— Нет, упрашивать меня не нужно, — пожимаю я плечами. — Умолять, уговаривать, заклинать, убеждать, пытаться достучаться до сердца — ничего этого не надо, пожалуйста. Просто отойди и на этом всё. — Чё? — хмурится он, и на его лице отражается натуральное, непритворное недоумение. Я беру чуть левее, увлекая за собой Наташку, а Саня Какора, немного отодвигает их правой рукой. — Э, ты чё, не понял? — возмущается человек некоего Захара, но я больше не обращаю на него внимания. Мы подходим к «буханке». Я заглядываю внутрь. Салон с лавками вдоль бортов. Отхожу, открываю переднюю дверь и помогаю забраться Наташке на переднее сиденье, а сам иду в салон. — Здорово, ребята! — приветствую я присутствующих. — Здравия желаем, — вразнобой отвечают они. За мной в машину поднимается Саня и Сеня. И тут же в дверь заглядывает неудачливый встречающий в норковой шапке. — Э, тебя силой вытаскивать или чё? — злобно рычит он. И тут происходит немая сцена, к постановке которой, в кои-то веки, я не имею никакого отношения. Кроме меня, в салоне оказывается пять здоровых мужиков. Трое из них в хаки, и все трое одновременно вытаскивают из ящиков из-под лавок «калаши» и кладут себе на колени. Никто ничего не говорит, мы просто смотрим на незваного гостя и молчим. И он тоже больше ничего не говорит, просто хлопает глазами. — Отойди, — бросает Саня и, отодвинув его, тянется к двери. Чувак отступает и прямо перед его носом Саня хлопает дверью. — Погнали! — командует он. — Ничё так, — удивляюсь я, когда мы отъезжаем от аэропорта. — Вы прям по городу со стволами гоняете. Вы чего ребят? — Да, ёлки, — отвечает один из них. — Это охолощенные, для занятий с мальчишками. Мы сегодня получили и вот везли в ДОСААФ. По пути за тобой заскочили. — Нормально, Миха, — кивает Саня. — Красиво вышло. Можно было этому дяденьке просто открутить башку, а так вообще наглядно очень. — Егор, — говорит Миха. — Вторая машина останется у дома. Пацаны будут дежурить. А я свою тачку, ну, твою то есть, на которой раньше Тимурыч ездил, Сане передам, чтоб она в твоём распоряжении была, пока ты здесь будешь. Я сразу хотел в порт на ней приехать, но с железяками этими проваландались малёха и не успели. Так что извиняй, что на лавке едем. — Нормально всё, — говорю я. — Двадцать четвёртую из Новосиба пригнали, кстати? — Пригнали, — кивает Миха. — Хорошо. Мы её с фабрики спишем. Постараемся, по крайней мере, будет ещё тачка у вас. Завтра, Михаил Степанович, мы с тобой встретимся и всё порешаем. У тебя где офис? — Это чё? — хмурится он — Контора, — поясняю я. — В ДОСААФе, на Кузнецком, недалеко от автовокзала. — Ну всё, значит созвонимся и я подскачу. Телефон, скажи, пожалуйста. Если есть какие-то вопросы и пожелания у личного состава, тоже обсудим. Миха матёрый вояка, прошёл и Крым, и рым. Тимурыч о нём очень хорошо отзывается, верит, как себе. Отец вроде тоже его знает, но отца в эту структуру я внедрять не планирую. Хочу, чтобы жизнь у него была спокойной, и так уже из-за меня органа лишился. Обеспечить, всем что нужно я его могу и без дополнительного риска. Мы едем по вечернему городу. Две «буханки» с серьёзными дядьками и двумя студентами. Холодно. Не экстремально, но всё-таки не май месяц, как говорится. Воздух тяжёлый, густой, мглистый. Огни расплываются, рассеиваются, превращая редких прохожих в торопливые