— Акор, займитесь костром, — кивнул он двум молодым волкам, — Бёрд, присмотришь за госпожой баронессой и за госпожой травницей, ну и за их клыкастым другом, так уж и быть тоже. — Вспомним старые добрые, — хохотнул Бранияр, — Спорим, я больше тебя поймаю? — Спорим, — усмехнулся тот и оба скрылись за кустами и высокими деревьями. — Есть что-то прекрасное в том, чтобы родиться женщиной, — хмыкнула травница и направилась к середине небольшой, но удобной ровной полянки. — Что ты делаешь? — спросила я, опускаясь рядом с ней и тоже принимаясь рвать траву. — Под костер надо место сделать, — аккуратно складывая траву в кучку, ответила она, — Видишь настил какой плотный, ни проплешинки, а трава эта не очень хороший дымок дает. — Сейчас бы вина красного, — вздохнув, заметил вампир, с комфортом расположившийся в тенечке. Я лишь фыркнула. Мне вообще сидя на траве, прогретой солнцем, было даже в кайф поработать руками. Главное, что я не стояла на уставших ногах, но смутно подозревала, что потом возвращаться на тропу будет очень сложно. Вернувшиеся с хворостом парни, даже не думали спорить с ней и костёр собрали, где велела. Видимо, она и правда часто бывает в стае, какой никакой авторитет есть. Руки были зеленоватые, но я не переживала — знала, что где-то здесь рядом та же самая река тянется. Мы успели сходить к реке, отмыть руки, помочить напряженные ноги, обсохнуть и вернуться под надзором ответственного Берда. Делать было нечего, разве что расслабиться и отдохнуть. Мы подвинули в теньке вампира и расположились рядом. Лие было удобно сидеть спиной к широкому стволу, а мне удобно головой на её коленях. Я бы, наверное, даже уснула, не ввались на поляну братья с крупной рогатой тушей. Молодняк оперативненько отправился разделывать мясо у реки, чтобы кровь уносила вода и не привлекала других хищников. Бросив на меня взгляд, Данияр убедился, видимо, что все в порядке и отправился контролировать своих к воде. Зато Бранияр направился к нам и сгрузил рядом на траву целую гору яблок. Невероятно красивых и сочных, как из сказки. — Повезло найти в лесу, — улыбнулся он, — Не морковка, конечно, — он горестно вздохнул, — Но все же лучше, чем ходить голодной. — Ты что, мясо не ешь? — я с недоумением приподняла бровь. — У всех свои причуды, — бросился на защиту травницы оборотень, — Ты, например, падаешь на царей, я люблю одну невыносимую травницу, а она всего лишь не ест мясо. На фоне нас она, как раз, самая адекватная. — О царе что, уже все знают? — нахмурилась я. — Вся столица только об этом и говорит, — засмеялся он и протянул Лие самое большое и сочное яблоко. — Спасибо, — проговорила она в ответ, но я видела, что она смутилась, хоть и не подала виду, и оборотень, я уверена, тоже заметил. Ни одна еда еще не казалась мне столь вкусной — вот, что значит не есть почти сутки. Ой, нет… Кажется, я не ела больше суток. У-у-у, кровососы! — Не знаю, о чем ты думаешь, но не стоит, — тихо и насмешливо прокомментировала мое выражение лица травница и в очередной раз откусила от яблока. — Что не стоит? — глупо переспросила я, не отрывая взгляд от едва горящего огонька. — Убивать пока никого не стоит, — хмыкнула девушка и весомо добавила, — Мы пока еще не на своей земле. — Что, у меня настолько зверское выражение лица? — я обворожительно улыбнулась, повернув к ней голову. — До Любавы не дотягиваешь, — ответила она и протянула руку к густым зарослям с немного поржавевшим огрызком на раскрытой ладони. До Любавы мало кто дотягивал, я даже сомневалась, дотягивал ли кто-то из присутствующих здесь оборотней. Кто такая Любава, спросите вы? О-о-о… Это самая что ни на есть русская женщина. Это про нее в моем мире говорят: “…коня на скаку остановит!”