Шеин испуганно смотрел на странного капитана, который повел себя еще страннее – неожиданно улыбнулся, но руку напуганного арестанта отпустил. – Ты белены объелся, капитан? – в голосе Ковалева было больше язвительности, чем злости. Витвицкий обернулся и только теперь заметил стоящих рядом полковников. Ковалев откровенно развлекался, Кесаев играл желваками. – Товарищ капитан, потрудитесь объяснить, по какой причине вы находитесь здесь, а не в архиве? – ледяным тоном произнес Кесаев. – Я на обед, Тимур Русланович. Догоняйте, – ухмыльнулся Ковалев и пошел прочь. Следователь буровил взглядом счастливого Витвицкого. Внезапное появление психолога и радостная идиотская улыбка на его физиономии должны были иметь под собой очень веские основания, иначе… Иначе он, ей-богу, претворит в жизнь угрозу отправить этого «помощника» в Москву с волчьим билетом. – Вы что делаете, Витвицкий? – холодно процедил Кесаев. – Тимур Русланович, я очень прошу вас, уделите мне пять минут своего времени, – с трудом сдерживая улыбку, попросил Витвицкий. Кесаев одарил капитана убийственным взглядом. – Пожалуйста, товарищ полковник. Это важно. Вздохнув, Кесаев сделал несколько шагов по коридору и толкнул дверь, пропуская Витвицкого вперед. В кабинете Кесаев прошел к столу, Витвицкий семенил следом, его переполнял азарт. – Во время следственного эксперимента в показаниях Шеина возникли противоречия, – уверенно говорил капитан. – Он привел нас точно на место убийства, но говорил так… будто не спрятал там тело, а нашел его… Кесаев сел за стол. Витвицкий остался стоять, закончил радостно: – И удочки, по его словам, из листьев торчали. – К чему вы все это? – мрачно поинтересовался Кесаев. – Я был в троллейбусном депо, где задержали Шеина. Там по забору колючая проволока идет. Я не врач, но я уверен… Характер повреждения… царапина на руке Шеина… это не от сломанной удочки. Расщепленный бамбук не так царапается… – Серьезно? – губы следователя тронула полуулыбка. – А как? Витвицкий рывком отдернул рукав, заголяя руку. По предплечью, там же, где и у Шеина, у него тянулось несколько мелких царапин. – Вот так, – радостно сообщил капитан, демонстрируя начальству исцарапанную руку. Кесаев взял подчиненного за запястье, повернул его руку к свету, разглядывая царапины. – Удочку покупали специально? – поинтересовался он. – Ага, – с детской непосредственностью улыбнулся Витвицкий. – В «Спорттоварах». Сломал и попробовал. Видите? Кесаев отпустил руку психолога. – Совсем иной характер царапин, – не унимался капитан. – А Шеин… Он ободрал руку о колючую проволоку, когда лез через забор. И Витвицкий завернул рукав на другой руке, демонстрируя длинную царапину, очень похожую на царапину Шеина. – Вот, это от колючей проволоки! Кесаев хмыкнул: – Йодом хотя бы обработали? – Перекисью… Неважно! – Витвицкий сиял, как именинник. – Я не специалист, но… тут и не надо быть специалистом, Тимур Русланович. Видно же… Кесаев слушал, вернув привычное непроницаемое выражение. Глядя на его каменное лицо, Витвицкий невольно сбавил обороты: – Это, конечно, ничего еще не доказывает, – сдержанно закончил он. – Но… дает повод для размышлений… – М-да… – произнес следователь, достал из папки знакомое экспертное заключение и протянул Витвицкому. – Что это? – опешил тот. – Копия экспертного заключения по ножу, изъятому у Шеина при задержании. Тоже дает повод для размышлений. Витвицкий побежал взглядом по тексту. – Читайте-читайте. – «…Нельзя исключить, что данный нож мог быть предполагаемым орудием убийства…» – прочел вслух капитан и посмотрел на Кесаева растерянно. – Но ведь мог и не быть. Формулировка размыта… – Вы точно психолог, а не юрист? – поинтересовался Кесаев, забирая документ и убирая обратно в папку. Витвицкий понуро молчал, запал у него иссяк окончательно. – Хорошо, свободны. Мужчина поплелся к двери. Казавшееся невероятным открытие, переворачивающее все дело совсем в другую сторону, разбилось о непробиваемую стену. – Капитан! – окликнул Кесаев. Витвицкий обернулся. – Все, что вы мне сейчас изложили, подготовьте до вечера в письменной форме, – неожиданно мягко сказал Кесаев и, видя, как на физиономию Витвицкого возвращается улыбка, добавил суше: – Но отчет по работе в архиве никто не отменял. * * * Чикатило остановился у кабинета начальника, постоял секунду, будто собираясь с мыслями: с чего это начальство под конец рабочего дня на ковер вызвало? Одернул пиджак, постучал и тут же, не дожидаясь ответа, распахнул дверь. Начальник что-то писал. На стук и звук распахивающейся двери вскинулся, готовый спустить собак на самовольного визитера, но передумал, увидев Чикатило. – А, Андрей Романович. Заходи, садись. Мужчина прошел к столу, сел напротив начальника. Трепета перед хозяином кабинета он явно не испытывал, вел себя спокойно и уверенно. Начальник протянул ему через стол руку, Чикатило ответил на рукопожатие. – Как семья, как дети? – живо осведомился начальник. – Спасибо, все хорошо. Живы, здоровы. – Сколько твоим, напомни? – Сыну четырнадцать только исполнилось, дочке – восемнадцать. – Большие уже… хотя… В этом возрасте глаз да глаз… Кстати, слышал? Поймали этих, которые детей по лесополосам насиловали и убивали. – Поймали? – удивленно вскинул брови Чикатило. – Да, у меня кум в прокуратуре, так он рассказал – двое, оба признались. И как таких тварей земля носит, а? – И не говорите. Решив, что посторонних разговоров достаточно, начальник сменил тему: – Тут такое дело. Знаю, что ты в прошлом месяце в командировке был, но послать больше некого, а ехать надо – запчасти к насосам застряли в Новошахтинске. И потом – ты же у нас спец по этим делам, а? – он рассмеялся слегка натянуто, как человек, не привыкший, но вынужденный просить. – Умеешь же из-под земли доставать, а? Чикатило улыбнулся, скромно развел руками, мол, да, умею, что есть, то есть. – Ну, в общем, ты не возражаешь? – скорее утвердительно спросил начальник. – Надо – значит, надо, Иван Трофимович. – Ну и добре. Иди в отдел кадров, возьмешь командировочное, у Опанасюка в отделе накладные и все прочую бухгалтерию. Ну, ты знаешь, – было видно, что мужчина внутренне выдохнул, испытал облегчение, что все так просто и удачно решилось. – А как вернешься, два дня отгулов к отпуску, договорились? – Спасибо, лишними не будут, – пожал на прощание протянутую начальственную длань Чикатило. * * *