тени. Зима давно шагнула за середину, оставив на дорогах ледяные надолбы, не соскобленные грейдерами и рукастыми снегоуборщиками. Вот моя деревня, вот мой дом родной… Подъезжаем. Прожил я здесь недолго, но счастливо, и сердце поджимает, будто я сто лет здесь не был. Сначала завожу домой Наташку. — О! — радуется Гена, в предвкушении встречи малость уже накативший. — Приехали, молодёжь? Когда свадьба? — Успеем, дядя Гена, — смеюсь я. — Ты это, смотри у меня, чего-то ты тянешь! — Так невесте ещё через несколько дней только восемнадцать исполнится. — Ну, сразу в ЗАГС и идите. — Па-а-п, успеем, — смеётся Наташка. — Ты зачем наседаешь, спугнёшь мне жениха. — Я ему спугнусь, — шутливо показывает он кулак и подмигивает. Ну давайте, по борщу да по стопочке за встречу. Сейчас и Лариска придёт. — Нет, дядя Гена, — качаю я головой. — Дома ещё не был, сразу к тебе. Сдал тебе самое дорогое, что у меня есть, теперь пойду к родителям. Там мама, может, ужин планирует, я не знаю. Если что, позвоню, приходите. — Ладно, на ужин к родственникам я завсегда рад. Захожу в подъезд и сразу слышу недоверчивое и настороженное «уфф». Ждёшь, брат? Я тоже жду встречи с тобой. Когда я подхожу к двери, сомнений у Раджа уже не остаётся и он оглашает весь дом громогласным восторженным и немного обиженным лаем. Я не успеваю нажать на кнопку звонка, как дверь распахивается, и я попадаю прямиком в мамины объятия. — Приехал! — кричит мама, — Андрей, Егор приехал! Тут же начинается радостная суматоха. Радж носится кругами, вертится, как сумасшедший на месте, подпрыгивает, как молодой. Я обнимаюсь с родителями, а потом и со псом. Он лижет мне лицо, лает на меня, отчитывает и носится по квартире. — Да прекрати ты! — смеётся мама. — Стол собьёшь! А Наталья где, к себе пошла? — Да, я её к Гене завёл. — Сейчас позвоню, пусть приходят. Ох, Егорка, забросили вы нас совсем. Знаешь, как я скучала? Отец не даст соврать. Ну, рассказывай, надолго? — Нет, — вздыхаю я. — В понедельник надо в Москву возвращаться, а во вторник лечу в Краснодар, а там ещё Сочи и Геленджик. Надо успеть уволиться с фабрики. — А где ты будешь числиться, если с фабрики уйдёшь? — хмурится отец. — Так в ЦК ж ВЛКСМ, — объясняю я. — Я уже приступил к выполнению обязанностей. — Ну, ты даёшь сынок, — охает мама, — как тебя туда занесло? Кто бы мог подумать, со швейной фабрики сразу на самый верх. — Да уж, — соглашаюсь я. — Видишь, как всё закрутилось. Это благодаря нашей Новицкой, которая здесь первым секретарём была. — Так, ладно, — всплёскивает руками мама. — Разговоры разговорами, а пора и ужинать, времени вон уже сколько. Она подходит к телефону и звонит Гене, зовёт к нам. — Я там подарочки привёз, — говорю я. — Спасибо, сынок, но давай уже после ужина. Пошли поможешь мне на кухне. — Пошли, конечно. Только сейчас переговоры закажу, надо звоночек сделать. — Вот жизнь, только приехал и сразу звонить. В Москву? — В неё, мам… Пока я расставляю тарелки и раскладываю приборы, дают Москву. — Алло… — отвечает бармен. — Здорово, это Егор. Цвет на месте? — Да… здесь был. — Зови. Проходит не меньше минуты, прежде чем он подходит к телефону. — Бро, ты что ли? — Ага. Здорово. — Здоровей видали, — хмыкает он. — Соскучился уже? — Точно. Скучаю, Павел, аж сил нет. Слушай, ладно, я по делу. Скажи мне, кто такой Захар? — Какой ещё Захар?