. Так-то она девушка спокойная, добрая, но вот стоит мужу ее — Прохору хмельным в избу явиться, аль на девицу какую глянуть, так все — над деревней тучи собираются. Я отвлеклась от воспоминаний о Прохоре, убегающим от жены со сковородой в руке и с восторгом заметила, как из зарослей тянутся рыжие лапки, чтобы быстро схватить с ладони угощение и ускакать обратно, всколыхнув высокую траву. — Кажется у нас гости, — странно проговорит Данияр и дальше все как-то слишком быстро закрутилось. Я оказалась задвинута куда-то подальше, а все волки на ногах и тогда-то на поляну вывалились некто… Я было испугалась, но тихо грустивший под деревцем вампирчик подскочил на ноги и бросился к новоприбывшим: — Аманриэль! — сверкая от счастья, завопил принц. — Любовь моя! — пророкотали ему в ответ и их фигуры соединились в крепких объятиях. Я раз выглянула из-за плеча Данияра, два выглянула… Понятно, почему у них матриархат — на фоне принцессы Аманриэль как раз-таки вампир казался утонченным и хрупким эльфёнком. И голос у принцессы тоже был… громогласный. — Ну теперь он не пропадет, — сделала выводы я и подперла рукой подбородок, поставив локоть на плечо Данияра, который совсем был не против. — Эти люди тебя обижают, мой белокожий ангел? — спросила принцесса, глядя недобро на нас и ее воительницы было подняли оружие. — Нет! — горячо заверил ее вампир, — Они меня сопровождают, ты же знаешь, я не дружу с лесом… — Тогда твои друзья — мои друзья, — улыбнулась она, обнажив клыки покруче чем у вампирского принца, теперь я поняла, чем она его зацепила. Они друг друга стоят. Идеальная пара. — Одной проблемой меньше, — шепотом проговорила я. — Это точно, — тихо согласились со мной. — А что мы будем делать, когда вампиры явятся к нам искать принца? — спросила далекая от оптимизма Лия. — Хм, — я задумалась, посему выходила не очень радужная картина, но я не унывала, тут столько умов, разве же не придет хоть в одну гениальный план, в самом-то деле, сущая мелочь, — Клыкастик, а ты любимый сын? — Что за странный вопрос? — удивился принц, — Я единственный сын! — гордо ответил он и уверенно добавил, — Конечно, я любимый! — Ну это многое решает, — уверенно кивнула я, задумчиво смотря куда-то вдаль. — Что, например? — уточнила принцесса дроу, прижимая к себе вампирчика, как плюшевого мишку. — Пока не знаю, — пожала я плечами, — Давайте мы спокойно сядем, и вы мне расскажите, что конкретно произошло между дроу и нынешним правителем клыкастых? — Это история непонятная даже для меня, — вздохнула принцесса, когда мы уселись друг напротив друга, — Обычно я не открываюсь людям, но ты мне нравишься, странная ты какая-то. — Приму за комплимент, — улыбнулась я, впрочем, для мня не было загадкой, почему объектом откровений стала я — Лия молчала, а больше женщин среди нас не было, вот и все. Она не видела просто смысла говорить с оборотнями, потому что они мужчина, а значит по ее устоям не главные… А может я утрирую, и она все очень даже понимает, но поговорить с девушкой все равно проще? Не знаю. — Мы, соблюдая все обычая, явились скромной делегацией к его величеству просить руки его сына, — начала она говорить, — Все было прекрасно, пока мы не дошли до второго нашего обычая — так как мы не можем дарить до свадьбы подарки напрямую, я передала свой дар через его отца, а он вдруг как вскочит, да как зашипит… Заявил, что мы пытались его убить и потребовал немедленно убраться с его земель, или нас убьют. — А что именно вы подарили? — спросила я, надеясь, что в этом-то вся и загвоздка. Перевожу невольно взгляд на вампира — вцепился в нее так, словно его сейчас есть будут. Детский сад какой-то…, и оно спасало меня от оравы разъяренных вампиров. — Ваша Темность, это