Всё моё измученное тело наконец может расслабиться и отдохнуть. Среди студентов девушек и юношей примерно поровну. То и дело мелькают руки с тёмными узорами обручений, многие держат чашки с чаем и печенье. Украшенный орхидеями стол у стены ломится от угощений. Я будто сошла с поля битвы и забрела на душевный праздник. – Добро пожаловать, маг Эллорен Гарднер, – тепло приветствует меня высокая молодая женщина, приглашая к столу. У неё на шее кулон – сфера Эртии и знак гильдии аптекарей, который получают студентки третьего года обучения. – Проходите, мы очень рады вас видеть. Вот чай и печенье. Угощайтесь. Я недоверчиво оглядываю великолепно накрытый стол. От неожиданного контраста кружится голова. Стол сервирован по всем правилам, здесь несколько сортов сыра, крекер, виноград, нарезанный ломтями хлеб, сливочное масло, джем и вазочка с овсяным печеньем. В этом удивительном месте мне хочется смеяться от радости, и я искренне улыбаюсь новым знакомым. Всё будет хорошо. Фэллон я не боюсь. Она мне ничего не сделает. Я внучка Карниссы Гарднер и племянница Вивиан Деймон. Исполненная благодарности судьбе за этот неожиданный поворот, я кладу книги на парту и наливаю себе чай с ванилью из пузатого фарфорового чайника. Вот я и успокоилась, и руки больше не дрожат. Чайный сервиз расписан узорами изящной виноградной лозы, и с первым же глотком горячего ароматного напитка по всему телу разливается покой. – Меня зовут Эйлин, – здоровается со мной высокая девушка, когда я возвращаюсь к своему стулу. Она представляет мне ещё нескольких студентов, вовлекая в их круг. Я киваю, улыбаюсь, старательно запоминаю имена, прогоняя из памяти холодную удавку на шее. Фэллон ничего мне не сделает. Глупо постоянно о ней думать. Пора отвлечься. В этой аудитории я буду изучать не только историю, но и ботанику – оба предмета ведёт пастырь маг Симитри. На длинных полках под высокими окнами цветут орхидеи. Окна уходят ввысь, к стеклянному потолку, сквозь который льётся солнечный свет. На стенах графические и акварельные изображения орхидей, картины из истории нашего народа. Одна стена занята шкафами, уставленными тяжёлыми томами по истории и ботанике. Стеклянная дверь ведёт в небольшую, увенчанную куполом оранжерею, где бурно цветут экзотические растения. Гарднерийское здание построено целиком из дерева. Здесь нет холодного, безжизненного камня хребта. Я вдыхаю густой аромат железного дерева, с радостью поворачиваюсь к ближайшей акварели на стене, любуясь изумительной картиной – бледно-розовой речной орхидеей. Внизу подпись художника – маг Бартоломью Симитри. Какой у меня талантливый профессор! Он не только знаменитый автор книг по истории и ботанике, но ещё и прекрасный художник! Стройная уриска вносит блюдо с новыми красиво уложенными закусками. Эйлин и другие гарднерийцы умолкают и лишь искоса осторожно поглядывают на девушку с заострёнными ушами и синей кожей. Уриска покорно смотрит в пол и, бесшумно выполнив свою работу, исчезает за дверью как призрак. И вновь на лицах расцветают улыбки, неспешно течёт беседа. Как странно они смотрели на уриску… Разве это не жестоко? Хотя на кухне со мной обошлись куда хуже… Когда все рассаживаются, в аудиторию входит наш дородный крючконосый профессор в очках. Его возраст выдают лишь полнота и морщинки, веером расходящиеся у глаз. Аккуратно разложив на письменном столе книги, он смотрит на нас с сердечной улыбкой, как будто мы все его недавно обретённые драгоценные родственники. Профессор одет как положено гарднерийскому пастырю – в длинную чёрную мантию с белой птицей на груди, одним из многочисленных знаков Древнейшего. При виде меня его глаза загораются, в них появляется благоговейное сияние. Он подходит ко мне, опускается на одно колено и почтительно берёт за руку. – Маг Эллорен Гарднер, – с глубоким уважением произносит он. – Ваша бабушка, да благословит её Древнейший, спасла от гибели мою семью. – Он умолкает, подыскивая верные слова. – Нас согнали на казнь, но она освободила нас. Именно ваша бабушка и отец вернули нам свободу и привели в Валгард. – На его глазах выступают слёзы. – Я обязан вашей семье жизнью. Я бесконечно рад, что внучка Карниссы Гарднер в числе моих студентов. Похлопав меня по руке, он с улыбкой поднимается, а потом, словно охваченный благодарностью, напоследок гладит меня по плечу. От этого трогательного признания у меня наворачиваются слёзы. Как