– А как ты думаешь, куда он? – Миллер кашлянул в кулак, заглушая следующее слово. – Подкаблучник. Холден хихикнул. – Кажется, Стрэттон, я слышу, как звонит Эвелин Гонсалес, – проговорил я, надевая куртку. – Она нашла несколько вариантов геля для волос для твоего следующего видео. Миллер приложил средний палец к щеке. – Взгляни-ка мне в глаза… Мы обменялись усмешками, и я направился прочь. Холден прокричал мне вслед: – Веселись! Предохраняйся! И не занимайся тем, чем я бы не стал! Хотя на самом деле список небольшой. Просто не делай ничего противозаконного! Нет, так тоже не пойдет… Я хмыкнул и покачал головой. А потом его слова заглушил шум океана, а я направился к Шайло. * * * Я пришел чуть позже шести и застал Биби на пороге дома в компании еще одной пожилой дамы. Биби обняла меня и чмокнула в щеку. – Ронан Венц, это Эстер Моррис. Мы пошли с ней в гости к подруге, живущей дальше по улице. Шайло на заднем дворе, работает. Лазанья в духовке, еще готовится. Я вернусь через двадцать минут, так что о ней не беспокойся. – Конечно. Она улыбнулась. – Я так счастлива, что ты здесь, милый. Я сунул руки в карманы. – Спасибо. Эстер бросила беглый взгляд на меня и мои татуировки, а потом потянула Биби на улицу. Я нашел Шайло в сарае, она сидела за столом. Вечер выдался теплым, и она надела темно-синий сарафан. Над ней висел фонарь, разгоняя сгущавшиеся сумерки, и, казалось, кожа девушки светилась. На ее лице застыло сосредоточенное выражение. Черт, она была очень красива. И слишком хороша для бедолаги вроде меня. Почувствовав, что я наблюдаю за ней, Шайло подняла голову. И когда ее лицо озарилось улыбкой, она стала еще прекрасней. Но потом взяла себя в руки и небрежно проговорила: – Привет. Я вошел в сарай и сел по другую сторону стола. Я наблюдал, как она прижала серебряную пластинку размером с игральную карту к маленькой наковальне, крепившейся к столу при помощи держателя. На пластинке виднелся узор в виде розы, и Шайло вырезала его ювелирной пилой, чье лезвие было тонким как струна. – Я чувствую, что ты наблюдаешь за мной, – чуть улыбнувшись, проговорила она, не поднимая глаз. Шайло поворачивала пластинку, и лезвие пилы следовало точно по контуру розы. – Просто чертовски невероятно. Она бросила на меня быстрый взгляд темно-карих глаз, но тут же снова вернулась к работе. – Не говори так. Я все испорчу. Но Шайло справилась. Она отрезала последний кусочек, и получилась серебряная роза размером с ее ладонь. – Ты и дальше будешь смотреть? – спросила она и взяла ручной фонарик. Посветив на заготовку, припаяла крошечную серебряную петельку к задней ее части. – Пока что да. Чуть приоткрыв губы, Шайло судорожно вздохнула. – Черт возьми, Ронан… Я терпеливо ждал, хотя кровь закипела в жилах, а руки чесались от желания прикоснуться к ней. Раздеть донага в сумерках и уложить на стол. Нет, только не чертов стол. Не машина. И не Хижина. За последний месяц мы ни разу не занимались сексом в постели. И никогда до конца не обнажались. Я не мог отвезти ее к себе в квартиру, а Шайло не предлагала свой дом. Пытаясь таким образом замедлить ход событий. Глупо. Я уже увяз дальше некуда. И, если задуматься, с первой минуты как ее увидел, я был готов на все ради этой девушки. – Почти закончила. – Она взяла нитку бусин из дымчатого кварца и поднесла к ним розу. – Я потом прикреплю ее, пусть сначала остынет. Но, вроде бы неплохо, а? Кажется, получилось прилично. Подняв голову, Шайло заметила мой жадный взгляд. Глаза ее вспыхнули. Она осторожно отложила ожерелье в сторону и, обойдя вокруг стола, села мне на колени. И тут же запустила руки в волосы. Мне чертовски нравилось это ощущение. Несколько недель назад она и сама сменила тоненькие косички на более толстые, которые называла