может быть важной уликой в раскрытии тайны, — умными словами попыталась выдать я мысль, но сзади совсем некультурно хрюкнул кто-то из оборотней, — Что-то не так? — К темным эльфам обращаются так же, как и к светлым, именуя королевских особ “Ваша Светлость”, потому как все эльфы — это порождения света, — пояснила Лия, как единственный адекватный человек в этом сборище…Нелюдей. — Понятно, — вздохнула я, — Ну я не местная, мне можно этих тонкостей и не знать, — обнадежила я себя, — Хорошо, что у вас тут больше никаких эльфов не водится. — Почему не водится? — удивленно спросила травница, приподняв седую бровь, — Болотные и песчаные… — Стой, — я подняла ладони вверх, останавливая лекцию по местным обитателям, — Не надо мне про них ничего рассказывать, я не собираюсь встречаться еще и с ними. Оборотней мои слова почему-то повеселили… Ну ничего. — Теперь о насущном, — вернулась я к теме собрания, — Так что вы преподнесли принцу? — У нас принято показывать, что мы хорошие охотники и сможем обеспечить семью, а что может быть лучше, чем живой дар? — спросила она и наконец ответила, — Детеныша лесной кошки. Вампирчик ахнул и тихо залепетал слова благодарности, сбоку одобрительно хмыкнули, а сзади зашептались, явно поддерживая выбор дроу, оборотни теперь даже смотрели более уважительно. Я, конечно же, ничего не поняла и лично для меня Данияр тихо пояснил, наклонив голову к уху: — Детеныша раски очень тяжело достать, — проговорил он, — Раска не оставляет его надолго, пока кормит, а если забрать котенка, то преследует, пока жива и сбить ее со следа очень сложно и сам детеныш может постоять за себя — когти и зубы у них с младенчества будь здоров. — Я нашла гнездо с двумя котятами, — внесла она свою лепту, явно расслышав оборотня, не спроста же у нее такие уши длинные, — Мне кажется, что лишить мать единственного ребенка было бы очень жестоко… Я оставила ей скромный дар в виде тушек зайцев. Она меня не преследовала. — И где подарочек сейчас? — насторожился Бранияр, странно принюхиваясь. — Вздохнув, — принцесса свистнула, и та самая рысь едва не свалилась нам на голову, спрыгнув с дерева, под которым я сидела. Как я в сторону не скаканула, я не знаю… Наверное слишком крепко я держалась за плечо Данияра, а так как это моя единственная защита, то убегать от нее глупо, это даже мои уставшие ноги понимали. — Так и заикой стать недолго, — буркнула я, разглядывая кошку, усевшуюся у ног королевских особ. Вампирчик тут же отлепился от возлюбленной и кинулся к зверю, при этом в глазах его сиял такой восторг… Как у маленького ребенка при виде собачки. Что-то мне жалко уже животинку. Он ее разве что не исцеловал, но затискал, игнорируя и зубы, и когти, которые бедный зверь даже не думал выпускать, глядя на принцессу несчастными глазами. — А принцесса, как я понимаю, тоже сбежала, — заметил Данияр, — Вот теперь и те, и другие всем скопом, я уверен, явятся к людям… Глядя на эту идиллию мне их так жалко стало… Ну как им не помочь-то? Я вздохнула и повернула голову к Лие: — У тебя нет такой травки, от которой пульс замедляется и дыхание? — спросила я, но она лишь с недоумением приподняла седую бровь, пришлось пояснять, — Ну принял и тело будто труп? — Я такую знаю, — отозвался, как ни странно, Бранияр, — А тебе зачем? — Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте, — хмыкнула я, улыбнувшись и прикинула, как дальнейший план действий. — Кто это? — не поняли молодожены. — В городе под названием Верона… Принц с принцессой были в восторге от услышанного, а вот оборотни неодобрительно кривились, им не понравился трагичный конец: — Умыкнул бы свою Джули и бежать, — пробормотал Акор, отворачиваясь, — А кончать с собой — это дурость!