В практике Вэл нередко складывались ситуации, в которых ей с трудом удавалось сохранять хладнокровие. Так бывало, если кто-то очень сильный и могущественный безжалостно третировал слабого и беззащитного, зачастую даже не понимающего, кто и что творит с его разумом и жизнью. Закон секретности имел обратную сторону, и та частенько оказывалась неприглядной: под покровом тайны легче творятся неблаговидные дела. Конечно, за века дружеского сосуществования всех обитающих на Земле рас выработались непреложные правила воспитания особенно сильных особей Иных. За маленькими сверхсильными монстрами непрестанно следили с момента их рождения на свет. Следили, как бы они не свернули на тёмную дорожку, не встали на путь, ведущий их к роли Мирового Зла, с которым невероятно трудно управиться. В далёкие-далёкие времена новорожденных гибридов, высших демонов и прочих Иных с явно зашкаливающим уровнем силы беспощадно уничтожали специальные отряды, без суда лишали их права на жизнь. Постепенно нравы смягчались, правила менялись, но строгий пригляд за теми, кто от рождения превосходил других, оставался. Вэл спрашивала у мужа, как он себя чувствовал под постоянным давлением взглядов, критично оценивающих каждый его поступок. «Чужая опасливая подозрительность нервировала, как и обязанность постоянно доказывать, что в тебе не взрастают преступные наклонности. Но Закон един для всех, и со временем ты понимаешь, что право на достойную и полезную жизнь в сообществе ИГР стоит тех испытаний, через которые прошёл в детстве, – без малейшей обиды за поднадзорное детство ответил муж. И со смешком добавил: – Вырасти я закоренелым негодяем, никогда бы не смог заполучить в спутницы жизни такую добрую, милую, любящую девочку как ты. Помнишь, какую выволочку ты мне устроила за одни только легкомысленные связи до брака? Как долго не желала верить в искренность моих чувств? А соверши я хоть самое маленькое преступление, ты бы никогда не согласилась стать моей женой». Смотря в холодные чёрные глаза напротив неё, Вэл думала, что не все сильные Иные выросли в убеждённости непреложности закона. Некоторым требовались напоминания о нём. С той поры, как отец этого молодчика с головой ушёл в политику и переехал в Вашингтон, оставив бизнес в Атланте на сына и наследника, тому явно не хватало строго пригляда. – Я так понимаю, вы о Джессике разговор ведёте? – процедил сквозь зубы высший демон. – Адвокат Моран упоминал, что она к нему заходила, и намекал, что могут возникнуть проблемы, если моя бывшая доберётся до вас – до второго адвоката города, работающего по делам Иных. – Моран вернулся из свадебного путешествия? Что ж, вам не повезло, Джессика таки дошла до моей конторы, а я не намерена закрывать глаза на злоупотребление доверчивостью и беззащитностью людей. Вы немедленно снимете с моей клиентки все заклятья ментальной магии, все внушения, что вызывают в ней непреодолимое чувство голода и блокируют осознание того, сколько она съедает и когда съедает. На бедняжку столько всего наверчено, что вам на двести лет тюремного срока хватит! Вы ещё молоды для высшего, для вас такой срок не станет пожизненным, но половину полноценной жизни вам скостит. – Ты пытаешься устрашить меня?! А ты не слишком осмелела, оборотень?! – склонившись вперёд, с яростью прорычал демон, закручивая вокруг Вэл огненные вихри. Да, тот самый случай, когда расклад сил выходил не в её пользу. Высший демон – не базарная ведьма-шарлатанка, и даже не капитан Уильямс, который хоть и был не слабым демоном, но всё-таки не являлся высшим. Организм высшего демона растворяет любую отраву, её яд удержит его лишь на пару секунд, если, конечно, ей дадут подобраться достаточно близко, чтобы нанести удар. В воздухе преимущество у неё будет, но