приятно быть среди гарднерийцев, знать, что к тебе хорошо относятся! Пастырь Симитри радостно оглядывает собравшихся, будто счастлив видеть каждого из нас. – Прошу вас открыть первую главу учебника. На титульном листе книги указан автор – пастырь, маг Бартоломью М. Симитри. – Так начнём же с самого начала, – раскинув руки, будто обнимая аудиторию, вещает профессор. – С создания благословенным Древнейшим Эртии – земли, по которой мы ступаем. Это история каждого гарднерийца – история Первых Детей. Противостояние Добра и Зла. Эртия, завещанная нам Древнейшим. Это ваша история. Он говорит слегка театрально, но с искренним воодушевлением, которое никого не оставит равнодушным. Вслед за удивительным профессором я погружаюсь в мир гарднерийской истории. Глава 14. Ликаны Необычайно воодушевлённая после лекции по истории, я встречаю в Белом колледже Айслин. – Фэллон со мной на металлургии, а Айвен Гуриэль – на математике, – выдыхаю я, торопливо рассказывая, что произошло утром. Кругом студенты спешат на занятия, из-под купола льётся солнечный свет. Узнав о ледяном заклинании Фэллон, Айслин хмурится, крепче прижимая к себе стопку книг и поправляя на плече тяжёлую сумку. Моя дорогая подруга всегда носит с собой целую библиотеку! И как только она не падает под тяжестью книг! – Держись подальше от Лукаса Грея, – снова советует она. – Это непросто, – вздыхаю я. – Тётя Вивиан не успокоится, пока мы не обручимся. Айслин качает головой: – Эллорен, с Фэллон шутки плохи. – Она мне чернильницу заморозила, – сердито выпаливаю я, как будто это серьёзнейшее обвинение. – А не отстанешь от Лукаса, она и тебя заморозит, – не унимается Айслин. Я только молча вздыхаю. Ну как объяснишь подруге, которая брезгует поцелуями, какое это блаженство – обнимать и целовать Лукаса Грея? Да и это не главное. Почему Фэллон можно устанавливать свои правила и издеваться над кем захочется? – Моя семья тоже очень влиятельная, – ворчу я. – Даже более влиятельная, чем семья Фэллон. – Это всё в прошлом. – Айслин убеждает меня как ребёнка, который тянется к огню, несмотря на предупреждение. – И она может быть следующей… – …Чёрной Ведьмой, я знаю, – недовольно обрываю я. И почему всем так нравится напоминать, что мне не досталось магии? Вздохнув, я меняю тему: – Лекции по металлургии нам читает эльф-змей. Брови Айслин взлетают вверх: – Как такое может быть? – Не знаю, – качаю я головой. – Со мной он будет заниматься индивидуально. – Необыкновенный смарагдальфар всё ещё стоит у меня перед глазами. – Представляешь, он весь покрыт чешуёй. Каждая чешуйка сияет как драгоценный камень. – Я бы на твоём месте перевелась в другую группу, – сочувствует подруга. – Альфсигрские эльфы держат своих родичей-змеев под землёй не просто так. На то есть веские причины. – Видишь ли, переводиться мне некуда, – сетую я. – Моё расписание и так забито до предела. Придётся смириться со странным профессором и как-то пережить гадости Фэллон Бэйн. От сочувственной улыбки Айслин на душе становится чуточку легче. – А как история? – Замечательно! – восклицаю я, подавая ей маленький свёрток. – Перед лекцией всех угостили печеньем! Ничто так не греет душу в холодный день, как неожиданное угощение… И друзья, конечно! – благодарно улыбаюсь я Айслин. Подруга смеётся и благовоспитанно откусывает маленький кусочек. – Пошли, – зовёт она, поправляя на плече сумку с книгами, – не то опоздаем на следующую лекцию. * * * По дороге к крылу Наук я оглядываюсь, не промелькнёт ли в толпе Фэллон. Мы идём под землёй, путь освещают лишь фонари на стенах тоннелей. Затем мы поднимаемся по лестнице и спешим по длинному переходу со сводчатым потолком в гильдию химиков. У двери нашей лаборатории толпятся студенты – гарднерийцы, несколько кельтов и верпасиан. Фэллон Бэйн нигде не видно. Я с облегчением вздыхаю. Студенты заняли все каменные скамейки в коридоре, а те, кому не хватило мест, стоят тесными группками у стен. Судя по взволнованным репликам, произошло что-то неприятное. Меня провожают удивлёнными взглядами, но ничего не говорят. Вероятно, какое-то важное событие сейчас более достойно обсуждения. Мимо проходит скромно одетая гарднерийка. Она очень расстроена. – Что случилось, Сарилл? – останавливает её Айслин. – Куда ты? Судя по взгляду девушки, она меня узнала. – Там оборотень-ликан, – выдыхает она, взмахом руки показывая на лабораторию. – Не может быть, – бледнеет Айслин.