Собственно говоря, история Вари была похожа на сотни тысяч других подобных историй. Девушка полюбила Дмитрия не за славу и не за красивую внешность. Просто, увидев его, она поняла, что этот высокий, красивый человек – ее вторая половинка. Так же быстро до нее дошло и то, что Дмитрий, хотя и увлекся ею настолько, что сделал своей женой, никогда не полюбит ее так же сильно, как она его. Но Варя довольствовалась тем, что есть. У него были поклонницы, случались интрижки, но она делала вид, что ничего не замечает, радуясь, что он возвращается к ней. Правда, временами, плача в подушку, Варя недоумевала, как он может думать, что она не подозревает о его многочисленных любовницах. Только гордость помогала ей справляться со страданиями, на которые она сама себя обрекла. Она худела, одна за другой к ней привязывались многочисленные болячки, она чувствовала, что постепенно теряет привлекательность, но ничего не могла с собой поделать. У нее совершенно пропал аппетит. Лекарств от депрессии Варя боялась как огня и надеялась только на собственные силы. Шли годы, но ни разу Варя не подумала о том, чтобы разорвать тягостные отношения. Правда, надо заметить, что и Дмитрий не желал развода. И вот появилась эта Жанна. Дмитрий ничем не выделял ее из толпы своих любовниц, но сама девица оказалась слишком хваткой. Она донимала Варю звонками, угрожала, оскорбляла ее, требуя, чтобы Варя сама подала на развод. В частности, Жанна позвонила Варе накануне отъезда в загородный дом, чтобы сообщить, где и как проведет уик-энд. И Варя не выдержала. Она быстренько собралась и поехала следом. Она собиралась выяснить все разом. Точнее говоря, она и сама не знала, как поступит, но надеялась, что у нее появится решимость развестись, когда она собственными глазами увидит измену мужа. Однако на деле все получилось по-другому. Поставив машину за зеленой изгородью, там, где ее не было видно, а Варе открывался прекрасный обзор на окна второго этажа, она вдруг поняла, что не может заставить себя выйти из машины. Шторы были не задернуты, любовники не опасались слежки, и Варя могла вдосталь любоваться страстными объятиями собственного мужа и этой нахалки. Она не помнила, сколько времени просидела в машине. Варя словно оцепенела. Когда в спальне погас свет, она хотела развернуться и уехать, но у нее дрожали руки, она была не в состоянии вести автомобиль. Прошло не меньше двух часов. Она, точно загипнотизированная, смотрела на темные окна второго этажа, как вдруг увидела страшную картину: ее Дима выволок на крыльцо визжащую Жанну и потащил на лужайку. Девица отчаянно отбивалась, но он не обращал на ее вопли никакого внимания. А потом на крыльцо выбежал… еще один Дима! Она не верила своим глазам. В этот момент Дима номер один хладнокровно перерезал глотку орущей Жанне. Никогда Варе не забыть этот страшный звук. Стоит ей забыться, и она вновь слышит его. После убийства Дима номер один отбросил дергающееся в предсмертной агонии тело и нырнул в кусты. А другой Дима подбежал к девушке. Потом приехала милиция, второго Диму забрали, она поехала следом и с тех пор не оставляла свой пост ни на минуту. – Значит, ты видела все от начала до конца? – спросила Анна. – Да. – И что, этот номер первый действительно так похож на твоего мужа? – Копия. – А у Димы, случайно, нет брата-близнеца? – Нет. Дима один ребенок в семье. Я и сама все время ломала голову – откуда взялся этот двойник. И знаете что? Я не могу понять, как он вообще оказался в доме! Ведь я приехала, когда было еще светло. Почти сразу же вслед за ними. И все время оставалась в своем укрытии. Могу сказать с уверенностью – никто туда не входил! Ни вечером, ни ночью. А вышел этот номер первый из дома! Так как же он туда вошел? – Может, через черный ход? – Там нет черного хода. – Через окно на первом этаже? Ну, с той стороны, которую ты не видела. – Невозможно. Предыдущие хозяева ужасно боялись воров и спроектировали дом таким образом, что одна стена оказалась полностью глухой, без единого окна. Глупо, конечно, но зато могу точно сказать: если бы этот убийца влезал в окно в то время, пока я была там, то я бы его непременно заметила. Там ведь еще прожектора жуткие. Яркие такие, что светло как днем. Как они обе ни ломали головы, понять, как попал в дом неведомый убийца, не смогли. Анна стала собираться. У нее наметилось еще одно срочное дело. Перед уходом она вручила Варе еще немного денег на еду и попросила держать ее в курсе событий. – Домой? – с надеждой спросил шофер, когда Анна вернулась в машину. – Нет еще. Знаете, где загородный дом Дмитрия Чумакова? – Конечно. Это совсем недалеко от дома Александра Федоровича. В поселке. Туда, что ли? – Точно. Именно туда. Шофер выполнил указание беспрекословно, хотя на лице его читалось явное недовольство. Однако служба у Барскова имела одно неоспоримое достоинство – обслуга четко выполняла свои обязанности, а на сегодня обязанностью шофера было возить Анну, куда она пожелает. Стройная белая колокольня, на которую Анна обратила внимание еще в первый день, вблизи оказалась не менее привлекательной, чем издалека. Удивительная архитектура создавала впечатление, что церковь соткана из белоснежного кружева. За зданием тщательно следили, на кипенно-белых стенах не было видно ни единой трещины, ни намека на отвратительные ржавые потеки, образующиеся от частых дождей. Миновав церковь, машина запетляла по узким улочкам. Дом Чумакова, как объяснил шофер, находился на самой окраине. Анна с некоторым удивлением смотрела в окно. Поселок мало напоминал деревню. Скорее, он был похож на маленький город. На глаза постоянно попадались строительные площадки. Причем работа на них так и кипела. Строители сновали по возведенным лесам, как муравьи. Они выехали на площадь, и Анна, не переставляя удивляться, стала читать вывески на отлично отреставрированных зданиях: «Рок-кафе», гостиница, супермаркет, современное здание школы и даже ночной клуб. Ничего себе деревня. – Я думала, здесь по улицам коровы ходят, а оказывается… – не удержалась она. – Так оно и было, – кивнул шофер. Он выглядел польщенным. – И куры с коровами, и грязь непролазная – все было. Да только с тех пор, как Александр Федорович обосновался в этих местах, многое изменилось. Сами видите, сколько всего понастроили. Конечно, окраины и сейчас не фонтан, но центр полностью отреставрировали. Спасибо хозяину. У нас теперь даже издательство свое имеется. Местную газету выпускаем. – Да, повезло жителям, – согласилась Анна. – Вон за тем поворотом будет нужный вам дом, – предупредил шофер. Анна кивнула. Мысль осмотреть дом, принадлежащий Дмитрию Чумакову, посетила Анну внезапно. В глубине души она возлагала на этот шаг большие надежды. Она чувствовала, что разгадка должна быть где-то рядом. Еще немного – и она поймет все. Она слегка дрожала, но не от холода, а от невероятного возбуждения. – Похоже, там что-то горит, – воскликнул шофер, показывая рукой на густые клубы дыма, поднимающиеся над деревьями далеко впереди. – Вот растяпы! – в сердцах буркнул он. – Каждую осень пожары. То замыкание, то еще что-нибудь. Оно и понятно, проводку-то чинить вовремя надо. А они… О, черт. Машина как раз вывернула из-за поворота, и теперь полыхающий дом оказался прямо перед ними. Огонь уже сделал свое дело – от дома остались одни головешки. Возбужденные жители окрестных домов толпились вокруг, громко переговариваясь. Одновременно с Анной к дому подъехала допотопная колымага, выкрашенная в красный цвет, очевидно – местная пожарная машина. Но пожарные, высыпав на дорогу, только разводили руками. Спасать было уже нечего. Огонь стоило тушить только ради того, чтобы пламя не перекинулось на соседние дома. – Ну ладно, Виктор, поехали, – попросила Анна. – Нам надо успеть осмотреть дом Чумакова и вернуться до темноты. – Да сдается мне, осматривать-то уже нечего, – вздохнул шофер. – Вот он, дом Дмитрия Петровича, как раз догорает. Анна невольно вскрикнула, прижав к побелевшим губам холодные пальцы. Разгадка, которая была так близко, исчезла, оставив после себя только запах гари да головешки. В эту минуту ударил колокол. Анна вздрогнула. От этого звука, мощного и протяжного, отчего-то неприятно сжалось сердце, точно в предчувствии беды. – Четыре часа, – сообщил Виктор. – Звонят к вечерне. По ним часы можно проверять. – В голосе его слышалось удовлетворение. – Виктор, немедленно возвращаемся, – крикнула Анна, бросаясь к машине. – Чума, ну точно – чума. То ей в тюрьму, то в поселок, то вот, нате вам – немедленно домой! – ворчал шофер про себя, кряхтя, забираясь в машину. Он рванул с места с такой скоростью, что Анна опрокинулась на спинку сиденья. Разбрызгивая грязь, машина понеслась к дому Барскова. По расчетам Анны, через двадцать минут такой езды они будут на месте. Но судьба распорядилась по-иному. Словно натолкнувшись на невидимую стену, автомобиль как-то странно подпрыгнул и замер посреди дороги. – Ешкин кот, – выругался Виктор. – Кажись, приехали. Он выбрался из салона и, шлепая по грязи, обошел неподвижно стоящую машину. Открыл капот, поковырялся там минуты две, сплюнул в сердцах и с грохотом захлопнул железяку. – Что случилось? – встревоженно спросила Анна, когда он вернулся. – Помпа накрылась. Теперь будем торчать тут, пока кто-нибудь мимо не проедет. Анна с тоской огляделась. Вокруг – ни души. Неизвестно, сколько пройдет времени, прежде чем появится какой-нибудь транспорт. А неприятное предчувствие, охватившее ее в поселке, все росло и теперь граничило с паникой. – Я не могу ждать! – с отчаянием прошептала она. – Не можете – пешком идите, – буркнул Виктор. – Километров пять всего осталось. Дорога, правда, дрянь. Не хотите ножки пачкать – ждите здесь. Часа через два кто-нибудь обязательно проедет. – Нет, – помотала головой Аня. – Мне надо идти. Виктор посмотрел на нее, как на сумасшедшую, и покачал головой, глядя, как она выбирается из машины. Светило солнце, но холодное, осеннее. К тому же дул сильный ветер. Он подхватил волосы Анны и растрепал их, бросив в лицо. Но девушка не остановилась. Легкие ботиночки из замши моментально промокли насквозь, в них хлюпала холодная вода, но Аня, упрямо стиснув губы, шагала вперед. Ветер дул в спину, словно подталкивая ее грубой рукой. Через час, когда у нее уже зуб на зуб не попадал, впереди показалась знакомая ограда. Еле передвигая окоченевшие ноги, Анна подошла к дому. Окна горели почти во всех комнатах. На площадке перед домом рядами стояли машины гостей. Но Анну поразила необычная тишина – не было слышно ни смеха, ни музыки. Медленно, словно к каждой ноге привязали по булыжнику, Анна поднялась по ступенькам, ухватилась за тяжелую металлическую ручку и потянула дверь на себя. В холл выглянула какая-то женщина с бледным и каким-то испуганным лицом. При виде Анны она судорожно вздохнула и крикнула куда-то в глубь гостиной: – Это не они. Послышался приглушенный гул голосов. – Что произошло? – еле вымолвила Аня. Женщина помолчала, точно собираясь с духом, потом выпалила: – Самоубийство. Александр Федорович покончил с собой. Глава 20 Народу в гостиной было немного. А может, Ане просто так показалось. Присутствующие небольшими группками разместились вдоль стен и негромко переговаривались. Анна поискала глазами Сандру. Та сидела на стуле у дальней стены. Ее лицо было даже не бледное, а какое-то серое. Сандра смотрела застывшим взглядом прямо перед собой. Рядом с ней, держа ее за руку, стоял Герман. Он что-то шептал ей на ухо, но женщина никак не реагировала. Похоже было, что она вообще ничего не воспринимает.