— Непременно. Враг уже сломлен, а уничтожение тарана доконало их. Столько поражений подряд никому не вынести. Я вообще удивлен, что Ансельму удалось организовать этот штурм. Видно, и впрямь солдаты у него хорошие. — Какие поражения? О чем ты? — Ну… барон, потом ночная атака, потом нападение пиратов… — Понял, не продолжай. — В общем, если мы сейчас отобьемся — герцог вынужден будет уйти. В этот момент в тыл нападающим ударили всадники Дорейна. Оказалось, что, пока форт защищался, в городе решили сделать вылазку. Хотя она и не совсем удалась — родезцы оказались к ней готовы и выставили прикрытие, — но она все же в самый ответственный момент отвлекла часть нападавших. Еще через три часа противники стали выдыхаться. Хотя им и удалось несколько раз взобраться на стены, но нигде закрепиться не получилось, а тут под прикрытием очередной вылазки в форт подошло подкрепление из двухсот солдат. Еще через полчаса последние родезцы скрылись за поворотом, унося убитых и раненых. Володя устало прислонился к какому-то столбу и прикрыл глаза, уже мало обращая внимания на послебоевую суету. Неизвестно, сколько бы он так простоял, если бы не Филипп, осторожно дотронувшийся до его плеча. Мальчик чуть вздрогнул и открыл глаза. — Ты как? В порядке? — участливо поинтересовался Филипп. Хм… «Ты». И никакого милорда. — Да, спасибо. Поеду в город, надо будет доложиться Конрону, а ты пока подсчитай потери… ну, сам понимаешь. И сразу шли гонца, как только прояснится ситуация. — Хорошо, милорд. Все будет в порядке. Володя побрел к дому, возле которого стояла его лошадь, а при выезде из форта даже не обратил внимания на привычно пристроившуюся за ним охрану. — На этот раз точно все, — были первые слова, которые произнес Конрон, едва заметив въезжающего в город Володю. — Я отправил вслед Дорейна с отрядом. Он доложил, что Ансельм уже начал развешивать дезертиров на деревьях. Если дошло до такого, значит, боевого духа больше нет. — Ну и отлично. — А что такой мрачный? — Да вымотался просто. — А-а-а. Понимаю. Вот что, ну-ка, дуй к этому… Осторну… и отдыхай. Без тебя разберутся тут. — Но я… — Бегом! Я пока еще твой командир, и ты получил приказ. — Но… — А о бое расскажешь по дороге. Я тебя провожу. Осторна с Рупертом дома не было. Как сказал управляющий, они отправились на заседание гильдии, решали какие-то вопросы по поводу окончания осады… Хм… Купцы времени зря не теряют. Зато Аливия была дома и теперь довольная скакала вокруг — Володя еле отбивался, потом сдался и был затащен в гостиную, усажен за стол и завален кучей новостей. Девочка выпалила их с пулеметной скоростью, бегая вокруг стола, заваривая чай и заставляя стол булочками. При этом на попытавшуюся помочь ей служанку так шикнула, что та поспешно удалилась, больше не рискуя встревать. Володя наблюдал за ней, еле сдерживая смех и слушая ее щебетание краем уха. Всю усталость как рукой сняло. Только-только подходил к дому вымотанный и морально, и физически, а тут посидел, понаблюдал за фонтанирующей энергией девочкой — и словно неделю отдыхал. — Говорят, что скоро родезцы уйдут. Правда? Теперь ты со мной останешься? Больше никуда не уедешь? — Это как получится, — улыбнулся Володя. — А почему не получится? Почему? Ой… — Девочка схватила вазочку с хлебом, которую случайно задела локтем, и переставила на столе, поднявшись на носочки, чтобы отодвинуть ее подальше от края. Мальчик нахмурился. Интересно, как ей объяснить, что у нее все-таки есть семья и что он тут немножко лишний? — Я постараюсь быть поблизости. А чего это ты расхозяйничалась? — Ну как же? Помнишь, я тебе на острове всегда обед готовила, пока ты в лес ходил? — О да, — с трудом сдержал смешок Володя, но Аливия надулась. — Всего один раз кашу и сожгла… Володя усмехнулся, поднялся и стал помогать ей расставлять тарелки. — А почему столько? — спросила Аливия. — Потому что скоро твой брат придет и отец. Думаю, они тоже захотят покушать. Кстати, Кнопка, давно спросить хотел, но как-то все не получалось. Ты