно. Она с грохотом падала в море бурными потоками, пока не осталось лишь несколько капель. Потом стекли и они, пройдя над морем, словно дождик. Нарду – летающий нарду, точно такой же, как в одной из ее книг, – поднял их к северному сиянию. Они пролетели мимо разноцветных облаков и поднялись еще выше в небо. Внизу под ними простиралось Северное море. – Только взгляни на это, – Харойльд показал вниз. – Словно одна из моих карт. Уна посмотрела и улыбнулась. Сидевший рядом с ней Барнакл тоже опустил взгляд. Однако вид у него был не изумленный, а испуганный. Прежде чем он успел метнуться в сторону, девочка сгребла его в охапку и обняла. – Не беспокойся, – заверила Уна кота. – Ты не пойдешь вниз вместе с кораблем. Не сегодня. Ты летишь вверх, как и мы. Она снова сжала его в объятиях и могла поклясться, что услышала, как этот сердитый кот замурлыкал. Корабль поплыл по небу. Харойльд взглянул на мир под ними, а потом – на звезды. – Глазам своим не верю, – тихо произнес он. – Что? – спросила Уна. – Что такое? – Мы летим на юг, – сказал штурман. – Нарду несет нас домой. Если «Отважному леопарду» потребовалось три месяца, чтобы добраться до того места, где он столкнулся с айсбергом, то нарду преодолел этот путь менее чем за три часа. – Вон Скорбная гавань, – заметил Харойльд, когда синяя вода внизу уступила место белому снегу. Река, которая вела на юг, вся замерзла и покрылась снегом. – А вон Витлок. А вон… Уна, посмотри вниз, – штурман указал южнее, туда, где на белом желтело пятнышко света. – Вон и Нордлор. Мы почти дома… * * * – Три проклятых месяца, – бормотала Фрейдис, плотнее закутываясь в свой плащ из кожи лося. Таково было ее наказание за предсказание будущего – изгнание из Нордлора на целых три месяца за создание паники и беспорядков. Так решили старейшины. В конце концов, своим последним пророчеством она расстроила не просто одного человека, а всю деревню. Они посчитали, что им будет лучше отдохнуть от прорицательницы с ее ужасными предсказаниями. «Но они еще позовут меня обратно», – подумала Фрейдис. Это лишь вопрос времени. Она с нетерпением ждала того дня, когда в гавань прилетит птица с известием о том, что «Отважный леопард» утонул и все погибли. – Вот тогда они увидят, – сказала Фрейдис. Она не сомневалась, что ее примут обратно с распростертыми объятиями. Ну, может, и не с распростертыми, но уж точно жители деревни будут снова платить ей за предсказания. И когда она накопит достаточно денег, то переедет в другую деревню или город. Великая Фрейдис Спитс снова станет знаменитой. Но сейчас ее изгнали, и ей приходилось жить в палатке у реки. Она украла несколько тюленьих шкур, чтобы не замерзнуть, но они не очень-то помогали. Фрейдис как раз собиралась набрать немного хвороста и развести огонь, когда до нее донеслись далекий смех и голоса двух людей, кричавших: «Ура! Мы дома!» Она высунула голову из палатки и огляделась. – Кто здесь? – прошептала Фрейдис. Никто не ответил, однако смех и крики не прекращались. Прошло еще несколько минут, прежде чем прорицательница поняла, что звуки доносились не из окрестностей, а сверху. Она медленно подняла глаза к ночному небу. Над ее головой пролетал корабль. И не просто какой-то корабль. В лунном свете на его правом борту гордо сверкали два золотистых слова: «Отважный леопард». Фрейдис взвыла и заревела, как раненый медведь. – Это проклятое судно должно было утонуть, а не лететь тут в сиянии! Ну вот и все. Ее репутация разрушилась. Окончательно и бесповоротно. Разбита в пух и прах! Теперь пути назад нет. Несмотря на то что путешествовать пешком было опасно, Фрейдис, пока никто не проснулся, набросила на себя плащ из кожи лося, схватила посох с ракушками и, постукивая им, растворилась в ночи. Нужно прекратить искать будущее на Севере. И вообще, хватит с нее Севера! Пора попытать удачу на Юге. Она пойдет в южные земли. Наверняка там гораздо приятнее… В два часа ночи, как по расписанию, ставни в доме Нордстромов распахнулись. Пытаясь закрыть их, Матильда поначалу не поверила своим глазам: прямо в небе над замерзшей рекой летел «Отважный леопард». Тут же забыв про ставни, Матильда выбежала из дома и помчалась к пристани. Она успела как раз к тому моменту, когда корабль с шумом и треском приземлился на застывшую воду. На мгновение показалось, что судно пойдет ко дну, но лед был прочным и не проломился под его весом. Матильда смотрела на корабль, поэтому даже не заметила, кто его нес, пока это существо не стало улетать. После того как нарду спас девочку, которая прежде помогла ему, он опустил «Отважного леопарда», снова поднялся в небо, повернул на север и поплыл сквозь звезды. Впервые в истории северное сияние раскрасило небо над Нордлором. Но поскольку все жители деревни спали, Матильда была единственной, кто его заметил. Она думала, что ничего чудеснее нарду уже не увидит, но минутой позже поняла, что ошиблась. Из пробоины в корпусе корабля появились две фигуры. Матильда узнала их даже издали. Это был ее муж, Харойльд, и Уна, седьмая дочка капитана. На руках у девочки сидел кот Барнакл. С радостным криком Матильда бросилась по льду им навстречу. Нежеланный свадебный подарок Два месяца спустя