Благодетельница Алексею О., вот вообще без комментариев. На реальных событиях Я убью всех прямо сегодня. Эти их вечные смешки: Вадик, а ты вообще-то мужик? Хи-хи-хи. Подлые мелочные шуточки, и шепотки за спиной. Шорох юбок. Цокот каблучков. Шу-шу-шу. Господи! Мне так нужна была работа после универа, а в «Фарм-сити» слишком хорошо платили. Тогда я думал – это важно. Деньги, опыт, получше одеться, побороть врожденную застенчивость, после этого жизнь должна была наладиться. Должна! Если бы не эти бабы. Кто не работал в женском коллективе – никогда не поймет. Когда они сбиваются в стаю, то постоянно пробуют тебя на зуб. Сначала кокетливо, выставляя ножку в проход между столами и вопрошая томным голоском – Вадик, ты мне нужен как мужчина, скажи, а тебе нравятся эти туфли? Остальные замирают на своих местах и только едва слышно хихикают в кулачки. Я не обращал внимания. Флирт с глупыми курицами – это не для меня. Увольте. Я думал, они разочаруются да отстанут, но прав оказался только наполовину. Они разочаровались. Теперь шутки стали неприятными, все как одна – со шпильками. Вадик, а ты только мальчиков любишь, или девушкой тоже можешь заинтересоваться? Ой, у тебя такая задница классная, специально ее качаешь? А я молчал. Не знал – как с ними? Не бить же, в конце концов? Мужика бы давно по стенке размазал, а с этими что делать? Полгода ада. Полгода насмешек. Нервный срыв. Депрессия. А вот вчера я твердо решил их убить. Скольких смогу. Это единственное, чего я еще хочу. Какой смысл жить дальше в мире, где одни уроды? Особенно бабы. Теперь у меня за спиной в чехле спрятан отцовский «Вепрь», плюс коробка патронов про запас. Я убью их всех, прямо сегодня, и их вечные смешки замолкнут раз и навсегда. Но пока я готовлюсь, и впервые так спокоен и собран. Последнее желание перед тем, как «все случится» – чашка капучино. Кстати, моя очередь. Глоток кофе, и я убью их всех. – Капучино с карамелью и корицей. М-м-м… Сладкий запах кардамона… Неожиданно светловолосая бариста улыбнулась мне широко, будто хорошему приятелю. – Тут такое… девушка перед вами сказала, что не знает, кто стоит за ней, но хочет заплатить за ваш кофе, и чтобы я передала вам «Удачного дня!» – Почему?.. – Ну, так у нас иногда делают завсегдатаи. Добрая традиция, понимаете? Смутно мелькнул в памяти синий плащ и, кажется, рыжие волосы. Я огляделся по сторонам, но незнакомки уже не было. А ведь она стояла минут пять передо мной. Я даже мог бы заговорить с ней, это же выходит – что? Я ей понравился? Так. Нужно завтра прийти в это же время! Она – завсегдатай? Может, заходит сюда перед работой? Нужно же хотя бы сказать ей «спасибо». Просто «спасибо» – просто хорошему человеку. И имя узнать. Ладно. Сегодня убить баб не получится, иначе мне будет не до кофеен с вычурными названиями. Черт с ними, пусть еще пару дней поживут. – Ваш капучино! – Я хочу заплатить за кофе следующего за мной, – неожиданно улыбнулся я, – и пожелайте ему или ей удачного дня. – Вам тоже! Заходите еще! – Обязательно! Хех. А вот интересно, могла ли девушка в синем плаще предположить, что сегодня ее чашка кофе спасет чью-то жизнь? Благодетельница, хех… Правильный ответ Белозерцеву Ю. П. с любовью и пожеланием здоровья. И опять реальная история Пожилая пара, троллейбус, зима. Она – болтает со своячницей. Он – задремал в тепле у окна. Снится ему, что он молодой двадцатилетний парнище, косая сажень в плечах. И идут они с дружками на первомайскую демонстрацию, кепки заломили, штиблетами поскрипывают, да на девчонок заглядываются… И не слушает он, о чем трещит, как сломанный пропеллер, его жена. Пятьдесят лет ведь трещит уже… – …А как там Лена-то? Племянница? Лена… Как же ее фамилия-то? Тьфу, забыла! Вань! Ваня? Спишь? Как Ленина фамилия? Ответ приходит мгновенно, еще даже до того, как первомайский сон закончился. – Ульянов! Вместо послесловия Звонит телефон, "So what?!"