небольшое, демон чувствует себя в небе как дома, он в любой стихии чувствует себя комфортно, как говорится: и в огне не горит, и в воде не тонет. Вариант повлиять на высшего ментально трудновыполним даже для древнего вампира, так что, по сути, победить его можно только универсальными методами. Теми самыми, что предполагают отделение головы от тела. Вэл очень надеялась, ей не придётся на практике проверять, насколько возросло её умение задерживать демонов с того первого случая, когда она бездумно бросилась догонять одного из них. Выше подняв голову, она меланхолично просветила оппонента: – Запугивание адвоката подпадает под статьи двадцатого раздела Кодекса Иных: часть пять, параграф три. – Я не запугиваю, а напоминаю о... субординации, мисс Мэнс, назовём это так. – Тогда я изложу вам... своё видение ближайших событий, назовём это так. Если я выйду из вашего офиса, не договорившись с вами на приемлемых для моей клиентки условиях, вы пойдёте под суд по множеству тяжёлых статей. Тогда готовьтесь к длительному ограничению вашей свободы и краху деловой карьеры, поскольку... скажем так: Брэд Кэмпбелл вам не по зубам. – Чтоб ей белым пухом обрасти, она правда на него сослалась?! Но демон отчётливо вздрогнул, порадовав признаками вменяемости. Тряхнув копной волос, Вэл продолжила: – Клянусь, я докажу вашу вину по каждому пункту каждой нарушенной вами статьи. Со мной не удастся «столковаться» в ходе начавшегося процесса, я слишком дорожу репутацией. Если я не выйду из вашего офиса, то трудностей у вас тоже предвидится немало: спрятать мой бренный прах, избавиться от свидетелей моего визита и тому подобное. Поверьте адвокату по уголовным делам – мороки будет масса! А я ведь дамочка вредная и ответственная – при наличии незавершённого дела клиентки чего доброго призраком на земле останусь, а призраки вправе давать свидетельские показания в суде, в том числе – о причинах собственной гибели, это раздел восемнадцать... – Хватит цитировать Кодекс! – взревел демон, вздёргивая неуступчивого адвоката под потолок и сжимая вихрями так, что тело Вэл инстинктивно покрылось гранитно-твёрдой чешуёй. Её со свистом ухнули вниз, и вихри сосредоточились вокруг шеи, стискивая сильнее и сильнее... – Ещё немного – и выйдем на пожизненное, мистер Конор, – прохрипела Вэл. – Не то чтобы я против, если таково ваше желание. Вихри развеялись и огненные диски рассыпались искрами, когда демон закричал в ответ: – Моё желание, чтобы она вернулась! Вернулась ко мне и перестала вертеться в полуголом виде перед всеми этими мужиками: фотографами, кутюрье, публикой на показах мод! Да на плакаты с её изображением все юнцы города слюни пускают – с чего бы мне мириться с таким положением?! Она моя и только моя! Я же сразу сказал, что всем её обеспечу, деньгами засыплю, пусть... – ...пусть сидит дома и ублажает вас? – не поверила Вэл собственным ушам. – Вы ждёте, когда она располнеет настолько, что вынужденно уйдёт из модельного бизнеса? Полагаете, что оставшись на мели, Джессика приползёт к вам с мольбой принять её обратно в ваши горячие объятья?! Кстати, почему она бросила вас? Потому, что не пожелала жить содержанкой? – Не содержанкой! Я её замуж звал! – Вы выбрали оригинальные методы убеждения принять вашу руку и сердце, хоть последнего у вас, похоже, нет. Одним словом, вы немедленно исправляете всё, что натворили с разумом и психикой моей клиентки, или я прямо отсюда отправляюсь к Дереку Ривзу. Имя помощника прокурора окончательно отрезвило демона. Он в самом деле был ещё молод, всего на четверть века старше самой Вэл, но его поведению не было оправданий. Да он предложение замужества человеческой девушке должен был начать с честного рассказа о себе и своей расе! С того, что надолго переживёт