же говорила, что у тебя два старших брата. — Ага. Еще Гонс. Ему двенадцать… недавно исполнилось. — А где он? — В столице… так папа мне сказал. Папа там был по своим делам вместе с ним, а потом не стал брать, ему надо было срочно вернуться. Вот и оставил его в одном из наших домов. А потом эта проклятая осада… ну, так папа говорит. — Понятно. А не скучаешь по братишке? — По этому болвану?! Конечно, нет! Он постоянно дерется. А ты меня с мечом научить обращаться обещал. — Аливия, ну ты же девочка! Зачем тебе это? — Ты обещал? Неужели ты собираешься нарушить свое слово? Ты сам меня учил, что если дал слово, то его надо держать. — Все-все. Я все понял. Я обещал, я обещание выполню, но только немного позже. Тебе еще восстановиться после болезни надо. Побольше витаминов, больше прогулок. — Ага. Я уже тренироваться начала… слегка-слегка, честное слово! Скорее всего Конрон что-то сказал командирам отрядов, и Володю до самого вечера почти не тревожили. Только Джером заскочил с докладом о текущих делах, и от Филиппа был гонец с сообщением о потерях. Под вечер появился сам Конрон вместе с Осторном и Рупертом. Все трое о чем-то оживленно спорили, но стоило им войти в гостиную, где Володя, удобно устроившись в кресле, слушал рассказ Аливии про ее путешествие с отцом с одним из его караванов, как спор мгновенно прекратился. Сам путь, как понял Володя, был не очень длинным, по сути, в соседний город, но шестилетней девочке первое путешествие запомнилось, и теперь она делилась теми давними воспоминаниями о нем. — Ой, папа пришел! — Девочка вскочила и бросилась к отцу. Осторн подхватил дочь и слегка подкинул. Аливия на руках обернулась и показала Володе язык. — А ты так не можешь! — Скорее ты с ним так можешь, — хмыкнул Конрон. Володя сердито посмотрел на ухмыляющегося друга, потом на хихикающую Аливию и вздохнул. — Я, между прочим, еще расту. Мой отец был двухметровым гигантом. — Правда? — распахнула глаза Аливия. — Нет, — вынужден был признать Володя — врать вот так, в лицо Аливии, не хотелось. — Всего лишь метр семьдесят шесть. Конрон, ты что-то хотел? — Вообще-то я хотел переговорить с уважаемым Ос- торном по поводу расписок, которыми мы расплачивались. Осада ведь скоро закончится, и надо будет платить по ним. Удачно с ним встретился по дороге. — Если вы тут собираетесь беседовать, не буду вам мешать. Кнопка, спать! — Ну, Володя-а-а… — Что Володя? Кругом, к себе в комнату — шагом марш! — А сказку расскажешь? — Сказку? Гм… Давай ложись, я сейчас приду. Аливия радостно подпрыгнула и ускакала. Мальчик повернулся и наткнулся на одинаково задумчивые взгляды Осторна и Конрона. Володя, сам не понимая почему, почувствовал себя неуютно. — Вы тут продолжайте, а я к Аливии… раз обещал… сказку… Аливия дожидалась его, уже лежа в кровати и укрывшись одеялом. Володя пристроился рядом с ней на стуле. — Ты прямо как маленькая, все сказку подавай. А то все: «Я большая! Я большая!» — Я большая! — Значит, сказка не нужна? — Ну Володя-а-а… У тебя такие необычные истории! Такие интересные. — Интересные. Я вот даже не знаю, что тебе еще рассказать… вроде бы все рассказывал, хотя… Хм… Странно, как же я раньше не вспомнил о ней? Слушай. Жил-был один пожилой мужчина с женой и дочкой. И вот однажды его жена умерла. Погоревал он некоторое время, но понял, что дочке нужна мама, и женился повторно на женщине, которая уже имела двух дочек. Сначала все было хорошо, но постепенно мачеха взяла в доме всю власть, заставляя мужа и падчерицу трудиться не покладая рук. Дочь старика делала всю работу по дому: убирала, гладила, готовила, чистила камин от золы. И вот от того, что девушка постоянно возилась с золой из камина, она вся была в этой золе, и люди стали называть девушку Золушка… В этот момент чуть скрипнула дверь и в комнату просунулась голова Конрона. Аливия посмотрела на него так, что тот смущенно улыбнулся, протиснулся бочком и махнул рукой Володе — продолжай, мол. Мальчик удивленно на него покосился, но продолжил рассказ: