Глава 8 – Я рад, что сумел вас переубедить, – сказал Барсков, и в его голосе послышалось нескрываемое облегчение. – Мне бы очень хотелось ввести вас в курс дела как можно скорее, но я понимаю, что вы очень устали. Кроме того, я думаю, вам нужно сначала взглянуть на всю картину непредвзятым взглядом. За ужином у вас будет такая возможность. А пока вы можете отдохнуть, если захотите – покатайтесь верхом. Денис поможет вам выбрать подходящую лошадь. – А могу я взять Опала? – спросила Аня, с любовью глядя на черного коня. – Опала? Вы уверены? – Барсков, слегка нахмурившись, бросил вопросительный взгляд на парня в комбинезоне. Тот смущенно топтался в стороне, понимая, что за допущенную оплошность его по головке не погладят. Сейчас он решил воспользоваться случаем, чтобы как-то загладить свою вину. – Только не Опал! – авторитетно вставил он. – Это черт, а не жеребец. Никакого с ним сладу. Он даже еще не объезжен до конца. Сбросит вас – и все дела. А мне потом отвечать. – Вот видите, – повернулся к Ане хозяин. – Выберите любую другую лошадь. – Не хочу показаться назойливой, но мне бы очень хотелось попробовать Опала, – мягко, но твердо сказала Анна. Она была уверена, что получит то, о чем просит. Барскову требовалась ее помощь, и это давало ей некоторое преимущество. Что касается строптивого нрава жеребца, то она не боялась его, она понимала это сильное, гордое животное и чувствовала, что Опал отвечает ей взаимностью. – Будь по-вашему, – согласно кивнул Барсков. – Берите Опала. После того, что я только что видел, уверен – вы с ним справитесь. Анна улыбнулась и потрепала жеребца по холке. – Спасибо, я с радостью воспользуюсь вашим гостеприимством. – Денис, оседлай его, – велел Барсков. – И постарайся обойтись без новых сюрпризов. А вам, Анна, придется вернуться в дом, горничная покажет вам вашу комнату и принесет перекусить. Они пошли по дорожке обратно к коттеджу. Опал тоненько заржал, вытянув вслед ей голову. – Я вернусь, – пообещала Анна, оборачиваясь. В холле их уже поджидала горничная, молоденькая девушка с глуповатым, но добрым лицом. Сейчас она выглядела испуганной, и Анна поняла, что девушка видела то, что произошло во дворе. Отлично, слуги здесь любопытные, а это может ей пригодиться. – Маша, проводите Анну Владимировну в ее комнату, – сухо сказал Барсков. Потом обратился к Анне, и голос его стал немного мягче. – Мы ужинаем рано, в шесть часов, так что я попрошу вас вернуться с прогулки к этому времени. Анна кивнула. Почему-то ей показалось, что это предупреждение больше похоже на приказ, но она решила не придавать значения мелочам. Вместе с Машей Аня поднялась на второй этаж. Ее комната была очень уютной, хотя оформлена довольно просто, в так называемом кантри-стиле: деревянные кровать и небольшой шкаф в углу, письменный стол и несколько плетеных кресел с разноцветными подушками того же цвета, что и ситцевые занавески на окне. Вся эта обманчивая простота стоила больших денег. Вот, например, такое кресло она заметила недавно в магазине. Когда Аня увидела его цену, то подумала, что кто-то из продавцов нечаянно приписал парочку лишних нулей. – А где ваши вещи? – наивно спросила Маша, косясь на скромный пакет в руках Ани. – Сгорели, – просто ответила девушка. Горничная хихикнула, думая, что гостья шутит, но Аня пояснила: – В гостинице, где я остановилась, ночью вспыхнул пожар. Я выбралась, а сумка с вещами осталась в номере. – Какой ужас! – всплеснула руками Маша. Выражение страха, мелькнувшее в ее глазах, было столь явным, что Анна насторожилась. Конечно, то, что произошло с ней прошлой ночью, – ужасно, но к этой милой девочке происшествие не имеет никакого отношения. Такие, как она, реагируют на подобные новости весьма бурно, но ими руководит, скорее, любопытство. А Маша испугалась по-настоящему. Почему? Девчушка смотрела на Анну во все глаза, ей очень хотелось поболтать с гостьей, но она побаивалась. Аня решила ей немного помочь. Она попросила принести горячего чая. Пить хотелось ужасно, и чай был бы весьма кстати. Когда Маша вернулась с подносом, на котором стояло все необходимое, включая аппетитные бутерброды с курицей, Аня предложила девушке разделить с ней этот импровизированный обед. Маша покраснела. Очевидно, в этом доме было не принято фамильярничать с прислугой, но Анна и не привыкла к наличию прислуги, девушка ей понравилась, и она надеялась узнать у нее что-нибудь интересное, завязав разговор. От чая Маша категорически отказалась, зато согласилась просто посидеть рядом, чтобы составить компанию. – Давно вы работаете здесь? – спросила Анна, с наслаждением отпив несколько глотков чая из чашки. – Не очень, – с готовностью откликнулась горничная, – года два, наверное. – Дом большой. Много народу здесь живет? – продолжала расспрашивать Аня. – Постоянно – только хозяин с хозяйкой. Гости бывают, но редко. А в последнее время и вовсе никто не приезжает. Из чужих, я хочу сказать. Анна отметила эту фразу. Раз есть чужие, значит, имеются и свои. Интересно, кто же это? Но спрашивать в лоб она побоялась. Девушка отчего-то погрустнела, как будто вспомнила о чем-то неприятном. Анна терпеливо ждала, когда она захочет продолжить разговор. Но Маша молча теребила кружевной передник, стараясь не смотреть на Анну. Та сделала еще одну попытку: – Вам здесь нравится? – спросила она. Маша пожала плечами. – Нормально. Хозяйка, конечно, не сахар, а что до хозяина, так он нас и не замечает, пока нос к носу не столкнется. Платят, правда, хорошо. – Хозяйка – это высокая блондинка? – уточнила Аня. – Она, – скривилась Маша. – Строит из себя невесть что, можно подумать, что она по крайней мере маркиза какая-нибудь, а на самом деле у нее ни роду ни племени. И имя себе придумала – Сандра! – Маша презрительно фыркнула. – Значит, мне предстоит сегодня ужинать с господином Барсковым и его женой, – задумчиво протянула Анна. – Нет, еще Демин наверняка пожалует. Ну, и сын Александра Федоровича, Гера, он недавно как раз приехал. – У Барскова есть сын? – почему-то удивилась Аня. Сандра показалась ей еще молодой, не больше двадцати пяти, а сынок, похоже, уже взрослый, раз способен приезжать и уезжать самостоятельно. – Это от первого брака, – объяснила Маша. – Ему уже тридцать. При упоминании о Германе Маша почему-то зарделась и смущенно шмыгнула носом. Аня решила, что на первый раз она получила достаточно информации. Если понадобится, она всегда сможет разговорить болтливую горничную, а пока, если честно, Анна и сама толком не знала, что именно ее интересует. Быстро покончив с бутербродами, Аня собралась отправиться в конюшню, чтобы поближе познакомиться с великолепным Опалом, но в самый последний момент вспомнила, что у нее нет подходящей одежды. Брюки, которые она получила от Барскова, ей очень велики, а других попросту нет. Ладно, – решила она, – если подвязать их чем-нибудь и сверху прикрыть свитером, то получится вполне сносно. Аня окликнула Машу, которая, подхватив поднос с посудой, была уже у самой двери: – Машенька, не могли бы вы принести мне какой-нибудь поясок, или хотя бы веревку? – Зачем? – Брюки подвязать, чтобы не свалились, – честно ответила Аня. – Мои вещи пропали, и господин Барсков презентовал мне кое-какую одежду, но ошибся в размере. Мне нужны брюки для поездки верхом, а они велики. Маша хихикнула и заявила: – Веревка вам ни к чему. Сюда раньше часто приезжали гости, чтобы покататься на лошадях, и у нас есть большой выбор одежды для верховой езды, всех размеров. Я вам принесу. – Она окинула Анину фигуру быстрым оценивающим взглядом. – У вас сорок четвертый? – Вроде бы. – Я сейчас. Всего десять минут спустя Анна уже спешила по направлению к конюшне в новеньких эластичных брючках и наброшенной поверх свитера ветровке. Опал, уже оседланный, приветствовал ее ржанием. Анна прихватила с собой кусочек хлеба с солью, конь с благодарностью принял угощение. Аня вскочила в седло и тронула поводья. – Вы там поосторожнее с ним, – напутствовал ее конюх. – Не волнуйтесь. Мы с ним поладим, – улыбнулась она. – Хорошо, если так. Но с тропинки не сворачивайте и возвращайтесь до того, как стемнеет. – У вас