— Ничего, — хмыкаю я. — Давай, показывай мне стриптиз, я смотреть буду. Глаза слипаются. Уже опять скоро утро. — Нет, — мотает она головой. — Ну-ка, что ещё за «нет» такое? — стучу я кулаком по полу. — Сегодня нет настроения, — отвечает она. — Сегодня я хочу посмотреть на твой стриптиз. — Сегодня? — уточняю я. — Ага. — Ну ладно, я не против, только раздевать меня тебе придётся самой. — Ладно, — соглашается она и, подойдя ко мне, опускается на колени. Она садится на пол и кладёт руки мне на лодыжки. — Как же ты устал, — качает она головой. — Как ты устал. Есть маленько, отрицать не буду. — Давай мне руку, — тихонько говорит она. — Я помогу тебе встать. Пойдём, я тебя уложу. — И разденешь? — Ну конечно раздену. — И сама разденешься? Она не успевает ответить, потому что в этот момент раздаётся громкий стук в дверь. Наташка вздрагивает, а я прикладываю палец к её губам. — Тс-с-с… — Вам кого? — недовольно спрашивает Саня Какора. — Бро, — отвечает мужской голос. — Скажи, Джемал пришёл. — Иди, — шепчу я, — закройся в ванной. Это свой, просто не хочу, чтобы он тебя видел. — Один? — уточняет Какора. — Ну, видишь же… — Минуту. Наташка послушно убегает, а я кое как поднимаюсь и приоткрыв дверь, выглядываю в коридор. — Здорово, — киваю я. — Не спишь? — спрашивает он. — Собирался… — Погоди пока, — усмехается Джемал. — Поехали со мной, хочу, чтобы ты кое-что увидел. Блин, что за подстава… Машины нет, Сергеича я отпустил, он и так намучился сегодня. — Куда? — прищуриваюсь я. — «Куда» плохое слово, так спрашивать нельзя. Зачем дорогу закудыкивать? Надо спрашивать далеко ли. — Ладно. Далеко? — Ну, хорош, брат, ты чего? Говорю же, показать хочу кое-что. Отвечаю, тебе понравится. Ты чё менжуешься? И то верно, чего это я менжуюсь? — Короче, ты идёшь или нет? — напрягается Джемо. Ну, блин, конечно иду. Разве я могу показать, что очкую, ссу и всё такое прочее. Приходите все и берите меня на слабо. Добро пожаловать. — Сейчас, — киваю я и, сделав знак Сане, прикрываю дверь. Может, уже не стоит и начинать, если до сих пор не удалось лечь и поспать? Как все эти Дзержинские и прочие светочи революции по нескольку дней могли не спать? Не знаю. Подхожу к шкафу и достаю металлический чемоданчик с инструментами. Открываю и сдвигаю полочку с отвёртками и плоскогубцами. Там у меня прячутся две пушечки. Наган и бесшумный. Беру наган и надеюсь, что стрелять не придётся. Подхожу к ванной и тихонечко скребусь. Наташка тут же открывает. Я снова прикладываю палец к губам и захожу к ней. — Ты что, — шепчет она, — уходишь? — Скоро вернусь. — Кто это? — округляет она глаза. — Джемо. Запомнила? Просто, на всякий случай. Не надо было говорить этого «на всякий случай» она пугается. — Не бойся, он свой, — улыбаюсь я и, взяв её за подбородок, легонько целую в губы. — Точно у тебя со старостой ничего не было? Ох-ох-ох, сейчас лопнет от возмущения. Я подмигиваю и выхожу. Мы спускаемся по лестнице и выходим из гостиницы. На улице ещё темно, но уже чувствуется, что через пару часов наступит утро. Чернота ночи уже не такая густая, и в ней появляются белёсые просветы. — У нас две тачки, — кивает Джемо на две тёмно-зелёные «шахи». — Давайте, пацаны, садитесь ко мне. Он сам забирается на место водителя, я сажусь рядом, а Семён с Саней — на заднее сиденье. — Погнали. — Джемо, — качаю я головой. — При всём уважении, сюрпризов больше ненужно. Я не любитель. — Да ладно, чё ты, приколемся. Я отвечаю, ты не пожалеешь. Ладно, больше не буду, но щас уже начали дело, так что давай просто кайфанём и всё. Лучший кайф — это сон, особенно когда есть хороший шанс, что он не вечный. Мы едем явно не в центр. — Куда… то есть, в каком направлении мы едем? — На Юго-Запад, в сторону Внуково. За город. Нет, не загород, а в пригород. Да блин, двадцать минут, и мы на месте, а потом ещё двадцать и ты в гостинице, в мягкой коечке. Если хочешь, я тебе кису подгоню, кису, девяносто шестая проба, чистая камелия? Хочешь? — Нет. — Почему? — удивляется он. — Спать хочу. — Ну, спи, а днём проснёшься, она вот, рядом лежит, мурлычит. — Нет, Джемо, брат, не хочу. Но спасибо, что спросил. — Ну смотри, — разочарованно качает он головой. — Скажи тогда, это ты что ли Назаровских сегодня завалил? Твою дивизию, во-первых, это что за вопросы такие не слишком тактичные, а, во-вторых, какого хрена? Как так быстро распространяется информация, при том, что ещё в помине нет ни мобильной связи, ни интернета? Мы поворачиваемся друг к другу и я пожимаю плечами. — Да ладно, чё ты скромничаешь? — подмигивает он. — Кто может распространять такие сведения? — качаю я головой. — Какие «такие»? — усмехается он. — Неправдивые, вот какие, фейкньюс, буквально…