— Хатиор предлагает выпить кофе с зельеварами, — Ривотт чмокнул ее в нос. — Он прислал записку вчера вечером. Не стал тебя будить, согласился сам. Так что после завтрака мы идем в самую модную кондитерскую в городе. — А какая сейчас самая модная? — прищурилась Теззи. Тело ныло, но близость супруга радовала и наполняла сердце теплом. — Разве это важно? — мужчина склонился над ней и поцеловал в губы. Ласково, с оглядкой на ее реакцию, но от этого не менее томительно. — Чувствую, ты туда идти не намерен, — подытожила Гортензия, когда Ривотт на мгновение оторвался от нее. — Намерен, — усмехнулся он, поглаживая супругу по голове. — Все остальное вечером, когда ты хоть немного придешь в себя. Поднялся с кровати и отправился в свою комнату одеваться. Проводила его взглядом. Облизнулась и покачала головой. Вот шельмец, специально, что ли, разгуливает в чем мать родила? Выглядит отменно, даром что ростом мал. Поджарый, сильный, ладный. Тряхнула головой и улыбнулась. Небось еще и идти пока будет тяжело, а все туда же. Вздохнула и позвонила Фукси. Если Хатиор считает, что встретиться с зельеварами надо сейчас, значит, на это, скорее всего, есть причины. *** — Точно ничего не перепутали? — прищурился Астельбан Скабиоза, красавец-брюнет с орлиным носом, один из обещанных дознавателями зельеваров. — Из того, что вы назвали, вряд ли можно создать что-то дельное… — Возможно, я чего-то не увидела, очень мешало беспокойство драконицы, — покачала головой Гортензия, — но маловероятно. Отпила кофе и отправила в рот кусочек тающего на языке бисквита. Довольно улыбнулась и прикрыла глаза. Нежная сладость, приправленная приятной горечью, завораживала. Здесь, в тесном кабинете кондитерской, так заманчиво пахло орехами и выпечкой, что даже Ривотт, обыкновенно безучастный к сладкому, согласился съесть с ней десерт напополам. — Или господин Патрак водит нас за нос, — пропыхтел Хатиор и прикусил губу. — Может, и так, — опять согласилась Гортензия. Бисквит и кофе отнимали всякое желание спорить. — Но зачем? Если ему нужно что-то от только что рожденного ящера, ему все равно не добыть без нас нужного ингредиента. Будем честны, не каждый ящерочуткий в состоянии удержать только что родившую самку. А без дара можно сильно пострадать. Даже клеймят спустя час-два, дожидаясь пока измученная мамаша уснет. Хоть и караулят, чтобы малыша не украли. — Откладывает все самое важное на потом? — нахмурился дознаватель. — Ждет, пока мы ослабим бдительность? Гортензия пожала плечами. Угадать помыслы деверя казалось невозможным. — А вдруг, — подал голос сидящий рядом Ривотт, — секретный ингредиент состоит из нескольких веществ и сейчас Патрак добыл лишь часть, поэтому ничего и непонятно? — Вряд ли, — отмахнулся Астельбан и, поймав вопросительный взгляд дракея, пустился в объяснения. — Ящеры, конечно, уникальны. Лечат некоторые расстройства, помогают улучшить настроение и из них можно получить много полезного, но есть нюанс. Все это касается только драконов в чистом виде. При смешивании взятые от них вещества теряют нужные именно «драконьи» свойства, и их можно спокойно заменить. — Чем? — не поняла Гортензия. — Веществами, полученными любыми другими способами, — хмыкнул зельевар. — А если смешать разные ингредиенты, взятые от ящеров? — не унимался Ривотт, — свойства тоже потеряются? — Скорее всего, — кивнул Астельбан и залпом допил кофе. Ривотт погладил под столом коленку Гортензии, будто желая утешить. Она только вздохнула. Мысль о еще одном походе с Белдоном к драконам пугала неимоверно. — Вот что, — вынес вердикт Хатиор. — Вы, Астельбан, поищите и возможные комбинации тоже, мы выясним, что с клеймом, и поговорим с заводчиками, а вы, Гортензия, постарайтесь прийти в себя. Что-то мне подсказывает, что большого перерыва между встречами с Патраком не будет. — Попробую, — тяжело вздохнула Гортензия. А затем, сообразив, что дознаватель собирается уходить, поспешила прояснить еще один не менее важный вопрос. — Что с преступником? Есть новости? — Нет, — покачал головой Хатиор и поднялся из-за стола. — У нас есть круг подозреваемых, но пока нет веских причин склоняться в ту или иную сторону. Как только будет определенность, я дам знать. — У Теззи успехов больше, — ухмыльнулся Ривотт. — Да, — дознаватель смутился, покраснел и снова стал походить на чайник. — Но сейчас мы заодно разбираемся, почему именно обвинение считает Гортензию убийцей. Может, удастся зайти с той стороны, — неловко улыбнулся: — Время еще