– Что – сутки? – Морозильники держат температуру самое малое сутки. – А фермеры? Им-то точно надо знать. Доильные аппараты все на электричестве. Марина не ответила. Чем она занята? Сосредоточенно нажимает кнопки калькулятора и записывает что-то на клочке бумаги. О боже… – Пойду покурю. Тревога не оставляла. София задержалась на складе. Зачем-то начала переставлять картонные коробки, но тут же бросила. Сначала надо разработать систему. По алфавиту, скажем. Сейчас последние поступления лежат сверху, а предыдущие постепенно задвигаются все глубже, и чтобы их найти, приходится ворошить весь штабель. Сирены вновь стихли. Слава тебе господи. Хотя здесь, внутри склада, звук приглушенный, не так рвет душу. А там, наверху, как ссадина в ухе. Даже дышать трудно. София Пеллебру раздумала устраивать спектакль с курением и вернулась в бутик. Пока ходила, дождь усилился. Капли, сползавшие по витрине извилистыми жемчужными дорожками, превратились в ручьи. И на улице то же самое, наверняка у прохожих мокрые ноги. Впрочем, и прохожих-то совсем мало. Все из-за погоды. Дневная выручка – кот наплакал. Она обратила внимание на какого-то мужчину – тот двигался, мягко говоря, странно. Плечи ходят вверх-вниз, как поршни, более или менее ритмично машет руками с расставленными локтями. София даже не сразу поняла, в чем дело, потом сообразила: пытается бежать. Темно-серая шляпа, длинный элегантный плащ, черные кожаные перчатки, сверкающие туфли. Сверкают, понятно, от дождя, но и начищены с похвальным усердием. Не сразу заметила: очень толстый. Красная потная физиономия, отдувается, как паровоз. Куда он так спешит? На каждом шагу морщится, наверняка болят колени. София проводила его глазами – могла поклясться, что чувствует запах пота и дорогого одеколона. Свернул на Кунгсгатан. А вот и женщина. Тоже куда-то торопится. В юбке, чуть старше тридцати. Не так-то легко бегать в сапогах на высоченных каблуках. Мелкими шажками, на носочках, как лошадь на выездке: цок-цок-цок. Куда они все бегут? София в который раз глянула на дисплей мобильника. Сигнала как не было, так и нет. Разве мачтам тоже нужно электричество? А резервное питание? В больницах же не прерывают операции из-за отключения электричества. Еще одна… эта бежит по-настоящему. Всклокоченные соломенные волосы под зонтом, джинсы чересчур облегающие для ее возраста. – Что происходит? – крикнула София вдогонку. – Уходите! – Что случилось? – Уходите отсюда! Быстро! Вытаращенные, неприятно оловянные глаза. Паника. Ужас. Вот так и выглядит паника, подумала София и крикнула что-то ей в спину, но женщина уже убежала. Убежать-то убежала, однако передавшийся от нее страх остался, едкий и парализующий. – Что с ней? – Молодой парень в рабочем комбинезоне с пятнами краски. – Понятия не имею… Кричит, надо уходить. – Да… слышал. – “Уходите отсюда! Уходите!” А почему уходить, куда уходить – ни слова. – Могу подбросить, если что, у меня машина от фирмы. – Спасибо, я останусь в магазине. – Да? Не знаю, не знаю… Думаю, лучше все же уехать. На всякий случай. – Понятно… – А у вас машина? София вздрогнула от неожиданности – женский голос у нее за спиной. Две женщины в дождевиках. С завязанными под подбородком капюшонами и пакетами в руках. Одна высокая, лет сорока, а другая поменьше, и не женщина вовсе, как ей показалось на первый взгляд, а девочка-подросток. Лет четырнадцать, не больше. Мать и дочь. – Вообще-то… – Эвакуация, – не дала ей закончить мать. – У вас не найдутся места в машине? – Эвакуация? – Так они сказали. Я сама слышала. Вы нас возьмете? – Кого? – Нас. – Я имею в виду – кого эвакуируют? – Весь город. – Весь город? Это невозможно! – А с какого перепугу? – вставил маляр. – Атомную бомбу нашли? – Не знаю. – Женщина явно волновалась. – Так вы нас возьмете или нет? Парень пожал плечами и пошел на парковку. Мать и дочь засеменили следом. София вернулась в торговый зал. Голова слегка кружилась. – Они… эвакуируют… Люлео, – почему-то шепотом выговорила она. – Весь город… Марина подняла глаза от записей: – Да ладно! – Женщина сказала. Слышала от кого-то. – Почему? По какой причине? – Не знает. – Этого не может быть! Весь город… – Марина постаралась передразнить интонацию Софии. София, помешкав несколько мгновений, решительно переобулась и сняла с крючка плащ. – Ты куда? – На всякий случай. Если это правда, надо быть наготове. Она глянула в окно – прохожих стало больше, и все куда-то спешат. Марина не торопясь вышла на порог и остановила первого попавшегося: – Алло! Скажите же кто-нибудь, что происходит? Извините… – Эвакуация! – София не видела говорившего, только слышала его напряженный, тревожно звонкий голос. – Весь центр эвакуируют. – Вы смеетесь… – недоверчиво хмыкнула Марина. – Наводнение. Вода! – Ты слышала? Вода… – крикнула она Софии, не оборачиваясь. София покачалась на каблуках. Интересно, сколько людей в центре в такое время, чуть раньше полудня? Пять тысяч? Шесть? – Я уезжаю. – А бутик? – Запрем. Ты едешь со мной. – А что скажет Карлос? София, это же моя первая постоянная работа… София хотела было напомнить, что банкротство все равно неизбежно, но ей стало жалко девушку. – У тебя же есть ключи? – Ключи-то у меня есть… Дверь с грохотом приоткрылась, и в магазин влетел здоровенный мужик с багровой, совершенно свекольного цвета физиономией. С опозданием припомнил правила вежливости и постучал по косяку. – Эвакуация! Всем срочно уходить! – И побежал дальше.