Джессику, и ей придётся стареть рядом с молодым и прекрасным мужем! Согласилась бы девушка на такую судьбу? Ей не предоставили выбора, зато взялись принуждать к возобновлению разорванных ею отношений! Нет, демоном руководила не любовь. – Вам я тоже не предоставляю выбора, – жёстко предупредила Вэл. – Вы убираетесь из жизни моей клиентки, а размер моральной компенсации я обдумаю по дороге и сообщу вам, как только вы приведёте её в чувство. И впредь советую все свои стремления добиться желаемого удерживать строго в рамках Закона, поскольку внесудебных урегулирований конфликта впредь не будет! Когда действие парализующего яда схлынуло и клиентка открыла глаза, демона рядом уже не было. Протянув девушке стакан воды, Вэл поинтересовалась её самочувствием. – Ощущение, будто я вагон сладкой ваты съела, – пожаловалась Джессика, – меня сейчас стошнит! Придерживая длинные волосы девушки, склонившейся над раковиной, Вэл утешала её, приговаривая, что все нормально, теперь лишний вес постепенно уйдёт, если она будет следить за питанием как прежде. – Но договоры со мной расторгнут раньше, чем я похудею! – всхлипнула Джессика. – На что я буду жить? У меня мало сбережений – зимой я всё потратила на лечение мамы! – Ваш бывший молодой человек раскаялся в том, что испортил вам карму, и выплатил солидную компенсацию – деньги уже на вашем счете, вам не придётся долго ждать окончания судебной тяжбы. Мой гонорар Конор тоже оплатил, так что вы никому ничего не должны и можете жить так, как считаете нужным. – Вы поразительно ловкий адвокат, – прошептала Джессика, – меня-то все уверяли, что за сглаз и порчу компенсацию получить невозможно! – Оно по-всякому бывает, – уклончиво ответила Вэл. Глава 14, о мужчинах мечты Если и выдавались порой вечера, когда бар «Пламя дракона» не был битком набит отдыхающими, то Вэл на таковые не везло. Ей всегда приходилось протискиваться к подругам через толпу Иных и посвящённых, а многоголосые приветствия со всех сторон требовали ответной реакции и замедляли её продвижение к цели. Но приятное чувство возвращения домой, в среду людей, которые хорошо её знают и ценят, примиряло и с толкучкой и с духотой. Во время огненного шоу кондиционеры работали на пределе мощности, но техника, созданная людьми, была явно не рассчитана на жар драконьего пламени. Питон Сью, ища местечко попрохладней, свернулся кольцами на мраморных плитах пола, но поднял треугольную голову при приближении Вэл. Как глухая змея умудрялась распознавать людей по шагам в грохоте музыки и гомоне голосов, оставалось загадкой. Внезапный бросок к ней фамильяра подруги привёл Вэл в замешательство, чем питон не преминул воспользоваться: скользнул по ногам, обвился вокруг плеч и ласково ткнулся мордой в её щёку. – Соскучился, – прокомментировала Сью. – Вроде бы не каждый день видимся, но он как-то почувствовал, что на этот раз ты не просто занята в своей конторе, а уехала куда-то очень далеко. Необыкновенно умные и чуткие создания – змеи! – Как замечательно, что Кэтрин не берёт в бар своих «домашних питомцев»: при виде несущихся ко мне зомби я могла бы повести себя неадекватно, – рассмеялась Вэл, ласково поглаживая довольного питона. – Я многократно возмущалась пунктом правил бара «не приводить с собой призраков, привидений и никого из прочих видов нежити», – хмыкнула её вторая подруга. – Подумываю просить тебя составить судебный иск в связи с такой явной и незаслуженной дискриминацией некромантов и наших творений! – Увы, права нежити в своде законов сильно урезаны, понятие дискриминации на них официально не распространяется. Но не горюй: законы смягчаются от века к веку, когда-нибудь у наших ног будет лежать не только Фиппи, но и парочка твоих скелетов. – Ага, каждый должен иметь право