– хрипя, вопрошает Metallica. Люблю ставить на входящий что-то такое… "олдскульное". Впрочем, гремит она только в моих наушниках. У домашних послеобеденный сон, и чтоб не мешать, по-тихому выскальзываю за дверь. – Слушаю. – Кристиночка, доброе утро! А я тут прочитал ваш рассказик, да. Поделиться впечатлениями? О как. Серьезный человек звонит. Маститый. Признанный. Даже очки носит. И бороду. – Здравствуйте, – говорю, подпирая плечом стену, выкрашенную в приятный персиковый цвет – беседа-то надолго, – конечно! Мне очень интересно ваше мнение. А мнение действительно интересно, потому что я сама так и не могу определиться – нравится мне то, что я делаю, или же категорически нет. Вдруг серьезный человек что-то умное подскажет? Топ-бум-бдымс! Мимо по лестнице пробегает стайка пацанов: рыжик с четвертого и его головорезы-приятели, тащат старого плюшевого медведя, воздушные шарики и баллончик с гелием. – Простите, сейчас, одну секунду, – говорю, прикрывая микрофон ладонью, – эй! Бойцы! Вы хоть умеете шары надувать из баллона? Мой муж так их называет в шутку при встрече, и мальчишкам дико нравится. Местное воплощение хаоса ненадолго останавливается, отвлекаясь на нежданную помеху, и меня окатывает волной восторга от предстоящей шалости. Такую чистую радость от перспективы сотворить несусветную ерунду испытываешь только в детстве. – Папа во дворе! – кричит рыжик, не потому что я глухая, просто от избытка чувств. – А мы медведя хотим полетать запустить! – орет другой, аж припрыгивая от нетерпения. – А еще дгона запустим! – не выговаривает "р" третий. – И снимать будем вблизи полет! И на ютуб! Когда они убегают, появляется ощущение, что попал ненадолго в эпицентр цыганской свадьбы. И вот она только что пробушевала мимо, а ты стоишь, и очумело вертишь головой по сторонам, пытаясь сообразить, зачем вообще сюда пришел. – Кристиночка, вы еще там? – Да, простите пожалуйста. – Так вот что хочу сказать, слог у вас хороший, знаете, так бывает, что у людей есть чувство языка, и это прекрасно, просто прекрасно! Конечно, спорный прием – переходить на китч и нарочито грубоватую манеру. Я же знаю, вы можете куда тоньше… На лестничную клетку лениво вываливается сосед – растянутые треники, взлохмаченная шевелюра и разномастные женские тапки. Молча киваем друг другу, а потом он вытряхивает из пачки сигарету, повисающую на толстой нижней губе, и копается в карманах в поисках пластиковой одноразовой зажигалки. Ну, просто прэлес-с-стно! Прикрываю ладонью микрофон снова и прохожу чуть дальше по коридору, там есть выход на крышу пристроенного магазина. Давно облюбовала ее. Подхватываю на ходу из ниши складной стульчик без спинки – «кошмар рыболова» и выхожу на яркий солнечный свет. Боже мой, как же хорошо. Жмуриться от весеннего солнца, и чувствовать, как теплые лучи его скользят по лицу и волосам. Гуляющий по крышам – способен обнять небо. А скоро листва первая… зеленый туман, когда в воздухе разлит сладкий запах, похожий на аромат чая с лимонником, оригано и каплей меда… На крышу вылез белый с черными пятнами кот – наглый (выпрашивает еду у всего подъезда) и здоровенный (еще бы, кормит тоже весь подъезд), покосился янтарным глазом, и улегся на бок – тоже солнышку радуется, подлец. – … но я должен сказать, что есть у вас один серьезный недостаток, Кристиночка. В ваших рассказах. Вы же не обидитесь, хе-хе? – Ну что вы! Нет, конечно! Громкие голоса где-то внизу, нехотя встаю, подхожу к крыше парапета – фу ты, черт. Точно! Папа рыжика же на улице, а значит, с ним еще человек десять друзей, стоят возле открытой машины, пьют пиво, смеются, сейчас еще музыку включат. Не то чтоб прямо алкаши, но район старый, они как в шестнадцать тут собирались, так и в шестьдесят будут. Привычка… Вся наша жизнь строится из привычек, как замок из кирпича, если кирпич плохой – жизнь быстро разрушается. А, точно, вон какой-то бугай полез в машину, сейчас начнется дискотека. Интересно, что заведут? «Владимирский централ»? Над крышей тем временем завис в воздухе дрон – пацаны готовятся снимать фантастический полет пушистого медведя. – …вам нужно писать реализм, Кристиночка, что-то серьезное. Что такое фантастика? Временное явление. Беллетристика! – это слово – с презрением. – Нужно писать о реальной жизни. О том, что своими глазами видели. Так чтобы люди могли поверить в вашу историю, понимаете? Это – мастерство. Писать так, чтоб верили!