Анна заметила, что Сандра выглядела чрезвычайно довольной. На красивом личике блуждала хитренькая улыбка, делая ее похожей на сытую кошку. – Погоди, Сандра, надо поговорить, – сказал Герман. Девушка посмотрела на него со снисходительной усмешкой: – Думаешь, есть о чем? Мне кажется, ты не скучал в мое отсутствие. – Выразительный взгляд, брошенный в сторону Анны, заставил ту покраснеть. – Брось молоть чепуху, – нахмурился Герман. – Я с тобой не заигрывать собираюсь. Дело серьезное. – Ах, оставь, я так устала. Поговорим завтра утром. – И она побежала наверх, всем своим видом демонстрируя, что сегодня ей ни до чего нет дела. – Вот стерва, – буркнул Герман. – Сияет, точно кошка, нажравшаяся сливок. Любовника нового завела, что ли? Быстро утешилась, однако. – Ревнуешь? – усмехнулась Аня, наблюдавшая за сценой. – Эту, что ли? – пренебрежительно хмыкнул Герман. – Ну уж нет. Просто за отца обидно. Шесть лет прожил с оторвой, одевал, обувал, побрякушки всякие дарил, а она уже на следующий день после его смерти усвистела, задрав хвост. – Что-то поздно ты вспомнил о целомудрии. Помнится, сам не брезговал… – Ладно, виноват. – Герман мотнул головой, сунул руки в карманы и мрачный, как туча, побрел в гостиную. Аня немного подумала и решила, что все же стоит сообщить Сандре об их открытии. Из-за закрытой двери доносилось негромкое мурлыканье, Сандра беззаботно напевала. «Интересно, – подумала Аня, – чему это она так радуется?» Она толкнула дверь и вошла в комнату, забыв постучаться. Сандра обернулась и недовольно нахмурилась. – Ну, чего тебе? – сквозь зубы спросила она. – Я же сказала, все разговоры завтра. – Это не может ждать до завтра! – разозлившись, рявкнула Анна. – Ну-ну, не надо так кричать, – вполне миролюбиво пропела Сандра. Анна отметила, что хотя та и сослалась на усталость, но переодеваться в обожаемый ею пеньюар отчего-то не спешила. – Что там у вас стряслось? – Твой муж не кончал жизнь самоубийством. Его убили. И я могу это доказать. В ответ Сандра сказала то, что Анна меньше всего ожидала услышать. – Я знаю, – спокойно произнесла она, вызывающе глядя на девушку. – И говоришь об этом таким тоном? – оторопела та. – Что тебе известно? Откуда? И где ты была, наконец? Зная характер Сандры, можно было предположить, что она ответит на подобный вопрос какой-нибудь дерзостью. Ну, в крайнем случае просто промолчит. Но она не сделала ни того, ни другого. Слегка нахмурив гладкий лобик, она посмотрела на Аню вполне миролюбиво и вкрадчиво произнесла: – Послушай, Аня, я все расскажу тебе, обещаю, но только завтра, идет? Сейчас мне надо хорошенько подумать. Анна поняла, что ее выпроваживают, но не нашлась, что возразить. В конце концов, Сандра тут хозяйка, ей и решать, что и когда. Она молча повернулась и вышла из комнаты, но когда за ней закрылась дверь, она буквально кипела от ярости и собственного бессилия. Вернувшись к себе, она упала на кровать и долго лежала, бездумно глядя в потолок. Сандра не убивала мужа. В этом не было ни малейших сомнений. У хрупкой, даже тщедушной женщины просто не хватило бы сил стащить тело вниз по довольно узкой лестнице. Кроме того, в день приема она все время была на виду, болтала с какой-то подругой. Нет, это не она. Но сегодня Сандра узнала нечто, проливающее свет на убийство Барскова. И что-то очень важное. Сандра буквально пела от радости. В такое приподнятое настроение ее могла привести только одна вещь – деньги. Она была просто помешана на деньгах, и то, что она узнала об убийстве мужа, должно было принести ей большую выгоду. Только этим объясняется ее веселье. Ну что же, подождем до утра. Если Сандра вернулась домой, то наверняка не сбежит, а уж утром они с Германом припрут ее к стенке и заставят выложить всю правду. Сандра и в самом деле никуда не сбежала. Утром Аня первым делом заглянула в соседнюю спальню и увидела, что та преспокойно дрыхнет. В комнате было холодно, и Сандра накрылась одеялом с головой. Анна не стала ее будить. Она здесь, и это главное. К завтраку Сандра не спустилась. Это никого не удивило. Неженка обожала поспать подольше. Правда, сегодня она определенно решила оторваться по полной программе, так как не спустилась вниз ни в десять, ни в одиннадцать. В полдень Герман, беспокойно меряющий шагами гостиную, прорычал: – Ну все, с меня довольно. Эта дрянь полагает, что