приходить в бар со своими игрушками, – фыркнула Сью. – От моего подскока ты в обморок не упадёшь? Тогда я тебя обниму и затискаю, звезда ты наша! Классное шоу ты устроила в суде, пусть Калифорния знает адвокатов из Атланты! Вообще, несправедливо, что вампиршу оставили в тюрьме! Я бы на месте судей её отпустила. – А я – нет, – возразила Вэл, целуя в щёчку Кэтрин, усаживаясь за столик и опуская питона на холодный пол. – Преступление совершено руками Брин – сие есть установленный факт. Следовательно, надо вначале выяснить, кто манипулировал этими руками. Светила калифорнийской криминалистики утверждают, что забрать силы из артефакта может только моя подзащитная, а она – легко управляемый человек. Лично мне страшно представить, что новоявленным сверхсильным Иным будут руководить не его собственные разум и воля, а кто-то со стороны. – Да уж, дрожь проходит при мысли, что кого-то вроде мастера города начнут контролировать Иные, давно шагающие по преступной дорожке, – согласно качнулась кучерявая головка Кэтрин. – Сила – это сдержанность и ответственность, а они должны закладываться с детства. Внезапное обретение человеком великой мощи редко приводит к счастливому финалу: и он сам обычно плохо кончает, и случайных жертв появляется много. Как любой усталый, заваленный работой патологоанатом, я решительно против жертв! Особенно если их много и ни в чём не повинных. – Ты сегодня в мрачном настроении, – присмотрелась к подруге Вэл. – Я некромант, мне по статусу не положено развесёлой дамочкой скакать, – хмыкнула та. – Муж до сих пор не возвращается, ещё и старший сын к нему в подмогу отправился. Они уже Кентукки миновали, Иллинойс зачистили, сейчас в районе Хоутона работают – север Мичигана. К ним с запада некромантов подтягивать стали, а причина проблем до сих пор неясна. Воскресив в памяти подзабытую со школы политическую карту США, Вэл нахмурилась: – Что-то слишком целенаправленно они движутся – рейды по кладбищам всегда такие? Мне казалось, вспышки активности нежити обычно носят хаотический характер. – Так и есть: то там выскочат, то тут, а что? – посерьёзнела Кэтрин и отмахнулась от подошедшего официанта. – Вероятно, у меня профессиональная деформация на почве расследования уголовных дел, но складывается впечатление, что сильнейших некромантов Америки кто-то намеренно уводит на север, далеко от крупных южных городов, прежде всего – от Лос-Анджелеса. – Или заманивают их в ловушку! – расширились чёрные глаза её подруги. – Скоро новолуние, а это время для самых тёмных ритуалов! – Не наводи жути, Вэл, ты не в зале заседаний! Ну вот, некромант побежала звонить своему благоверному, с нами остался один Фиппи, но собеседник из него так себе, – возмутилась Сью и подавилась соком. – Фу, какая гадость этот апельсиновый нектар! Предлагаю перейти на виски! – Для начала предлагаю купить билеты на рейс в джунгли Амазонки. Там нас не отыщет муж Кэтрин, когда вернётся домой и прознает, с кем и сколько выпила его супруга за время его командировки, – внесла разумное предложение Вэл. – Поразительно, как некоторые мужья умудряются переживать за жён без малейших на то оснований, – неодобрительно проворчала ведьмочка, но нотки светлой зависти выдали её с головой. Ей бы тоже хотелось, чтобы кто-то переживал, что она по ошибке выпьет ядовитое зелье, или опрокинет его на себя, или испортит им любимое платье. – Алкоголь на некромантов влияет не больше, чем родниковая вода, Кэт хлещет виски исключительно потому, что ей нравится вкус. – Официальная отговорка нашей подруги мне хорошо известна, но, честно говоря, вызывает у меня столько же сомнений, как у Питера. Ну что, предупредила? – спросила Вэл у вернувшейся Кэтрин. – Да, они сами обсуждали вероятность намеренной активации нежити для