- Ты была в кружевном платьице и кроме него на занятия надевала кошачьи ушки, розовые. Я не мог представить тебя своей девушкой, как ни старался. - Но ты же говорил, что влюбился в меня в универе? - Представить не мог, и не мог отвести взгляда. А потом, когда ты пришла в черном и жалась по углам, и не смеялась с друзьями, я подошел. - Мороженко принес… Не самый лучший день моей жизни – день, когда мои родители погибли и я осталась одна. В этот день те, кто хорошо меня знали – обходили десятой дорогой. Анри крепко схватил Мари за руки: - Я никогда тебя не отпущу и плевать на пари, и на список, и на то мороженное. - Которое я бросила тебе в лицо. Прости. - Ничего, я куплю тебе еще, можешь и его бросить тоже, - улыбнулся Анри. Девушка засмеялась: - Кажется у тебя уже иммунитет к Мари! Анри подтянул ее к себе поближе и промурлыкал: - Чтобы иммунитет выработался окончательно, нужен более тесный контакт, куда более тесный... - Куда уж теснее… Дверь-то закрыл? Ой, болван… Мари попыталась захлопнуть дверь под носом у художественного редактора, тот обижено заскулил, вставляя в щель ботинок: - Не стесняйтесь! Мы же вас не съедим. Только пощелкаем пару фоток для стенгазетки… На память, так сказать… - Обойдетесь, извращенцы! Мари с помощью жениха вытолкала наглую ногу и они вместе таки закрыли дверь. Редактор протянул разочарованно: - Ну что за люди, совсем не идут навстречу коллективу, - и мечтательно улыбнулся, - ничего, все, что не попало в снимок, дорисуем. Художники мы или нет? - И допишем, - кивнул автор, которого иллюстрировала Мари. Он принимал самое деятельное участие в сражении за дверь и теперь тяжело дышал. – Кажется, снова… - Что? – обеспокоенного спросил редактор. - Руку повредили? - Вдохновение нашло, - глаза автора горели огнем, пока его муза увлеченно целовалась за дверью. - Пойдем, - покровительственно улыбнулся редактор, - будем с этим что-то делать! ========== 17. ========== Художественный редактор, назовем его Генрих, усадил автора (имя автора - Жан, да, простое…, но у него такой псевдоним, что никто в издательстве его до сих пор не выучил и, тем более, не научился правильно выговаривать!) в уютное кресло и сел рядом, поглядывая в планшет, с листом бумаги, в котором также нетерпеливо делал набросок. Автор, увлеченный планшетиком, даже не вздрогнул, почувствовав теплое дыхание, коснувшееся его щеки. — Жанчик, — проникновенно нашептывал редактор, — ты уверен, что они именно в такой позе… Автор испуганно встрепенулся: — Это невозможно физиологически? — Нет, это не возможно не проверить… — А?! — Да, отложите же планшет, Жан, — он может пострадать! Жан возмущенно прикрыл планшет своим телом — ведь там находился роман его жизни, о чем он незамедлительно сообщил редактору. — Бросьте, какой роман может жить в планшетике?! Романы — они в жизни, — невозмутимо поведал редактор, положив руку на плечо недогадливому и наивному автору. — Вы о практической стороне? — недоверчиво спросил тот.