может продрыхнуть до вечера. Но я не намерен ждать так долго. Пойдем. Я вытащу ее из кровати и заставлю все рассказать. Они поднялись на второй этаж и без стука вошли в комнату Сандры. Она по-прежнему валялась в кровати. В комнате стоял собачий холод. Анна подошла поближе. – Тебе не кажется, что у нее слишком большая голова? – удивленно спросила она. – Бигуди навертела. Красоту наводит. Сейчас я устрою ей косметический салон на дому! С этими словами Герман рывком сдернул одеяло. Анна завизжала. Герман тихо охнул и выпустил одеяло из рук. На кровати Сандры лежала обнаженная женщина. Понять, Сандра это или нет, было невозможно. На голову женщины была надета уродливая маска в виде отвратительного рогатого существа. Гадкая морда таращила на перепуганных людей налитые кровью глаза, ее пасть была разинута в свирепом оскале. Маска была цельной и плотно охватывала шею. Когда первый шок прошел, Анна наклонилась над телом, разглядывая жуткую морду. – Удивительно, в ней нет прорезей! – сдавленно воскликнула она. – Каких еще прорезей? – хрипло спросил Герман. – Ну, дырок для глаз и носа. Она сплошная. – Боже, меня сейчас вырвет, – простонал Герман, хватаясь за горло. – Вырвет тебя позже, когда мы снимем маску. Она задохнулась, и обещаю, зрелище будет не из приятных. – Может, не надо? – бледнея на глазах, спросил Герман. – Может, и не надо. Милиция не погладит нас по головке за самодеятельность. Анна отступила назад, так и не решившись прикоснуться к телу. Под ногой у нее что-то громко хрустнуло. – Это еще что? – спросила она, опуская глаза. – Боже мой, стекло! Она бросилась к окну, отдернула занавеску и сказала: – Все ясно. Окно разбито, весь подоконник в земле. Вызывай милицию. Пусть разбираются. – Ох, что сейчас начнется! – пробормотал Герман, но покорно побрел к телефону. Он не ошибся, предвидя кошмар, но даже он не мог предугадать размеров бедствия. Анне показалось, что в дом ворвался по меньшей мере целый полк одетых в мышиную форму людей, похожих друг на друга, как семечки в огурце. Они шарили по комнатам, задавали бесчисленное количество вопросов и удалились только через несколько часов, унося с собой тело и запретив всем живущим в доме куда-либо уезжать. Убитая действительно оказалась Сандрой. Когда с нее сняли маску, Германа пригласили для опознания. Анна потащилась следом, против чего представители закона не возражали. Увидев посиневшее лицо с выпученными глазами и разинутым ртом, Анна пожалела о своем любопытстве. Честно говоря, узнать красавицу Сандру было непросто. Ужасная смерть от удушья лишила ее главного достояния – красоты. Оперативник, ведущий допрос Ани, подтвердил, что они считают, будто преступник проник в комнату жертвы через окно, натянул маску на спящую женщину и держал ее до тех пор, пока она не задохнулась, – на запястьях обнаружились сильные кровоподтеки, которые Анна, к слову сказать, просмотрела. Когда они наконец остались одни, то у них не осталось сил, чтобы обсуждать случившееся. Ане казалось, что коварный дом насмехается над ней, ей было тошно, она задыхалась в этих стенах. – Я пойду немного подышу воздухом, – сказала она. Герман даже не повернулся в ее сторону. Ему тоже было несладко. На улице ей не стало легче. Противная мертвенно-серая пелена, окутавшая дом, напоминала саван. Воздух был затхлым и нездоровым. Внезапно у подножия лестницы раздался тихий скрип. Из-за густого тумана Анна не могла разглядеть источник этого звука. – Кто здесь? – окликнула она встревоженно. – Анна Владимировна. Как хорошо, что вы вышли на крыльцо, – раздался в ответ тоненький голосок. Анна узнала Клонова, а потом и увидела его, когда спустилась вниз на несколько ступенек. Художник в своей коляске беспомощно остановился перед лестницей. Взобраться по ступенькам он не мог и выглядел растерянным. – Здравствуйте, – сказала Аня. – Вы… к Сандре? – Не совсем, – замялся художник. – У вас ничего не случилось? Я видел несколько милицейских машин на дороге и подумал, что… – Вы правы, случилось несчастье, – тщательно подбирая слова, произнесла девушка. – Сейчас я позову кого-нибудь, кто поможет вам войти в дом. * * * – Ужасная история, – пробормотал Оскар Егорович, выслушав грустный рассказ Анны. Они сидели в гостиной. Герман почти не говорил. Он все время хмурился, глядя на огонь, весело полыхающий в камине.