Ребекка только что вышла купить им обоим по сэндвичу, и ровно в эти пятнадцать минут незнакомец постучался в дверь Тохи, прервав крайне непродуктивную беседу с Ваном Кристи о еще не опознанных девочках. Мэр сразу заметил кассетный магнитофон – ярко-красная кнопка записи зафиксирована в положении «вкл» – и лишь потом как следует рассмотрел лицо Райли. В глазах Тохи любой человек с диктофоном – уже проблема. По одежде незнакомца можно было предположить, что он банкир или застройщик, но магнитофон говорил об обратном. Мужчина щеголял начищенными итальянскими туфлями, фланелевыми брюками отличного качества и накрахмаленной голубой рубашкой, которая несмотря на свой явно высокий ценник выдавала, что гость вспотел. Однако Тохи не думал, что это от волнения. Снаружи стояла такая жара, что, как говорят, хоть яичницу на асфальте жарь. Еще до того, как незнакомец шагнул в помещение, мэр заслышал аромат одеколона. Тохи не нравились мужчины, пользующиеся парфюмом, хотя он и знал, что мало кто его поддержит. По мнению мэра, средствами, пахнущими сильнее, чем лосьон после бритья «Олд Спайс», пользоваться не следовало. – М-м-м, да, – произнес он в трубку, не желая выдавать незнакомцу личность собеседника. – Слушайте, я могу вам перезвонить? Ко мне пришли. Кристи, привыкший к тому, что мэра вечно прерывали, буркнул что-то неразборчивое и отключился. Тохи аккуратно повесил трубку и поднялся, застегивая пиджак. – Чем я могу вам помочь? – спросил он, и в тоне его слышался идеальный баланс между дружелюбием и уверенностью, что незнакомец явился не по адресу. – Джордж Райли, – представился мужчина, и протянул правую, незанятую магнитофоном руку мэру для рукопожатия, на которое Тохи автоматически ответил. – Я репортер из Чикаго, хотел бы получить у вас комментарий по теме убитых девочек. Мэр моргнул, но выражение его лица осталось прежним: он имел колоссальный опыт выслушивания вопросов, основное предназначение которых – застать его врасплох. «Трещины», – подумал он. Никто за пределами Смитс Холлоу не должен был знать про девочек. А девочки, рожденные вне города, не должны были пасть жертвами тут. И вот сперва появились эти двое неизвестных – не отсюда, убитые не когда положено, – а теперь еще и этот любопытный газетчик со слишком белоснежной улыбкой и в вычурном наряде пытается что-то разнюхать. Трещины в фасаде города. Что-то пошло не так, когда Джо Ди Муччи погиб вместо Лорен. «А дальше что?» – задумался Тохи и ощутил нарастающую панику: вдруг закроется завод чили? Если монстр вырвался на свободу, если внешний мир узнает, что происходит в этом городе, условия действия проклятия изменятся. Да, тогда будет меньше убитых девочек (но, может, и больше). Но одновременно рухнет и экономика, прямо как в соседних городах, чего мэр допустить не мог. Мысли пробежали в его сознании буквально за одно мгновение, но незваный гость, чье вторжение нарушило мирное течение рабочего дня, этого не заметил. – Почему бы вам не присесть, мистер Райли? У меня осталось где-то десять минут перед следующей встречей, но я буду рад ответить на пару ваших вопросов. По лицу журналиста пробежало сдержанное удивление – Тохи понимал, что тот ожидал от него враждебной реакции. Но это не его методы. Лучший план действий – создать видимость, будто даешь человеку то, чего он хочет, даже если это не так. Они сели, и Райли водрузил на стол магнитофон: – Вы не против записи? Ваши слова будут воспроизведены точнее, чем если мне придется расшифровывать свою стенограмму. «Конечно, против, сукин ты сын», – подумал Тохи. Однако лишь улыбнулся: – Без проблем. – По поводу этих девочек… Кто они? – Нам еще не удалось их опознать, – без запинки отчеканил Тохи. – Мы полагаем, что жертвы не отсюда, и в настоящий момент связываемся с полицейскими участками в других городах, чтобы выяснить, не подавали ли там заявления о пропаже. – Можете предоставить детали происшествия? До меня дошел слух, будто девочки были обезглавлены. «Где ты это услышал?» – Тохи задумался, кто мог такое сболтнуть. Явно не Кристи и никто из его ребят. Хотя… Может, Лопез. Он тоже из Чикаго. И совсем недавно приехал в Смитс Холлоу, может, проклятие еще на него не действует. Да, вполне возможно, надо бы побеседовать с Лопезом. Только без свидетелей. Нет нужды информировать Кристи. Райли выжидательно взглянул на мэра, и тот осознал, что забыл ответить: – Это текущее расследование. Уверен, вы