Хотя есть и другой способ согреться, и это не водка! За триста метров до забора Вася растворился в воздухе. Вот только что был и пропал, чтобы тут же появиться на спортивной площадке около турника. – Сотня подтягиваний, – сам себе скомандовал Красный, прислушиваясь к реакции организма. Всё-таки первый раз в жизни воспользовался отрицаемой современной наукой телепортацией. Теорией овладел ещё на прошлой неделе – знания сами всплыли в голове после заключённой сделки с душой убитого англичанами мексиканского шамана. В том смысле, что сделку заключил ещё в Восточном Туркестане, но кактусовую водку для оплаты смог найти только в Новониколаевске. Запылённую бутылку чудовищного пойла совершенно случайно купил в вокзальном буфете, где по уверениям буфетчика оная стояла со времён похода против восстания китайских боксёров. Рюмку выпил сам, да и то неполную, а остатки вылил в унитаз, так как даже подпоручик Куликовский отказался дегустировать экзотический напиток. Аполлинарию Григорьевичу хватило запаха. Шаман, кстати, ещё каких-то грибов требовал, но согласился обойтись без них, едва только попробовав солёные грузди и маринованные маслята. И добросовестно поделился знаниями. Организм на первое применение телепортации никак не отреагировал. Разве что желудок заквакал, требуя бросить чёртову физкультуру и немедленно бежать на завтрак. Бежать? Да, но сначала сотня подтягиваний! Глава 17 Завтрак прошёл в тёплой и спокойной семейной обстановке. На нём присутствовали даже император с Артёмом Сергеевым, вернувшиеся за полночь, когда Красный уже спал. Названый брат пытался расспросить Василия о войне и подвигах, но Татьяна Николаевна попросила не вести милитаристские разговоры при младших сестрёнках. Сама императрица несколько раз вставала и звонила охране на воротах, требуя немедленно сообщить о приезде какого-то господина Кржижановского, и когда тот прибудет, немедленно проводить со всем возможным уважением. Вася посмотрел на часы и подумал, что Сигизмунд Доминикович сейчас должен быть где-то над Тверью – грузовые не отличаются высокой скоростью, жертвуя ей в пользу грузоподъёмности. Зато через три дня полёта без посадок и дозаправок будет уже на месте. Что там Павел Алексеевич Ротмистров в качестве столицы выбрал, вроде бы Урумчи? Забыл спросить у пилотов. Но спросила матушка Татьяна Николаевна, и вовсе не о конечной точке маршрута дирижабля: – Василий, ты определился с выбором спутницы? – Мы же договаривались на завтрашний вечер, – возмутился Красный. – На сегодняшний. – Нет, мама, ты ошибаешься. Сама сказала про завтрашний, и все это слышали. Дедуля, подтверди. Николай Александрович промокнул с усов капли рябиновой настойки и кивнул: – Так оно и было, Таня. Вчера говорила про завтрашний вечер, но сейчас утро и ещё сегодня. – Да как же это? – А вот так, – дед соорудил бутербродик из бастурмы, копчёного сала и балыка, отправил его в рот, вдумчиво прожевал и добавил: – У тебя сын с войны вернулся, а ты его зашпыняла. Детство должно быть даже у офицеров лейб-гвардии! Оставь ребёнка в покое. Татьяна Николаевна не ожидала такого отпора, а тут ещё император согласился с мнением тестя: – В самом деле, пусть Василий отдохнёт, я ему отпуск предоставил. Кратковременный. – Сейчас должен портной приехать и мерки снять для парадного мундира! – Вот приедет, тогда и займётесь. Василий, ты позавтракал? – Почти, – кивнул Красный, энергично работая челюстями. – До приезда портного можешь быть свободен. – И вот ещё что, – напомнил Николай Александрович. – Зайди ко мне в спальню и забери саквояж с деньгами. Твою долю наличными взял. – Потом отдашь. – Я через сорок минут уезжаю в Петербург. Забирай, а то забуду. Пришедшая в голову замечательная мысль заставила Василия быстро расправиться с остатками завтрака и бежать за саквояжем. Деньги, это всегда хорошо. Особенно хорошо, когда они есть! В столовую Красный спускался в повседневном мундире, поэтому переодеваться не стал. Незачем привлекать внимание пятнистой и всем известной формой. Куртку только взять – конец апреля в Петербурге сравним с январём в Крыму – и фуражку вместо берета нахлобучить. Ну да, зелёный берет тоже бы выделялся. Бывший российский император Николай Александрович Романов, а ныне пенсионер на самообеспечении и тесть действующего императора новой династии, очень удивился, когда в закрытом салоне отъезжающего от дачи автомобиля с негромким хлопком материализовался внук. – Вася, ты какими судьбами тут? – Можешь считать меня дезертиром, – нервно улыбнулся Красный, поправляя на коленях саквояж. – Или назовём это тактическим отступлением и активной обороной. – Понятно, – кивнул ничего не понимающий дед. – Тебя куда подвезти? – Мне машина нужна. – Без проблем, – согласился Николай Александрович. – В гараже Зимнего дворца возьмёшь. – Ты не понял, я свою хочу купить. Где это можно сделать? Бывший император задумался. Ему как-то не