есть… — Хотелось бы верить… Гортензия уткнулась в чашку. На душе было на удивление муторно. Хатиор прихватил с собой Астельбана и они направились к выходу. Супруги остались вдвоем. Ривотт обнял жену и поцеловал в висок. — Планы на вечер? — поинтересовался он, видимо, стараясь отвлечь от мрачных мыслей. — Никаких, — улыбнулась Теззи. — Это отлично, — обрадовался муж. — Значит, тебя ничего не будет отвлекать от меня, — бегло поцеловал, — от нас. Гортензия улыбнулась. Ривотт не мог избавить от всех забот, но порадовать немного вполне. — Пойдем, провожу тебя до дракодрома, — вышла из-за стола. — Потом возьму карету и поеду домой готовиться к вечеру. Благоверный хмыкнул, встал на ноги и снова поцеловал. Теззи усмехнулась про себя: такими темпами Ривотт рискует не попасть на работу. Пусть тело еще ноет от каждого резкого движения, но полежать за себя она вполне сможет. От супружеского долга мужу не отвертеться. Глава тринадцатая Разбудил бесцеремонный звон колокола на городской башне. Ривотт потерся носом о затылок еще спящей Теззи и прикрыл глаза. Не то что уходить, отодвигаться от жены не хотелось. Ее теплая нежная кожа привычно пахла розовым маслом, а душа и тело Ривотта жаждали только одного — остаться рядом с благоверной еще ненадолго. Пусть на новые подвиги его еще не хватит: каждую ночь с ней считал последней и терзал, пока были силы, — но хотя бы еще недолго удастся насладиться ее нежностью. Следовало прекратить близкое общение с Теззи еще три дня назад, сразу после получения отцовского письма, но Ривотт никак не мог заставить себя объясниться с ней. Любой серьезный разговор тонул в ее глазах, растворялся в ласках и увязал в тягучей страсти. Ривотт сходил с ума рядом с женой и мучился в сомнениях вдали от нее. Удивлялся себе. Своему почти юношескому желанию продлить ординарную интрижку. Теззи заворочалась и прошептала что-то невнятное. Ривотт коснулся губами ее шеи где-то за ухом и выбрался из постели. Ничего! Сегодня он непременно поговорит с ней. Супруга обещала навестить его на дракодроме после обеда. Там слишком много народу для бурной страсти, а значит, он соберется с силами и скажет о расставании. Вздохнул и наклонился поцеловать еще раз. Как не вовремя отец решил помириться! Но другого шанса не будет, надо использовать этот. К прежней жизни вернулся бы с радостью. Нет, сегодняшний день тоже устраивал, но неопределенное будущее угнетало и заставляло сомневаться в сделанном выборе. Сейчас он удачливый дракей в отличной форме, а что ждет его через пять лет? Не мальчик же… Работа на драконюшне и платные советы толстосумам вряд ли позволят не думать о деньгах, как сейчас. Он, конечно, копит на пай в каком-нибудь надежном предприятии, но княжение выглядит и сытнее, и безоблачнее. Да и родители не молодеют, не мешает пообщаться с ними, пока еще возможно. Вот только как заставить себя оторваться от Теззи… Посмотрел на жену и покачал головой. В конце концов, взрослый он мужчина или глупый мальчишка? Усмехнулся пришедшему ответу и отправился приводить себя в порядок. На дракодром прибыл с твердой уверенностью, что сможет все. Любви с Гортензией нет, а если телу нужна постоянная женщина, это можно получить и у Гидноры. Выбрать кого погорячее и просто заплатить. Ни вздохов при луне, ни задушевных разговоров, ни обязательств. Самое лучшее решение! У загона Принца ждал ветеринар. Нетерпеливо мерил шагами площадку перед входом и, кажется, разговаривал сам с собой. Заметив Ривотта, он оживился, приблизился и ринулся в атаку. — Рану на лапе надо вскрывать, Отто, — сообщил он вместо приветствия. — Спицы все-таки были испачканы чем-то ядовитым. Если медлить, Принц останется хромым. А, может, и чего похуже. Сам понимаешь, что это значит. Ривотт кивнул. Ничего хорошего. Мало того, что он останется без друга и отличного обученного быстрого ящера, так еще и владелец Принца наверняка выставит дракодрому счет. Что бы сейчас ни говорил господин Дуар, именно местные работники прошляпили чужака. — Я чем-то могу помочь? — спросил Ривотт больше для порядка. И без ответа прекрасно знал, что от него потребуется. — Попробуй скормить ему яйца с сонным порошком, — предложил ветеринар, направляясь к входу. — У меня не взял. — Он дурак, по-твоему? — усмехнулся Ривотт. — Сонный порошок воняет так, что даже я его чую. — Надо что-то придумать. Резать так я не решусь. Дракей покачал головой. Он бы тоже не решился. Звери, как бы умны они ни были, непредсказуемы. С порошком сподручнее. Тот