что, водятся дикие звери? – попробовала отшутиться Аня. – Нет, звери не водятся, зато есть кое-что похуже, – мрачно ответил конюх. Хлопнув жеребца по крупу, он резко развернулся и быстро пошел прочь. Выехав за ворота, они свернули на широкую, хорошо утоптанную тропинку, ведущую в глубь леса. Опал вел себя великолепно. Чуткое животное реагировало на малейшее движение всадницы. Дав ему время привыкнуть к себе, Анна направила его сначала рысью, а потом и легким галопом. Она чувствовала себя счастливой, вдыхая полной грудью терпкий аромат прелых листьев. Неожиданно они выскочили из леса на открытое пространство. Аня слегка натянула поводья, и конь послушно замер. Зрелище, открывшееся ее глазам, было поистине прекрасным. Все пространство до самого горизонта было дымчато-сиреневым и голубым. Анна спрыгнула с лошади и попробовала идти пешком. У нее создалось впечатление, что она идет по тончайшей сети над бездной. Так переплетена была трава, так густа и девственно-нетронута. Она дышала под каждым шагом, словно живая. Неужели это и есть болота? Должно быть. Какая обманчивая красота! Красота, скрывающая смертельную опасность. Анна залюбовалась тончайшими желтовато-зелеными стеблями каких-то растений с дымчатыми соцветиями и сочной нежно-зеленой травой, кажется, она называется мокрицей и растет не только на болотах, но и в любых влажных местах. Опал неожиданно дернулся и бросился в сторону. Анна едва успела заметить быстрое скольжение темного длинного тела у себя под ногами. Под покровом трав скрывалась ядовитая болотная гадюка… В мгновение ока Анна взлетела в седло. Опалу не понадобилось дополнительной команды, чтобы броситься прочь от опасного места. Анна вспомнила предостережение конюха. Должно быть, он имел в виду именно ядовитых змей, когда советовал не сходить с хоженых троп. Впредь она постарается быть осторожнее. Она вернулась в коттедж в половине шестого, и ей едва хватило времени, чтобы переодеться и спуститься в столовую к ужину. Анна подумала, что эта столовая, скорее всего, носит название «малая», за круглым столом едва ли могли разместиться больше шести человек. Сейчас их было и того меньше. Барсков и его жена находились в компании весьма упитанного молодого человека. Возраст полных людей определить всегда труднее, гостю могло быть и тридцать, и все сорок, поэтому Анна осталась в неведении относительно того, кто перед ней – сын Барскова или другой, кажется, Демин. Помнится, Барсков придавал этому ужину какое-то особое значение, полагая, что Анна сможет со стороны увидеть что-то важное. Похоже, он считал кого-то из присутствующих опасным. Но кого? Свою жену? Или этого молодого человека? Анна скользнула по нему взглядом. На злодея тот определенно не тянул, но его манеры отдавали фальшью. Рот был натренирован улыбаться по поводу и без повода, а преданный взгляд, направленный на Барскова, казался притворным. Барсков приветствовал Аню дружеской улыбкой. Остальные ограничились холодными кивками. Анна направилась к свободному стулу справа от Сандры и уселась за стол. Сандра была одета в сильно декольтированное платье, очень похожее на вечернее, мужчины – в строгие костюмы. Так-так, здесь играют в высшее общество и переодеваются к ужину, прямо как в благородной Англии. Забавно, если не считать, что сама Аня все в той же юбке и свитерке, что и утром, выглядела за столом белой вороной. Аня старалась не особенно расстраиваться по этому поводу. Гораздо больше ее интересовали блюда на столе: она очень боялась прозевать тот момент, когда ей станут предлагать лягушачьи лапки, чтобы вовремя отказаться от сомнительного угощения. Ничего похожего на внушающее ей горячее отвращение блюдо она не обнаружила и вздохнула с облегчением. – Анна, вы еще не знакомы с моей женой? – спросил Барсков. – Мы встречались утром в гостиной, – ответила Анна, заметив, как Сандра недовольно поджала губы. Ей удалось быстро совладать с собой, и через секунду она уже любезно улыбалась гостье. – Молодой человек рядом со мной – мой деловой партнер и правая рука, – продолжал хозяин.