понимаете, что на данном этапе мы не вправе раскрывать детали – это может подвергнуть риску следствие и помешать добиться справедливого наказания для преступника. – Понимаю, – сказал Райли с улыбочкой. Тохи решил, что он действительно все понимает. – Как насчет описания? У моей газеты охват шире, чем у местной – без обид, господин мэр, – и если кто-то ищет девочек, то публикацию в моем издании они прочтут с большей вероятностью. – К сожалению, у меня под рукой нет описания внешности жертв, – ответил Тохи. – Возможно, вам стоит позвонить шефу полиции Кристи? Я дам его номер. А теперь прошу прощения, у меня дела. Мэр решил набрать Кристи, как только журналист уйдет, но, впрочем, он не переживал, что шеф полиции выдаст какую-то информацию. Тот был не из болтливых. Кроме того, Кристи полностью находился под властью проклятия, это было видно. Стоило заговорить об убитых девочках, как шеф полиции сразу терял концентрацию. Если Тохи удастся не дать Райли ничего разнюхать, то вся эта ситуация скоро спокойно сотрется из памяти горожан. Как и должно было произойти. – Разумеется. Спасибо за уделенное время, – Райли поднялся. Тохи тоже встал и еще раз пожал ему руку. Он не просто так прогонял журналиста, пытаясь не дать тому разведать факты. Дело в том, что сегодня должны были начать устанавливать палатки для ярмарки, и Тохи планировал при этом присутствовать. Это было его детище, и мэр не мог допустить, чтобы это место превратили в какой-то мерзкий балаган. Это должен быть прекрасный рай семейных развлечений – приличных и душевных – для всех жителей Смитс Холлоу и соседних городов. Торговый центр в Силвер Лейк ничего не сможет противопоставить Его Ярмарке. Тохи об этом позаботится. А как только к ним приедет народ из соседних городов, все они зайдут поужинать в местные ресторанчики, отправятся за покупками в магазины на Мейн-стрит. Они увидят, как очарователен Смитс Холлоу, и начнут возвращаться сюда снова и снова, а с ними и их доллары, благодаря чему Тохи исполнит свою основную миссию мэра – обеспечит финансовое благополучие города. А если у него не выйдет, то получится, что все это кровопролитие было ни к чему. Ребекка принесла из кулинарии бумажный пакет с сэндвичем для начальника и остановилась в дверях, с сомнением разглядывая Райли. – Мэр Тохи? – Мистер Райли уже уходит, – начальник забрал у нее бумажный пакет. – Спасибо, Ребекка. Можете, пожалуйста, дать ему контакт полицейского участка. Я пообещал, но под рукой у меня номера нет. Она кивнула и шагнула в сторону, чтобы пропустить Райли к секретарскому столу. Тохи очень тихо закрыл за мужчиной дверь. Он не желал, чтобы журналист решил, будто ему тут не рады. 6 Миранда аккуратно открыла заднюю дверь, чтобы хлопко́м не выдать себя, а то мама поймет, что она вернулась. Хотя Дженис, наверное, все равно в отключке валяется на диване. А если она не уснула, то приканчивает сейчас четвертый или пятый коктейль и глубоко поглощена «Днями нашей жизни», «Надеждой Райана» или каким-то другим сериалом из тех, что крутят по телику днем. Так что Дженис скорее всего даже не заметит, как Миранда выглядит, но девушка не хотела испытывать судьбу. Изредка мама проявляла крайнюю наблюдательность. Миранда хотела подняться наверх, умыться и переодеться, прежде чем мама хорошенько ее рассмотрит. Ее шорты и рубашка со спины были перепачканы грязью, а лицо раскраснелось. Она стянула кроссовки, оставив их валяться на коврике, и легко проскользнула босиком по устланному ковром коридору. Двойная дверь гостиной выходила к лестнице и в переднюю прихожую, однако диван был развернут в другую сторону. Миранда рискнула украдкой бросить взгляд в дверной проем и заметила лишь кудряшки от перманента на затылке Дженис. Мать клевала носом – получается, спит. Последние годы Дженис все раньше и раньше приходила с работы, а с недавних пор она забегала домой на обед (который она наливала в бокал с зонтиком) и, по всей видимости, обратно уже не возвращалась. Родители Миранды оба работали управляющими на заводе чили, и девушка предполагала, что папа просто прикрывает мать на работе. Или так, или обязанности Дженис были столь незначительными, что она успевала закончить дела к полудню. Миранде было все равно, не считая того, что теперь летом Дженис ошивалась днем дома и строила из себя заботливого родителя. Если бы мама сейчас находилась на заводе, как положено, Миранда