Инженер мне сообщил в очередную нашу встречу на конспиративной квартире: – Пришли новые указания. – Какие? – заинтересовался я. – Они заключаются в отсутствии конкретных указаний. Общие пожелания. Чтоб сидел тихо. Ругал врагов народа. По возможности собирал разведывательную информацию. Но это по ситуации. Главное, не вызывать даже малейших подозрений и пережить бурю. Говорят, что у них на меня большие планы. – Ну да. Ты уже начальник цеха. – Надолго? Что, Ломидзе так и останется в камере?! – взорвался Великопольский. – Вряд ли… Кстати, будь осторожен. У нас тоже на тебя большие планы… Через пару дней Фадей подготовил великолепную бумагу, проявив чудеса казуистики. Из нее следовало, что арест видных представителей промышленности является кознями вражеских агентов, в том числе двурушника Граца. Вина обвиняемых не просто видится абсурдной, но и само по себе ее вменение является вредительским актом. Поэтому арестованных надлежит освободить и вернуть по возможности на старые места работы. Так вышли на волю и Ломидзе, и главный инженер Кошкин, и директор Алымов, и другие люди. Что незамедлительно сказалось на работе флагмана индустрии. Шалву заключение не сломило, энтузиазма и горячности у него не убавилось. При встрече он привычно возмущался: – Вот на месяц стоило отъехать, и уже бардак! Ну что за люди? Если не умеешь – скажи, тебя научат. Хорошо еще, что Вепрева потом на цех назначили. Он его спас от краха. – Откуда бы ты учил? Из камеры? – Да. Оттуда трудно… – Вдруг Ломидзе внимательно посмотрел на меня. – А ведь это ты нас всех вытащил. – Это плод коллективной работы. – Ты, Ермолай. Ты! Знаешь, когда было совсем плохо, меня заставляли признаваться в диких вещах, колотили для вразумления, я надеялся только на тебя. И оказалось, что не зря. – Не зря, – согласился я. – И еще нам крупно повезло… Глава 19 Великопольского потихоньку начали привлекать к отдельным делам подполья. С потрясающей пронырливостью он выудил имена еще двух агентов «Картеля» – обычных совслужащих, не выделявшихся ничем, серых и незаметных. А потом, в очередную нашу посиделку на конспиративной квартире, выдал вообще нечто особенное: – Знаешь, в Лазаревском районе владения крупных помещиков Поливановых были? Известные рабовладельцы. – Не знаю, – я отхлебнул кофе, который специально принес на «кукушку». – Я что, всех эксплуататоров поименно должен знать? – Их помещичья усадьба давно заброшена. Еще в семнадцатом году крестьяне отличились – от благодарности за благотворительные дела и дурной нрав Поливановых разорили все имение к чертям. Так его никто и не восстановил. – Ну и что? – Там на территории пруды заросшие, фонтаны со скульптурами без рук. И подвалы, подземные коммуникации, – Великопольский отхлебнул кофе и оценил его: – Хороший. Не из магазина. – Еще бы… Чего кота за хвост тянешь? Давай к сути. – Там в подвалах склад оружия. Большой склад. – Откуда узнал? – Как обычно – из обувной мастерской. Моисей просил прикинуть, как бы склад поближе к городу переместить. – А это не проверка? Вот прихлопнем мы склад, и сразу станет ясно, кто его сдал. – Скорее на других подумают. Я позаботился. И вообще, я у них пока как жена Цезаря – то есть вне подозрений. – Свежо предание. Они подозревают всех, я тебя уверяю… Ладно. Будем думать. Но и ты не расслабляйся… Решили мы с Фадеем припомнить пластунскую юность. Прихватили секретные карты местности. И с утречка пораньше отправились на разведывательную вылазку. Осторожно пробрались через леса, обогнули обширные пшеничные и ржаные поля. Вот и усадьба. Серые крепкие стены. Окна без ставней и рам – отсюда крестьяне утащили все, что только можно, оставив коробку, сделанную на века, которую ни один лом не возьмет. Парк радовал глаз обещанными Великопольским разбитыми скульптурами и фонтанами. Наверное, красиво когда-то было. По уму здесь бы санаторий сделать. Но теперь это все территория колхоза «Красный большевик», а там дела никому до архитектурных достопримечательностей нет – планы бы по заготовкам закрыть и на трудодни народу зерна отсыпать вдоволь. – Повесть у Гайдара недавно вышла «На графских развалинах». Я дочкам вслух читал, – разглядывая усадьбу с пригорка в бинокль, прошептал Фадей. – Про что? – Да все про то же. Про врагов народа, клады и заброшенные усадьбы. Мы довольно долго пролежали на нашем пункте наблюдения в кустарнике. Пытались выявить какие-то признаки чужого присутствия на территории. Никого не увидели. Интуиция тоже молчала. – Пошли, посмотрим, – предложил я. Вход в подземелья был за большим фонтаном прямо перед главным входом. Отодвинули люк. Спустились по ступенькам. Внутри пыль, затхлость. Теперь главное – не нарваться на какой-нибудь сюрприз типа мины и не сбить сторожевичок, который просигнализирует – здесь были люди. Нашли мы хорошо замаскированный проход вниз. А дальше был просторный подвал. Лучи фонариков заплясали по замшелым склизким стенам и штабелям ящиков. – Это же просто песня какая-то, – уважительно протянул Фадей. Да, склад производил впечатление. Чего там только не было! Винтовки Мосина. Пулеметы. Даже миномет с боезапасом имелся. Взрывчатка. Огромное количество боеприпасов. Военное имущество. Можно спокойно стрелковую роту вооружить. – Это к чему же они готовятся? – озадаченно произнес Фадей. – Узнаем, – произнес я. – Обязательно узнаем. – А ты видишь, что за оружие? – Со складов РККА. Даже в масле. – Ну, так дело военных не зря еще продолжается, – хмыкнул Фадей. – Надо засаду тут выставить. – Засаду не надо. А вот группу наблюдения – железно. – Наблюдать на открытой местности и вести по лесам и долинам объект, – скептически произнес Фадей. – Подумаем. Решим. А сейчас двигаем отсюда, пока не наследили и не нашумели. Только вот продумать и решить мне не дали. Утром в кабинете возник Опанасенко – верный помощник Граца, выкинуть которого у меня еще не дошли руки. А с ним трое незнакомых людей в ладно сидящей форме НКВД и при этом мне совершенно незнакомых… Глава 20 Они были собранны, сосредоточенны. И, видимо, наслышаны о моих боевых навыках. Поэтому у двоих атлетически сложенных сержантов в руках были пистолеты «ТТ», и я у них маячил на мушке. Третий, двухметровый детина с лейтенантскими петлицами, по-хозяйски уселся за стол и стал раскладывать бумаги из своего портфеля. Бумаги были в порядке. Ордер на арест подписан самим Ежовым и каким-то большим прокурорским чином. Фадей, который как раз был у меня на докладе, поинтересовался у незваных гостей: – Вы откуда такие красивые? – Второй раз повторяю для непонятливых. Особая группа НКВД СССР, – лейтенант вытащил из нагрудного кармана удостоверение и продемонстрировал его небрежно. – Из Москвы должны были сообщить дежурному по спецсвязи о нашем прибытии. – Мы не гордые. Проверим. – Фадей поднял телефонную трубку. Дозвонился до дежурного. Тот сообщил, что только что был звонок по ВЧ из Москвы. Подтвердили полномочия спецгруппы. – На что полномочия? – поинтересовался Фадей. – На все, что им вздумается, – раздраженно воскликнул дежурный, которому варяги тоже пришлись не по душе. – Хоть Управление взорвать.