бокс-брейдами. За них мне проще было ухватиться. – Биби пошла навестить подругу, живущую дальше по улице, – проговорил я. – У нас есть двадцать минут. Кончиками пальцев Шайло провела по моим губам. – М-м-м, за двадцать минут ты можешь многое успеть. Закрой дверь. Я выполнил ее просьбу. Шайло встала, и в тусклом пространстве, освещаемом лишь желтым светом фонаря, мы потянулись друг к другу. Я ухватил пригоршню более толстых, мягких косичек и плавно запрокинул голову девушки назад, обнажая горло. В ложбинке между ключицами бился пульс. Я приник к ней губами, наслаждаясь сладко-соленым вкусом. – Боже, Ронан… Как ты это делаешь? – Что именно? – Я уже вся мокрая. Шайло взлохматила пальцами мне волосы, обхватила руками затылок. Она постанывала, когда я ласкал нежную кожу шеи, легко касаясь языком и чуть прикусывая. Потом вновь переместился к губам. Я жадно целовал ее, исследуя языком каждый уголок, пробуя на вкус, пока мы оба не начали задыхаться. Я поймал ее взгляд, и она кивнула. Я развернул Шайло и прижал к себе, сминая ладонями идеальные груди, касаясь губами нежной кожи за ушком, покусывая. Судорожно вздохнув, она оперлась на стол. – Пожалуйста, Ронан. Поторопись… Я скользнул руками по спине Шайло и задрал платье. Ее задница тоже казалась чертовски идеальной, тугой и гладкой. И единственной преградой, отделявшей меня от желаемого, оставались кружевные трусики. – Сними их, – велел я и полез в задний карман джинсов за бумажником, чтобы достать презерватив. – А ты любишь командовать, правда? – выдохнула она, стягивая трусики. – А ты носишь много юбок, – проворчал я и, высвободив твердую, как камень, плоть, нацепил презерватив. – Ты только сейчас заметил? Да у меня вообще нет джинсов. – Не начинай, – проговорил я и вошел в нее. Шайло застонала, и по телу ее прошла дрожь. – О боже. Как хорошо. Чудесно… Да, черт возьми. Как же здорово было ощущать вокруг члена мягкую, тугую, жаркую плоть, погружаться в нее все глубже. Я обхватил бедра Шайло и начал медленно двигаться в ней. Хотя мне хотелось взять ее жестко. Чтобы просто попытаться сделать невозможное и насытиться ею. – Сильнее, – выдохнула она. – Не надо нежностей. Ее слова подпитывали меня, доводя до безумия. Я провел рукой по позвоночнику Шайло, по скомканной ткани платья, пока не добрался до кожи. Я сжал ее плечо и, потянув на себя, выгнул спину девушки, удерживая в таком положении. Я чуть не спятил, настолько хорошо ощущал себя внутри ее. Порой я думал, что Шайло, впускавшая меня в свое тело, была единственным моим спасением. – Да… – выдавила она, и я задвигался сильнее, быстрее. Она начала стонать, а затем вскрикивать при каждом толчке. – Твои соседи услышат… Шайло взглянула на меня через плечо. – Тогда тебе лучше что-нибудь придумать. Поднеся ладонь к ее рту, я прикрыл его, заглушая крики. Она застонала, а потом я почувствовал скользящий между пальцами горячий, влажный язычок. «Твою ж мать». Крошечный сарай заполнился звуками бившейся друг о друга плоти. Я удерживал Шайло, положив одну ладонь ей на бедро, а другой зажав рот, и все же она умудрялась, черт возьми, сводить меня с ума. Я начал двигаться резче, наблюдая, как мой член входил в нее и выскальзывал наружу, слушая ее сопение. Я уже терял контроль, но она еще не кончила. Я отпустил ее бедро и нащупал клитор, влажный и набухший. Принялся тереть его, и Шайло вскрикнула, но моя рука заглушила звук. Теперь я уже понимал девушку и чувствовал, когда она находилась на грани и что ей нужно, чтобы ее переступить. Я стиснул ей клитор, мягко, но достаточно сильно, и она практически закричала, вонзив зубы в плоть моей руки под средним пальцем. Она выгнулась от стремительно нарастающего оргазма, а сладкая боль от ее укуса вытолкнула меня за грань.