работал почти безотказно, отключая ящера и позволяя где-то с полчаса творить с животным что угодно. Почти не действовал на самок, но, хвала чешуе, на дракодроме их и не было. На мгновение Ривотту пришла мысль о даре Теззи. Эта ночь была жаркой, жена поделилась чуткостью не один раз, и он вполне мог воздействовать на ящера как отражение. В юности разбирался, как работает связь с драконом, и сейчас руку готов был дать на отсечение, что справится, если возникнет необходимость. А потом он вспомнил Гортензию сразу после вылазки с Белдоном, ее загнанный взгляд, нервную дрожь и обозвал себя скотиной. Супруга доверяет ему, и он, Ривотт Мадсон, просто не имеет права поступать со своей Теззи так мерзко. Даже ради Принца. Зашел в загон, прихватил приготовленные ветеринаром недоваренные яйца и приблизился к ящеру. Тот выглядел неважно, болезненно и жалко, и даже не сделал привычный приветственный круг, лишь задорно помахал хвостом, радуясь наезднику. Ривотт улыбнулся и протянул другу лакомство: — Поешь, мальчик, — мягко произнес он. Осторожно погладил шею Принца. — Все как ты любишь. Тот понюхал еду и, фыркнув, отвернулся. Ривотт покачал головой. Снова погладил ящера. Подсунул яйца прямо под нос. — Знаю, что невкусно, но зато потом лапа перестанет болеть. Давай, мальчик! Давай! Принц демонстративно смахнул еду на пол. Ривотт шумно вздохнул. Посмотрел на ветеринара. — Неси инъектор, попробуем залить в глотку. — Это опасно, Отто, — заметил мужчина, но явно оживился. — Но если ты готов, я сейчас! — Готов, — ухмыльнулся дракей и отправился искать защиту для рук. Другого выхода все равно нет. Если ящер отказывался есть лакомство с лекарством, то нужный порошок растворяли в воде и с помощью трубки с заостренным наконечником и поршнем заливали больному подальше в пасть. Драконы сопротивлялись процедуре, могли даже укусить, а то и вовсе оттяпать руку, но лекарство попадало куда нужно и больному становилось легче. Желающие лезть ящеру в глотку находились плохо: страх оказывался сильнее сочувствия к животному, но Ривотт, как и всегда во время бегов, верил Принцу. Добыл в соседнем загоне наручи из толстой кожи и вернулся к ящеру. Погладил, рассказал, какой тот хороший, почесал за ушком и накинул уздечку. Закрепил. Принц фыркал и доверчиво терся мордой о голову дракея. А потом пришел ветеринар и хвостатый насторожился. Он уже как-то сталкивался с инъектором и не питал по поводу этого предмета иллюзий. Поздно! Ривотт уже привязал поводья к ближайшему столбу. Головой подергать можно, убежать далеко — нет. Для страха не осталось места. Взял у ветеринара инъектор, подставил ближе к Принцу табурет и забрался на него. Ухватил ящера за шею. Повернул морду, чтобы выливалось меньше, и всадил инъектор как можно дальше в пасть. Похоже, поранил другу небо, но сейчас это было неважно. Дракон заревел. Тряхнул головой. Ривотт уверенно сжал его шею и надавил на поршень. Зверь дернулся и сомкнул пасть, слегка прикусывая руку дракея. Ривотт сжал зубы. Хотелось кричать от обжигающей боли, но вместо этого он лишь усилил напор, одним махом выливая жидкость. Все закончилось быстро. Смирившийся с судьбой Принц отпустил его руку, сразу как перестала течь вода. Ривотт посмотрел на пол и с удовлетворением отметил, что пролили немного. Теперь осталось только ждать. Подоспевший Дарлит помог снять наручи и обработать рану. И раньше, чем Ривотт успел переодеться, ветеринар занялся лапой заснувшего Принца. Довольный дракей отправился к Ветру: быстро ездить не смогут, но потренироваться вполне. Вернулся после обеда. С недоваренным яйцом и кусочком бекона. Принц еще не проснулся, и Ривотт решил подождать Теззи в его загоне. Переживал из-за инъектора и жаждал убедиться, что приятель не сердится на него. Не сомневался: они быстро помирятся — ящеры никогда не отличались злопамятностью, но хотелось забыть о размолвке как можно быстрее. Предстоял серьезный разговор с Теззи, и душа просила прежде уладить все с Принцем. Супруга пришла, когда ящер еще спал. Дракей как раз прибирался в загоне. Поцеловала, улыбнулась, окутала теплом и розовым ароматом. Разогнала кровь в жилах и заставила сердце биться словно после трудных бегов. — Как прошло утро? — поинтересовался Ривотт, прижимая ее к себе. В загоне были только они да спящий Принц, и мужчина с чистой совестью распускал руки. — Отлично, — Теззи чмокнула его в нос и закопалась ладонями в шевелюре. — Договорилась о продаже Чучундриного малыша за целое состояние.