задания маршрута их передвижений. Ладно, мальчики у меня взрослые, во всём разберутся. Она замолчала, и Вэл продолжила не озвученную до конца мысль хмурой, воинственно настроенной подруги: – А если нет, то злобная мамочка напустит на их обидчиков всех покойников страны, усопших тут со времён всемирного потопа. – И всех благонадёжных привидений, – подхватила Сью. – И не благонадёжных, и призраков, и полтергейстов. – И даже за роковой чертой не обретут обидчики покоя, а в доме Кэтрин обновится ассортимент костлявых неутомимых слуг. Слуг, ожидающих рождения новых безумцев, готовых идти против некромантов, – словом, тех ненормальных, которым передадут швабру и пылесос. – Ещё одно слово – и я решу, что при любом раскладе наших судеб сохраню старых подруг вплоть до появления новых, а они у меня появляются редко, – грозно прищурилась некромант. – Будете вечно сидеть в моей гостиной: улыбчивые и абсолютно молчаливые! – М-да, при наличии подруги-некроманта очень желательно её пережить, – глубокомысленно изрекла Вэл. – Во избежание и не введение в искушение, так сказать. Слушайте, а чего от нас официант сбежал? Я не Сью, апельсиновыми нектарами не увлекаюсь, где мой вечерний кофе? Пока совершали призыв испуганного официанта, пока ждали заказанные напитки и закуски, женский дружеский разговор как-то плавно перешёл на мужчин. В целом ничего необычного, но позже Вэл заподозрила тайный сговор и заключение между подругами двустороннего консенсуса о совместной помощи в налаживании её ничтожной личной жизни. – Меня устроит любой умный, красивый, галантный в обхождении и хорошо обеспеченный деловой мужчина, видовая принадлежность значения не имеет, – разглагольствовала Сью. Ведьмочка вначале расстроилась из-за отказа подруг распить бутылку крепкого алкоголя на троих, но утешилась большим куском бисквитного торта. – А ещё чтобы ласковый, романтичный и покладистый был. Тут уже Вэл поперхнулась горячим эспрессо: – Покладистый и ласковый успешный бизнесмен?! У меня немало обеспеченных дельцов в клиентах побывало, и все как один – расчётливые типы, упёртые как бараны, лидеры до мозга костей, и «покладистость» никогда не фигурировала в их характеристиках. Видовая принадлежность тут и впрямь дела не меняет. – Прежде чем критиковать мои запросы, определитесь со своими, а я в них мигом сто противоречий отыщу, – обиделась Сью. – Мои запросы проще простого: меня завсегда устроит мужчина по имени Питер Мирт, волею рока женатый на моей скромной особе, – зевнула Кэтрин, пока Вэл сводила в единый реестр всё, что успела надумать по будущему спутнику жизни. – Ладно, в твоих запросах противоречий не выявлено, – пробурчала Сью, и обе подруги с горящими любопытством глазами развернулись к Вэл. Питон воспользовался моментом и умыкнул из сэндвича некроманта всю ветчину. – Ну, что скажешь? – Мне хотелось бы встретить мужчину умного, исключительно порядочного, сдержанного и способного отделить эмоции от дела, – вдумчиво перечислила Вэл. – Я успела прийти к выводу, что такие качества большинство мужчин приобретают лишь к полуторавековому юбилею, поэтому мой будущий избранник не должен быть слишком молод. Желательно, чтобы он что-то понимал в юриспруденции и хоть чуть-чуть разделял мои интересы. Чтобы твёрдо стоял на ногах и любил своё дело. – Она вспомнила недавнее столкновение с высшим демоном и добавила: – Он должен чтить закон и свято верить в его единство для всех. И ещё одно – у него должны быть серые глаза. Искристые и светлые, как полированная сталь... Над столиком повисла тишина: изумлённая, смятенная, перерастающая не просто в гробовое молчание, а в очень красноречивое гробовое молчание. Подруги многозначительно переглянулись. – Кого-то мне это описание напоминает, – закашлялась Сью.