бы уходила и приходила, когда пожелает, и никто не стал бы выпытывать, куда она идет, чем занимается и с кем. «Боже, спасибо, что есть Лорен», – подумала девушка, на носочках взбегая по лестнице и избегая скрипучих досок. Впервые она научилась пробираться домой после отбоя еще в десять лет, и никогда ее не ловили. Миранда всегда могла сказать родителям, что идет гулять с Лорен, и они бы поверили. Кстати, сегодня днем Лорен так и не объявилась. «Или объявилась, – подумала Миранда, – но ты тогда уже ушла. В лес, с Ним. Так Лорен и надо после вчерашнего». Девушка обхватила себя руками, не в силах сдержать широкую улыбку. Он увел ее в лес, и, хотя она все еще не потеряла девственность, это был лишь вопрос времени. Он трогал ее без остановки. Миранда никогда не ощущала себя такой сильной, как когда Он сжимал ее в объятиях. В Его глазах горела такая дикая жажда – Он нуждался в ней. «Никто не должен узнать, – прошептал Он в ее губы. – Это наш с тобой секрет». Конечно, Миранда понимала, что это должно остаться в тайне, ведь она несовершеннолетняя. Конечно, Он не слишком старый, но технически это все же незаконно. Редкая глупость, решила Миранда, раздеваясь до белья. Если она понимает, что делает, то почему у них должны быть проблемы? Какая разница, сколько ей? Он же не обманом ее разводит на секс – или что-то типа того. Миранда вам не наивная сельская дурочка. Девушка осмотрела в зеркало свою грудь: сдвинула плечи и прижала руки к ребрам, чтобы слегка приподнять ее. Да, грудь уже довольно взрослая. И не обвислая, как у мамы. Если правильно одеться, сойдет за восемнадцатилетнюю, подумала она. Тогда Он сможет пригласить ее на ужин – конечно, не в Смитс Холлоу, ведь тут обязательно кто-нибудь их увидит и все расскажет Дженис и Бобу, а в городе неподалеку, где они ни с кем не столкнутся. А, может, даже в Чикаго. До туда всего 45 минут на поезде. Он прижал ее к земле своим телом, и это был настоящий мужчина – сильный и нежный одновременно, а не словно осьминог, размахивающий щупальцами, как Тад. Он объяснил ей, как сделать Ему приятно, и по Его вздоху Миранда поняла, что теперь Он будет думать лишь о ней. Девушка была готова поспорить, что никто другой не сумел бы доставить ему такое удовольствие. Она повернулась, чтобы взглянуть на грудь сбоку, и заметила лиловый синяк на бедре прямо под линией трусов. Взбудораженная своей победой Миранда забыла, что это произошло. Но это была лишь одна секунда – ей, наверное, привиделось. Он схватил ее и сжал так сильно, что девушка вскрикнула. Миранда открыла глаза и увидела, что Он смотрит с таким… Непонятно, как описать этот взгляд. Он выглядел голодным. Но не в смысле «изголодавшимся по твоему телу», а как будто реально хотел ее сожрать. Как будто хотел сделать ей больно. «Не говори глупостей, – подумала Миранда. – Он извинился. Это была случайность. Он перевозбудился. А ты просто навыдумывала». Девушка надела чистую футболку и шорты – Дженис ни за что не заметит, а если и заметит, то Миранда просто ответит, что перепачкалась во время игр в лесу. Что в некотором смысле было правдой. Она хихикнула и прикрыла рот. Затем она вошла в ванную, умыла лицо и почистила зубы. Расчесала волосы и заново собрала их в хвост. После чего вернулась в комнату, заперлась на замок и достала из-под кровати стопку «Космополитен». Там всегда были отличные советы про секс, и, хотя Он все равно поймет, что у нее еще никого не было и почувствует, что она девственница, Миранда не хотела выглядеть совсем уж неопытной. А еще под матрасом у девушки лежало несколько романов Джеки Коллинз, и ей пришло в голову, что неплохо было бы перечитать самые жаркие части. Боб, ее отец, не одобрял «эту дрянь» – именно поэтому она книжки и припрятала. Миранда считала, что папа просто завидует, что другие люди – пусть даже и вымышленные – занимаются сексом, а он нет. Ей казалось, что у Боба и Дженис ничего не было с самой ее беременности. Спустя два часа снизу лестницы донеслась медленная поступь матери. Миранда знала, что Дженис потребуется пара минут, чтобы подняться, так что у девушки была куча времени, чтобы затолкать журналы под кровать, а томик «Голливудских жен» – под матрас, на пружинную сетку, отпереть дверь и улечься с невинным номером «Seventeen». Она перелистнула журнал на центральный разворот про моду, когда Дженис открыла дверь после одного стука. Мама оглядела дочь мутными глазами: