А ведь и впрямь интересно: на чью сторону встанет княжич: силы закона или закона силы? Как работает последний, Сергей наблюдал пару часов назад на рынке. Кстати, они и видоками могут быть при необходимости. Что плохо: Сергей не рассказал княжичу о том, что видел. Не думал, что пригодится. Полагал: с нурманским беспределом не Рёреху, а Олегу разбираться. Ошибся. В судейском кресле Рёрех смотрелся вполне органично. Ничуть не хуже умудрённых годами длиннобородых хузар, восседавших здесь прежде. И смотрелся хорошо, и выглядел достойно. То есть никак не проявляя своего отношения к услышанному. А ведь от дельца, которое ему подкинул от щедрот своих великий князь Киевский, отчётливо попахивало неприятностями. Причём не только для богатеев Самкерца. – …Брали всё самое лучшее. Даром. А ещё сказали: если не дадим им через три дня сто двадцать номисм, то они товарами вдвое возьмут! – В голосе купеческого старшины возмущение и страх смешались в равной пропорции. – Хакан Олег нам защиту обещал! Говорил, торгуйте, как прежде, а что теперь? Не по закону так. «А у Хаги губа не дура, – подумал Сергей. – Полкило золота. И наверняка на этом не остановится». Нурман, даже свой нурман, всё равно разбойник. Впрочем, если свейский хёвдинг и действовал по собственной инициативе, делиться с ярлом ему всё равно придётся. – Слово великого князя – нерушимо, – объявил Рёрех купцам. – Не бойтесь. Грабить вас более не будут. А что не по закону взято – вернут. Или оплатят. Купцы ушли довольные. А вот княжич довольным не казался. Что, интересно, он предпримет? Будь на его месте Сергей, он бы поступил просто. Доложил о грабеже Олегу. Его воевода, пусть сам на место и ставит. Хотя не факт, что даже Олегу удастся вернуть то, что уже отправилось в нурманские сумки. Слово сказано. Теперь – самое интересное. Побежит ли сын князя Стемида к дяде Олегу или рискнёт разрулить конфликт собственными силами? Жаловаться великому князю Рёрех не стал. Кликнул пару отроков и поручил им доставить сюда Харальда-ярла. Ну да, кто бы из нурманов не набезобразничал, отвечать по закону и при необходимости карать преступника – это дело Харальда. А что касается «доставить», то точнее было бы сказать: вежливо попросить. Потому как применить силу в случае отказа отроки не могли. То есть могли, но применяли бы её очень недолго. Может, пару секунд, потому что ярл Харальд Скулдисон отправил бы их в Ирий быстрей, чем проворачивается колесо чемпионской колесницы на константинопольском ипподроме. Теперь оставалось ждать, явится ли ответчик. Ярл явился. И с ходу отверг претензию. – Я в своём праве, – пояснил Харальд. – Мои люди голодны, а уговора о кормлении у меня нет. Значит, им приходится кормиться самим. Он не оправдывался, просто поставил в известность. И теперь не без удовольствия наблюдал за молодым княжичем. Примет, не примет? Рёрех задумался. Из уважения к тому, что Харальд внял его просьбе и пришёл, княжич встал со стоявшего на возвышении судейского кресла. Княжичу очень хотелось поладить с крутым нурманом. Очень. Собственно, у него не было другого выхода, учитывая расклад сил. Вряд ли Рёрех ожидал, что ярл станет оправдываться. Но подобного тоже не предполагал. Такая постановка вопроса была для княжича внове. Обыкновенно дружинник на службе никакого договора-ряда с вождём не заключал. Кормился с общего стола, но одевался, обувался, вооружался сам. Реже – из общего имущества. Добычу делили в соответствии с рангами. Нурманы, которые служили отцу Рёреха, входили в дружину на общих основаниях. В Киеве что, не так? – Мы нынче не в Киеве, – справедливо заметил Харальд. – Кормиться с твоего стола не хочу. У нас от ваших варяжских яств животы пучит. Прямо и доходчиво. Мол, ты, Рёрех Стемидыч, себя с киевским князем не равняй. Ходить под тобой не стану. И это сейчас, когда Олег ещё в Самкерце. А что будет, когда он уйдёт? – И чего ж ты хочешь, ярл? – поинтересовался Рёрех. Он тоже прекрасно понимал ситуацию. Уйдёт Олег вместе со своей гридью, и что тогда? А тогда наместник Рёрех с его небольшой варяжской дружиной окажется в полной зависимости от воеводы Харальда и его хирда. – Чего ты хочешь? Харальд хотел изрядно. Пищевого довольствия в количестве, удовлетворившем бы и вдвое большее воинство, чем то, что ходило под началом Харальда. А ещё денежного содержания не ниже того, что платил своим гвардейцам император Византии. Требования не просто завышенные – невыполнимые. Харальд не хотел договариваться. И пришёл он не от обвинений защищаться, а предъявить ультиматум. Да, как выяснилось позже, Хаги Маленький действовал по собственному почину. Однако Харальд сдавать своего подчинённого не стал. Напротив, решил использовать ситуацию. То есть нагнуть свеженазначенного наместника. И опять у Рёреха два варианта. Поджать хвост и признать своё подчинённое положение или пойти на конфликт. То, что Харальд взялся строить княжича сейчас, означало, что к конфликту он готов. Не исключено, что подобным образом ярл хотел донести до Олега собственное недовольство тем, что тот назначил наместником родича, а не его, Харальда. Поджать хвост Рёрех не мог. Не так воспитан. Харальд, скорее всего, учитывал и это. Отступить Рёреху невместно. А сражаться с нурманом – силёнок не хватит. Так что любой ход княжича ухудшит его позицию. Ярл это знал. Все это знали. В том числе и два нурманских хёвдинга за спиной Харальда: приятель Сергея Сигвард Кривоногий, пришедший с ярлом в Киев из Византии, и Сергеев недруг Хаги Маленький. Харальд, хёвдинги и ещё три десятка нурманов пришли сюда не для переговоров. Это была демонстрация силы. Ну и поглумиться заодно. – По-твоему не быть! – отрезал Рёрех. – И ты это знаешь. Зачем просишь? Ходить на поводке у нурманов княжич не собирался. Даже если нурманов втрое больше. Рёрех принял бой. Пока что словесный. – Я не прошу, варяг, – осклабился Харальд. – Я требую. И получаю. Добром или кровавым железом. – У меня тоже есть железо, – напомнил Рёрех. – И крови на нём хватает. Бывала на нём и кровь викингов. – Я испуган, – Харальд Скулдисон, берсерк, ярл и воевода, ухмыльнулся, встопорщив светлые усы. – Прости, не хотел тебя испугать, – Рёрех произнёс это серьёзно, даже с участием. Словно и впрямь верил, что может напугать берсерка. – Вражды с тобой не ищу, Харальд-ярл. Великий князь поручил нам этот город: мне – править, тебе – защищать. Не должно нам быть врозь. Сказано, однако, было тем же тоном, каким Рёрех извинялся. Хочешь – верь, хочешь – нет. – Правь, если желаешь, – Харальд сделал полшага вперёд. – Но правь своим кораблём. Не моими. Ростом ярл был повыше княжича и хотел, чтобы тот это прочувствовал. Чтобы задрал голову, если захочет глядеть ярлу в глаза. Отступить, выказать слабость Рёрех не мог. Но он нашёл выход. Снова уселся на судейское место. Рост больше не имел значения. Варяг сидел, причём на возвышении, а нурман стоял перед ним. Харальд скользнул взглядом по помещению. Ничего подходящего. Скамьи вдоль стен и маленькая скамеечка у стола. Для писаря. Харальд тоже нашёл выход. Повернулся к Рёреху спиной и что-то сказал Хаги, а Хаги передал дальше, после чего один из пришедших с ними хирдманов куда-то ушёл. Надо полагать, на поиски подходящей мебели для ярла. Рёрех младше Харальда лет на пятнадцать. И это не просто разница в возрасте. Эти пятнадцать лет Харальд провёл в походах и боях, в переговорах и интригах. И почти десять – в граде царей Константинополе-Миклагарде. И закончил службу отнюдь не простым гвардейцем-варангом из тех, кто тратит своё немаленькое жалованье на выпивку, шлюх и азартные игры. Харальд и в гвардии императора был не из последних. Сергею ярл нравился. И не потому, что в своё время кровожадный нурман спас жизнь варяжскому отроку. Просто нравился. Так может нравиться прославленный воин мальчишке, едва вступившему на путь славы. И если умудрённый жизнью князь-воевода Серегей нурманов, мягко говоря, недолюбливал, то паренёк, подаривший ему вторую жизнь, не мог не восхищаться грозным ярлом. И этот мальчишка сейчас искренне сожалел о том, что такой герой и Рёрех оказались по разные стороны щитов. Мальчишке очень хотелось, чтобы все симпатичные ему люди жили дружно. Однако экс-воевода Серегей прекрасно знал: дружбы не будет. Цели разные. Рёреху надо удержать порученную ему территорию под контролем. И не просто удержать, а показать, что под русами лучше, чем под прежним правлением. Так сказать, работа на перспективу. А Харальду на перспективу плевать. Вернее, на перспективу сохранения Самкерца и Тмуторокани под эгидой русов. У ярла – собственная цель. Нахапать побольше и поскорее. Обычная позиция для викинга на чужой земле. Но поскольку Харальд Скулдисон – не совсем обычный викинг, то наверняка имеется и что-то ещё. Не зря ведь Олег назначил его воеводой. Мог просто отпустить, мог забрать с собой в Киев. Но оставил здесь, в Самкерце. С какой-то целью. Для решения задачи, с которой не сможет справиться Рёрех. Возможен такой вариант? Да запросто. И если Олегу Харальд действительно нужен здесь, в Самкерце, то понятно, почему ярл начал быковать еще до отбытия великого князя. Потому что – нужен. Здесь. И может позволить. А если всё проще? Если матёрому скандинавскому вождю зазорно быть в подчинении молодого варяжского княжича?