доводилось самостоятельно покупать автомобили, обычно они появлялись сами собой, а Николай Александрович на них просто ездил. Часто не один, а с… Впрочем, это не важно! Но вот где берут, сколько стоит, где ремонтируются – вообще не забивал голову. – Вам, Василий Иосифович, на Литейный проспект нужно, – повернулся с переднего сиденья водитель. – Там инженер Тринклер в прошлом году магазин открыл, где продаёт авто собственных мастерских. Звери, а не машины! Двигатели по сто пятьдесят лошадей, сто километров в час за восемнадцать секунд набирает! – Не слышал про такие, – признался Красный. – И на улицах не видел. – Конечно, – кивнул водитель. – Густав Васильевич производит по пять автомобилей в месяц, и почти все они уезжают в Сибирь и на Дальний Восток. – Почему? – заинтересовался Василий. – Проходимость! Если обыкновенной машине нужна хотя бы грунтовая дорога, то для монстров Тринклера дорога там, где они хотят проехать. Тут и Николай Александрович заинтересовался, но с каким-то скепсисом: – Зачем же ему магазин, если торговать практически нечем? Ну что такое пять штук в месяц… – Господин Тринклер доводит до ума автомобили других производителей, называя это тюнингом. Из любой самобеглой коляски может сотворить настоящее чудо. – Едем туда! – Красный решительно хлопнул ладонью по саквояжу. Магазин инженера Тринклера занимал весь первый этаж доходного дома и не был похож на другие магазины по продаже автомобилей. Собственно, и сам дом существенно отличался от рядом стоящих зданий – видно, что его построили совсем недавно по специальному проекту, предусматривающему наличие огромных торговых площадей, совмещённых с мастерскими. Везде стекло, бетон и сталь. Такое ощущение, будто из Петербурга попал в какой-нибудь Нью-Йорк или Чикаго. Внутри магазина пусто и почти тихо. Несколько человек бродят по залу, а двое осматривают единственный выставленный автомобиль и негромко переговариваются, изредка аргументируя слова не совсем приличными жестами. Видимо, одному из потенциальных покупателей машина понравилась, но второй категорически отказывался давать на неё деньги. Судя по возрасту посетителей, налицо классический конфликт отцов и детей. За всем этим с лёгкой усмешкой наблюдал сидевший в кресле под пальмой человек несколько необычного облика. То есть всё по отдельности привычно, а вместе… Штаны синего цвета со швами наружу, прошитые жёлтыми нитками. Вроде бы рабочая одежда калифорнийских золотоискателей? Седая борода, большие очки в металлической оправе и с зеркальными стёклами. Новинка? Длинные волосы забраны на затылке в конский хвост. Бывший священник? В зубах дымящаяся папироса с коротким жёлтым мундштуком, а рядом на столике картонная коробочка с непонятным рисунком и надписью «Союз-Аполлон». Фабрика Асмолова выпустила новую марку? Короткая куртка цвета хаки полувоенного образца с множеством карманов. Неплохой фасон, где такое шьют? На коленях у бородатого человека уютно устроился кот, почти лишённый шерсти, с вытянутой умной мордой и огромными ушами. Кот задумчиво рассматривал разложенную на столике шахматную доску с начатой партией. Василий подошёл к любителю шахмат и экзотических котов: – Здравствуйте! Вы тоже собираетесь покупать здесь автомобиль? Но как я вижу, выбор не блещет разнообразием? Бородач затушил свою папиросу в пепельнице и пересадил кота на подлокотник кресла: – И вам здравствовать, господин поручик. А понятие автомобиля у всех индивидуальное. Кто-то полагает хорошей машиной вот это угрёбище, что выставлено в зале, а кто-то… – тут он внимательно посмотрел на Николая Александровича, задержавшегося у рекламных щитов с фотографиями. – Вашего спутника я где-то видел. Вася не стал уточнять, что портрет деда до сих пор можно увидеть на золотых монетах, и пожал плечами: – Вам показалось. – Несомненно, – согласился бородатый господин. – Так какой автомобиль вам нужен – приличный, хороший или тот, на котором можно ездить? – Между ними есть разница? – Несомненно. Вот этот образец в зале сделан исключительно для понтов. Вы знаете, что такое понты, господин поручик? Василий Красный не знал, но капитан Родионов в его душе прекрасно понимал значение этого термина. – Мне именно чтобы ездить. – В таком случае вы обратились по адресу. Позвольте представиться – компаньон Густава Васильевича Тринклера, инженер Андрей Феликсович Ве… хм, никак не привыкну… инженер Георгий Андреевич Найдёнов. Красный обратил внимание на некоторую заминку, но не придал ей значения. Мало ли у человека причин для смены фамилии, имени и отчества? Может быть, это вернувшийся из-за границы разведчик, привыкший жить под легендой. А сейчас вот потихоньку осваивается. Тут как раз подошёл дед, и Василий представил его инженеру. Или, наоборот, представил инженера бывшему императору. И сам, разумеется, назвался, но попросил обойтись без официальности. – Просто по имени будет достаточно, Георгий Андреевич.